Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова

Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова

Статья посвящена изучению специфики лирического героя в песенном творчестве современного рок-музыканта и актера Петра Николаевича Мамонова. В статье рассматривается специфическая картина мира героя, а также его связь с русской традицией шутовства....

Повний опис

Збережено в:
Бібліографічні деталі
Дата:2011
Автор: Диденко, Н.П.
Формат: Стаття
Мова:Russian
Опубліковано: Інститут літератури ім. Т.Г. Шевченка НАН України 2011
Назва видання:Русская литература. Исследования
Теми:
Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
Онлайн доступ:http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/105436
Теги: Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
Назва журналу:Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Цитувати:Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова / Н.П. Диденко // Русская литература. Исследования: Сб. науч. тр. — 2011. — Вип. XV. — С. 188-194. — Бібліогр.: 3 назв. — рос.

Репозитарії

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
id irk-123456789-105436
record_format dspace
spelling irk-123456789-1054362016-08-13T03:02:13Z Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова Диденко, Н.П. Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века Статья посвящена изучению специфики лирического героя в песенном творчестве современного рок-музыканта и актера Петра Николаевича Мамонова. В статье рассматривается специфическая картина мира героя, а также его связь с русской традицией шутовства. Статтю присвячено вивченню специфіки ліричного героя у пісенній творчості сучасного рок-музиканта и актора Петра Миколайовича Мамонова. У статті розглядається специфічна картина світу героя, а також його зв’язок з російською традицією блазенства. This work studies the specific of lyric hero in song work of modern rock-musician and actor Peter Nikolaevich Mamonov. The specific of space which a hero is in, the world which he exists in, and also his connection with Russian tradition of buffoonery are also examined. 2011 Article Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова / Н.П. Диденко // Русская литература. Исследования: Сб. науч. тр. — 2011. — Вип. XV. — С. 188-194. — Бібліогр.: 3 назв. — рос. 2218-7472 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/105436 821.161.1 – 82.1:06 / Мамонов ru Русская литература. Исследования Інститут літератури ім. Т.Г. Шевченка НАН України
institution Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection DSpace DC
language Russian
topic Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
spellingShingle Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
Диденко, Н.П.
Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
Русская литература. Исследования
description Статья посвящена изучению специфики лирического героя в песенном творчестве современного рок-музыканта и актера Петра Николаевича Мамонова. В статье рассматривается специфическая картина мира героя, а также его связь с русской традицией шутовства.
format Article
author Диденко, Н.П.
author_facet Диденко, Н.П.
author_sort Диденко, Н.П.
title Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
title_short Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
title_full Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
title_fullStr Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
title_full_unstemmed Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова
title_sort специфика лирического субъекта в лирике петра мамонова
publisher Інститут літератури ім. Т.Г. Шевченка НАН України
publishDate 2011
topic_facet Эстетическое своеобразие литературы ХХ – начала XXI века
url http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/105436
citation_txt Специфика лирического субъекта в лирике Петра Мамонова / Н.П. Диденко // Русская литература. Исследования: Сб. науч. тр. — 2011. — Вип. XV. — С. 188-194. — Бібліогр.: 3 назв. — рос.
series Русская литература. Исследования
work_keys_str_mv AT didenkonp specifikaliričeskogosubʺektavlirikepetramamonova
first_indexed 2025-07-07T16:48:58Z
last_indexed 2025-07-07T16:48:58Z
_version_ 1837007570032656384
fulltext Русская литература. Исследования ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 188 9. Нефагина Г.Л. Русская проза конца ХХ в.: Учебное пособие. – М.: Флинта: Наука, 2005. 10. Полоцкая Э.А. Антон Чехов // Русская литература рубежа веков (1890-е – начало 1920-х годов). – Кн. 1. – М.: Наследие, 2000. 11. Петрушевская Л. Московский хор. – СПб: Амфора, 2007. УДК 821.161.1 – 82.1:06 / Мамонов Н.П. ДИДЕНКО (Киев) СПЕЦИФИКА ЛИРИЧЕСКОГО СУБЪЕКТА В ЛИРИКЕ ПЕТРА МАМОНОВА Аннотация Статья посвящена изучению специфики лирического героя в песенном твор- честве современного рок-музыканта и актера Петра Николаевича Мамонова. В статье рассматривается специфическая картина мира героя, а также его связь с русской традицией шутовства. Ключевые слова: лирический герой, современная рок-поэзия, психоделика, юродивый, миф, вертикальная парадигма. Анотація Статтю присвячено вивченню специфіки ліричного героя у пісенній творчос- ті сучасного рок-музиканта и актора Петра Миколайовича Мамонова. У статті розглядається специфічна картина світу героя, а також його зв’язок з російською традицією блазенства. Ключові слова: ліричний герой, сучасна рок-поезія, психоделіка, блазень, миф, вертикальна парадигма. Summary This work studies the specific of lyric hero in song work of modern rock-musician and actor Peter Nikolaevich Mamonov. The specific of space which a hero is in, the world which he exists in, and also his connection with Russian tradition of buffoonery are also examined. Key words: lyric hero, modern rock-poetry, psychedelic, buffoonery, myth, vertical paradigm. Выпуск XV (2011) ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 189 Поэтическое творчество современного рок-музыканта и актёра Петра Николаевича Мамонова практически не исследовано, не считая немного- численных публикаций в Интернет-пространстве, статей, скорее относя- щихся к музыке и театру, чем к поэзии, а также упоминаний в общих об- зорах музыкальных критиков. Цель данной статьи – проанализировать специфику лирического субъекта в песенной лирике П.Н.Мамонова. В творчестве автора сталкиваемся с явлением, когда лирический герой сливается с маской автора и его образом, который в свою очередь выхо- дит за пределы сцены, обретая определённый мифологизированный об- лик. В сознании читателя/зрителя такое отождествление происходит и благодаря автобиографичности образа. Он моделируется как ироничес- кий, провокационный. В частности, акцентируется реальное пристрастие автора к так называемому «исконно русскому недугу» – алкоголю. Оно сквозит во многих текстах, да и сама психоделика у Мамонова самобыт- ная, исконно русская, «алкогольная» (в отличие от классической запад- ной наркотической психоделики). Сам же автор жанрово определил свое песенное творчество как «русские народные галлюцинации», где очень зыбка грань между дионисийски-оргиастическим модусом и реально- стью. Акцентирование алкогольного дискурса свидетельствует о реали- зации модернистской традиции (в отличие от постмодернистской, изоб- ражающей «расширение сознания» посредством наркотического дискур- са). Герой П.Н. Мамонова, как правило, одинокий, пьющий, не вызываю- щий, казалось бы, никакой симпатии. Это маргинальный советский гра- жданин, при этом одна из характерных его черт – двойственность, распо- добление . Например, в тексте «Бронепоезд», где герой даже не раздваи- вается, он распадается на три части. Чем толще броня, тем меньше места внутри. Чем толще она, тем там темнее и гаже. Но мы заперты дверью, чтобы вы не могли Войти к нам и слиться со всем экипажем. ТроТрое в поезде. Только трое. ТроТрое глядят во тьму. ТроТрое в поезде. Смех и горе, Но Но не бывать окну [...] [1,65] Русская литература. Исследования ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 190 Даже его имя распадается на буквы «К-О-Л-Я» [1,67], как в стихотво- рении «Консервный нож». Он, кажется, даже теряет признаки пола, ста- новится «чистым», стерильным. Перестал я даже бриться но щетина не растет Стал я чистый чистый, чистый с той поры как взял расчет («Досуги-буги») [1,48] Нет это я забеременел Их недоверием, их унынием [...] [1,72] («Большой беременный бег») У героя П.Н. Мамонова своеобразные отношения с женщинами, да и женщины своеобразные. В тексте «Бумажные цветы» встречаем женщи- ну искусственную, причем это не Галатея, а намеренно сниженный образ женщины с рекламного плаката в универмаге. Приведенный ниже текст – грустная, лиричная исповедь об утрачен- ной любви. Но Мамонов играет с нами, вводя рефрен, разрушающий ил- люзию и подчеркивающий неуместность эротического пафоса, происхо- дит снижение прекрасного образа. Привожу целиком, выпуская рефрен после каждой строфы (дабы наглядно продемонстрировать, как он меняет восприятие). Стоило завидеть осанку твою, Я понимал, как тебя люблю. Стоило завидеть крутые бока, Знал и видел будешь моя. Ты была так нежна, Прозрачна изящна и нежно светла. К тебе поневоле тянул свои руки, Корчась от боли и любовной муки. Клал тихо руку на нежное горло - Ты в руку ложилась легко и покорно И слабыми пальцами за язычок Брался и срывал невинный колпачок Устало ты дышала и еле текла, Выпуск XV (2011) ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 191 Но ты меня любила до самого дна. Ногтями впивался я в бедра твои, Тебя нагибал и просил: "Повтори!" Когда ты пустела, летела под стол. Я рядом ложился на грязный пол. Пустую тебя я всегда предавал, Пустую тебя на деньги менял. Почему, почему ты ушла от меня? Лежу и жду – на часах два. Время пришло, но тебя нигде нет. Снимаю со стены свой велосипед. Вывожу во двор старый велосипед. Снимаю со стены свой велосипед. Бутылка водки! Бутылка водки! [1,40] («Бутылка водки») Или, скажем, «Гадопятикна», вызывает в памяти «Недотыкомку» Ф.Сологуба, а сам текст является явной пародией на стихотворение Ма- рины Цветаевой. Вместо «рук не разнимут двое» у Мамонова «Единый рупь / Не разнимут двое». Пародия еще и фонетическая, и интонацион- ная. «Не от свеч, от ламп темнота зажглась: От бессонных глаз!» пре- вращается в «От бизоньих глаз темнота зажглась». А «Нет и нет уму / Моему покоя. / И в моем дому / Завелось такое» в «Гадопятикне» звучит как «А в моем дому завелось ТАКОЕ! / Такое...» [1,54]. Таким образом, стихотворение, исполненное лиризма и грусти перевернуто, пародия вы- ворачивает наизнанку его смысл. Создается впечатление, что автор игра- ет с нами, паясничая. Такое «шутовство», бесспорно, опирается на традицию, также имею- щую чисто русскую специфику. В средневековье на Руси считалось, что бессвязная речь юродивых, вызванная дефектом физиологии и психики, может содержать в себе божественные откровения. П.Н. Мамонов фик- сирует эту бессвязность графически, играет, разбивая слова на слоги и звуки и перемешивая их, иногда «тасуя» слова в предложении, а порой и меняя местами строчки, как в тексте «Крым»: Стою в будке, весь мокрый, слишком жарко Стою жарко, весь мокрый, слишком в будке я Русская литература. Исследования ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 192 Стою весь в будке, слишком мокрожаркий Весь в будке слишком мокро стою Крым – Мрык [Арма]!!! Крым Крым [Армарка] Весь в будке слишком мокрый стою Стою весь жарко слишком мокрый я Весь будке слишком мокро жаркий в Стою весь жаркий, слишком мокро Крым – Мрык [Арма]!!! Крым Крым [Армарка] Денег! Вышли мне денег! Денег! Вышли мне денег! [1,51] Мир героя дисгармоничен, оставляет гнетущее впечатление. Он гря- зен, нарисован серыми красками и наполнен самыми неприглядными яв- лениями советской действительности. Пространство, в котором находится герой, как правило, замкнуто, циклично. Все в мире указывает на обреченность героя. То ли это муха методично бьется в стекло, то ли повторяющиеся слоговые группы соз- дают впечатление безнадежности, тупика, автоматизма: дождь за окном но-но-но-но-но-ном муха жужжит бье-ца-ца-ца в стекло [1,67] («Консервный нож»). В текстах автора чаще всего нет знаков препинания, определяющих паузы, что тоже создает определенный эффект монотонности. Герой по- стоянно пытается уйти от себя, но в итоге попадает из одного мира лож- ных сущностей в другой. Скажем, в тексте «Досуги буги» герой начинает рассказ о новой жизни словами: Я уволился с работы Потому что я устал Я почти не пью вина Я хожу в спортивный зал [1,48], Выпуск XV (2011) ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 193 а в стихотворении «Лифт на небо» двойник героя читает «Три сестры», что, пожалуй, также указывает на его неспособность вырваться из замк- нутого круга. Нередко происходит замещение одних мнимых ценностей другими, когда герой, мечтает о вечной чистоте своих ногтей. Прошлое и настоящее здесь идентичны, врямя и пространство статичны как, в тек- стах «Блюз» или «Зима»: И дым лиловых сигарет совсем как тот Мерзлый дым [...] Из тех труб в том городе той зимой [1,24]. Иногда появляется формально другой герой, как в стихотворениях «Серый голубь» или «Бойлер», где повествование идет от «лица» голубя и кипятка соответственно. Эти образы также намеренно снижены. Здесь вода – это кипяток, который бежит по водопроводным трубам, «зимует» в бойлере и «не хочет на волю, чтобы стать ручьем» [1,33]. Здесь го- лубь не библейская птица с оливковой веточкой в клюве и не вестник мира. Он «ест на помойках и пьет из луж», он «грязен, болен, гадость, дрянь», – такие обозначения использует автор для своего героя. Однако «Серый голубь» – это, пожалуй, самый оптимистический текст во всей песенной лирике автора. Когда мы уже успеваем окончательно увериться в ничтожности, «ненужности» и обреченности героя, последняя строчка- пуант: «Зато я умею летать!» – резко меняет картину, заставляет чита- теля задуматься. Почему же этот «самый ненужный» считает свое поло- жение достойной платой за способность летать? Здесь герой вырывается из своего цикличного, обреченного мира и получает надежду на спасе- ние. Таким образом, в поэзии П.Н.Мамонова лирический герой намеренно надевает на себя маску, включается в ролевые ипостаси то среднестати- стического советского гражданина, то маргинала, то шута. Однако, за гротескным шутовским колпаком и полубезумным юродством просмат- ривается, во-первых, деконструктивная модель обессмысленного и обес- целенного оюыденного существования; во-вторых, подобная ролевая иг- ра выступает своеобразной формой остранения от бессмыслицы сущест- вования в быте, таким образом поднимая сущностные вопросы смысла Русская литература. Исследования ––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––– 194 жизни и бытия, намечая за иронически-пародийным модусом традицион- ную для русской литературы аксиологическую вертикальную парадигму. ЛИТЕРАТУРА 1. Поэты русского рока: Петр Мамонов, Константин Никольский, Александр Ф. Скляр, Алексей Романов, Армен Григорян, Найк Борзов. – СПб.: Азбука- классика, 2005. 2. Белый А.А. О творчестве Петра Мамонова времён «Звуков Му». – Эл. ре- сурс: http://white.narod.ru/zvukimu.html 3. Альтернатива. Опыт антологии рок-поэзии. – М.: Объединение «Всесоюз- ный молодежный книжный центр»,1991.

Схожі ресурси