Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины

Представленная статья является вкладом в дискуссию о методах оптимизации возрастной структуры исследователей НАН Украины в условиях резких бюджетных ограничений. Помимо статистического анализа динамики возрастной структуры исследователей автором разработан оригинальный метод оценивания их возрастной...

Ausführliche Beschreibung

Gespeichert in:

Bibliographische Detailangaben
Datum:	2016
1. Verfasser:	Булкин, И.А.
Format:	Artikel
Sprache:	Russian
Veröffentlicht:	Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г.М. Доброва НАН України 2016
Schriftenreihe:	Наука та наукознавство
Schlagworte:	Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу
Online Zugang:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/132297
Tags:	Tag hinzufügen Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Zitieren:	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины / И.А. Булкин // Наука та наукознавство. — 2016. — № 4. — С. 31-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-132297
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-1322972018-04-17T03:02:56Z Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины Булкин, И.А. Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу Представленная статья является вкладом в дискуссию о методах оптимизации возрастной структуры исследователей НАН Украины в условиях резких бюджетных ограничений. Помимо статистического анализа динамики возрастной структуры исследователей автором разработан оригинальный метод оценивания их возрастной структуры, который апробирован на массиве научных организаций НАН Украины. Пропонована стаття є внеском у дискусію про методи оптимізації вікової структури дослідників НАН України в умовах різких бюджетних обмежень. Окрім статистичного аналізу динаміки вікової структури дослідників автором розроблено оригінальний метод оцінювання їх вікової структури, який апробовано на масиві наукових організацій НАН України. The article is a contribution in the discussion about methods for optimizing the age structure of researchers in the National Academy of Sciences (NAS) of Ukraine given strict budget constraints. Apart of a statistical analysis of time series on the researchers’ age structure, a novel method to assess the age structure is developed by the author and tested on the array of research organizations of the NAS of Ukraine. 2016 Article Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины / И.А. Булкин // Наука та наукознавство. — 2016. — № 4. — С. 31-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос. 0374-3896 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/132297 001.89:331.524 ru Наука та наукознавство Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г.М. Доброва НАН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу
spellingShingle	Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу Булкин, И.А. Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины Наука та наукознавство
description	Представленная статья является вкладом в дискуссию о методах оптимизации возрастной структуры исследователей НАН Украины в условиях резких бюджетных ограничений. Помимо статистического анализа динамики возрастной структуры исследователей автором разработан оригинальный метод оценивания их возрастной структуры, который апробирован на массиве научных организаций НАН Украины.
format	Article
author	Булкин, И.А.
author_facet	Булкин, И.А.
author_sort	Булкин, И.А.
title	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины
title_short	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины
title_full	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины
title_fullStr	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины
title_full_unstemmed	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины
title_sort	эволюция возрастной структуры исследователей в организациях нан украины
publisher	Центр досліджень науково-технічного потенціалу та історії науки ім. Г.М. Доброва НАН України
publishDate	2016
topic_facet	Проблеми розвитку науково-технологічного потенціалу
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/132297
citation_txt	Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины / И.А. Булкин // Наука та наукознавство. — 2016. — № 4. — С. 31-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос.
series	Наука та наукознавство
work_keys_str_mv	AT bulkinia évolûciâvozrastnojstrukturyissledovatelejvorganizaciâhnanukrainy
first_indexed	2025-07-09T17:18:06Z
last_indexed	2025-07-09T17:18:06Z
_version_	1837190603364892672
fulltext	ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 31 УДК 001.89:331.524 И. А. Булкин Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины ПРОБЛЕМИ РОЗВИТКУ НАУКОВО-ТЕХНОЛОГІЧНОГО ПОТЕНЦІАЛУ © И. А. Булкин, 2016 Постановка проблемы. Вопрос о ре- формировании (оптимизации) кадро- вого потенциала в организациях НАН Украины актуализировался вследствие усиления дисбаланса тактических и стра- тегических аспектов в государственной научно-технической политике. В науке, как и в стране в целом, произошло откло- нение в пользу абсолютной доминанты тактической составляющей менеджмен- та, что стало следствием очередной вол- ны падения значимости науки в сознании государственных чиновников, привед- Представленная статья является вкладом в дискуссию о методах оптимизации воз- растной структуры исследователей НАН Украины в условиях резких бюджетных огра- ничений. Помимо статистического анализа динамики возрастной структуры исследова- телей автором разработан оригинальный метод оценивания их возрастной структуры, который апробирован на массиве научных организаций НАН Украины. Метод основан на оценивании соотношения трех основных возрастных групп исследователей (молодых, среднего возраста и пожилых) посредством двух индикаторов – отношения численности пожилых исследователей к численности молодых и отношения численности пожилых исследователей к численности исследователей среднего возраста. Первое отношение названо индикатором стратегического обновления организации, второе – индикатором устойчивости организации. Чем ниже значения этих индикаторов, тем более благопри- ятными являются перспективы развития кадрового потенциала НАН Украины в воз- растном аспекте. Поле возможных вариантов значений индикаторов определено по двум количественным критериям – 1,0 и 1,5. Путем комбинирования двух индикаторов для трех возрастных групп исследователей сформированы 9 кластеров, отражающих воз- можные варианты возрастной структуры исследователей. Они применены для анализа возрастной структуры исследователей в НАН Украины в целом и в группах институтов НАН Украины. Анализ выполнен по данным Государственной службы статистики Укра- ины за 2011–2015 гг. Перемещение НАН Украины в целом и ее институтов между кла- стерами характеризует тип эволюции возрастной структуры исследователей в зависи- мости от проводимой в них кадровой политики. Анализ показал, что в организациях НАН Украины не только сокращается численность исследователей, но и усиливается диверси- фикация самих организаций по возрастной структуре исследователей в зависимости от типа реализуемой в них кадровой политики – активной или подчёркнуто консервативной. Ключевые слова: Национальная академия наук Украины, возрастная группа, исследо- ватели, молодые исследователи, исследователи среднего возраста, пожилые исследова- тели, индикатор, кластер, сводная группа кластеров. 32 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин шей к крайне резкому снижению финан- сирования НАН Украины в 2014–2016 годах. Доминировавший в течение все- го постсоветского периода курс на кон- сервацию ситуации в НАН Украины как способ защиты корпорации [1, с. 13] не смог решить задачу её адаптации к прин- ципиально новым социально-экономи- ческим условиям. Поэтому оптимизация возрастной структуры оказалась малоо- своенным управленческим инструмен- том, хотя происходившее в экономике в течение четверти века сложно интер- претировать как случайный локальный сбой, после которого неминуемо возоб- ладают хорошо знакомые тренды пози- тивного развития. Во внутриакадемических управлен- ческих документах реформирование по- нимается как оптимизация должностной структуры научных работников в при- вязке к реальным финансовым возмож- ностям организаций, поэтому при ухуд- шении последних неминуемо возникает вопрос о кадровых сокращениях. Но це- лью сокращения должно быть не только освобождение от балласта малопродук- тивных сотрудников, но и обеспечение перспективного развития организаций путём создания условий для раскрытия потенциала исследователей младшего поколения и закрепления среднего. То есть возникает конфликт между кри- териями продуктивности и молодости. Тактическая научно-политическая уста- новка породила опасение, что увольне- ние научных пенсионеров приведёт к радикальному падению продуктивности НАН Украины, а уж тогда украинские власти точно прекратят её финансирова- ние. Поскольку учёт научной продукции в привязке к возрастной категории её производителей в статистике отсутству- ет, предположим, что она верна. Ведь даже ведущие спортивные команды сни- жают результативность как минимум на несколько лет при смене поколений игроков. Но если исходить из верности этой установки, тогда черед двадцать лет результативность в НАН Украины не- минуемо устремится к нулю по причи- не накопления дефицита исполнителей НИОКР. Даже если административные усилия руководства академии и позво- лят сохранить её собственность, здания и научное оборудование впоследствии окажется некому эксплуатировать. К тому же из этой тактической установки следует вывод, что именно пенсионе- ры являются наиболее продуктивными сотрудниками НАН, хотя в науковеде- нии пик продуктивности обычно прое- цируется на возраст 40–50 лет. Поэтому должностная оптимизация должна быть связанной с оптимизацией в возрастном аспекте, ибо вопрос напрямую касается будущего академии, то есть стратегии её развития в строгом понимании. Учитывая то, что становление ныне работающих в НАН Украины пенсионе- ров как профессионалов совпало с пери- одом экстенсивного развития кадрово- го потенциала научной системы СССР (см. подробнее [2]), ныне их оказалось достаточно много: массово пришедшие в науку молодые люди состарились, по- степенно заняв и сохранив за собой ве- дущие должности в академии. Как от- мечают Л. Кавуненко и Т. Гончарова, «массовый приток кадров, омолодивший науку в послевоенный период, одно- временно создал и возрастную ловушку для науки, которая впоследствии про- явилась в полной мере в постсоветский период» [3, с. 21]. При гипотетическом сохранении условий, подобных тем, что имели место в 1960–1980-х годах, а также при соблюдении требований пенсионно- го законодательства эта группа, скорее всего, оказалась бы размытой новыми генерациями научных работников, но в реальности произошло обратное: в воз- растной структуре НАН Украины резко усилилось представительство старшего поколения [4]. Если в европейских странах требо- вание законодательства о регулярной смене руководящих кадров и обязатель- ном уходе со штатной должности при до- стижении пенсионного возраста соблю- дается, то в Украине оно игнорируется. Отечественные пенсионеры меньше подвержены современным представле- ниям о функционировании рынка труда ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 33 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ и в большинстве своём лояльны взглядам руководства НАН Украины, восприни- мая как благо любую, даже снижающу- юся в текущих ценах прибавку к пенсии. Поэтому использование труда широкой группы научных пенсионеров является скрытым демпингом (демпинг в дан- ном случае – это дотирование процес- са научно-технических работ по каналу пенсионного обеспечения), который блокирует формирование адекватной цены на рабочую силу и научно-техниче- скую продукцию в целом. Неадекватная цена на рабочую силу объективно ведёт к вымыванию из науки представителей младшего и среднего поколений. Для государства такое положение удобно: любые корректировки пенсионного за- конодательства стимулируют творче- скую активность работающих в науке пенсионеров и стремление удержаться на должности до тех пор, пока не отказы- вает здоровье. Совершенно неочевидно, что все исследователи пожилого возраста растеряли свою научную квалификацию. Регулярные занятия серьёзной научной деятельностью в принципе позволяют долго поддерживать хорошую творче- скую форму, но проблема не в этом, а в совершенно недостаточной ротации кадров, которая необходима как меха- низм согласования интересов различных групп работников. При превращении же НАН Украины в «элитный клуб научных генералов», формируемый по «накопи- тельному» принципу, укрепление герон- тократии происходит автоматически. А ведь следствием ротации как регулярной практики, помимо всего прочего, явля- ется и поддержание оптимальной про- порции возрастных страт. Слишком многое в украинской на- учно-технической политике было и остаётся предметом веры и надежды – что новое правительство окажется луч- ше предыдущего в плане отношения к науке, что принятие новой версии рамочного закона («О научной и науч- но-технической деятельности») откро- ет широкие перспективы для развития, что среди молодёжи всегда отыщется достаточное количество энтузиастов. При этом забывается, что за четверть века в обществе сформировались со- вершенно иные ценностные и моти- вационные установки, поэтому вера в «мужество отчаянных парней» [5] смо- жет опереться лишь на пассионарность отдельных лиц, численность которых объективно невелика и для научной си- стемы недостаточна. В условиях посто- янно снижающегося финансирования получила распространение другая уста- новка: «вы делаете вид, что платите, мы делаем вид, что работаем». Она гораздо более понятна исследователям средне- го и младшего поколений, имеющих знакомых, занятых в негосударствен- ном секторе экономики: финансово не- обеспеченные требования к труду всег- да заканчиваются имитацией полезной деятельности, более или менее ква- лифицированной. Конечно, для ряда специалистов качественное выполне- ние работы является делом професси- ональной чести, но закрывать глаза на абсурдность требований обеспечения надлежащего качества производимых работ при снижении финансирования исследовательского процесса (что вы- нуждает отвлекаться на внешние зара- ботки, нередко не связанные с основ- ной деятельностью) способны лишь представители старшего поколения сотрудников. Таким образом, пробле- ма балансировки возрастной структуры кадров имеет не только научно-полити- ческое, но и психолого-мировоззрен- ческое измерение, выходящее за рамки вполне объяснимой схватки за сокра- щающиеся в последние годы финансо- вые ресурсы НАН Украины. В современных исследованиях воз- растной структуры кадров НАН Украи- ны часто упускается из виду то обсто- ятельство, что научная деятельность осуществляется в конкретных разнока- чественных организациях, а не в размы- той среде, где свободно перемешивают- ся представители различных возрастов (образно говоря, «на вокзале»). То есть принципиальным является вопрос, что первично в анализе – академия или со- вокупность разнокачественных науч- 34 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин ных организаций. Выбор в пользу уров- ня академии науковеды обычно делают по информационным соображениям: какие данные имеются, такие и обраба- тываются, а имеется чаще всего инфор- мация сводного характера. Однако для правомочности такого подхода необхо- димо соблюдение требования об одно- родности условий функционирования организаций, а также об абсолютных показателях мобильности научных ка- дров между ними, что является сильной когнитивной натяжкой. На самом деле, общие параметры на уровне академии являются результатом усреднения око- ло полутора сотен частных величин, поэтому их познавательное значение ограничено: показатель средней вели- чины в состоянии дать лишь обобщён- ную характеристику совокупности, не раскрывая форму и структуру послед- ней. Эта проблема решается по-раз- ному. В некоторых работах, например А. Савельева, Б. Малицкого и В. Оно- приенко [6], анализируется выборка из нескольких научных организаций, в которых проводилось специальное ан- кетирование. Автор ни в коей мере не отрицает дееспособность и полезность этого метода, позволяющего глубоко проникнуть в состояние дел обследуе- мых коллективов. Однако репрезента- тивность таких исследований объектив- но страдает, поскольку они изначально сосредотачиваются на очень локальном фрагменте научной системы, не ставя задачу сформировать представление об общей ситуации в академии. Особо стоит выделить исследова- ние С. Бублика, в котором на основе обобщения мирового опыта предложе- на инструментальная база оценивания кадровой структуры исследователей с введением серии показателей. Так, «индикатор роста и обновления иссле- довательского потенциала определяет- ся как соотношение долей возрастных групп исследователей, соответственно, которым меньше 30 лет и 55–59 лет. Ус- ловием роста и обновления будет пре- вышение доли исследователей моло- дого возраста доли предпенсионного, соответственно условием сокращения и старения – наоборот… Индикатор научно-технической активности иссле- довательского потенциала… посколь- ку продуктивной (следовательно, и активной) частью исследовательского потенциала считаются исследователи в возрасте от 30 до 54 лет, то обеспечение критерия активности достигается, ког- да доля этой группы превышает 50% от общего числа исследователей… Индика- тор будущего спроса на исследователь- ский потенциал определяется как доля исследователей в возрасте 50–54 лет… Индикатор перспективности исследова- тельского потенциала определяется как превышение доли исследователей 30– 39 лет над долей исследователей 50–59 лет. Обратное соотношение указан- ных возрастных групп отражает свой- ство традиционности потенциала» [7, с. 11–12]. Комплекс индикаторов мож- но расширить и далее, комбинируя все доступные для статистического учёта возрастные группы, главное – найти им адекватную содержательную интер- претацию. Другое дело, что применять такой арсенал к массиву, состоящему из более чем полутора сотен объектов (а именно таков состав НАН Украины), затруднительно в плане возможно- сти свёртки получаемой информации. Исследовательский инструментарий С. Бублика для такой задачи оказывает- ся тяжеловесным (в строгом смысле, он и «обкатывался» на массиве из четырёх стран, где и раскрыл свои достоинства). Группа исследователей под руко- водством С. Жабина [8, с. 64] упоминает вывод основателя школы киевского на- уковедения Г. Доброва [9] о возрастном интервале в 30–40 лет как об оптималь- ном среднем возрасте научного коллек- тива (обеспечивающем синтез опыта пожилых и энергии молодых). Однако такой вывод, несмотря на общее соот- ветствие здравому смыслу, нуждается в эмпирической проверке на современ- ном материале, поскольку он был сде- лан полвека тому назад. Впоследствии в подход Г. Доброва были внесены уточнения: так, в статье А. Поповича ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 35 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ и Е. Кострицы сказано, что «… можно предложить в качестве оптимальной… возрастную структуру научного коллек- тива: до 30 лет – 21%, 31–40 лет – 23%, 41–50 лет – 29%, 51–56 лет – 14%, свы- ше 56 лет – 13%» [10, с. 53]. При таком профиле средний возраст коллектива уже чисто арифметически выходит за пределы интервала 30–40 лет. В отличие от Г. Доброва С. Бублик в соответствии с введённым им энерге- тическим критерием на основе анализа данных о научных кадрах в США акцен- тирует важность надлежащего предста- вительства исследователей в возрасте 40–49 лет как имеющих повышенный энергетический потенциал. Таким об- разом, за сорок лет (интервал между суждениями этих авторов) представле- ние о ключевой для развития научной системы возрастной страте сместилось на десятилетие вперёд. Многократно упоминаемая киевскими науковедами модель фазовой динамики Б. Малиц- кого [11] также является исторически обусловленной, поскольку жёстко при- вязана к реалиям 1970–1980-х годов, когда развитие научных сотрудников происходило в плотном взаимодей- ствии с соседними возрастными стра- тами при постоянной подпитке моло- дыми кадрами. Ситуация того времени иллюстрируется данными о возрастной структуре в АН СССР в 1988 году, при- водимыми в статье В. Григи и А. Ва- шуленко [12, с. 40]: до 30 лет – 13,5%, 31–40 лет – 33,0%, 41–50 лет – 28,5%, 51–60 лет – 19%, 61–70 лет – 5,0% и от 70 лет – 1,0%. Сейчас же при значи- тельном превышении возраста иссле- дователя его окружением, даже после прохождения первых, накопительных фаз передавать знания ему уже будет некому, а нестабильность экономиче- ского положения в Украине стимули- рует освоение молодым работником новых знаний – чтобы оставаться кон- курентоспособным на рынке труда. По- этому в мягком варианте границы фаз «отвязываются» от конкретных воз- растных маркеров, а в жёстком – неко- торые фазы могут вообще не наступать. Последовательность фаз уже не имеет жёсткой привязки к универсальным биологическим или психологическим факторам (подобным расширенному воспроизводству патриархальной се- мьи с несколькими живущими рядом поколениями), а обусловлена конкрет- ными социальными предпосылками. В другой работе А. Попович и Е. Кострица считают, что «пока доля исследователей моложе 60 лет превы- шает 70%, их возможность взаимодей- ствовать и сотрудничать с более опыт- ными коллегами только способствует реализации творческого потенциала научной системы» [13, с. 42]. В каче- стве аргументации авторы приводят примеры Украины, России и Белару- си, где значения показателя составили соответственно 73, 74 и 81%. Однако буквально через шесть страниц авто- ры свой тезис резко усиливают: «Пока исследователи моложе 60 лет состав- ляют большинство…» [там же, с. 48]. Но арифметическое большинство ведь 50%+1 человек. Получается, что любая научная система с почти паритетным соотношением исследователей пенси- онного и допенсионного возраста бу- дет считаться прогрессивной! Но такой критерий расширяет число прогрес- сивных научных систем практически до бесконечности. Сочтём, что авторы всё-таки имели в виду уровень в 70% и просто решили его не упоминать дваж- ды из соображений литературности. Но даже такой вывод противоречит пози- ции Г. Доброва, отводившего старше- му поколению в структурно оптималь- ном коллективе (причём в возрасте не от 60, а от 56 лет) всего 13% от общей численности занятых в нём исследова- телей. Смущает главный вывод А. По- повича и Е. Кострицы: «Возрастная структура научных кадров в Украине… не является препятствием для сравни- тельно быстрого наращивания кадро- вого потенциала, а скорее наоборот – она подобна сжатой пружине, которая способна выпрямиться и выполнить большую полезную работу при условии действенной поддержки со стороны 36 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин государства» [там же, с. 49]. Если под сжатой пружиной понимать «двугор- бое» распределение представительства возрастных групп в относительном из- мерении с пиками в стратах тридцати- летних и пятидесятилетних, то в чём состоит «распрямление пружины»? То, что тридцатилетние люди через десять лет станут сорокалетними – это объ- ективно, но останутся ли они в науке? Корректнее было бы провести анализ не в относительных, а в абсолютных показателях и продемонстрировать, что тридцатилетних исследователей в оте- чественной науке появилось настолько много, что даже с возможной потерей части персонала в течение следующего десятилетия их окажется достаточно, чтобы «восполнить недостаток» соро- калетних исследователей. То же самое относится и к категории совсем мо- лодых сотрудников – их численность должна быть сопоставимой с группой тридцатилетних, чтобы они впослед- ствии смогли заменить своих старших коллег. Про ожидаемую действенность государственной поддержки можно пи- сать много, но это априорно непрове- ряемая информация. Принимая во внимание неясности практического приложения теории на- учно-технического потенциала, воз- никшие десятилетия спустя после ее появления, целью исследования являет- ся разработка инструментария для опе- ративного оценивания состояния воз- растной структуры исследователей и его апробация для характеристики массива научных организаций НАН Украины в кадровом аспекте. Результаты исследования. Чтобы из- бежать обвинения в предвзятости, в первую очередь ответим на свои же за- мечания, используя в качестве информа- ционной базы данные Государственной службы статистики Украины в дополни- тельной авторской обработке. При использовании относительных величин в анализе возрастной структуры исследователей НАН Украины (рис. 1, ради точности мы отказались от искажа- ющего сглаживания) многие тенденции затушёвываются. Распределения, по- строенные на данных за близкие годы, объективно оказываются очень похо- жими: сохраняется как локальный пик в стратах 25–29 и 30–34 лет, так и целое плато из групп старше 55 лет, а провал в стратах 40–44 и 45–49 лет никуда не исчезает. Вместе с тем кривая распре- деления демонстрирует общий дрейф в сторону старших возрастных групп: за пятилетие наиболее уязвимой стала группа в возрасте не 40–44, а 45–49 лет (в обоих случаях это обусловлено острым дефицитом исследователей 1967–1970 гг. рождения). Исходя из такой конфигура- ции можно попытаться дать оптимисти- ческое толкование заметному росту доли сотрудников в возрасте 35–39 и 40–44 лет – как пример «распрямления пружи- ны» и «закрывания» проблемного места. Но «распрямление» графически проис- ходит не вверх, а вправо, то есть в НАН Украины неожиданно оказалось повы- шенное представительство рождённых в 1974–1975 и 1979–1980 годах (локальный социально-демографический феномен), которые, состарившись, перешли в со- седние возрастные группы и усилили их количественно. Можно положительно оценить и то, что страта 25–29-летних в целом удержалась в науке, что позволи- ло возрастной группе 30–34 лет достичь максимума в 10,65% от общей числен- ности исследователей. С другой сторо- ны, начали «проваливаться» две самые молодые страты (их значения 2015 года оказались самыми низкими на интерва- ле – соответственно 1,66 и 9,26%), поэ- тому кадровый резерв для замены совре- менных тридцатилетних сотрудников невелик. Примечателен отрицательный прирост величины структурной доли по всем группам с 45 до 64 лет, что можно истолковать положительно, если следо- вать тезису о необходимости выравни- вания возрастной «середины». Вместе с тем параллельно произошло резкое (с 8,22 до 10,78%) увеличение доли сотруд- ников в возрасте 65–69 лет, что, на наш взгляд, стало результатом карьерной устойчивости когорты исследователей 1946–1950 гг. рождения. ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 37 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ Рис. 1. Распределение исследователей НАН Украины по возрастным группам в 2011–2015 гг., % Источник: расчёт автора на основе данных Государственной службы статистики Украины Таблица 1 Распределение исследователей НАН Украины по возрастным группам в 2011–2015 гг., чел. Год Группа 2011 2012 2013 2014 2015 Изменение в 2015 г. против 2011 г. Изменение в 2015 г. против 2013 г. До 25 лет 742 578 484 361 304 -438 -180 25–29 лет 2184 2235 2127 1861 1698 -486 -429 30–34 года 2185 2217 2257 2051 1952 -233 -305 35–39 лет 1586 1699 1761 1697 1719 +133 -42 40–44 года 1384 1420 1409 1347 1390 +6 -19 45–49 лет 1622 1460 1381 1220 1202 -420 -179 50-54 года 2240 2121 1976 1714 1559 -681 -417 55–59 лет 2744 2567 2471 2123 2030 -714 -441 60–64 года 2648 2529 2536 2193 2059 -589 -477 65–69 лет 1787 1954 2065 2079 1956 +169 -109 От 70 лет 2607 2708 2830 2632 2460 -147 -370 Всего: 21729 21488 21297 19278 18329 -3400 -2968 Источник: расчёт автора на основе данных Государственной службы статистики Украины Чтобы понять, что же кроется за выводами, полученными из анализа от- носительных показателей, обратимся к информации о динамике численности исследователей НАН Украины по воз- растным группам в абсолютном изме- рении (табл. 1). Несложно заметить, что никакого особенного прироста молодых кадров не происходит. 38 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин При общем снижении численности исследователей за 2011–2015 гг. в 1,19 раза в самой молодой группе сокращение составило 2,44 раза, причём тренд был устойчив при всех годичных наблюде- ниях. В категории 25–29 лет отрицатель- ное изменение оказалось меньшим (в 1,29 раза), но за ним стоит уход из науки 486 чел., причём только в 2013–2015 го- дах ушли 429 чел. В категории 30–34 года численность упала только в 1,12 раза, но если сравнить со значением 2013 года, то в 1,16 раза (причина – в куполообразной форме динамики с максимумом в 2013 году). В совокупности за два года (2013– 2015) академия потеряла 914 молодых учёных. Группа исследователей в воз- расте 35–39 лет действительно возросла за четыре года (2011–2015) на 133 чел., но в последние годы обнаружила «рва- ную» динамику с постоянно меняю- щимся знаком прироста, что затрудняет прогноз будущего изменения. Группа 40–44-летних исследователей, несмотря на ее крайне низкую структурную долю, в абсолютном измерении, напротив, от- личается повышенной инерционностью: колебания её численности по модулю минимальны. Представляется, что этот возраст в отечественной научной системе выступает символическим Рубиконом, при переходе через который вопрос о том, оставаться ли далее в науке, приоб- ретает максимальную остроту. Динамика группы 45–49-летних исследователей является «ослабленным» вариантом ди- намики самой молодой их группы, де- монстрируя то же поступательное сокра- щение с 2011 года. Если в предыдущей страте (40–44 года) прирост за четыре года (2011–2015) составил всего 6 чел., а за последние два года (2013–2015) – 19 чел., то в этой страте – соответственно -420 и -179. Установки исследователей 1966–1970 и 1971–1975 гг. рождения нео- жиданно оказались противоположными. Второй неожиданностью оказался масштаб провала в возрастных груп- пах 50–54, 55–59 и 60–64 года: за че- тыре года (2011–2015) они сократились на 1984 чел., причём за последние два (2013–2015) – на 1335 чел., что почти в 1,5 раза превысило численность поки- нувших науку молодых исследователей. Во всех трёх стратах сокращение также началось ещё в 2011 году. Напротив, чис- ленность исследователей, родившихся в 1946–1950 годах, несмотря на террито- риальные и кадровые потери Украины возрастала вплоть до 2014 года, после ко- торого незначительно снизилась, но всё равно осталась большей, чем в 2011–2012 годах. Отсюда следует, что «отцы» (лица 1946–1950 гг. рождения) и «дети» (лица 1971–1975 гг. рождения) продемонстри- ровали редкую солидарность в своём отношении к научной карьере. В самой старшей возрастной группе пик числен- ности был достигнут в 2013 году, а впо- следствии она ощутимо уменьшилась на 370 чел. Таким образом, физического на- копления представителей старшего по- коления не происходит, а формирование консервативной возрастной структуры стало следствием различий в скорости сокращения численности различных страт исследователей. В 2011–2015 годах лидерами по сокращению являлись са- мые молодые сотрудники (в 2,44 раза), далее – возрастная группа 50–54 года (в 1,44 раза) и возрастные группы 45–49 лет и 50–59 лет (в обоих случаях – в 1,35 раза). В 2015 году при стабилизированной ли- нии фронта1 рейтинг частично изменил- ся: лидером по сокращению осталась са- мая молодая группа (цепное сокращение в 1,19 раза), далее – группы 25–29 лет и 50–54 года (в 1,10 раза), и группы 60–64 года и от 70 лет (в 1,07 раза). В группах от 35 до 49 лет цепные изменения в 2015 году оказались минимальными. Помимо группы молодых исследователей, группы сорокалетних являются самыми мало- численными и существенных резервов сокращения, скорее всего, уже не имеют. Именно эти тенденции привели к тому, что темп роста среднего возраста исследователей НАН Украины затормо- зился: если в 2006 году он равнялся 49,18 лет, то в 2011 году – 50,22 лет, а в 2015 году достиг 50,94 лет (наивысшее значе- ние наблюдалось в 2014 г. – 51,03 года). 1 Речь о фронте в буквальном, военно-политиче- ском понимании: территория Украины в аспекте размещения научно-технического потенциала в 2015 году была стабильной. ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 39 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ Сам факт стабилизации значения пока- зателя следует оценить позитивно, но не его уровень. Он не вписывается ни в ран- ние представления Г. Доброва, ни в позд- ние. В 2015 году доля исследователей НАН Украины в возрасте от 60 лет в об- щей численности составила 35,33%. При этом в 76 научных организациях и пред- приятиях НАН Украины их доля была меньше 30%, а в 105 – больше 30%. В 65 организациях она была не меньше 40%, в 27 – не меньше 50%, а в 15 – превысила 60%. В 2006 году доля работающих пен- сионеров (мы не учитываем обстоятель- ство более низкого пенсионного возрас- та у женщин, поэтому значения немного занижены) равнялась 26,25%, в 2011 – 32,41%, а в 2013 – 34,89%, то есть её ди- намика характеризовалась затухающим ростом (рекордное значение в 35,81% также было достигнуто в 2014 году). Если следовать логике А. Поповича и Е. Кострицы, то сложившиеся в текущем десятилетии пропорции уже не способ- ствуют реализации творческого потенци- ала исследователей на уровне НАН Укра- ины, а целесообразность сотрудничества исследователей допенсионного возраста с научными пенсионерами стала сомни- тельной. Иначе получается, что крите- риальная планка авторами установлена произвольно. Также произошло насыще- ние и по доле молодых исследователей (до 35 лет), причём пиковое значение в 23,52% было достигнуто в 2011 году, а за последующие четыре года оно поступа- тельно (!) снизилось до 21,57%. Поэтому даже локальные положительные сдвиги по отдельным возрастным стратам мо- лодых исследователей общей картины не меняют: научной молодежи в НАН Укра- ины совершенно недостаточно. Начиная с 2006 года её всегда было меньше, чем работающих научных пенсионеров, а в 2015 году соотношение пожилых и моло- дых достигло 1,64:1. Заслуживает внимания и сопоставле- ние численности пожилых исследовате- лей и представителей среднего поколе- ния как основной рабочей силы любой научной системы. Если в 2006 году на долю пяти возрастных страт (с 35 до 60 лет) приходилось 52,56% исследовате- лей, то в 2014 году она упала до 42,02%, а в 2015 году незначительно поднялась до 43,10%. Соотношение исследователей пожилого и среднего возраста выросло с 0,5:1 в 2006 до 0,85:1 в 2014 году, сни- зившись в 2015 году до 0,82:1. Назревает ситуация, когда численности исследова- телей среднего возраста будет не хватать для физического замещения пожилых исследователей, ибо именно в группе исследователей среднего поколения со- кращение оказалось максимальным, хотя речь идёт о сопоставлении пяти воз- растных групп исследователей среднего возраста и только трёх групп пожилых исследователей. Поэтому ниже, при анализе состо- яния дел в конкретных научных орга- низациях мы будем оперировать тре- мя основными возрастными группами исследователей – молодых, среднего возраста и пожилых посредством двух показателей – отношения численности пожилых к молодым (П/М) и отноше- ния численности пожилых к среднему поколению (П/С). Первое соотношение назовём индикатором стратегического обновления организации, второе – ин- дикатором устойчивости организации. В обоих случаях, чем ниже значения индикаторов, тем лучше с точки зрения обеспечения долговременного пропор- ционального развития её кадрового по- тенциала в возрастном аспекте. Теоре- тически значения индикаторов могут варьировать от нуля (отсутствие пожи- лых исследователей) до бесконечности (отсутствие исследователей молодого и среднего возраста), поэтому поле воз- можных вариантов (рис. 2) разобьём по двум эвристически выбранным количе- ственным критериям – равенству инди- каторов 1,0 и 1,5. Комбинируя значения двух индикаторов, соотнесенные с этими величинами, получаем 9 кластеров. Разу- меется, величина шага при формиро- вании критериальной базы может быть выбрана и другой, например 1,0 и 2,0, но мы исходили из того, что полуторное со- отношение (3 к 2 – из ряда чисел Фибо- наччи) уже обнажает проблему кадрового 40 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин замещения, а увеличение числа комби- наций (например, при установлении трёх рубежей в 1,0, 1,5 и 2,0) резко усложняет задачу интерпретации получаемых шест- надцати вариантов. Нами предлагается следующая семантика кластеров: Кластер № 1. Численность пожилых исследователей ниже численности как молодых исследователей, так и исследо- вателей среднего возраста. Мера превы- шения может быть любой. Организации с таким кадровым профилем при аб- страгировании от других факторов одно- значно жизнеспособны в стратегической перспективе. Кластер № 2. Численность иссле- дователей среднего возраста превышает представительство пожилых, но имеется дефицит молодых кадров, которые усту- пают численности пожилых исследова- телей не более чем в 1,5 раза. Ситуация – неидеальна, но вполне жизнеспособна при введении в действие специальной программы мотивации научной занято- сти для молодёжи. Кластер № 3. Численность пожилых исследователей больше чем в 1,5 раза превышает представительство молодых, но при этом уступает представительству исследователей среднего поколения. Приемлемым такое положение можно квалифицировать только в краткосроч- ной перспективе, поскольку имеющий- ся запас кадров средних лет позволяет компенсировать убытие пожилых, но не решает вопрос о будущем организаций, когда потребуется замещать нынешних исследователей среднего возраста. Кластер № 4. Численность исследо- вателей среднего возраста уступает пред- ставительству пожилых не более чем в 1,5 раза, при этом пожилых исследователей меньше, чем молодых. Умеренный де- фицит исследователей среднего возраста может быть компенсирован старением молодых исследователей, а для компен- сации постепенного (неодномоментно- го) выбытия пожилого поколения чис- ленность среднего поколения остаётся удовлетворительной. Для организаций с длительным сроком существования такая пропорция крайне редка и сви- детельствует о неожиданно возникших форс-мажорных обстоятельствах. Кластер № 5. Численность пожилых исследователей не более чем в 1,5 раза превышает как представительство моло- дых исследователей, так и исследовате- лей среднего возраста. Дефицит молодых исследователей и исследователей сред- него возраста является уже существен- ной преградой для стабилизации кадро- вой пропорции, что поднимает вопрос об избирательном увольнении работающих научных пенсионеров ради изменения соотношения либо в сторону семантики Кластера № 2, либо Кластера № 4, то есть сохраняется поливариантность выбора. П/М  Кластер № 3 Кластер № 6 Кластер № 9 1,5 Кластер № 2 Кластер № 5 Кластер № 8 1,0 Кластер № 1 Кластер № 4 Кластер № 7 0 1,0 1,5  П/С Рис. 2. Систематика поля вариантов структуры кадрового потенциала в возрастном аспекте Источник: авторская разработка ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 41 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ Кластер № 6. Численность пожи- лых исследователей более чем в 1,5 раза превышает представительство моло- дых, но из-за значительного предста- вительства кадров среднего поколения превосходит эту категорию не более чем в 1,5 раза. Вследствие острого де- фицита молодых такие организации ограниченно жизнеспособны в страте- гической перспективе и нуждаются в увольнении части научных пенсионе- ров с целью достижения пропорции по семантике Кластера № 2. Кластер № 7. Численность пожи- лых исследователей более чем в 1,5 раза превышает представительство исследо- вателей среднего возраста, но из-за зна- чительного представительства молодых кадров не превосходит эту категорию исследователей. Уникальная структура с острым дефицитом кадров среднего возраста. Жизнеспособность таких ор- ганизаций обычно поддерживается коо- перацией через целое поколение, но для обеспечения преемственности в ближай- шей перспективе должна быть поддержа- на увольнением части пенсионеров для нормализации их соотношения с иссле- дователями среднего возраста по семан- тике Кластера № 4. Кластер № 8. Численность пожилых исследователей более чем в 1,5 раза пре- вышает представительство исследовате- лей среднего возраста, но превосходит численность молодых не более чем в 1,5 раза. Такие организации ограниченно жизнеспособны и нуждаются в уволь- нении очень значительной части рабо- тающих научных пенсионеров с целью достижения пропорции по семантике Кластера № 4. Кластер № 9. Численность пожилых исследователей более чем в 1,5 раза превы- шает представительство как исследователей среднего возраста, так и молодых исследо- вателей. Мера превышения не ограничена сверху. Такие организации в стратегической перспективе нежизнеспособны и нуждают- ся в реструктуризации с образованием но- вой организации с возрастной структурой кадров, соответствующей как минимум се- мантике Кластера № 5. Современная НАН Украины при её недифференцированном рассмотрении оказывается в Кластере № 3, хотя ещё в 2006 году она находилась в Кластере № 2, то есть в краткосрочной перспективе ка- дровая ситуация в НАН Украины являет- ся приемлемой. При рассмотрении внутренней струк- туры НАН Украины обращает на себя внимание выраженная разнородность её элементов, причём не столько в пред- метно-дисциплинарном, сколько в коли- чественном и функциональном аспекте. Помимо профильных научно-исследо- вательских институтов в НАН Украины входит целый ряд структур, ориентиро- ванных на решение скорее управленче- ских и координационных задач, чем задач научного характера (например, Южный, Приднепровский и Северо-Восточный научные центры), обособленные специ- ализированные цент ры и предприятия при крупных институтах (например, СКТБ Института технической механики НАН Украины или Инженерный центр сваривания давлением НТК «Институт электросварки им. Е. О. Патона» НАН Украины), а также организации общеа- кадемической функциональной направ- ленности (например, Центр научных исследований и преподавания иностран- ных языков или Львовская национальная научная библиотека). Отдельные госу- дарственные предприятия НАН Украи- ны (Межотраслевой научно-технический центр ветроэнергетики Института возоб- новляемой энергетики НАН Украины и Опытное производство Института химии высокомолекулярных соединений НАН Украины) в 2015 году вообще не имели исследователей, хотя проводили при- кладные исследования и разработки. В 31 организации численность исследователей не превысила 10 чел. – нормированной минимальной величины научного отдела в НАН Украины, а в семи организациях было всего по одному исследователю. С учётной точки зрения и такие структуры заслуживают включения в выборку, но с научно-политической точки зрения это не совсем целесообразно. Дело в том, что они либо не совсем самостоятельны в 42 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин научном смысле, будучи привязанными к деятельности материнской организа- ции, либо их деятельность обусловлена соображениями общесистемного (систе- ма – НАН Украины в целом) характера и, следовательно, предложения о кадровой оптимизации в их адрес не являются ак- туальными. К примеру, опытному про- изводству при институте собственные исследователи могут быть и не нужны ввиду его кооперации с институтскими исследователями, а Центр преподавания иностранных языков является уникаль- ной структурой, необходимой для функ- ционирования аспирантуры, поэтому вопрос об его существовании должен ре- шаться в принципе – из представления о функциях НАН Украины, а не на основе анализа возрастного профиля исследо- вателей НАН Украины. Оптимизировать Инновационный центр НАН Украины (учреждение с шестью исследователями и крайне неестественным для иннова- торства средним возрастом в 71 год) тоже бессмысленно: профиль его деятельности имеет слишком выраженный админи- стративный уклон. Помимо упомянутых выше предпри- ятий, не имевших исследователей, в 2015 году молодые исследователи отсутство- вали в 20 организациях НАН Украины, а представители среднего поколения отсутствовали в девяти. Все эти органи- зации представляли собой микрострук- туры с общей численностью исследова- телей до 10 чел. Поэтому мы предлагаем «отсечь» от совокупности организаций и учреждении НАН Украины структуры с численностью исследователей менее 10 чел., оставив в ней лишь профильные исследовательские организаций, имев- шие в последние годы значительную численность исследователей. «Отсече- ние» необходимо, чтобы исключить из совокупности те организации, к которым реализуемый в статье подход к оптими- зации возрастной структуры не вполне применим из научно-политических со- ображений. Но при этом в выборке оста- ются Донецкий ботанический сад НАН Украины как организация-эвакуант, по объективным причинам потерявшая большую часть своего кадрового потен- циала, и Государственный дендрологиче- ский парк «Тростянец» НАН Украины – как имеющий чёткую дисциплинарную специализацию и ещё в 2013 году обла- давший 11 исследователями. Поэтому ниже при анализе выборки мы ограни- чимся временным интервалом 2013– 2015 гг., чем проиллюстрируем эволю- цию её кадрового потенциала в условиях смены политических элит в Украине. Поскольку средний возраст исследо- вателей в исключенном сегменте в 2015 году (53,8 года) заметно превысил сред- ний в НАН Украины (50,9 года), этот приём, так же как исключение из группы пожилых исследователей работающих женщин-пенсионеров в возрасте до 60 лет (и мужчин до 60 лет), умеренно ис- кажает реальное положение в пользу по- колений допенсионного возраста. Так, работающих женщин в возрасте 55–59 лет в 2015 году было 917 чел. или 5% от общей численности исследователей обо- их полов, причём величина их доли в трёх годичных наблюдениях оставалась стабильной. Исключенный же сегмент НАН в 2013 году состоял из 29 органи- заций с 107 исследователями, в 2014 и 2015 годах – соответственно из 26 и 29 организаций с 97 и 99 исследователями. Руководству НАН Украины следует заду- маться о целесообразности сохранения фактически целой сети микро-органи- заций, по суммарному количеству иссле- дователей сравнимой всего лишь с одним небольшим институтом. За два года ка- дровый профиль этого сегмента перешёл из Кластера № 3 в Кластер № 6 в резуль- тате потери девяти человек молодого и среднего возраста и увеличения на одно- го пожилого. В итоге доля работающих научных пенсионеров возросла в этом сегменте c 40,20 до 44,44%, что намного превысило среднюю величину по НАН Украины (35,33%). Этот сегмент являет- ся своего рода аналогом элитной Группы генеральных инспекторов при Министер- стве обороны СССР – специального ор- гана, решавшего задачу трудоустройства избыточного армейского генералитета в 1958–1991 годах. ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 43 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ Территориальные потери Украины на юго-востоке в 2014–2015 годах при- вели к прекращению функциониро- вания 17 организаций НАН Украины, а четыре организации (Институт при- кладной математики и механики, Луган- ский природный заповедник, Донецкий ботанический сад и исключённый из выборки Донецкий научный центр) уда- лось эвакуировать, но далеко не сразу привлечь к выполнению научно-техни- ческих работ. В НАН Украины продол- жались процессы поглощения (напри- мер, Института мировой экономики и международных отношений Институ- том экономики и прогнозирования), а также создания новых организаций (например, Института химической тех- нологии и промышленной экологии) и возобновления научной деятельности в существующих организациях. Поэтому с точки зрения участия в процессе ре- ального выполнения работ состав НАН Украины постоянно варьировал. Вследствие отсечения микро-ор- ганизаций в выборку вошли в 2013 году 166 организаций НАН Украины с 21189 исследователями, в 2014 году – 151 организация с 19180 исследовате- лями и в 2015 году – 153 организации с 18229 исследователями обоих полов. На рис. 3–5 представлены диффе- ренцированные возрастные профили НАН Украины в 2013–2015 годах, рас- считанные на основе предложенных выше индикаторов устойчивости и стратегического обновления органи- заций. В ячейках под обозначением кластеров представлена информация о количестве организаций и в скобках – о совокупной численности исследова- телей в них. П/М  Кластер 3 39 (4241) Кластер 6 32 (6433) Кластер 9 8 (1569) 1,5 Кластер 2 24 (3130) Кластер 5 9 (866) Кластер 8 1 (12) 1,0 Кластер 1 53 (4938) Кластер 4 0 (0) Кластер 7 0 (0) 0 1,0 1,5  П/С Рис. 3. Распределение исследователей НАН Украины в 2013 г. Источник: авторская разработка П/М  Кластер 3 27 (2400) Кластер 6 33 (7274) Кластер 9 13 (1357) 1,5 Кластер 2 20 (2363) Кластер 5 6 (786) Кластер 8 1 (10) 1,0 Кластер 1 46 (4795) Кластер 4 4 (151) Кластер 7 1 (44) 0 1,0 1,5  П/С Рис. 4. Распределение исследователей НАН Украины в 2014 г. Источник: авторская разработка 44 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин П/М  Кластер 3 30 (2827) Кластер 6 30 (7207) Кластер 9 15 (808) 1,5 Кластер 2 19 (2367) Кластер 5 5 (344) Кластер 8 2 (91) 1,0 Кластер 1 50 (4525) Кластер 4 0 (0) Кластер 7 2 (60) 0 1,0 1,5  П/С Рис. 5. Распределение исследователей НАН Украины в 2015 г. Источник: авторская разработка Отнесение общего возрастного про- филя НАН Украины к Кластеру № 3 обу- словлено сочетанием весов трёх основных групп организаций – принадлежащих к Кластеру № 1 (включавшему в различные годы 23,3–25,0% всех исследователей), к Кластеру № 3 (12,5–20,0%) и Класте- ру № 6 (30,4–39,5%). В совокупности на эти три кластера приходится от 73,7 до 79,7% исследователей, причём в 2015 году их суммарная доля достигла максимума, прежде всего за счёт резкого возрастания доли Кластера № 6 (на 9,18 проц. пункта за два года). В абсолютном измерении за 2014–2015 годы численность иссле- дователей организаций Кластера № 1 сократилась на 413 чел, Кластера № 2 – на 463 чел. Кластера № 3 – на 1414 чел., Кластера № 9 – на 761 чел., а Класте- ра № 6 – увеличилась на 774 чел. При этом в 2015 году (то есть при более-менее стабильной линии фронта2, когда вместо форс-мажорных определяющими стали экономические обстоятельства) тенден- ции изменились: основные сокращения произошли в Кластере № 9 (-549 чел.), Кластере № 5 (-442 чел.) и Кластере № 1 (-270 чел.), а в Кластере № 3 обнаружил- ся позитивный прирост в 427 чел., что немного сгладило провал в 2014 году на 1841 чел. во всей системе. НАН Украи- ны имеет очень высокую концентрацию кадрового потенциала – в первой пятёр- ке организаций в 2015 году было занято 19,4% исследователей академии, поэтому 2 См. пояснение в сноске 1. резкое изменение веса Кластера № 9 ста- ло следствием оптимизационных проце- дур в Институте проблем материаловеде- ния им. И. Н. Францевича НАН Украины, как раз принадлежащему к числу лидеров (в последние годы в нём трудились 771– 864 исследователей). В 2015 году он пе- решёл в Кластер № 6, что и обусловило резкий рост веса последнего. Подобная трансформация произошла и вследствие сокращения части лиц пенсионного воз- раста в Институте теоретической физи- ки им. Н. Н. Боголюбова НАН Украины, Физико-технологическом институте ме- таллов и сплавов НАН Украины и Инсти- туте геологических наук НАН Украины. Крайне важным является то обстоя- тельство, что перемещение научных ор- ганизаций может происходить не только между соседними, но и между любыми кластерами – в зависимости от харак- тера реализуемой кадровой политики. Поэтому более корректно осуществлять анализ распределения кадрового потен- циала НАН Украины не по обезличен- ным кластерам, состав которых форми- руется случайным образом, а в привязке к конкретным организациям. Для этого зафиксируем кластерное распределение организаций по состоянию на 2015 год и поставим им в соответствие позиции, которые занимали организации в преды- дущие годы. Для отражения возможного «дрейфа» позиций ниже в таблицах введён столбец «тип эволюции», где представле- ны номера кластеров, в которых после- ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 45 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ довательно находились организации в 2013–2015 годах. Использование нуля в коде означает, что организация в тот или иной год не выполняла научно-техни- ческих работ. Например, Институт пи- щевой биотехнологии и геномики НАН Украины (табл. 2) в 2013 году находился в Кластере № 5, в 2014 – в Кластере № 4 и в 2015 – в Кластере № 1, чему соответству- ет код «5-4-1». Такая комбинация свиде- тельствует об очень активной кадровой политике руководства института, которая привела к формированию практически идеальной возрастной структуры с низ- ким значением усреднённого возраста ис- следователя (43,33 года), причём это было сделано из достаточно сложных стартовых условий, когда численность работающих пенсионеров превышала исследователей как молодого, так и среднего поколе- ния (семантика Кластера № 5). Инстру- ментом нормализации структуры стало увольнение восьми научных сотрудников пожилого возраста и замещение их пятью молодыми исследователями и четырь- мя исследователями среднего возраста. Ниже в табл. 2 приведены и другие орга- низации НАН, которым удалось добиться значений индикаторов стратегического обновления и устойчивости меньше 1. Таблица 2 Параметры организаций НАН Украины – членов Кластера № 1 в 2015 г. Научная организация О/У О/М Тип эволюции Средний возраст, лет Институт пищевой биотехнологии и геномики 0,52 0,63 5-4-1 43,33 Государственный дендрологический парк «Алек- сандрия» 0,13 0,08 1-1-1 41,00 Государственный природоведческий музей 0,36 0,17 2-2-1 43,54 Институт народоведения 0,84 0,32 1-1-1 46,24 Институт украиноведения им. И. Крипьякевича 0,52 0,35 1-1-1 45,12 Национальный дендрологический парк «Софиев- ка» 0,75 0,24 1-1-1 44,84 Институт биоорганической химии и нефтехимии 0,71 0,58 1-1-1 46,11 Отделение полезных ископаемых Института физи- ко-органической химии и углехимии им. А. М. Литвиненко 0,37 0,37 1-1-1 43,44 Институт клеточной биологии и генетической инженерии 0,56 0,30 2-1-1 44,61 Институт прикладной физики 0,64 0,42 1-1-1 46,43 Институт экспериментальной патологии, онколо- гии и радиобиологии им. Р. Е. Кавецкого 0,95 0,84 2-2-1 48,16 Институт гидробиологии 0,91 0,51 2-2-1 48,17 Национальная библиотека Украины им. В. И. Вер- надского 0,90 0,29 2-1-1 46,69 Институт микробиологии и вирусологии им. Д. К. Заболотного 0,96 0,64 1-1-1 46,36 Институт физиологии им. А. А. Богомольца 0,68 0,37 1-1-1 45,82 Институт молекулярной биологии и генетики 0,85 0,47 1-2-1 46,93 Институт математики 0,71 0,49 1-1-1 45,99 Институт физической химии им. Л. В. Писаржев- ского 0,36 0,23 1-1-1 41,40 Национальный ботанический сад им. Н. Н. Гришко 0,76 0,31 1-1-1 45,79 Институт физиологии растений и генетики 0,69 0,49 1-1-1 46,58 46 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин Институт органической химии 0,66 0,56 1-1-1 44,28 Донецкий ботанический сад 0,00 0,00 1-1-1 42,00 Луганский природный заповедник 0,00 0,00 1-0-1 40,50 Центр индустриальных проблем развития 0,71 0,36 1-1-1 45,19 Институт региональных исследований 0,14 0,16 1-1-1 38,65 Институт проблем рынка и экономико-экологиче- ских исследований 0,64 0,44 1-1-1 46,26 Институт физики конденсированных систем 0,47 0,26 1-1-1 45,29 Институт экологии Карпат 0,82 0,29 1-1-1 45,71 Криворожский ботанический сад 0,18 0,11 1-1-1 42,58 Институт географии 0,95 0,75 2-2-1 46,08 Научно-исследовательский центр «Спасательная археологическая служба Института археологии» 0,00 0,00 1-1-1 33,25 Институт Ивана Франко 0,00 0,00 1-1-1 39,17 Институт электрофизики и радиационных техно- логий 0,80 0,53 2-2-1 46,79 Институт украинской археографии и источникове- дения им. Грушевского 0,71 0,25 1-1-1 45,61 Институт востоковедения им. А. Ю. Крымского 0,33 0,10 1-1-1 43,14 Национальный природоведческий музей 0,69 0,55 2-1-1 46,81 Международный центр электронно-лучевых техно- логий Института электросварки им. Е. О. Патона 0,60 0,43 1-1-1 46,73 Научно-технический центр панорамных акустиче- ских систем 0,80 0,80 1-4-1 46,57 Отделение биотехнических проблем диагностики Института проблем криобиологии и криомедици- ны 0,67 0,25 2-1-1 45,85 Институт украинского языка 0,79 0,28 1-1-1 46,18 Национальный антарктический научный центр 0,80 0,80 1-1-1 46,86 Институт сцинтилляционных материалов 0,90 0,40 1-1-1 46,24 Научно-технический комплекс «Институт моно- кристаллов» 0,44 0,23 1-1-1 43,52 Институт экономики и прогнозирования 0,74 0,30 1-1-1 45,09 Институт биологии клетки 0,50 0,50 1-1-1 43,05 Институт телекоммуникации и глобального ин- формационного пространства 0,94 0,52 1-1-1 46,25 Институт демографии и социальных исследований им. М. В. Птухи 0,21 0,13 1-1-1 40,89 Институт энциклопедических исследований 0,20 0,17 1-1-1 40,17 Институт эволюционной экологии 0,42 0,44 1-1-1 41,95 Институт экономики природопользования и устойчивого развития 0,77 0,29 1-1-1 43,96 Источник: авторская разработка Продовження табл. 2 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 47 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ В большинстве случаев организаци- ям, входящим в Кластер № 1, не прихо- дилось осуществлять столь резких шагов по оптимизации кадровой структуры (код «1-1-1»), что свидетельствует о том, что этот вопрос постоянно сохранялся в фокусе внимания их руководителей и решался в оперативном порядке по мере надобности. Кластер № 1, состав- ленный по состоянию на 2015 год, за два предыдущих года лишился 218 исследо- вателей, но при этом потери молодого и среднего поколений составили все- го 71 и 17 чел., то есть соответственно 5,14 и 0,72% против уровня 2013 года. Представленные в табл. 2 организа- ции должны обязательно сохраниться при любом варианте реформирования НАН Украины – как обладающие ка- дровым потенциалом для долгосрочно- го развития. Этот сегмент может быть расширен представителями соседнего по вертикали Кластера № 2 – как пре- тендентами на формирование такого потенциала (табл. 3), что подтвержда- ется реализацией вариантов эволюции по типу «2-2-1», «2-1-1» и «1-2-1» в ряде организаций, относящихся к Класте- ру № 1. Группу кластеров с удовлетвори- тельным возрастным профилем (на рис. 2 это левый нижний угол) могли бы дополнить представители соседне- го по горизонтали Кластера № 4 (не- значительный дефицит исследователей среднего поколения при достаточном присутствии молодёжи), но в 2015 году он оказался пустым. Кластер № 3 при- соединять к этой группе, на наш взгляд, нецелесообразно, поскольку острый дефицит молодых кадров (как его си- стемообразующий признак) нельзя при- знать удовлетворительным явлением, особенно при рассмотрении ситуации в перспективе. Таблица 3 Параметры организаций НАН Украины – членов Кластера № 2 в 2015 г. Научная организация О/У О/М Тип эволюции Средний возраст, лет Институт чёрной металлургии им. З. И. Некрасова 1,07 0,82 5-5-2 48,61 Институт химии поверхности им. А. А. Чуйко 1,15 0,72 1-2-2 47,25 Институт прикладных проблем механики и мате- матики им. Я. С. Пидстригача 1,02 0,52 1-1-2 48,10 Институт морской биологии 1,38 0,86 2-3-2 50,83 Физико-химический институт им. А. В. Богатско- го 1,46 0,95 1-5-2 51,31 Институт зоологии им. И. И. Шмальгаузена 1,28 0,47 3-3-2 49,45 Институт истории Украины 1,07 0,31 1-1-2 47,30 Институт искусствоведения, фольклористики и этнологии им. М. Т. Рыльского 1,19 0,55 3-1-2 49,44 Институт технической теплофизики 1,18 0,87 2-2-2 49,48 Институт государства и права им. В. М. Корецкого 1,10 0,49 1-1-2 47,05 Институт археологии 1,03 0,42 2-2-2 47,65 Институт ботаники им. Н. Г. Холодного 1,07 0,56 2-2-2 48,45 Институт биохимии им. А. В. Палладина 1,45 0,55 2-2-2 49,65 Институт общей и неорганической химии им. В. И. Вернадского 1,30 0,83 2-2-2 50,34 Институт программных систем 1,36 0,86 2-2-2 49,66 48 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин Украинский языково-информационный фонд 1,33 0,80 6-6-2 49,31 Институт всемирной истории 1,44 0,62 1-3-2 49,05 Международный центр «Институт прикладной оптики» 1,20 0,67 3-2-2 50,20 Львовская национальная научная библиотека им. В. Стефаника 1,23 0,33 3-2-2 49,14 Источник: авторская разработка Наиболее радикальные кадровые трансформации произошли и Украин- ском языково-информационном фонде (в этой небольшой организации три ра- ботавших пенсионера были постепенно заменены тремя молодыми исследовате- лями), в Институте чёрной металлургии им. З. И. Некрасова (где были уволены 26 пенсионеров) и в Физико-химиче- ском институте им. А. В. Богатского (в этой средней по величине организации происходили резкие цепные колебания штатной численности со сменой знака). В остальных случаях происходило ва- рьирование либо численностью молодых исследователей (перемещение по цепоч- ке «1-2-3» в различной последовательно- сти), либо кластер не менялся («2-2-2»). За два года организации Кластера № 2 лишились 140 исследователей, однако в относительном измерении потери лиц молодого и среднего возраста оказались выше, чем в Кластере № 1, – соответ- ственно 11,56 и 2,52%. Если в Класте- ре № 1 на одного молодого исследовате- ля в 2015 году в среднем приходилось 1,78 исследователя среднего возраста лет и 0,68 – пожилых (последнее значение по- степенно снижалось), то в Кластере № 2 соотношение составило 1,00:1,98:1,20 при быстром росте веса среднего поко- ления (ещё в 2013 году пропорция имела вид 1,00:1,80:1,12). Таким образом, дефи- цит молодых исследователей в организа- циях Кластера № 2 усугубляется, особен- но на фоне представительства среднего поколения, численно растущего относи- тельно пожилого поколения. На выборке всех представленных выше организаций наблюдается умерен- ная корреляция семантики кластеров и величины среднего возраста исследо- вателя. В Кластере № 1 (максимально насыщенном молодёжью) этот показа- тель варьирует в диапазоне 38,65–48,17 лет, а в Кластере № 2 (с незначительным дефицитом молодежи) – в диапазоне 47,05–51,31 года, то есть незначительное пересечение имеется, но средневозраст- ной показатель не может заменить связку из двух нами предложенных показателей. Особенностью сводной группы (из трёх кластеров – № 1, № 2, № 3) является то, что в ней в 2015 году было сконцен- трировано 47,42 и 43,46% исследователей НАН молодого и среднего возраста, что заметно превысило её структурную долю по всем исследователям в совокупно- сти (37,60%). С точки зрения величины сокращения во всех возрастных стратах (на 12,06%) характерным признаком этой сводной группы является уменьшение представительства старшего поколения (-167 чел., что составило 17,47% от об- щего убытия этой возрастной категории исследователей НАН) и, что неожидан- но, младшего (-145 чел. или 15,86%). В организациях группы фактически реали- зовывался курс на сохранение среднего поколения, которое уменьшилось лишь на 46 чел., составив лишь 4,19% от обще- го убытия исследователей НАН Украины среднего возраста. Рассмотрим противоположную свод- ную группу кластеров – с неудовлетво- рительным кадровым развитием (графи- чески это правый верхний угол системы кластеров, представленной на рис. 2). В её составе 47 организаций (против 69 в предыдущей сводной группе), но в их числе немало крупных и очень крупных институтов. В сравнительно небольшом Класте- ре № 9 (табл. 4) шаги по оптимизации возрастной структуры в большинстве организаций не осуществлялись. Среди Продовження табл. 3 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 49 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ исключений эвакуированный из Донец- ка Институт прикладной математики и механики (код «1-0-9», как иллюстратор вынужденного более чем девятикратного сокращения персонала), Дендрологиче- ский парк «Тростянец» (код «3-5-9», как микро-организация, лишившаяся боль- шей части лиц допенсионного возраста) и Институт физики горных процессов («3-6-9», как малая организация-эваку- ант, потерявшая более половины сотруд- ников). Разумеется, к судьбе эвакуантов следует подойти индивидуально (инсти- туты естественнонаучного профиля с 10–17 исследователями трудно признать дееспособными), но сама задача привле- чения новых кадров так или иначе долж- на решаться. В Кластере № 9 наблюдались рекорд- ные для НАН Украины значения инди- каторов – до 18,0 для индикатора стра- тегического обновления в Львовском центре Института космических иссле- дований и до 9,5 для индикатора устой- чивости в Институте микроприборов НТК «Институт монокристаллов». Учи- тывая малую размерность этих структур (соответственно, 26 и 24 исследовате- ля), из них уже невозможно выделить сегмент с приемлемой кадровой струк- турой, поэтому их следует слить с дис- циплинарно близкими организациями. В относительном аспекте Кластер № 9 потерял 19,76% исследователей, но наи- большие сокращения коснулись моло- дых исследователей (36,32%) и исследо- вателей среднего поколения (29,68%), которое понесло наибольшие потери и в абсолютном исчислении. Если в 2013 году на одного молодого исследователя приходилось 1,83 исследователя средне- го возраста и 2,47 пожилых исследовате- лей, то в 2015 году пропорция составила 1,00:2,02:3,66. При этом в шести орга- низациях этого кластера численность пенсионеров даже возросла. Заметим, что валидность показателя среднего воз- раста коллектива в Кластере № 9 резко падает, поскольку значения варьиру- ются в слишком широком диапазоне 50,85–61,94 года. С другой стороны, мы признаём, что выбранные для кластери- зации критериальные значения (0, 1,0 и 1,5) могут выглядеть умозрительными и в будущем будут уточнены. Тем не ме- нее, они не должны быть «плавающи- ми» из-за необходимости сравнивать распределения разных лет. Таблица 4 Параметры организаций НАН Украины – членов Кластера № 9 в 2015 г. Научная организация О/У О/М Тип эволюции Средний возраст, лет Институт импульсных процессов и техноло- гий 1,77 1,95 5-6-9 50,85 Полтавская гравиметрическая обсерватория Института геофизики им. С. И. Субботина 10,00 1,67 6-6-9 61,94 Государственный дендрологический парк «Тростянец» 4,00 2,00 3-5-9 55,86 Институт газа 2,74 1,53 6-6-9 55,51 Институт механики им. С. П. Тимошенко 5,40 1,65 6-9-9 58,43 Институт электродинамики 4,23 1,51 6-6-9 57,10 Институт прикладной математики и механики 1,67 2,50 1-0-9 50,30 Львовский центр Института космических исследований 18,00 2,57 9-9-9 60,65 Институт проблем моделирования в энергети- ке им. Г. Е. Пухова 4,33 1,63 6-6-9 58,88 50 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин Институт электронной физики 2,54 1,74 6-9-9 55,49 Институт микроприборов НТК «Институт монокристаллов» 6,33 9,50 9-9-9 62,17 Северо-восточный научный центр 4,00 2,00 6-9-9 57,64 Отделение морской геологии и осадочного рудоформирования 4,75 3,80 9-9-9 60,96 Научно-инженерный центр сварки и контро- ля в области атомной энергетики Института электросварки им. Е. О. Патона 2,67 8,00 9-9-9 58,25 Институт физики горных процессов 5,50 2,75 3-6-9 56,47 Источник: авторская разработка Кластер № 8 оказался состоящим всего из двух организаций (табл. 5). По- скольку Херсонская гидробиологическая станция является микроорганизацией всего с 10 исследователями, её динами- ка («5-8-8») стала результатом замены одного исследователя среднего возраста на молодого исследователя, то есть ста- тистически случайным явлением, что заставляет ещё раз задуматься о количе- ственном критерии отсечения слишком малых организаций. В более крупном Институте транспортных систем и тех- нологий часть исследователей средне- го возраста перешла 60-летний порог, а часть молодёжи уволилась, что привело к усилению представительства пожилого поколения. Таблица 5 Параметры организаций НАН Украины – членов Кластера № 8 в 2015 г. Научная организация О/У О/М Тип эволюции Средний возраст, лет Институт транспортных систем и технологий 1,40 1,67 5-9-8 51,10 Херсонская гидробиологическая станция 1,00 2,00 5-8-8 47,60 Источник: авторская разработка Кластер № 6 является самой крупной частью группы организаций с неудовлет- ворительным кадровым профилем и са- мым крупным кластером по численности исследователей в последние годы. По со- стоянию на 2015 год (табл. 6) 14 научных организаций остались в этом кластере, а 14 переместились в него из геометрически со- седних кластеров, в том числе четыре – из Кластера № 9 (связь между этими класте- рами наиболее сильна, поскольку восемь организаций из Кластера № 9 являются «выходцами» из Кластера № 6). Исключе- ниями по типу эволюции оказались Физи- ко-механический институт им. Г. В. Кар- пенко (код «1-1-6») и Институт химии высокомолекулярных соединений («2- 6-6»). Физико-механический институт им. Г. В. Карпенко, который является ор- ганизацией средней величины, покинули 29 молодых исследователей и 21 исследо- ватель среднего возраста, а численность исследователей пожилого поколения при этом выросла на 36 (!) чел. Мы не отрицаем теоретическую возможность прецедента, когда прохождение исследователями воз- растных рубежей в 35 и 60 лет накладыва- ется именно на 2014-2015 годы, однако его аномальный масштаб свидетельствует о несостоятельности кадрового менеджмен- та в организации, изуродовавшего ранее де-факто оптимальную возрастную про- порцию. В Институте химии высокомоле- кулярных соединений характер изменений подобен, но в гораздо меньшем масштабе и связан с потерей 10 исследователей мо- лодого и п’яти – среднего возраста. Продовження табл. 4 ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 51 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ Таблица 6 Параметры организаций НАН Украины – членов Кластера № 6 в 2015 г. Научная организация О/У О/М Тип эво- люции Средний возраст, лет Физико-механический институт им. Г. В. Кар- пенко 1,61 1,07 1-1-6 51,39 Институт радиофизики и электроники им. А. Я. Усикова 1,69 1,03 6-6-6 51,35 Физико-технический институт низких темпера- тур им. Б. И. Веркина 2,60 1,26 6-6-6 54,02 Институт проблем регистрации информации 6,00 1,03 3-3-6 55,75 Институт общей энергетики 2,88 1,00 3-3-6 56,46 Научный центр аэрокосмических исследований Института геологических наук 2,07 1,19 6-6-6 52,57 Институт сорбции и проблем эндоэкологии 1,91 1,11 3-5-6 51,66 Институт геотехнической механики им. Поля- кова 2,64 1,08 6-6-6 53,87 Институт электросварки им. Е. О. Патона 2,40 1,21 6-6-6 53,73 Институт проблем материаловедения им. И. Н. Францевича 3,30 1,16 9-6-6 55,80 Институт химии высокомолекулярных соедине- ний 1,97 1,02 2-6-6 52,47 Институт теоретической физики им. Н. Н. Бого- любова 1,81 1,26 9-6-6 52,35 Физико-технологический институт металлов и сплавов 2,71 1,38 9-9-6 55,14 Институт геологических наук 3,68 1,49 6-9-6 55,97 Институт геофизики им. С. И. Субботина 4,81 1,25 3-6-6 56,85 Институт физики 1,68 1,03 6-6-6 51,86 Институт проблем прочности им. Г. С. Писаренко 2,52 1,48 9-9-6 54,76 Институт металлофизики им. Г. В. Курдюмова 1,64 1,36 5-5-6 51,93 Институт гидромеханики 4,33 1,32 6-6-6 57,77 Главная астрономическая обсерватория 2,94 1,31 3-6-6 53,41 Институт сверхтвёрдых материалов им. В. Н. Бакуля 2,00 1,20 3-6-6 52,37 Институт проблем математических машин и систем 4,00 1,33 6-6-6 55,63 Институт технической механики 4,13 1,20 6-6-6 56,63 Отделение гидроакустики Института геофизики им. С. И. Субботина 1,63 1,30 5-6-6 52,77 Институт исследований научно-технического потенциала и истории науки им. Г. М. Доброва 2,50 1,39 6-6-6 54,53 Институт проблем безопасности атомных элек- тростанций 3,00 1,17 6-6-6 53,55 Национальный научный центр «Харьковский физико-технический институт» 2,45 1,40 6-6-6 54,53 Институт угольных энерготехнологий 3,14 1,16 6-6-6 56,21 Институт геохимии окружающей среды 1,58 1,06 6-6-6 51,50 Институт ядерных исследований 1,98 1,05 3-6-6 52,86 Источник: авторская разработка 52 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин С точки зрения величины сокра- щения во всех возрастных стратах (на 31,37%) характерным признаком сводной группы из Кластера № 6, Кластера № 8 и Кластера № 9 является уменьшение пред- ставительства среднего поколения (-1098 чел., что составило 32,79% от совокуп- ного убытия исследователей НАН Укра- ины этой возрастной категории). Эта сводная группа за два года потеряла 956 чел. пожилого поколения и 914 – моло- дого, однако из-за изначально меньшего представительства молодых исследовате- лей их относительные потери оказались бóльшими, достигнув 38,18% от их со- вокупного сокращения в НАН Украины. Из-за ухода 349 молодых исследователей (-19,05% против 2013 года) и 360 иссле- дователей среднего возраста (-10,97%) в этой сводной группе ускоренно растет относительный вес пожилых исследо- вателей: если в 2013 году на одного мо- лодого исследователя приходилось 1,79 исследователей среднего возраста и 2,14 пожилых, то в 2015 год пропорция при- няла вид 1,00:1,97:2,50. Строго говоря, численность пожилых исследователей тоже не осталась неизменной (-222 чел.), но против 2013 года она снизилась толь- ко на 5,66%, что примерно соответствует мере сокращения молодых исследовате- лей в Кластере № 1 (5,14%). Однако вы- вод всё равно остаётся неутешительным: в организациях этой сводной группы заместить пожилое поколение исследо- вателями среднего возраста можно толь- ко частично, а исследователей среднего возраста молодыми – уже невозможно. Обращает на себя внимание постепенное увеличение относительного веса проти- воположных групп. Так, доля исследо- вателей в Кластере № 1 и Кластере № 2 в общей численности исследователей НАН Украины в 2013–2015 годах возрос- ла с 34,04 до 37,60%, а исследователей в Кластере № 6, Кластере № 8 и Класте- ре № 9 – с 42,43 до 44,22%. Таким образом, анализ с использова- нием индикаторов стратегического об- новления и устойчивости показал, что в организациях НАН Украины происходит не только общее сокращение исследова- тельского персонала, но и усиливается их диверсификация по типу реализуемой в них кадровой политики – активной (ле- вый нижний сегмент на рис. 2) и подчёр- кнуто консервативной (правый верхний сегмент на рис. 2) При этом происходит «вымывание» кадров из четырёх «про- межуточных» кластеров (№ 3, № 4, № 5, № 7): всего за два года (2014–2015) их вес упал с 23,52 до 18,17%, а в абсолютном измерении это соответствует полутор- ному сокращению численности иссле- дователей, причём с немалой начальной базы (с 5010 до 3331 чел.). С точки зрения подхода к решению задачи обеспечения перспективного развития НАН Украи- ны постепенно превращается в систему из двух слабосвязанных сегментов, за- мыкающих в себе большинство вариан- тов эволюции кадрового потенциала. В научно-политическом контексте такое упрощение вполне можно истолковать в негативном ключе, но оживление про- цессов адаптации в научной системе по- сле затянувшегося периода консервации, на наш взгляд, следует приветствовать. К сожалению, толчком к такой трансфор- мации послужили внешние форс-мажор- ные обстоятельства, что свидетельствует о низкой эффективности механизмов кадрового обновления в НАН Украины в более спокойных условиях. Если на уровне всей НАН Украины «точка невоз- врата» в плане возможности балансиров- ки численности трёх поколений исследо- вателей уже пройдена, то в её локальном сегменте, олицетворяемом прежде всего организациями Кластера № 1, этому во- просу было найдено удовлетворительное решение. Выводы и перспективы дальнейших исследований. Нам представляется, что показатели возрастного распределения исследователей и тренды их динамики должны найти применение в процедурах предстоящего оценивания организаций НАН Украины. Они в самом буквальном смысле отражают потенциал их развития в привязке к состоянию рабочей силы, причём вес этого аспекта не должен усту- пать значению прежних научных успе- хов, которые были получены в совер- ISSN 0374-3896 Наука та наукознавство, 2016, № 4 53 ЭВОЛЮЦИЯ ВОЗРАСТНОЙ СТРУКТУРЫ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ В ОРГАНИЗАЦИЯХ НАН УКРАИНЫ шенно иных условиях и неочевидно, что могут быть воспроизведены в будущем. Несмотря на авторитет предыдущих по- колений при качественной деградации исследовательского корпуса они точно не повторятся. Восстановление кадрового баланса должно осуществляться либо одновре- менно на всех ступенях администра- тивной лестницы НАН Украины (что маловероятно из-за режима её функци- онирования как элитарного клуба «науч- ных генералов»), либо за счёт делегирова- ния права распоряжения финансовыми ресурсами на суборганизационный уро- вень. Во втором случае вступят в силу ме- ханизмы социальной самоорганизации и вопрос об увольнении части работающих пенсионеров из-за недостатка финан- сирования потеряет остроту: останутся лица, действительно компетентные для решения конкретных научно-техниче- ских задач вне зависимости от их возрас- та. Этот путь осложнён существованием штатно-окладной системы (статичность структуры, предназначенная для под- держки, прежде всего, функционального контура организации в ущерб отдельным проектам) и представлениями об орга- низации бюджетного процесса в сфере науки (функции надзора за выполнени- ем работ и распределения ресурсов явля- ются прерогативой дирекций организа- ций). Данные обстоятельства блокируют внутреннюю реструктуризацию органи- заций НАН Украины. Предпосылкой для восстановления кадрового баланса является создание возможностей для реструктуризации на уровне всей НАН Украины путём разрыва связи между пребыванием в «элитарном клубе» и руководством на- учными организациями. Поскольку директора-академики объективно име- ют бóльшие возможности в получении бюджетных ресурсов для своих инсти- тутов, развитие фронта исследований (что при разумной реализации и обе- спечило бы возрастной баланс), как и в прежние времена, остаётся заложником иерархических манипуляций в среде членов НАН Украины. Поэтому целе- сообразным было бы преобразование НАН Украины в сеть государственных лабораторий с отказом от целевой бюд- жетной поддержки «ареопага» академи- ков, который ввиду своей «кастовости» не имеет ничего общего с современной рыночной экономикой. Даже при ис- пользовании членов НАН Украины в качестве добровольных консультантов органов государственной власти незави- симая оплачиваемая экспертиза может обойтись дешевле, чем их пожизнен- ное содержание. Разумеется, сам «эли- тарный клуб» может продолжить своё существование, но как общественное объединение граждан. Это их конститу- ционное право. При анализе дисциплинарного про- филя организаций, входящих в различ- ные кластеры, возникает вопрос о вли- янии гендерного фактора на возрастное распределение кадрового потенциала в НАН Украины, который будет специаль- но освещён в следующей статье. 1. Патон Б. Є. Підсумки діяльності Національної академії наук України у 2015 році та основні напрями її подальшої роботи (тези доповіді на сесії Загальних зборів НАН України 14 квітня 2016 року) / Б. Є. Патон // Наука та наукознавство. – 2016. – № 2. – С. 3–13. 2. Попович О. С. Науково-технологічна та інноваційна політика: основні механізми формування та реалізації / Під. ред. Б. А. Маліцького. – К. : Фенікс, 2005. – 246 с. 3. Кавуненко Л. П. Г. М. Добров та питання спадкоємності у наукознавстві / Л. П. Кавуненко, Т. В. Гончарова // Наука та наукознавство. – 2009. – № 1. – С. 9–23. 4. Булкін І. О. Особливості вікової структури наукових кадрів НАН України як провідного елемента наукової системи країни / І. О. Булкін // Наука та наукознавство. – 2016. – № 2. – С. 50–61. 5. Грачёв О. А. «Кремниевая долина на Днепре». Интервью [Электронный ресурс]. – Режим досту- па: https://www.youtube.com/watch?v=x_SKtEWV604. 6. Савельев А. А. Молодёжь в науке. 1990-е годы: социологическое исследование / А. А. Савельев, Б. А. Малицкий, В. И. Оноприенко. – Киев : ЦИПИН им. Г. М. Доброва, 2000. – 48 с. 54 ISSN 0374-3896 Science and Science of Science, 2016, № 4 И. А. Булкин 7. Бублик С. Г. Віковий чинник дослідницького потенціалу науки / С. Г. Бублик // Проблеми науки. – 2005. – № 2. – С. 9–15. 8. Аналіз анкетування молодих вчених у 2015 р. / С. О. Жабін, О. П. Казьміна, О. С. Вашуленко та ін. // Наука та наукознавство. – 2016. – № 2. – С. 62–77. 9. Добров Г. М. Наука о науке. Введение в общее науковедение / Г. М. Добров. – М. : Наука, 1966. – 271 с. 10. Попович О. С. Зміни вікової структури кадрового потенціалу української науки / О. С. Попович, О. П. Костриця // Наука та наукознавство. – 2015. – № 4. – С. 52–66. 11. Малицкий Б. А. Научно-технический потенциал: структура, динамика, эффективность / Г. М. До- бров, В. Е. Тонкаль, А. А. Савельев и др. – К. : Наукова думка, 1987. – 347 с. 12. Грига В. Ю. Оцінка стану наукових кадрів України: віковий аспект / В. Ю. Грига, О. С. Вашулен- ко // Наука та наукознавство. – 2013. – № 1. – С. 38–46. 13. Попович А. С. Эволюция возрастной структуры научных кадров Украины, России и Беларуси после 2000 года / А. С. Попович, Е. П. Костица // Наука та наукознавство. – 2016. – № 2. – С. 40–49. Получено 06.10.2016 І. О. Булкін Еволюція вікової структури дослідників у організаціях НАН України Пропонована стаття є внеском у дискусію про методи оптимізації вікової структури до- слідників НАН України в умовах різких бюджетних обмежень. Окрім статистичного аналізу ди- наміки вікової структури дослідників автором розроблено оригінальний метод оцінювання їх вікової структури, який апробовано на масиві наукових організацій НАН України. Метод ґрунтується на оцінюванні співвідношення трьох основних вікових груп дослідників (молодих, середнього віку та похилого віку) з використанням двох індикаторів – відношення чисельності дослідників похилого віку до чисельності молодих і відношення чисельності дослідників похилого віку до чисельності до- слідників середнього віку. Перше відношення названо індикатором стратегічного оновлення органі- зації, друге – індикатором сталості організації. Чим нижче значення цих індикаторів, тим більш сприятливими є перспективи розвитку кадрового потенціалу НАН України у віковому аспекті. Поле можливих варіантів значень індикаторів визначено за двома кількісними критеріями – 1,0 і 1,5. Шляхом комбінування двох індикаторів для трьох вікових груп дослідників сформовано 9 кластерів, що відображають можливі варіанти вікової структури дослідників. Їх застосовано для аналізу вікової структури дослідників НАН України в цілому і в групах інститутів НАН України. Аналіз виконано за даними Державної служби статистики України за 2011–2015 рр. Пересування НАН України в цілому та її інститутів між кластерами характеризує тип еволюції вікової структури дослідників залежно від кадрової політики, яка в них проводиться. Аналіз показав, що в організаціях НАН України не тільки скорочується чисельність дослідників, а й посилюється диверсифікація са- мих організацій за віковою структурою дослідників залежно від кадрової політики, яку вони реалі- зують, – активної чи підкреслено консервативної. Ключові слова: Національна академія наук України, вікова група, дослідники, молоді дослід- ники, дослідники середнього віку, дослідники похилого віку, індикатор, кластер, зведена група кла- стерів.

Эволюция возрастной структуры исследователей в организациях НАН Украины

Institution

Ähnliche Einträge