Культура «здесь-сейчас» как симулякр
В статье рассматривается массовая культура как культура "здесь-сейчас", культура "чего-то и всего", анализируются ее характерные черты: неустойчивость, сверхдинамичность, умножение образов реального....
Збережено в:
| Дата: | 2007 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України
2007
|
| Назва видання: | Культура народов Причерноморья |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/107447 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Культура «здесь-сейчас» как симулякр / Л.Б. Москаленко // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 114. — С. 55-58. — Бібліогр.: 12 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-107447 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-1074472016-10-21T03:02:13Z Культура «здесь-сейчас» как симулякр Москаленко, Л.Б. Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского В статье рассматривается массовая культура как культура "здесь-сейчас", культура "чего-то и всего", анализируются ее характерные черты: неустойчивость, сверхдинамичность, умножение образов реального. У статті розглядається масова культура як культура "тут-зараз", культура "чогось і усього", аналізуються її характерні риси: нестійкість, над динамічність, множення образів реального. The article scrutinizes mass culture as the culture "here-now", the culture of "something and everything". The characteristic features of the culture such as un- stability, superdynamicity, the multiplication of the images of reality are analyzed. 2007 Article Культура «здесь-сейчас» как симулякр / Л.Б. Москаленко // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 114. — С. 55-58. — Бібліогр.: 12 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/107447 ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского |
| spellingShingle |
Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского Москаленко, Л.Б. Культура «здесь-сейчас» как симулякр Культура народов Причерноморья |
| description |
В статье рассматривается массовая культура как культура "здесь-сейчас", культура "чего-то и всего", анализируются ее характерные черты: неустойчивость, сверхдинамичность, умножение образов реального. |
| format |
Article |
| author |
Москаленко, Л.Б. |
| author_facet |
Москаленко, Л.Б. |
| author_sort |
Москаленко, Л.Б. |
| title |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| title_short |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| title_full |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| title_fullStr |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| title_full_unstemmed |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| title_sort |
культура «здесь-сейчас» как симулякр |
| publisher |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| publishDate |
2007 |
| topic_facet |
Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского факультета ТНУ им. В.И. Вернадского |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/107447 |
| citation_txt |
Культура «здесь-сейчас» как симулякр / Л.Б. Москаленко // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 114. — С. 55-58. — Бібліогр.: 12 назв. — рос. |
| series |
Культура народов Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT moskalenkolb kulʹturazdesʹsejčaskaksimulâkr |
| first_indexed |
2025-07-07T19:57:57Z |
| last_indexed |
2025-07-07T19:57:57Z |
| _version_ |
1837019460931682304 |
| fulltext |
Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского
факультета ТНУ им. В.И. Вернадского
55
венно рационализацию коммуникативного действия, чтобы способствовать становлению общества истин-
ного согласия. Коммуникативная рациональность позволяет нивелировать дискретность культурного разви-
тия и трансляции ценностей культуры. Хабермас утверждает, что суть коммуникативной рациональности
состоит в объединяющей силе, которая ориентирована на взаимопонимание речи, при этом гарантирует
участвующим в разговоре интерсубъективно разделяемый жизненный мир и, следовательно, горизонт, бла-
годаря которому все они могут устанавливать отношения к одному и тому же объективному миру.
На фоне целого спектра коммуникационных проблем, связанных с изменением места и роли коммуни-
кации и коммуникативных технологий в различных общественных сферах, с так называемым взрывом ком-
муникации и со значительными переменами в образе культуры, принимаемом в качестве совокупности
коммуникативных процессов, концепция Хабермаса представляется очень продуктивной. При этом Хабер-
мас не защищает атакуемый постмодернизмом концепт субъекта как сознательной, автономной и само-
управляющейся структуры, но противопоставляет аргументирующий разум и интерсубъективные комму-
никации экспериментальным авангардным стратегиям.
Следует отметить, что концепт коммуникативной рациональности Юргена Хабермаса примыкает к
другим попыткам генерировать теории преодоления кризиса фрагментированного субъекта, утраты иден-
тичности. В подобных философских исследованиях очень ясно обозначается коммуникативный вектор. Но-
вая философия, реконструируя философский опыт модернизма, так или иначе, обращается к проблемам
диалога как способа возврата к самотождественности и возможности истинного согласия, реабилитирует
понятия рациональности и нормативности.
Несомненно, концепт коммуникативного действия и развернутая критика постмодернизма в работах
Хабермаса задают тон западной философии вне постмодернизма. Да и собственно постмодернизм часто об-
ращается к философии Хабермаса, так как его прочтение постмодернистких текстов отличается глубиной и
всесторонностью анализа, что говорит в пользу его вразумительной и аргументированной критики, осно-
ванной на согласии с постмодернистской позицией положения в основу рассуждений не когнитивных тео-
рий или формальной лингвистики как автономного проблемного поля, а осмысления эпохи модернизма
разными социальными практиками и институтами. В этом отношении хабермасовское касательство интер-
субъективных коммуникаций помогает очистить площадку, на которой развернулись модернистско-
постмодернистские дебаты.
Источники и литература
1. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. – М.: Интрада. -
1998.
2. Хабермас Ю. Политические работы. – М.: Праксис, 2005.
Москаленко Л.Б.
КУЛЬТУРА «ЗДЕСЬ-СЕЙЧАС» КАК СИМУЛЯКР
Культура последних десятилетий представляет культуру «здесь-сейчас», для этого новейшего типа
культуры определяющим фактором остается скорость изменений, введение инноваций и их устаревание.
Чем выше скорость изменений, тем динамичнее развивается культура. Культура «здесь-сейчас» определя-
ется иными ритмами, нежели локальные и закрытые, удаленные во времени «мертвые» культуры или тра-
диционные, сопротивляющиеся всяким изменениям, как угрозе национальной и этнической идентичности.
Очевидна характерная черта современной культуры – неустойчивость. Современные культурные процессы
сверхдинамичны, культура оказалась вне времени, мы не можем уловить ее «гештальт». При анализе со-
временной культуры мнение исследователей совпадает и объединяется темой роста реального. Нарастает
умножение образов реального и возникает вопрос, нет ли в этом многообразии новых реальностей моно-
тонности, повтора того же самого, или действия такого аттрактора, который подчиняет своей могуществен-
ной орбите все другие… Создается иллюзия недоступной Реальности, но не становится ли иногда Реаль-
ность «странным аттрактором», удерживающим свойства, остающиеся непостижимыми. Раз реальность не-
доступна, то ее нет, и так было всегда.
«Странный аттрактор» - термин физики. Следует определить, насколько правомерно введение подобно-
го термина в изучение динамики культурных процессов, прояснить его связь с понятием симулякра. Если
такой аттрактор существует в культуре, то мы все более удаляемся от реальности, в которую вовлечены все
смертные существа. Реальность – не то, что на самом деле случилось, но то, что воспринимается как слу-
чившееся. Реальность – это хаос, где царствуют «странные аттракторы», они не столько вносят порядок в
хаос, сколько хаотизируют любые формы упорядоченности. Порядок, имманентный реальности, залегает на
такой глубине явлений, которая может оказаться недоступной конкретным методологиям (герменевтике, к
примеру), на первый план выступают новые средства исследования (например, синергетика). Истина не
может быть реальностью, в этом случае утвердится порядок вместо хаоса и сделает порядок изначальным
условием. Истину следует относит к реальному, необходимо научиться не смешивать реальное и реаль-
ность.
Все, что не есть культура - реальность, но как узнать, что не есть культура? Та или иная культура не
может казаться непроницаемой, как традиционная культура, религиозная секта, тайные общества и прочее.
Говоря о реальности, мы имеем в виду не то реальное, что производит культура, а то, что ею не может быть
Москаленко Л.Б.
КУЛЬТУРА «ЗДЕСЬ-СЕЙЧАС» КАК СИМУЛЯКР
56
сделано, не сделанное, нерукотворное или то, что проявляет себя в качестве отрицания культуры. Если фи-
зическая реальность требует объективного наблюдения, то наблюдение за культурой, отдельными культу-
рами невозможно без установки обратной связи (рекурсивной петли).
Рекурсивность есть обращенность направления познавательного усилия к исследуемому объекту. Ре-
курсивная петля – основной интерпретационный прием, используемый в понимании культуры многими ис-
следователями. Так, желание антикультурно, оно не может быть удовлетворено наличным и культурным
опытом, желание атакует предстоящий ему запрет. Запрет на желание приводит к замещению объекта обра-
зом желаемого. Сделаем предположение, что это будет нечто суррогатное, примитивное, симулякр. Тогда
становятся явными причины широкого проникновения китча как проявления массовой культуры, напол-
ненного примитивными культурными артефактами. Это не значит, что желание удовлетворяется, напротив,
это значит, что предлагается фиктивное удовлетворение. Идея симулякра как проявления реальности тако-
ва: все, что мы пытаемся понять как проявление реальности, есть лишь ее образ, реальное скрывает от нас
реальность. Если бы мы знали, как найти доступ к реальности, то средства массовой информации и все, что
относится к массовым культурным идеологиям, препятствовали бы этому.
Миф о реальности становится условием демонстрации негативной практики симулякров, симулякр от-
рицает реальность, при этом замещает ее подделками и ложными образами. Все более необходимыми усло-
виями поддержания мифа о реальности становятся средства воспроизведения реального. Французский
культуролог и социолог Ж. Бодрийяр предложил концепцию симулякра (симулакра), этим термином Ж.
Бодрийяр оперирует с 1980 года. Симулякр – своего рода алиби, свидетельствующее о нехватке, дефиците
натуры и культуры, в симулякре утрачивается принцип реальности вещи, заменяется фетишем. Бодрийяр
считает, что реальности не существует, реальность – больше, чем ее любая репрезентация, она – гиперре-
альность, то, чему можно найти лишь сверхчувственный (виртуальный) эквивалент [3]. Гиперреальное соз-
дается средствами массовой информации.
Выделенный Ж. Бодрийяром термин «симулякр» - вовсе не то, что скрывает собой истину, а истина,
скрывающая то, что ее нет. Симулякр есть истина, он создает свою собственную реальность из фрагментов,
при этом сконструированная истина больше, чем сумма создающих ее частей (гиперреальность) [3]. Искус-
ственно созданные события превращаются в симулякр, такие симулякры выступают аттракторами различ-
ных прочтений событий. Конкурирующие аттракторы становятся центральной проблемой, влияние подоб-
ных аттракторов распространяется широко. Например, новостные программы телевидения создали свою
собственную реальность, основа которой – видимая информация, на невидимую часть информации нало-
жены ограничения, другой материал не принимается в качестве аттрактора. Использование конкурирующих
аттракторов и симулякров – обычное дело, посредством сконструированной реальности, то есть симулякра,
внушается нужное. Создается хаотическая репрезентация, то, что теоретики постмодерна назвали «гиппер-
реализм». Ж. Бодрийяр описывает реальность как то, для чего возможно представить эквивалентную репре-
зентацию.
В рамках теории хаоса можно сказать, что гиперреальность возникает в результате продолжительного
существования петли обратной связи (репрезентации). Начальное состояние системы таково: событие и его
репрезентация первоначально близки друг другу, по мере протекания процесса воспроизведения (фактор
обратной связи) начальное состояние сменяется борьбой конкурирующих аттракторов. Эти аттракторы есть
фактуальная реальность события и произведенная гиперреальность, они конкурируют между собой за то,
что из них будет принято аудиторией в качестве постмодернистского симулякра. Ж. Бодрийяр отмечает
нейтрализацию реальности средствами массовой информации. Согласно его высказываниям, вначале сред-
ства массовой информации отражают реальность, затем они маскируют и извращают ее, вслед за этим мас-
кируют отсутствие реальности, и, наконец, производят симулякр реально. Такой симулякр – разрушение
значения и всех связей с реальностью, смерть дискурса. Второй этап конструирования симулякра, согласно
Бодрийяру, - маскирование и инверсия реальности.
Симулякр в общественном сознании замещает реальное событие, маскирование и инверсия образа не
всегда бывают явными. В биографических и исторических художественных фильмах небольшие отступле-
ния от фактов подобны «эффекту бабочки», по мере развертывания повествования воздействие созданного
изменения растет до тех пор, пока события фильма сами не занимают места реальности. В теории хаоса су-
ществует явление, именующееся турбулентностью, это – часть нашего повседневного опыта. В турбулент-
ности крайне важен фактор взаимозависимости между всеми элементами, она возникает тогда, когда все
составляющие движения согласуются друг с другом, при этом каждая зависит от других, и обратная связь
между ними создает новые составляющие. Взаимосвязь между воспроизведением события и самим событи-
ем создает турбулентность и путаницу между произошедшим и его репрезентацией. Именно взаимосогла-
сованность между ними приводит к «развалу» порядка и возникновению турбулентности. Этот процесс за-
висит не только от взаимосогласованности элементов, но и от символического отношения события к каж-
дому новому его воспроизведению. Третий бодрийяровский элемент в процессе производства симулякров –
маскирование отсутствия реальности. Образ сам по себе – уже достаточное свидетельство, подтверждаю-
щее присутствие события. Изображения, знаки и символы, необходимые для создания значения в наррати-
ве, становятся большей реальностью, чем само событие.
Культура «чего-то и всего» - это то, что не имеет чего-то, что называют культурой, а должно с необхо-
димостью иметь. Все, чтобы быть культурой, должно быть включено в ритуал присвоения. И тогда культу-
ра есть способ существования живых существ, развивших в себе способность к присвоению сделанного.
Присвоение и делание – два важнейших фактора культуры как тотального социального феномена. Там, где
Научные публикации преподавателей, сотрудников и студентов кафедры культурологи философского
факультета ТНУ им. В.И. Вернадского
57
нет этого процесса, нет и культуры (в узком понимании). Культура присваивает, но ничего не создает, куль-
тура ничего не производит, не делает, не творит, но все присваивает, делает годным к употреблению. Куль-
тура не может быть собственностью или вещью, она только способ.
Современные исследователи выделяют в пространстве культуры (современной) три страты: культуру
труда, культуру памяти, культуру свободного времени. Под культурой труда сегодня понимают не труд как
таковой, но работу ради получения дохода, труд для того, чтобы жить. Культура памяти – культура, которая
возобновляет, производит, воспитывает, обучает, формирует, развивает способности, учит правилам следо-
вания законам, образцам. Индивидуальная память вместе с ускорением ритма жизни становится все более
индустриальной, неглубокой, слишком быстро стирающейся. Основные и все более обширные резервы па-
мяти перепоручаются кибер-памяти, эта память как будто в состоянии хранить буквально все, но она уже
никому не принадлежит. Возникает угроза всеобщей потери памяти и культурного одичания. Следующая
страта – культура свободного времени, культура развлечений в масс-медийной среде, ее можно назвать
«культурой забытья».
Конечно, деление на страты условно, в чистом виде такие страты не могут существовать. Если предпо-
ложить, что две первых страты образуют то, что можно назвать высокой культурой или культурой высших,
эталонных образцов, то третья страта представляет низкую культуру, или культуру ценностей массового
потребления, она подчиняется не принципу реальности, но принципу удовольствия. Культура развлечения
эксплуатирует свободное время, постепенно подчиняя себе страту высокой культуры, встраивает ее в те по-
требности, которые рождаются в массовой индустрии образов. Высокая культура разрушается, перестает
существовать как влиятельная страта, маргинализируется, оказывается в ведении узкого круга знатоков или
примитивизируется и расширяет пространство массовой культуры. В такой культуре современное общество
больше не нуждается, и не потому, что не пользуется ее достижениями, а потому, что оценивает их по цене,
которую они могут иметь как товары рынков развлечения, а эта цена в наши дни крайне низка. В предшест-
вующие эпохи высокая культура атаковала власть, расширяла возможности воображения, претендовала на
истину. Сегодня она не в силах делать что-то подобное, уступая требованиям полезности, комфорта, насла-
ждения, высокая культура не выдерживает прессинга со стороны «низкой» культуры и разрушается. На
первом месте у «низкой» культуры – ее нацеленность на то, чтобы принести своим клиентам доход в виде
ожидаемого удовольствия, а автору – благополучие.
«Низкая» культура нанимает высококлассных специалистов и исполнителей для того, чтобы реализо-
вать свои цели. Происходит утрата интеллектуального ресурса, перекачивание знания и умения из одного
пространства («высокая» культура) в другое (массовая культура). Восполнить наносимый «высокой» куль-
турой ущерб массовая культура не в состоянии.
«Высокая» культура есть культура памяти, погруженная в пространство культуры, при этом следует
отличать само пространство от культуры, но без пространства культура не существует, так как она сама яв-
ляется частью пространства. Пространство обеспечивает ресурсами культуру, стремящуюся к забвению, и
культуру, заставляющую все помнить и действовать на основании предшествующего опыта. Культура
функционирует в своем пространстве между двумя полюсами, то замедляя или останавливая социокуль-
турное время, то убыстряя его. Культура находится внутри пространства, а не вне его, она является струк-
турным элементом пространства и претерпевает изменения вместе с ним. Пространственный фактор созда-
ет основной ресурс «низкой» или массовой культуры, и никакой иной.
В письме Р. Роллану З. Фрейд отмечает: «Пошлое – это то реальное, которое мы допускаем, но за ним
нет реальности, точнее, нет своей реальности. Культурные явления или те события, которым мы приписы-
ваем значение культурных, иногда не имеют никакого отношения к реальности, даже своей собственной»
[12].
З. Фрейд объясняет омраченность долго ожидаемого счастья от путешествия - в нежданном успехе, что
называют часто «потерпеть крушение от успеха» [12]. Пространство массовой культуры состоит из различ-
ных культурных артефактов, представляемых в нем по всем коммуникациям, рассчитанных на «средний»
уровень смыслов, строящихся на повторах, серийности, устойчивых клише, предполагающих легкое узна-
вание, адаптированных к привычному порядку вещей. Потребительское общество моделирует необходи-
мую для ежедневного применения культуру. В разработанной американской культурной критикой концеп-
ции пастиша говорится о присвоении прошлого стиля. В концепции рассматривается «смерть субъекта»:
смерть единичного и уникального видения, иллюстрацией смерти субъекта становится модель, лишенная
индивидуальности, субъект подчинен модели, он создан другими и несет в себе их сообщения. Ирония рек-
ламы заключается в том, что ее потребителя подталкивают приобрести индивидуальность через потребле-
ние рекламируемых товаров и по примеру модели. Сама модель – не индивид, но частный конструкт, ли-
шенный какого бы то ни было самовыражения.
Модель выступает чистым холстом, создается образ, который и считают моделью. Составляющим по-
ложением концепции пастиша является положение о «шизофреническом опыте». Это опыт изолированных,
разъединенных, дискретных материальных означающих, которые не удается связать в последовательный
ряд. Например, шизофреничен сам опыт подачи вечно молодой модели, находящейся вне времени, дис-
кретно само ее присутствие, так как модель может представать одновременно в телерекламе, кино, модном
журнале, на рекламном щите, на подиуме. И все это можно увидеть за один день. Следовательно, способ
подачи модели обладает шизофренической особенностью, поскольку ее появления бессвязны и демонстри-
руют возможные отношения между вещами и человеческими желаниями и чувствами. Поскольку модель
лишена индивидуальности, поскольку ее репрезентация шизофренична, модель превращается в зрелище,
Москаленко Л.Б.
КУЛЬТУРА «ЗДЕСЬ-СЕЙЧАС» КАК СИМУЛЯКР
58
она становится просто чем-то, на что можно смотреть, и существует лишь в визуальной плоскости: озна-
чающее, которое потеряло свое означаемое, тем самым превращается в некий образ. 90-е годы XX столетия
испытали существенное сжатие времени и пространства, поскольку люди во всем мире стали ближе, благо-
даря разнообразным технологическим усовершенствованиям. Для многих социальных групп все более ре-
альной становится «гибель дистанции», совершается переход от прочной, устойчивой современности к бо-
лее текучей и ускоренной.
Источники и литература
1. Ахиезер А. С. Массовые ценности и проблема реформ // Модернизация в России и конфликт ценностей
– М., 1994.
2. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. – М., 2000.
3. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции // Философия эпохи постмодерна. – Мн., 1996.
4. Гальцева Р. Западноевропейская культурология между мифом и игрой. // Самосознание культуры и ис-
кусства XX века. Западная Европа и США. – М., СПб., 2000. – С. 9 – 24.
5. Гуревич П. С. Культурология. – М., 2003.
6. Лотман М. Культура и взрыв. – М., 1992.
7. Массовая культура России конца XX века. В 2-х ч. – СПб., 2001.
8. Матвеева Л. А. Культурологія. Курс лекцій. – К., 2005.
9. Молчанов В. В. Миражи массовой культуры. – Л., 1984.
10. Неретина С. С., Огурцов А. П. Время культуры. – СПб., 2000.
11. Соколов Е. Г. Аналитика масскульта. – СПб., 2001.
12. Фрейд З. «По ту сторону удовольствия» – М., 1992.
Пугачёва А.С.
ОТНОШЕНИЕ К СМЕРТИ В ХРИСТИАНСТВЕ, ИСЛАМЕ, ИУДАИЗМЕ
В христианстве двойное отношение к смерти. "Христос смертью смерть попрал". "В почитании креста
мы почитаем смерть, освобождающую, побеждающую смерть". "Чтобы ожить, нужно умереть" В кресте
смерть преображается и ведет к жизни, к воскрешению.
Христианство категорически осуждает самоубийство, так как человек не принадлежит себе, его жизнь
и смерть "в воле Божьей".
Одно из главных представлений христианства сводится к тому, что душа после смерти покидает физи-
ческое тело и предстает перед Богом на частичный суд, где определяется посмертная участь в соответствии
с основным устремлением ко злу или добру. Но будет и второй страшный суд. Каждый поступок, совер-
шаемый человеком при жизни, имеет свою духовную цену. Еще при жизни на земле человек ответствен за
каждое свое деяние. За умерших нужно молиться, это влияет на загробную участь души.
Человек живет всего лишь один раз и после смерти не возвращается на землю. Таким образом, человек
получает один шанс, чтобы проявить свою истинную сущность. И поэтому он должен в течение всей жизни
стремиться к духовному совершенству, избегая греха. Только тогда он будет вознагражден Господом и по-
падет в царствие небесное.
Священное Писание гласит: "Человекам положено однажды умереть, а затем суд" [Евр. 9:27-28].
По христианству, после смерти душа отправляется обратно, к Богу, который и вложил ее в человече-
ское тело при рождении. Ангелы могут являться человеку, когда он стоит на пороге смерти. Таким образом,
они выполняют волю Господа Бога, поскольку их святое предназначение – сопровождение ментального те-
ла покойного в иную жизнь. Освобождаясь от телесной оболочки, душа, ведомая ангелами, должна смирен-
но проследовать в загробное царство. Ангелы, имеющие людской облик, забирают с собой полупрозрачное
облачко души умершего, легко перенося его в потусторонний мир – мир духов [2].
По учению Православной Церкви, первое время после смерти, когда душа только что отделилась от те-
ла, на нее набрасываются бесы в разных образах, иногда весьма обманчивых, и только душа, защищенная
от бесов дарами благодати, покаянием и молитвой при жизни, способна пройти победоносно через эти
опасности. Потому-то, по мысли церковников, так важно умереть с молитвой и покаянием, получить перед
самой смертью дары благодати через Таинства покаяния, причащения и соборования. Поэтому Церковью
установлена усиленная молитва об умершем в течение 40 дней после смерти.
По Библии, человек должен воспринимать наказание, свою нелегкую судьбу, как говорят в миру, все
беды и несчастья не как кару Господню, но как крест, необходимый для спасения.
Размышляя о месте наказания для падших ангелов и душ умерших грешников, христианство указывает,
что после смерти и страшного суда они попадут в ад. В Новом завете часто говорится об этом явлении, од-
нако в нем нет детализированного описания ада; абстрактен и разговор о "вечных муках", "вечной тьме" и
пр. Пребывание в аду, хотя оно и исполнено страданий, является не вечной жизнью, а вечными смертными
муками. Ад – это образ не пыток, а умерщвления, это место, где нет Бога.
Конкретным образом, связанным в Новом завете с адом, является огонь. Но это также и образ самого
Бога, связанный с сошествием Святого Духа. Особого "адского огня" нет: это тот же "божественный огонь",
приносящий блаженство достойным, но мучительно обжигающий грешников.
Только с течением времени была разработана детализированная характеристика ада, в которой подроб-
но описаны испытываемые там мучения. В нём правит сатана с палачами-чертями. Наказанием там равно
|