Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака
Впервые публикуется весь комплекс материалов позднескифского святилища I-III вв. н.э. Дается характеристика алтарей, культовых ям и ям с ритуальными погребениями собак. Проводится сравнительный анализ моложского святилища с подобными комплексами Нижнего Поднепровья, Крыма и фракийскими памятниками...
Gespeichert in:
| Datum: | 2015 |
|---|---|
| 1. Verfasser: | |
| Format: | Artikel |
| Sprache: | Russian |
| Veröffentlicht: |
Інститут археології НАН України
2015
|
| Schriftenreihe: | Археологія і давня історія України |
| Schlagworte: | |
| Online Zugang: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161064 |
| Tags: |
Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Zitieren: | Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака / А.В. Малюкевич // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2015. — Вип. 1 (14). — С. 333-358. — Бібліогр.: 64 назв. — рос. |
Institution
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-161064 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-1610642019-11-29T01:25:30Z Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака Малюкевич, А.В. Varia Впервые публикуется весь комплекс материалов позднескифского святилища I-III вв. н.э. Дается характеристика алтарей, культовых ям и ям с ритуальными погребениями собак. Проводится сравнительный анализ моложского святилища с подобными комплексами Нижнего Поднепровья, Крыма и фракийскими памятниками. Дается новая интерпретация ранее исследованным поселениям, которые трактуются как святилища и включаются в сферу позднескифских древностей. Вперше докладно представлено археологічний комплекс Молога, що датується I-III ст. до н.е. Наводиться характеристика всіх складових комплексу: невеликого поселення, могильника та власне, святилища, його олтарів, культових ям, ям з ритуальними похованнями собак. Проводиться порівняльний аналіз майже повністю дослідженої пам'ятки з подібними комплексами Нижнього Подніпров`я, Криму, пам'ятками фракійської культурно-історичної спільності. Наводиться короткий опис та характеристика інших пам'яток цієї групи, які утворюють західний осередок розповсюдження пізньоскіфської культури. For the first time in details is presented archaeological complex of Mologa that is dated by I-III c. AD. In the article there are introduced the characteristics of all the components of the complex: a small settlement, burial ground, mainly sanctuaries of its altars, religious pits, and pits with ritual dog`s burial. The comparative analysis of almost completely explored monument with similar complexes of Lower Podniprovya, Crimea, Monuments of the Thracian cultural and historical community is given. A brief description and characteristics of other monuments of that group is given, which form western cell proliferation of late Scythian culture, which can be called as Budzhak variant of late Scythian culture. 2015 Article Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака / А.В. Малюкевич // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2015. — Вип. 1 (14). — С. 333-358. — Бібліогр.: 64 назв. — рос. 2227-4952 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161064 904.7 (477.74) «652» ru Археологія і давня історія України Інститут археології НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Varia Varia |
| spellingShingle |
Varia Varia Малюкевич, А.В. Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака Археологія і давня історія України |
| description |
Впервые публикуется весь комплекс материалов позднескифского святилища I-III вв. н.э. Дается характеристика алтарей, культовых ям и ям
с ритуальными погребениями собак. Проводится сравнительный анализ моложского святилища с подобными комплексами Нижнего Поднепровья,
Крыма и фракийскими памятниками. Дается новая интерпретация ранее исследованным поселениям, которые трактуются как святилища и
включаются в сферу позднескифских древностей. |
| format |
Article |
| author |
Малюкевич, А.В. |
| author_facet |
Малюкевич, А.В. |
| author_sort |
Малюкевич, А.В. |
| title |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака |
| title_short |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака |
| title_full |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака |
| title_fullStr |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака |
| title_full_unstemmed |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака |
| title_sort |
молога — сакральный центр поздних скифов буджака |
| publisher |
Інститут археології НАН України |
| publishDate |
2015 |
| topic_facet |
Varia |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161064 |
| citation_txt |
Молога — сакральный центр поздних скифов Буджака / А.В. Малюкевич // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2015. — Вип. 1 (14). — С. 333-358. — Бібліогр.: 64 назв. — рос. |
| series |
Археологія і давня історія України |
| work_keys_str_mv |
AT malûkevičav mologasakralʹnyjcentrpozdnihskifovbudžaka |
| first_indexed |
2025-07-14T13:41:01Z |
| last_indexed |
2025-07-14T13:41:01Z |
| _version_ |
1837629924233445376 |
| fulltext |
333ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
УДК 904.7 (477.74) «652»
А . Е . М а лю к е в и ч
МОЛОГА – САКРАЛЬНЫЙ ЦЕНТР
ПОЗДНИХ СКИФОВ БУДЖАКА
Впервые публикуется весь комплекс материа-
лов позднескифского святилища I-III вв. н.э. Дает-
ся характеристика алтарей, культовых ям и ям
с ритуальными погребениями собак. Проводится
сравнительный анализ моложского святилища с
подобными комплексами Нижнего Поднепровья,
Крыма и фракийскими памятниками. Дается
новая интерпретация ранее исследованным посе-
лениям, которые трактуются как святилища и
включаются в сферу позднескифских древностей.
К лю ч е в ы е с л о в а : поздние скифы, святили-
ще, алтарь, культовая яма, жертвоприношение.
В первой четверти I тыс. н.э. в Северо-
Западном Причерноморье обитало земле-
дельческое население со специфической куль-
турой, которую большая часть исследователей
интерпретирует как позднескифскую. Ранее
было выделено два района обитания позд-
них скифов: в Крыму и на Нижнем Днепре
[Шульц, 1971]. Существование позднескиф-
ских памятников в Нижнеднестровском реги-
оне впервые установлено раскопками поселе-
ния и могильника Молога-II на Днестровском
лимане [Гудкова, Фокеев, 1982; Малюкевич,
1989; Малюкевич, 1991, с. 71].
Поселение и могильник I-III вв. н.э. Моло-
га II расположены в Одесской области Укра-
ины на правом берегу Днестровского лимана
в 15 км к северу от Тиры (рис. 1, 1). Характер
поселения и каменного домостроительства,
погребальные сооружения, погребальный об-
ряд, состав керамического комплекса и, осо-
бенно, лепной керамики уверенно сближают
поселение и могильник Мологи с кругом па-
мятников позднескифской культуры [Гуд-
кова, Фокеев, 1982, с.109; Малюкевич, 1989,
с.79; Малюкевич, Гудкова, 2013]. Наряду с
этим отмечались, как сильная эллинизация,
так и присутствие в Мологе отдельных эле-
ментов сарматского и, в большей степени,
-фракийского этноса [Малюкевич, 1992, с. 30-
32; 1993, с.100].
Поселение. На поселении превалирует
каменное домостроительство. Стены возводи-
ли из необработанного камня-известняка и
мелкого бута с глиной на всю высоту, или из
глины, но на каменном основании. Каменные
кладки стелили насухо, а стены укрепляли
обмазкой, иногда покрывали побелкой. Полы
в домах глинобитные, но на некоторых участ-
ках полов и на придомовой территории вы-
стилали каменные вымостки. К особенностям
строительного дела в Мологе относятся наход-
ки каменных тесаных порогов, подпятников
под поворотные столбы дверей, подтесанные
Г-образные угловые камни стен, подквадрат-
ные выборки для крепежных балок.
Раскопаны также два каркасно-глинобит-
ных строения и восемь полуземлянок, часть
из них использовалась как жилища, а неко-
торые при обрядовых церемониях на святили-
ще [Малюкевич, 1995; 1999]. Кроме того, на
поселении Молога существовали плотно за-
строенные, обособленные усадьбы, в которых
жилые и хозяйственные помещения, иногда
с маленькими двориками, располагались во-
круг центрального двора обычно в ряд, или
Г-образно. Дома были двух- и четырех-камер-
ные. Помещения были одинаковой ширины и
имели выход во двор.
Могильник. Моложский могильник был
расположен на правом берегу древнего овра-
га, отделяющего его от центра святилища и
поселения (рис. 2). На могильнике раскопа-© А.Е. МАЛЮКЕВИЧ, 2015
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
334 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
1
2
Рис. 1. Святилище Молога.
1 – Географическое месторасположение памятника Молога II. 2 – Вид на площадь святилища Мологи со
стороны лимана
V a r i a
335ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 2. Картосхема раскопок поселения, могильника и святилища Молога II.
Условные обозначения: 1 – дороги; 2 – земляной вал V в. н.э.; 3 – современный вал; 4 – раскопы; 5 –
грунтовые склепы; 6 – культовые ямы
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
336 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
но пять земляных склепов с коллективными
захоронениями от четырех до восьми погре-
бенных. Вокруг склепов обнаружен комплекс
культовых ям и две полуземлянки. На про-
тивоположной стороне оврага, на территории
святилища, производились только одиночные
захоронения в грунтовых могилах, а так же
погребения взрослых и детей в ритуальных
ямах, и погребения младенцев в неглубоких
ямках. [Малюкевич, 1993; 1994 а; Писяжнюк,
Малюкевич, 2001].
Склепы представляют собой подпрямо-
угольные или округлые в плане сводчатые ка-
меры. С юго-востока от камер располагались
вытянутые прямоугольные входные ямы с на-
клонным дном. Только в склеп № 5 вел вход-
ной колодец, расположенный с северо-восточ-
ной стороны [Малюкевич, 1989, с. 79]. Вход в
камеру оформлялся ступенькой и был закрыт
каменным закладом или плитой. На внутрен-
ней стороне закладной плиты склепа № 4 был
нарисован охрой круг. Захоронения в склепах
совершались в течение длительного времени,
но при последующем захоронении нарушали
более ранние погребения.
Все погребения в склепах совершены в вы-
тянутой позе на спине, с руками, уложенны-
ми вдоль тела. Иногда, кисть одной или обеих
рук покоятся на тазе, ноги бывают перекре-
щены в щиколотках или лежат “ромбом”. Пре-
обладает ориентировка головой на юго-восток,
но в склепе № 2 умершие уложены “валетом”.
В отдельных случаях умерших клали на под-
стилку из коры дерева или кошму, закрывали
кусками коры, обкладывали досками или за-
ворачивали в кошму (рис. 3, 11, 13).
Погребальный инвентарь состоит из укра-
шений, принадлежностей одежды, предметов
туалета, амулетов, мелких орудий труда, ке-
рамических сосудов, включая лепные ладь-
евидные светильники. Из оружия засвиде-
тельствованы железный кинжал и железный
наконечник стрелы. Южнее склепов распола-
галось детское кладбище. Так, рядом со скле-
пом № 4 обнаружено два захоронения мла-
денцев в неглубоких ямках (рис. 3, 5). Еще
три детских захоронения были разрушены в
одном из дворов села. В жертвенной яме № 87
было обнаружено погребение ребенка в сопро-
вождении двух собак (рис. 3, 10).
На левой стороне оврага в районе святи-
лища среди комплекса ритуальных ям от-
рыты четыре грунтовые могилы. В трех мо-
гилах были погребены взрослые мужчины
(рис. 3, 6, 12), еще в одной захоронение девоч-
ки со стелой в головах и частичным расчле-
нением костяка (рис. 3, 4). [Малюкевич, 1993,
с. 97]. Четыре захоронения были совершены
в жертвенных ямах. Видимо, с ритуальными
действиями связано захоронение подростка с
черепом и передней частью туши лошади, че-
репами овцы и собаки в яме № 64. Погребен-
ный лежал на спине на кошме, а левая поло-
вина туловища была перекрыта целой тушей
козла (рис. 3, 3). Младенец в яме № 7 был за-
хоронен вместе с собакой, а выше него для ох-
раны положили еще одну собаку (рис. 3, 1-2)
[Малюкевич, 2006, с. 142].
Особого внимания заслуживают погребе-
ния ритуально разрушенных останков людей
и их частей. Вероятно, практиковалось рас-
членение двух видов: в момент погребения
или перед ним, а позже и во вскрытой могиле
после того, как связки на костях уже истлели.
Так в жертвенной яме № 157 сопровождении
костей животных был погребен взрослый, с
телом которого был произведен обряд риту-
ального разрушения костяка (рис. 3, 8). Та-
кой же обряд прослежен и в яме № 2 на рас-
копе VI-3. Здесь обнаружена (in situ) нижняя
часть ноги со ступней взрослого человека в
сопровождении собаки (рис. 3, 14). Между
жертвенными ямами найдено погребение
новорожденного младенца в нижней части
красноглиняного кувшина на воронковидном
поддоне (рис. 3, 9). Еще одно захоронение но-
ворожденного было обнаружено в небольшом
углублении, перекрытом стенками красно-
глиняной амфоры (рис. 3, 7).
Погребения Мологи можно разделить на
шесть типов:
I– пять грунтовых склепов с коллективны-
ми погребениями, в которых зафиксировано
26-28 захороненных, из них четыре детских;
II– четыре погребения в простых грунто-
вых могилах с каменными закладами (среди
них одно детское частично расчлененное с
каменной стелой, которой служил или якорь,
или противовес винодельческого пресса);
III– пять погребений младенцев в неболь-
ших грунтовых ямках;
IV– три захоронения детей в сопровожде-
нии собак в больших ритуальных ямах;
V– два расчлененных погребения взрослых
в сопровождении собак и части человеческого
черепа в ритуальных ямах;
VI– два захоронения младенцев, одно в
разбитом кувшине и одно в ямке под амфор-
ными черепками. Итого 42 погребенных и
несколько отдельных костей человека в жер-
твенных ямах.
Обряд захоронений в Мологе находит бли-
жайшие аналогии на позднескифских некро-
полях Нижнего Днепра, Крыма и Нижнего
Днестра (Никоний) [Вязьмитина, 1972, с. 159;
Бабенчиков, 1957, с. 120-121; Сымонович,
1983, с. 28-58; Пуздровский, 2007; Бруяко и
др., 2008, с. 81-164]. Все могильники грунто-
вые, где погребальными сооружениями, при
количественном преобладании склепов, слу-
жили склепы-катакомбы, простые ямы и ямы
с подбоями. Одинаковы и конструкции скле-
пов, и обряд коллективного захоронения в
V a r i a
337ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 3. Типы погребений в Мологе.
1 – погребение младенца №15 в сопровождении собаки №1 в яме №7; 2 – костяк собаки № 2, перекрывавший
погребение младенца № 15 в яме №7; 3 – погребение № 7 подростка в яме № 64, перекрытое тушей козла
и в сопровождении передней части тулова лошади, головы овцы и черепа собаки; 4 – погребение девочки
№ 9 с бронзовой диадемой и с отсеченной правой плечевой костью, правой нижней голенью и ступнями
обеих ног; 5 – погребение младенца № 3; 6 – погребение мужчины № 10 на подсыпке из кремней; 7 –
погребение младенца № 12; 8 – ритуально разрушенное погребение взрослого № 14 в культовой яме
№ 157; 9 – погребение новорожденного № 13 в красноглиняном кувшине; 10 – погребение ребенка № 11
в культовой яме № 87 в сопровождении костяков собак; 11 – грунтовой склеп № 2; 12 – погребение
мужчины № 8; 13 – грунтовой склеп № 4; 14 – нижняя часть отсеченной правой ноги человека и ритуально
разрушенный костяк собаки на дне культовой ямы
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
338 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
них с неустойчивой позой погребенных. Сход-
ны и отдельные обрядовые элементы (под-
стилки, обкладка корой, досками, “подушки”
под головами из камней, грунта или кошмы).
Сопоставимы форма, глубина и ориентация
погребений в подбоях и грунтовых ямах. На
всех могильниках совпадает набор погребаль-
ного инвентаря и единичны находки оружия.
Общность погребального ритуала проявляет-
ся и в помещении в могилу или входную яму
костей животных, а так же наличие поми-
нально-тризновых ям с захоронением костя-
ков собак [Малюкевич, Гудкова, 2013, с. 649].
Прослеживается и обрядовая общность и с
позднескифскими памятниками где фикси-
руется некоторое присутствие сарматских
традиций.
Святилище. Осогбенностью археологиче-
ского комплекса Мологи является наличие
полифункционального специально обустро-
енного святилища с разнотипными жер-
твенниками. Для святилища было выбрано
центральное место на памятнике – между
поселением и могильником, рядом, но, вне
хозяйственно-жилой застройки. Оно было
расположено на ровном плато и ограничено
с северо-востока высоким (до 20 м) береговым
обрывом, а с северо-запада и юго-востока глу-
бокими оврагами с крутыми склонами такой
же высоты (рис. 1, 2). Святилище Мологи,
было расположено на специально выделен-
ной территории и имело особые постройки и
объекты небытового назначения. В настоящее
время, раскопанная площадь центрального,
еще полностью недоисследованного, участка
святилища составляет 1000 м2.
К признакам атрибутирующим данный
объект как святилище относятся: комплекс из
более 200 жертвенных ям, центральная часть
скопления которых расположена между лаби-
ринтом из одиннадцати ровиков, алтари-жер-
твенники, каменно-глинобитные тризновые
площадки, очаги-кострища, переносные жа-
ровни, небольшие зольники на поверхности,
и ямы-зольники, участки прокаленного грун-
та, скопления целенаправленно уложенной в
ямки и развалы керамики, отдельно стоящие
сосуды, полуземлянки нежилого характера,
остатки тризн из костей животных на поверх-
ности, и ритуальные действия по отношению
к захоронениям взрослых, детей и собак в
культовых ямах. [Малюкевич, 1994 а; 2003;
2006; 2008].
Полных аналогий открытое нами святили-
ще не имеет, поэтому остановимся на более
подробном описании его составляющих.
Алтари-жертвенники, как наиболее
значимые объекты, попределяющие наличие
святилища, служили для сжигания жертво-
приношений, воскурения благовоний богам,
героям, предкам и совершения возлияний
при тризнах хтоническим божествам и умер-
шим родственникам, а так же при церемони-
ях связанных с общинными праздниками и
ритуалами, приуроченными к сельскохозяй-
ственным циклам. В зависимости от проводи-
мого ритуала, использовались и различные
по конструкции алтари.
Одним из центральных объектов для
святилища Мологи, являлся большой очаг-
жертвенник № 1, по краям которого были
помещены пять лепных светильников [Ма-
люкевич, Присяжнюк, 2000, с. 154; рис. 1, 2].
Очаг в плане овальной формы, размерами
2,2 х 1,9 х 0,3 м был преобразован из сущест-
вовавшего ранее кострища. Находка in situ
пяти светильников по бортам очага указывает
на то, что находящийся на открытой площади
большой очаг-кострище, использовался в ри-
туальных целях (рис. 4; 6, 12).
При жертвоприношениях использовались
и небольшие очаги-кострища. Так, в райо-
не центрального функционировало еще два
очага меньших размеров. Очаг № 2 представ-
лял собой чашевидное углубление диаметром
0,6 м, дно и стенки которого толщиной до 0,1 м
прокалены до красного цвета. Он был возве-
ден на площадке диаметром более 2 м прока-
ленного до 0,3 м в глубину глинистого грун-
та и был огражден поставленными на ребро
крупными камнями (рис. 6, 14). Первоначаль-
но обрядовые действия, связанные с исполь-
зованием огня, длительное время проходили
на площадке, а позже стал использоваться
очаг. Очаг-кострище № 3 представляет собой
овальное 1,2 х 1,0 м, до 0,15 м углубление, за-
полненное продуктами горения с прокален-
ностью бортов до 0,1м (рис. 6, 11). На северо-
восточной окраине святилища зафиксировано
еще два очага-кострища. Один в виде оваль-
ного прокаленного и заполненного пережжен-
ной глиной углубления 0,6 х 0,8 х 0,2 м, дру-
гой – несколько больше: 1,2 х 0,95 м и чашей
заглубленной в грунт до 0,3 м. Под очага был
вымощен слоем мелких камней.
В 13 метрах севернее основного очага-ко-
стрища между неглубокими ровиками на-
ходился глинобитный алтарь-жертвенник с
необожженной поверхностью (рис. 4; 6, 13).
Он представлял собой возвышение в виде сто-
лика высотой 0,2 м. В плане алтарь подпря-
моугольной формы со сторонами 0,95 х 1,1 м –
1,15 х 1,3 м. Алтарный стол изготовлен из
плотной беловатой глины толщиной 0,15 м.
Над южным углом находился плоский ка-
мень. На алтаре, очевидно, производились
бескровные жертвоприношения или помеща-
лись предметы культовой утвари. С его запад-
ной стороны раскопано несколько золистых
углублений, в одном из которых обнаружено
скопление в несколько десятков кремней.
V a r i a
339ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 4. Раскоп II. Объекты на центральном участке святилища
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
340 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
При проведении возлияний использова-
лись жертвенники в виде небольших углу-
блений с установленными в них горловинами
амфор, либо выложенными в виде воронки
стенками амфор или лепных сосудов. Такие
жертвенники играли немаловажную роль
в семейных верованиях [Шевченко, 2007,
с. 163]. Их рассматривают как земляные ал-
тари, служившие местом для отделения са-
кральных остатков от бытовой профанной
территории [Javis, 1949, p. 130]. На святили-
ще обнаружено восемь таких ямок с керами-
кой, из них пять в центре сакральной зоны,
вокруг центрального очага. Они овальные в
плане и чашевидные в разрезе с верхним ди-
аметром от 0,75 до 1,2 м, диаметром дна от 0,4
до 1,1 м и глубиной 0,25 – 0,4 м. В четырех слу-
чаях, в ямки были помещены обломки только
лепных горшков, в двух – верхние половины
красноглиняных широкогорлых амфор. В
одном – скопление состояло из фрагментов
красноглиняного кувшина на воронковидном
поддоне, красно и светлоглиняных амфор и
лепных сосудов. Еще в одном – вертикаль-
но поставленная горловина красноглиняной
амфоры, три горловины светлоглиняных ам-
фор, обломки лепного горшка, венчик крас-
нолаковой мисочки, плоский камень и комок
красной охры (рис. 5, 1-6). Очевидно, некото-
рые из ямок просто заполнялись специально
разбитой после жертвенных трапез и возли-
яний посудой [Русяева, 2005, с. 191]. Здесь
же на поверхности выявлены и два развала
(площадки) из фрагментов – красноглиняной
и светлоглиняной амфор. Кроме того, на со-
предельных участках обнаружены еще два
развала керамики: красноглиняной амфоры
и лепных сосудов, и два вкопанных отдельно
стоящих лепных горшочка.
В сакральной зоне святилища обнаружено
и семь зольников. Пять – это небольшие ча-
шевидные ямки диаметром от 0,6 до 1,8 м при
глубине 0,4-0,5 м. Все они заполнены золой
и продуктами горения. В одном случае дно
подмазано глиной. Находок в зольниках нет.
Несомненно, такие небольшие зольники при-
надлежали отдельным семьям (рис. 6, 6-7).
Кроме семейных, зафиксировано и два
больших общественных зольника № 3, 4
(рис. 4). Они расположены в непосредствен-
ной близости от глинобитного алтаря-столеш-
ницы. Зольник № 3 овальной формы разме-
ром 3,5 х 2,5 м с ровными бортами глубиной
0,4 м. Он перекрывает две более ранние жер-
твенные ямы. Заполнение – золистый грунт с
включением древесных угольков. В нем обна-
ружены фрагменты лепной керамики, кости
рыб и животных, в основном кальцинирован-
ные. Второй зольник № 4 размером 4,2 х 2,8 м
глубиной 0,6 м. Заполнение – зола с прослой-
ками древесного угля, краснообожженной
глиняной крошки и отдельные камни. Наход-
ки – немного керамики различных категорий,
растиральник, каменное и глиняное прясли-
ца, каменный шарик, и бронзовый дупондий
Антонина Пия (138-161 гг.).
Среди зольников и культовых ям находи-
лись и небольшие тризновые площадки. Они
представляли собой округлые (до 0,1-0,2 м)
углубления с ровным дном заполненные
пережженной глиняной крошкой, поверх-
ность состояла из слоя прокаленной глины
(рис. 6, 1-2). Две площадки подпрямоуголь-
ной формы. Первая – размером 1,4 х 0,9 м за-
глублена в материк на 0,15 м. Ее основа состо-
ит из трех слоев беловатой глины, где нижний
прокален до красного цвета. Над площадкой
мощный слой золы. Вторая – размером 1,5 х
1,2 м состояла из покрытых золой неболь-
ших плотно уложенных в один два слоя кам-
ней высотой до 10 см (рис. 6, 3, 5). Еще один
жертвенник состоял из ямки диаметром 0,6 и
глубиной 0,35 м. Придонная часть из слоя ко-
ричневатого золистого грунта была перекры-
та площадкой из плотной беловатой глины.
Остальной объем ямки и пространство над
ней были заполнены серой золой (рис. 6, 4).
В центре святилища все эти объекты распо-
лагались между одиннадцатью неглубокими
ровиками, которые, казалось бы, бессистемно
проложены в различных направлениях, но
на отдельных участках они были соединены
между собой и представляли преднамеренно
созданный лабиринт (рис. 4; 12, 11). В разрезе
ровики имеют форму перевернутой трапеции
с шириной верха от 0,25 до 0,5 м, шириной
дна 0,15-0,45 м, при глубине 0,2-0,35 м. На
данный момент, ровики исследованы в дли-
ну от 4 м до 39 м. К основному ровику-тран-
шее № 2 примыкают или связаны с ней все
остальные ровики комплекса. Ширина верха
ровика № 2 варьирует от 0,8 до 1,3 м, шири-
на дна 0,4-0,7 м и глубина 0,4-0,65 м (рис. 13,
4-7). Борта ровика № 1 были тщательно под-
мазаны глиной и слегка обожжены. Вероят-
но, предположить, что на поверхности ровики
были перекрыты и по ним распространялся
дым, выходя в определенных местах святили-
ща. Это подтверждается и тем, что в неглубо-
кой яме, служившей точкой соединения пяти
ровиков, разводили большой огонь, и стенки
их на данном участке оказались сильно про-
калены. Очевидно, система ровиков так же
входила в единый сакрально-архитектурный
комплекс святилища. Еще одна отдельно от-
стоящая глубокая траншея со ступенчатыми
бортами обнаружена севернее центра святи-
лища. Ее зафиксированная длина – 8 м, ши-
рина верха 3 м, ширина дна 0,7 м, глубина
1,4 м. Между ровиками и на ближайшей пло-
щади исследовано 53 жертвенных ямы.
V a r i a
341ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 5. Жертвенники, в виде обломков сосудов, целенаправленно уложенных в ямки.
1 – № 10; 2 –№ 8; 3 – № 7; 4 – № 4; 5 – № 3; 6 – № 6
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
342 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 6. Культовые объекты различных видов.
1-3, 5 – тризновые площадки; 4 – индивидуальный жертвенник; 6-7 – зольники; 8 – подалтарный
пьедестал на раскопе VI-1; 9-10 – очаги-кострища на раскопе VII-7; 11 – очаг-кострище № 3 на раскопе
II-Б; 12 – центральный очаг-кострище № 1 на святилище с пятью лепными светильниками; 13 –
глинобитный алтарь в центре святилища; 14 – очаг-кострище № 2 на раскопе II-Б
V a r i a
343ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Западный участок святилища. В трид-
цати метрах к западу, от центра святилища
на раскопе VII-7 на площади 230 м2 исследо-
ван еще один ритуальный комплекс. На дан-
ный момент там вскрыто 26 культовых ям и
две ямы-зольники (рис. 2; 7). К блоку жер-
твенных ям примыкает большая (более 35 м2)
площадка из беловатой глины толщиной 0,1 –
0,2 м, на которой на расстоянии в два метра
один от другого были возведены два очага.
Очаги диаметром 1,0 м, чашевидные в разре-
зе глубиной до 0,3 м вырыты непосредственно
в площадке, борта их прокалены до красного
цвета (рис. 6, 9-10). К югу и северу от очага
№ 1 была прорыта широкая от 1,0 до 2,8 м ка-
навка глубиной 10-15 см, заполненная золой
и перекаленной глиняной крошкой. Южная
оконечность канавки примыкает к большому
зольнику № 3 (рис. 7, 1).
Яма зольника № 3 цилиндрическая в раз-
резе глубиной 0,9 м с ровным дном диаметром
3,0 м. Объем зольника не ограничивался
только параметрами ямы, так как зола про-
должала складироваться небольшим терри-
коном и поверх нее. В зольнике обнаружено
1190 обломков сильно фрагментированной
керамики и другие находки. Можно выде-
лить бронзовые: ключ-кольцо, обломок фибу-
лы, бронзовый тирский ассарий императора
Домициана (81 - 96 гг.) и сегмент еще одной
монеты. По всей видимости, лишь в большие
(относительно для Мологи) зольники сбрасы-
вали не только золу во время отправления об-
рядов всей общиной, но и помещали обломки
посуды, отдельные предметы или их символы
и монеты.
Еще один небольшой зольник № 15 на-
ходился в 3,2 м южнее. Его основу также со-
ставляла неглубокая, заполненная золой
яма диаметром 1,7 м. Слой золы прослежен
и над ямой (рис. 7, 2). После окончания функ-
ционирования, на краю зольника соорудили
небольшой алтарь. Над слоем обломков крас-
ноглиняной амфоры установили группу кам-
ней, которые в свою очередь были перекрыты
площадкой 0,4 х 0,5 м из стенок и ручек такой
же амфоры (рис. 7, 3 - 4).
Как жертвенники, использовались и боль-
шие переносные глиняные жаровни. Так ря-
дом с очагом № 1на глинобитную площадку
поместили одну жаровню, а в шести метрах
южнее другую. Данные жаровни полностью
аналогичны обнаруженным в культовых
ямах. Они изготовлялись округлой, но чаще
подквадратной формы размером 0,8–0,9 м
с вертикальным массивным бортиком. Высо-
та жаровен 12 -17 см, а толщина пода 5-6 см.
Формовались они из грубой глины с примесью
половы (рис. 10, 29). В основном, они хорошо
прокалены до красного цвета, но встречаются
и «полуфабрикаты», когда обжиг слабый, не-
равномерный, а некоторые и вовсе просто под-
сушены и помещены в яму. Нужно отметить,
что на поселении даже обломков жаровен
практически нет, а все они выявлены только
в культовых ямах, где служили обязательным
атрибутом их заполнения.
Алтари-жертвенники вне святилища.
Кроме алтарей на святилище, на территории
поселения Мологи в одном из дворов раско-
па III тоже был обнаружен жертвенный ком-
плекс, состоящий из трех алтарей (рис. 13, 3).
Жертвенник для возлияний № 52 представ-
ляет собой круглое в плане воронковидное со-
оружение из камней местного известняка. Из-
начально в грунте выкопали конусовидную
яму и на дно ее поместили блок плотного мел-
коструктурного песчаника толщиной в 13 см
с просверленным конусовидным отверстием.
Верхний диаметр отверстия 18 см, нижний
6 см. По периметру поверх блока в виде ква-
драта были поставлены четыре относительно
крупных камня. Для одного из камней подос-
новы использовали обломок торцовой стен-
ки ручной мельницы из гранита. Выше по
окружности, борта ямки укрепили небольши-
ми плоскими веерообразно уложенными кам-
нями. Камни в четыре-пять рядов в высоту
были положены насухо, весьма плотно, и ме-
стами в переплет. Высота (глубина) жертвен-
ника 0,48 м, внешний верхний диаметр 1,0 м
(рис. 12, 1; 13, 1).
В трех метрах к юго-западу был располо-
жен еще один жертвенник для возлияний
№ 51 (рис. 12, 2; 13, 2). Он представлял собой
небольшую ямку чашевидной в разрезе фор-
мы диаметром 0,5 -0 ,55 м и глубиной до 0,2 м.
По центру ямки, горловиной вниз была вер-
тикально поставлена верхняя половина леп-
ного горшка, окруженная обломками еще че-
тырех горшков. Рядом поместили небольшой
широкогорлый буролаковый кувшин. После
засыпки ямки над ней, в виде реперного обо-
значения, поместили обломки толстостенного
лепного горшка. Вокруг жертвенника так же
выявлено большое количество обломков леп-
ных сосудов.
В 0,7 м северо-восточнее жертвенника
№ 52 находится еще один жертвенник № 54.
Это была площадка размером 0,7 х 0,35 м из
стенок и венчиков двух светлоглиняных узко-
горлых амфор и нескольких костей животных.
С юго-запада развал был ограничен несколь-
кими камнями и двумя обломками каменных
растиральников округлой и подпрямоуголь-
ной форм (рис. 13, 3).
Еще один алтарь был обнаружен на рас-
копе VI между святилищем и поселением
в районе, где рядом с культовыми ямами и
даже перекрывая их, сохранились остатки ка-
менных построек отдельной усадьбы. На этом
участке среди строений проходила каменная
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
344 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 7. Западный участок святилища.
1 – план верхнего уровня западного участка святилища; 2 – комплекс культовых ям, зольников, очагов и
переносных жаровен; 3-4 – алтарь-жертвенник над зольником № 15
V a r i a
345ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
улица, с северной стороны которой и находил-
ся алтарь. Это был подалтарный «пьедестал»
«П» образной формы из поставленных на ре-
бро подтесанных каменных плит. Внешние
размеры жертвенника – 0,84 х 0,7 м, высота
0,3 м. Верхняя плита перекрытия /столешни-
ца/ не сохранилась (рис. 6, 8).
Культовые ямы – жертвенники служи-
ли наиболее ритуально-предпочтительными
объектами и местами для жертвоприношений
в Мологе. Они отмечены на всей площади мо-
гильника, святилища и даже севернее и за-
паднее поселения, вне жилых построек.
Ямы в плане округлой формы. В разрезе
преобладают трапециевидные 43,2%, но с на-
личием невысокой горловины, грушевидные
17,4%, колоколовидные 13,6%, цилиндриче-
ские 10,6%, чашевидные 8,3%, боченковид-
ные 3,8%, конусовидные 3,1%. Диаметр устья
ям колеблется от 0,7 до 3,1 м, дна от 1,2 до
3,5 м, глубина от 0,6 до 3,5 м. На поверхно-
сти многие ямы были маркированы крупны-
ми камнями или каменными “пирамидами”.
Некоторые ямы относились к определенному
погребению или склепу и выкапывались к мо-
менту захоронения. Так, одна половина крас-
нолаковой миски была помещена рядом с по-
гребенным в грунтовой могиле № 8, а вторая
– в поминальную яму расположенную рядом.
На многих участках ямы размещены настоль-
ко плотно, что почти соприкасаются придон-
ными частями, но очень редко врезаются одна
в другую. В этом случае к содержимому более
ранней ямы относились бережно, отделяя его
камнями или глиняной подмазкой [Малюке-
вич, 1994, с. 120].
Большие ямы подготавливались весьма
тщательно. Дно выравнивали, часто подма-
зывали влажной глиной, изредка подсыпа-
ли речным песком с примесью ракушек. В
них разводили костер, обжигая дно и стенки.
Иногда на дне, обычно вдоль бортов, устраи-
вали жертвенник в виде площадки из стенок
амфор или плоских камней, а в некоторых
дно и нижняя часть забутовывалась крупны-
ми камнями. Отмечены также остатки тлена
от кошмы (шкур) и циновок.
Практически все ямы имели заполнение,
состоящее из перемежающихся остатков по-
минального пиршества и прослоек глины.
Основная масса заполнения состоит из серого,
сероглинистого и серозолистого грунтов насы-
щенного краснообожженной глиняной крош-
кой с прослойками или пятнами золы. Нали-
чествуют также древесные угольки, комочки
желтой глины, прослойки коричневатого или
беловатого тлена.
На дне ямы, как правило, находятся остат-
ки первой, наиболее пышной и значимой
тризны. Рядом на жаровнях, площадках и ко-
стрищах готовились поминальная еда, часть
которой вместе с золой и битой посудой ссыпа-
лась в яму. При этом остатки каждой последу-
ющей тризны обязательно отделялись от пре-
дыдущей прослойкой желтой глины (рис. 8).
В некоторых ямах удалось проследить до де-
сяти тризн. Все эти артефакты свидетельству-
ют о том, что возможно, у обитателей Мологи
был весьма развит обряд паренталий [Малю-
кевич, 1994, с. 204].
Во многих ямах обнаружено большое коли-
чество фрагментированной керамики. Но при
статистических подсчетах необходимо учесть,
что 19 ям были безынвентарными, 35 сильно
разрушены, а в 23 найдено всего до двадцати
мелких обломков посуды, которые могли по-
пасть в яму случайно из культурного слоя. В
процентном соотношении керамика из ям рас-
пределяется следующим образом: красногли-
няные амфоры – 27,7%, лепная – 26,6%, свет-
логлиняные амфоры 17,7%, красноглиняные
кувшины на воронковидном поддоне – 17,0%,
краснолаковая посуда – 5,8%, красноглиня-
ная столовая – 1,8%, серолощеная керамика –
1,0%, светлоглиняная – 0,8%, розовоглиняная
– 0,7%, сероглиняная кухонная - 0,7%, крас-
ноглиняная кухонная – 0,2%. Единичными
экземплярами представлены обломки крас-
ноглиняных пифосов.
В ямах довольно много обломков лепных
сосудов, но практически нет сероглиняной и
серолощеной керамики представленной на
поселении в большом количестве. В наибо-
лее богатых тризнах на дне ям устраивали
жертвенник в виде уложенных, или постав-
ленных вертикально, практически целых
амфор, красноглиняных кувшинов, крупных
обломков лепных сосудов. В некоторых слу-
чаях, при проведении последней тризны ам-
форы помещались в ней, или же в устье ямы
(рис. 8, 1 - 2, 4 - 5).
В ямах с обильными тризнами обязатель-
но присутствие целых или крупных частей
красноглиняных кувшинов на воронковид-
ном поддоне и амфор, большого количества
лепной керамики, которая иногда превалиру-
ет над амфорной тарой. Устойчивым обычаем
было помещение в яму целой или обломков
одной или двух переносных жаровен, кону-
совидных крышек лепных сосудов, камней,
галек-окатышей, кремней, каменных и гли-
няных шариков, раковин улиток или речной
«перловицы». В наиболее пышных тризнах
встречаются лепные светильники, миниатюр-
ные лепные сосудики – (игрушки), куриль-
ницы, глиняные диски, глиняные «хлебцы»,
пряслица, пирамидальные грузила из нео-
божженной, или слабопрокаленной глины,
а также астрагалы, оселки, растиральники,
конкреции керамического шлака, костяные
рашпили и проколки. Отмечены отдельные
находки бронзовых фибул, браслетов, иголок,
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
346 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 8. Типы культовых ям.
1 – разрез заполнения ям № 1 и № 2 на раскопе VI-2; 2 – расположение сосудов в культовой яме № 7
раскопа II-1; 3 – разрез заполнения ямы № 83 на раскопе II; 4 – расположение находок и разрез заполнения
ямы № 97 на раскопе II; 5 – расположение находок и разрез заполнения ямы № 55 на раскопе II
V a r i a
347ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
заклепок, железных гвоздей и ножей, свинцо-
вые пластины, обломки стеклянных сосудов,
бисер и бусины.
Наряду с традиционными жаровнями,
изредка как жертвенники использовались и
глиняные подносы округлой, или подквадрат-
ной формы с невысоким бортиком по краю.
Они изготовлялись из тонкой глины, иногда
слабо обожжены или просто подсушены. Их
размеры 25 – 30 см, миниатюрные 8 х 9 см,
а крупные до 50 см. Иногда использовались
округлые, диаметром до 0,3 м, миски-жаров-
ни из грубой сырцовой глины. Некоторые из
них имели вертикальные ручки не снаружи,
а внутри чаши (рис. 11, 11).
Изредка, в культовых ямах встречаются
и вотивные предметы неординарной формы.
Это изделия из необожженной, или слабо-
обожженной глины: столбик с углублениями
на торце /подобие подсвечника/, прямоуголь-
ный блок с тремя углублениями, массивный
круг с отверстием в центре, фигурка совы,
комки глины с отпечатками пальцев, антро-
поморфная фигурка. Кроме того, найдены
подставки в виде головы двурогого животного
и в виде ноги животного с копытом, изделие
из обожженной глины в форме многогранни-
ка или конуса (рис. 10, 25, 30, 14, 7).
Как и на некоторых позднескифских и
гето-дакийских памятниках, в жертвенных
ямах Мологи были обнаружены разбитые,
так называемые, «очажные подставки», «ро-
гатые кирпичи» или «коньки» с окончанием
в виде головы животного или птицы. Но в
Мологе найден и экземпляр не с прямым, а
дуговидно закругляющимся корпусом и со-
хранившимся остатком пода. Возможно, два
таких полукруглых сегмента использовались
как переносные борта обкладки временного
очага (рис. 10, 27). Все исследователи едины
в том, что «коньки» имеют фракийское проис-
хождение и культовое предназначение [Вязь-
митина, 1962, с. 208 – 217; Гаврилюк, 2009а;
2009б]. Выяснилось и то что, все «коньки»
были связаны с домашними алтарями, найде-
ны с отбитыми в древности головами и игра-
ли магическую роль в обрядовых действиях.
Очевидно, что тризноположение «коньков» в
жертвенные ямы Мологи, как и «коньки» в
домашних алтарях нижнеднепровских горо-
дищ указывают на проявление парциальной
магии, pars pro toto – часть заменяет целое,
а «коньки» символизируют переход между
земной жизнью и потусторонним миром [Гав-
рилюк, 2012, с. 22, 25]. Несомненно, и то, что
помещение в моложские культовые ямы раз-
битых «коньков» несло семантическую замену
кровавых человеческих жертвоприношений.
Как переносные жертвенники применя-
лись и маленькие камни подквадратной фор-
мы с небольшим углублением. Один из таких
алтариков использовался весьма часто, так
как внутренняя поверхность его со следами
копоти и прокалена (рис. 10, 13).
Кости животных, в том числе кальцини-
рованные, присутствуют во всех ямах. Но в
отдельные ямы помещали части туш овец,
коров, лошадей. Целыми обнаружены толь-
ко одна туша коровы и много костяков собак.
Среди жертвенных животных преобладали
молодые особи (определение Секерской Е.П.).
Изначально тризны происходили в непо-
средственной близости от склепов, где иссле-
довано уже более 130 ям. Позже создание ям
было перенесено на соседнее плато, распо-
ложенное ближе к жилым постройкам, где
погребения совершались уже только в оди-
ночных грунтовых могилах. Здесь же и было
организовано святилище.
Примечателен тот факт, что при рытье
такого количества рядом расположенных
ям, вся площадь должна была быть просто
погребена под выбранным грунтом. Но этого
не происходило, так как перед рытьем ямы,
площадку для нее специально расчищали и
почву снимали практически до материка, а
грунт сбрасывали в береговые обрывы и овра-
ги. Такая же практика очистки территории от
выбранного грунта, но уже и при сооружении
склепов, отмечена и в римском Никонии [Бру-
яко и др., 2008, с. 144–148].
Яма как основной объект жертвоприно-
шений сама подвергалась определенным
ритуальным действиям. Ведь яма это углу-
бление – проникновение ниже бытового го-
ризонта. Она предназначалась для жертво-
приношений хтоническим богам и являлась
полувиртуальной моделью «мини храма»,
где проводились обрядовые ритуалы, отде-
ляющие их и приношения от профанного
пространства. Приношения были не только
вотивные, но и в виде бытовых, часто при-
шедших в негодность, предметов, но которые
в контексте происходящей церемонии несли
в себе уже культово-семантическую нагруз-
ку. Каждый продукт или процесс в поми-
нально-погребальной обрядности становится
синомичным и сакральным во взаимосвязи
земного и хтонического миров [Тульпе, Хрша-
новский, 2002, с. 161-162].
Захоронения собак в культовых ямах.
Еще одним важным, отличительным от дру-
гих памятников, элементом обряда жертво-
приношений в Мологе является массовое
умерщвление и ритуальное захоронение со-
бак. На данный момент в 26 ямах зафиксиро-
вано 36 костяков, черепа, и несколько отдель-
ных костей собак. Все они обнаружены только
в культовых ямах. В двух случаях по две со-
баки сопровождали захоронения младенцев,
в двух – часть ритуально разрушенных ко-
стяков взрослых, в одной яме было погребено
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
348 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 9. Типы захоронений собак в культовых ямах Мологи.
1 – захоронение собаки в яме № 153. Раскоп. II-Б; 2 – фрагментированный скелет собаки в яме № 6,
раскоп VII-6; 3 – костяк собачки на дне ямы № 141, раскоп II; 4 – костяк собаки в яме № 170, раскоп II-Б;
5 – вымостки из стенок амфор и костяк собачки в яме № 175, раскоп II-Б; 6 – костяк собаки в яме № 4,
раскоп II-1; 7 – два костяка собак на дне ямы № 147, раскоп II; 8 – костяк собаки и маленького животного
на вымостке дна ямы № 108, раскоп II; 9 – ритуально разрушенные костяки собак и целый скелет в яме
№ 163, раскоп II; 10 – маленькое животное и костяк собаки на площадке из органического тлена в яме
№ 134, раскоп II; 11 – разрез ямы и костяки собак и маленького животного рядом с вымосткой из трех
разбитых жаровен в яме № 130, раскоп II
V a r i a
349ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
пять костяков собак, четыре из которых под-
верглись ритуальному разрушению. В неко-
торых случаях у животных отсекали головы
и помещали их за спиной. Ямы с костяками
собак составляют около 13% от всего количе-
ства раскопанных ям, или собак помещали в
каждую восьмую культовую яму святилища и
обычно в них находятся кости и других живот-
ных. [Малюкевич, 2003, с. 106].
Какой-либо закономерности в местораспо-
ложении ям с костяками собак не существует.
Характер заполнения и керамический состав
идентичен материалам ординарных культо-
вых ям. Костяки собак примерно в равных
количествах помещались по всем секторам
ямы и только два скелета обнаружены в цен-
тре, а один в южной части ямы. Собаки укла-
дывались вдоль бортов вплотную к стенкам
ямы. Часто собаки помещались на каменные
вымостки и перекрывались отдельными кам-
нями, или крупными обломками амфорных
стенок.
В ориентации скелетов превалирует се-
верная с вариантами позиция положения
животных. Всего три костяка положены в на-
правлении на юг, но при этом их головы нее-
стественно вывернуты назад за спину мордой
на север (рис. 9, 10). Примерно в равных коли-
чествах собак укладывали на правый или на
левый бок, реже на живот с наклоном вправо
или влево. Большей части сохранившихся ко-
стяков придана поза явно агрессивного жи-
вотного: собака в прыжке, собака, готовяща-
яся к прыжку, бегущая собака в различных
стадиях бега. Единичны статичные позы сто-
ящего или лежащего животного.
После погребения, часть костяков собак, в
ямах, где их поместили более двух, были ри-
туально разрушены. Так, у трех костяков че-
репа вообще отсутствуют, у шести отсечены и
смещены в сторону или к задней части туши,
а в яме 165 находился только один череп.
На ближайшем позднескифском некропо-
ле Никония в ямах были обнаружены четы-
ре обезглавленных костяка собак и восемь
обезглавленных же туш лошадей. А в одной
из ям найден еще и просверленный астрагал
собаки. Как и в Мологе, собаки были доволь-
но крупными (51–61 см в холке), относились
к группе охотничьих и наиболее близки сов-
ременным пойнтерам [Бруяко, Секерская,
1994].
В это же время у сармат Буджакской сте-
пи захоронения собак, обнаружены всего в
двух случаях [Фокеев, 1991, с. 58], и еще в
четырех отмечены напутственная пища и за-
хоронение туш животных [Дзиговский, 1993,
с. 21]. Можно утверждать, что обитатели Мо-
логи не могли позаимствовать такой обряд у
соседей-сармат.
Жертвоприношения собак выявлены и на
позднескифских памятниках Крыма. В не-
крополе Неаполя Скифского в девяти скле-
пах вместе с погребенными обнаружено 18-19
собак и в четырех еще по одной кости [Сымо-
нович, 1983, с. 41 - 79]. На Альма-Керменском
городище в трех ямах обнаружены три костя-
ка собак [Высотская, 1972, с. 38]. На Усть-Аль-
минском некрополе собака была положена в
склеп № 51, но в двух ямах под зольником
было обнаружено в одной два, в другой 18 по-
гребений собак, из которых отдельные особи
оказались расчлененными [Высотская, 2001,
с. 78 - 79]. На поселении Доброе на дне трех
ям обнаружены захоронения собак [Колтухов,
1981, с. 261 - 262]. На Нижнем Днепре толь-
ко в Золотобалковском могильнике вместе с
погребенными обнаружено два костяка собак
[Вязьмитина, 1972, с. 110-111].
В низовьях Дуная, на окраине посада
I-III вв. н.э. бывшего фракийского городища
Картал, было исследовано более трех десят-
ков тризновых ям с присутствием в некоторых
из них костяков собак. (Информация нач. экс-
педиции И.В. Бруяко).
Но значительные комплексы культовых
ям, где широко распространен обряд жертво-
приношений собак, являлся обычным для
всей территории занимаемой фракийским на-
селением, а также «варварами» Европы (кель-
ты, иллирийцы, германцы) [Сырбу, 1996].
Очевидно, что для первых веков н.э. жер-
твоприношения собак оказались наиболее
характерными для фракийцев и поздних
скифов Нижнего Поднестровья и Крыма. А
обитатели Мологи могли позаимствовать его
у своих ближайших западных соседей. В Мо-
логе нет собак, положенных в могилы – все
они обнаружены исключительно в культовых
ямах. Несомненно, что в данном регионе соба-
ка выступала как особо почитаемое жертвен-
ное животное, и ее жертвоприношение было
одним из основных ритуалов общей погре-
бально-поминальной практики. Бесспорно, в
Мологе мы наблюдаем яркое проявление ре-
минисценции скифского обряда, где кровавые
жертвоприношения человека были заменены
умерщвлением и захоронением собак [Малю-
кевич, 2003, с. 110].
Святилищ с таким разнообразным спек-
тром представленных жертвенников как в
Мологе, среди памятников римского времени
в Северо-Западном Причерноморье пока еще
не зафиксировано.
Так на нижнеднепровских позднескиф-
ских могильниках только в Николаевском
обнаружены восемнадцать, а в Золотобалков-
ском – четыре почти пустых тризновых ямы.
На городищах же известны только зольники
[Высотская, 2001, с. 77]. А глинобитные пло-
щадки как домашние алтари обнаружены
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
350 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 10. Вотивные предметы из культовых ям.
1 – антропоморфная фигурка; 2 – миниатюрный сосудик; 3 – глиняный шарик с прорезью; 4 – граффити
на кости; 5 – глиняное изделие (детская игрушка 7); 6 – глиняные шарики; 7 – конусообразная глиняная
пробка; 8 – керамический цилиндр; 9 – лепной кубок; 10 – пирамидальные грузила; 11 – лепной горшочек;
12 – лепная чашечка; 13 – комок подсушенной глины с отпечатками пальцев; 14 – каменный алтарик;
15 – глиняный предмет из необожженной глины; 16 – орнитоморфная фигурка из необожженной глины;
17 – фигурка совы из необожженной глины; 18 – глиняный диск; 19 – нижняя челюсть коровы
орнаментированная пунктирными насечками; 20 – фрагмент зооморфной фигурки из необожженной
глины; 21 – фрагмент глиняного диска с отверстием в центре; 22 – обломок пирамидального предмета;
23 – верхняя часть “конька” в виде головы лошади; 24 – верхняя часть “конька” в виде головы овцы или
лошади; 25 – часть в форме птицы; 26 – очажная подставка (алтарь) в форме двурого животного; 27 –
глиняный цилиндр (подсвечник); 28 – ножка курильницы; 29 – фигурная часть переносного очага; 30 –
глиняный блок с округлыми углублениями; 31 – фрагмент переносной жаровни; 32 – обломок очажной
подставки (алтаря) в форме ноги животного
V a r i a
351ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
только внутри помещений и связываются
с фракийскими традициями [Вязьмитина,
1962, с. 86; Гаврилюк, 2009, с. 150].
На крымских памятниках поодинокие
тризны фиксируются во входных ямах мо-
гил или над сводами погребальных камер.
Использовали так же углубления над прова-
лившимися или разграбленными склепами
[Пуздровский, 2007, с. 124]. В Неаполе отсут-
ствуют жертвенные ямы, а остатки тризны за-
фиксированы только над царской усыпальни-
цей в мавзолее [Погребова, 1961, с. 108]. Но на
городище, обнаружен небольшой участок, где
совершались обряды жертвоприношений до-
машних животных [Высотская, 1979, с. 168].
Близок моложскому комплексу усть-аль-
минский, где на территории городища под
зольником I - III вв.н.э., огражденным зиг-
загообразным ровиком, параметры которого
соответствуют ровикам Мологи, было иссле-
довано семь культовых ям [Высотская, 2001,
с. 78]. Как непосредственно к жертвенным,
можно отнести и 14 конских погребений среди
могил некрополя [Высотская, 1994, с. 72].
Глиняные столики, алтари для возлияний
с вертикально установленными горловина-
ми амфор, каменные загородки над камнем
с отверстием известны на городищах Альма-
Кермен и Чайка, но внутри помещений [Вы-
сотская, 1972, с. 58; Попова, 1990, с. 196-198;
рис. 1-3]. На могильнике Бельбек I зафикси-
рованы остатки тризны в виде кучи камней,
перемешанных с костями и пеплом. По гли-
няной площадке с остатками кострища, и по
две–три жертвенные ямы обнаружены на не-
крополях Бельбек III и Заветное. На Скали-
стом III выявлено шесть ям, где дно и стенки
их обмазаны глиной, а в одной прослежено
пять глиняных прослоек между тризнами
[Богданова, 1982, с. 38].
На окраине поселения Доброе вскрыто 23
хозяйственных ямы I в. до – III вв. н.э. В них
найдены обломки лепных и гончарных сосу-
дов, печина, бронзовые браслеты, три костя-
ка собак и захоронение женщины [Колтухов,
1981, с. 261 - 262]. Но нам представляется, что
обилие «хозяйственных» ям со структурным
заполнением на окраине поселения с захо-
ронением собак и человека, аналогично ком-
плексу культовых ям в Мологе.
Специальных святилищ не существовало
и на некрополях античного населения Боспо-
ра. Отмечены только остатки спорадических
тризн и жертвоприношений среди склепов
или могил. Наиболее распространенными об-
щественными святилищами являлись золь-
ники [Масленников, 1999, с. 126 - 129]. Но на
некрополе Фанагории зафиксирована культо-
вая яма первых вв. н.э., а рядом 16 «безынвен-
тарных» могил [Кобылина, 1951, с. 239]. Но
судя по характеру заполнения, это были не
могилы, а, как и в Мологе, комплекс тризно-
вых ям.
Жертвенников, подобные моложским, ис-
следованы только на некрополях Илурата и
Китея. Между погребениями были ритуаль-
ные площадки, локальные зольники, разва-
лы керамики, врытые горловины амфор, «П»
образные алтари перекрытые камнями с от-
верстиями, немного и небольшие тризновые
ямы и жертвоприношения животных и собак
[Хршановский, 2000, с. 242 - 246]. На китей-
ском же святилище обнаружены алтари из
поставленных на ребро плитовых камней и
четыре ботроса первых веков н.э. [Молев, Мо-
лева, 2007, с. 221]. В Тиритаке, но уже на горо-
дище, исследованы ямы-ботросы и алтарь для
возлияний, где часть амфоры была огражде-
на камнями. Такие алтари автор связывает с
местными культами [Зинько, 2007, с. 138].
В Ольвии так же пока не выявлено четко
выраженного жертвенного комплекса отно-
сящегося к первым векам н.э. Но какие-то
ритуальные действия происходили на терри-
тории заброшенных зернохранилищ, датиру-
ющихся I-III вв. н.э. [Крапивина, 1993, с. 51].
Среди ям зернохранилища № 1 был возведен
деревянный алтарь, а с севера оно было огра-
ждено глубоким рвом с проходившей по дну
канавкой. Заполнение всех ям зольное с боль-
шим количеством керамики, камней и костей
животных, а стенки некоторых были покрыты
глиняной обмазкой. По формам, размерам и
характеру заполнения, ольвийские ямы со-
вершенно аналогичны моложским, к тому же
в семи ямах найдены человеческие скелеты,
а в двух захоронения собак – в одной два и
в другой пять костяков [Крапивина, 1993,
с. 52-59].
Вполне вероятно, что данное святилище
было организовано позднескифским насе-
лением. Известно, что скифы участвовали в
восстановлении Ольвии после гетского разру-
шения. В.В. Крапивина приходит к мнению,
что жители Ольвии и ее округи, а так же их
потомки вместе с населением, вероятно, ниж-
неднепровских городищ, где они укрывались
от гетского разгрома, восстанавливают город
и образовывают новую гражданскую общину
[Крапивина, 1993, с. 143].
Но, практически идентичные, моложскому
святилищу комплексы, часто расположенные
вне могильников и поселений и состоящие из
скопления ям, траншей, очагов, глинобитных
жертвенников, тризновых площадок, ритуаль-
ных жертвоприношений животных, собак и
людей В. Сырбу выделил как специфический
тип памятников, широко распространенный у
даков Румынии. Он документировал более со-
рока таких пунктов, где в ямах зафиксирова-
ны останки 161 человека, а среди жертвенных
животных преобладают (47%) костяки собак.
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
352 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 11. Глиняные “хлебцы”, диски, площадки.
1-2 – «хлебцы»; 3, 6, 12, 15 – диск; 4 – диск с солярным знаком; 5 – диск с орнаментом; 7 – жаровня; 8,
17-19 –фрагменты “подносов” из подсушенной глины; 9 – фрагмент подставки (алтарика); 10, 14, 16 –
фрагменты площадок из подсушеной глины; 11 – фрагмент “подноса” (алтаря) с ручкой из грубой
сырцовой глины; 13 – переносная жаровня из грубой сырцовой глины; 20-21 – круглые подносы (алтари)
из прокаленной глины
V a r i a
353ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 12. Культовые объекты.
1 – каменный жертвенник № 52; 2 – жертвенник № 51; 3 – костяк собаки в культовой яме № 170; 4 –
погребение младенца и собаки № 1 в культовой яме № 7; 5 –костяк собаки № 2, который перекрывал
погребение младенца в культовой яме № 7; 6 – костяки собак в культовой яме № 163; 7 – ритуально
разрушенный костяк взрослого в культовой яме № 157; 8 – погребение младенца № 12; 9 – погребение
младенца № 12 после снятия перекрывающих амфорных стенок; 10 – погребение новорожденного № 13
в красноглиняном кувшине; 11 – система ровиков, очаг № 1 и алтарь в центральной части святилища;
12 – комплекс культовых ям в центре святилища; 13 – комплекс культовых ям на западном участке
святилища
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
354 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Большая часть из них датируется II в. до н.э. –
I в. н.э., и включает от нескольких десятков
до нескольких сотен ям, заполнение которых
указывает на преднамеренный характер воз-
ложения материалов и жертвоприношений.
[Sirbu 1993, р. 31, 49, anexa 4, 11; Sirbu, 1994,
р. 51 - 56; Sirbu, 1996, р. 8–15, fig. 45–62, 125–
132, anexa 1, 5 - 10]. Но такие же памятники не
менее широко представлены и на территории
южной Фракии в Болгарии [Балабанов, 1985,
с. 223 - 228; Гинев, 2000, с. 8; Милчев, 1956,
с. 486; Овчаров, 1961, с. 63]. Однако, наиболее
близкие аналогии комплексу Мологи просле-
живаются в культуре карпов II - IV вв. н.э.,
где так же зафиксированы сосредоточения ям
со сложной структурой заполнения и обили-
ем разнообразного материала практически
идентичного моложскому [Bichir, 1973; Bichir,
1976, р.6 и сл., fig. XVI - XVIII, XXX - XXXV].
Но, нужно отметить, что глинобитные жер-
твенники, «коньки» и тризновые площадки
находились внутри помещений.
До недавнего времени, Молога представ-
лялась таким себе единственным уникаль-
ным объектом позднескифских древностей
на западном берегу Днестровского лимана.
Но дальнейшими изысканиями было уста-
новлено, что ближайшим позднескифским
памятником II-III вв. н.э. является поселение
Веселое III, расположенное в 12 км к северу
от Мологи. На нем, исследовано каркасно-
глинобитное строение и часть святилища,
которое состояло из площадки, с трех сторон
П-образно огражденной глинобитными стен-
ками. Внутри располагался глинобитный ал-
тарь диаметром 0,35 - 0,4 м и высотой 0,35 м.
Рядом находилась тризновая площадка
овальной формы 2,8 х 2,2 м, сохранившаяся
в виде слоя краснообожженной глины мощ-
ностью 15-20 см. Вокруг площадки выявлено
три ямы. Севернее находилось подквадратное
углубление 1,5 х 1,0 х 0,3 м, с двумя заполнен-
ными золой выемками и очагом диаметром
0,8 м, а рядом пять ям. В комплексе и вокруг
него исследовано 24 культовых ямы и локаль-
ные небольшие зольники. Ямы заполнены се-
розолистым пыльным грунтом с включением
краснообожженной глиняной крошки. В них
найдено небольшое количество фрагменти-
рованной керамики, но иногда фиксируются
скопления лепной керамики и развалы леп-
ных же сосудов. В ямах обнаружены кости
животных, череп и челюсть коровы, панцири
черепах, а так же лепное и халцедоновое пря-
слица [Малюкевич, 1991, с. 125–126; Малюке-
вич, 1992, с. 54–55].
Западнее в Буджакской степи разведа-
но 130 памятников I-III вв. н.э., на которых
практически отсутствует культурный слой, и
фиксируются они по площади распростране-
ния фрагментов амфор и лепной керамики
аналогичной моложской [Гудкова, 1983, с. 5].
Так на «поселении» Волчья Балка II –
первой половины III вв. н.э., при отсутствии
жилищ, на площади в 850 м2 обнаружено
скопление и отдельно расположенные ямы, в
заполнении которых много керамики, костей
животных и продуктов горения. Рядом развал
керамики, среди которой целый и несколько
раздавленных лепных сосудов, много костей
животных и фрагмент затылочной кости чело-
веческого черепа [Паламарчук, 1982, с. 126].
На «поселении» Холмское II жилищ нет,
но на площади до 2000 м2 вскрыто 53 кру-
глых и одна подпрямоугольная в плане яма.
Заполнение ям: чернозем, вкрапления жел-
той и кусочки краснообожженной глины, из-
мельченные кости животных, мелкие камни,
прослойки продуктов горения. Среди керами-
ческого материала преобладают обломки леп-
ных сосудов скифского облика. На поселении
Староселье в одной из ям найдено три целых
узкогорлых светлогиняных амфоры первой
половины III в. н.э. Кроме того, по несколько
десятков подобных ям исследовано на памят-
никах Старые Трояны III, Главаны III, Камен-
ское III, Нагорное III, Белолесье, Хаджидер I.
На поселениях Дракуля I и II, Главаны IV и
Ташлык V обнаружен только редкий разброс
керамики без следов жилищ и хозяйственных
ям. [Фокеев, 1982, с. 119 - 124; Фокеев, 1987,
с. 16 - 17; Гудкова, Фокеев, 1984, с. 66].
Исследователи все ямы интерпретировали
как хозяйственные, принадлежащие стой-
бищам кочевников и оседающего на землю
населения [Гудкова, 1983, с. 10; Гудкова, Фо-
кеев, 1984, с. 68; Фокеев, 1987, с. 19;]. И это
несмотря на то, что не существовало ни самих
поселений и населения, которое бы занима-
лось этим самым хозяйством. Несомненно, что
объекты, где исследованы только комплек-
сы ям со сложной структурой заполнения и
с преобладанием скифоидных лепных сосу-
дов, явно принадлежат «полям ритуальных
ям» и небольшим, подобным моложскому,
святилищам.
На левом берегу в низовьях Дуная на
фракийском городище Картал /с. Орловка/
c середины I до середины III вв. н.э. сущест-
вовал римский кастель. В предместье форта
исследовано более двух десятков крупных
ям римского времени. Ямы заполнены золи-
стым рыхлым грунтом обильно насыщенного
углем, кусочками обмазки, большим количе-
ством костей животных и керамикой, в том
числе и местного дакийского производства, а
рядом обнаружен могильник [Бруяко, 2013,
с. 543–551].
Еще одно поле ритуальных ям исследуется
на левобережье низовий Днестра, напротив
Мологи у с. Маяки. При отсутствии поселения
V a r i a
355ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Рис. 13. Объекты на южном участке раскопа III.
1 – каменный жертвенник № 52; 2 – жертвенник № 51 в виде обломков лепных сосудов и буролакового
кувшина; 3 – бъекты нижнего слоя раскопа III: 44, 45, 55 – строительные объекты; 51, 52, 54 – жертвенники;
53 – скопление обломков лепных сосудов эпохи поздней бронзы под жертвенником римского времени;
54 – жертвенник в виде развала фрагментов светлоглиняных амфор; 18 – растиральники; 4-7 – разрезы
ровиков на святилище
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
356 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
там вскрыто уже более трех десятков жертвен-
ных ям первых веков с развитой структурой
заполнения и преобладанием лепной керами-
ки позднескифского типа. (Информация нач.
экспедиции Петренко В.Г.).
На левом же берегу Днестровского лимана
на позднескифском поселении I-III вв. н.э., на
месте древнего Никония так же обнаружен
комплекс поминально-жертвенных ям с на-
путственной пищей из костей различных жи-
вотных. Но данные комплексы приурочены к
склепам [Бруяко и др., 2008, с. 148–152].
Далее к востоку, в степях между Тирой и
Ольвией, известны более сорока памятников
первых веков н.э., относящихся к позднескиф-
ской культуре. На 15 из них обнаружены ха-
рактерные ямы с подобным моложскому ке-
рамическим комплексом, что не исключает
наличия и на этой территории полей ритуаль-
ных ям [Малюкевич, Гудкова, 2013, с. 644].
Подводя итоги можно сказать, что такого
специально организованного, многофункци-
онального, с развитой структурой активно
функционирующего святилища как в Мологе,
нет ни на нижнеднепровских ни на крымских
позднескифских, а так же и на античных па-
мятниках римского времени. Во фракийском
мире поля культовых ям присутствуют повсе-
местно, но отдельно выделенных святилищ
с разнотипными жертвенниками, пока неиз-
вестно. Однако, кроме скопления тризновых
ям, остальные группы алтарей-жертвенников
Мологи типологически близки жертвенникам
некрополей античного населения Крыма.
В Мологе наличествуют разнообразные
жертвенники, традиционно используемые в
культовой практике позднескифского, эллин-
ского, и фракийского этносов, и наблюдается
сочетание этих различных обрядовых тра-
диций.. В Северо-Западном Причерноморье
Молога оказалась на стыке двух основопола-
гающих культуробразований того времени:
западной – фракийской (гето-дакийской) и
восточной – антично-позднескифской.
Географическое положение, наличие полу-
землянок, лепной керамики и глиняных из-
делий фракийского облика, специфического
жертвенного комплекса с обилием поминаль-
но-тризновых ям с ритуальным погребением
животных, людей и собак значительно сбли-
жает Мологу с гето-дакийскими памятника-
ми первых веков нашей эры. Безусловно, сре-
ди обитателей поселения проживала группа
этнических гето-даков, которые и привнесли
с собой практику создания такого культового
комплекса и придали позднескифскому насе-
лению Мологи колоритную фракийскую окра-
ску [Малюкевич, 1992].
Важно отметить, что если общая площадь
памятника 12,5 га, а площадь непосредствен-
но поселения всего 2,2 га, то площадь святи-
лища с комплексом жертвенных ям шесть
раз больше территории занятой под жилищ-
но-хозяйственные постройки поселения. Судя
по плотности расположения ям и зондажным
раскопам, количество ритуальных ям может
достичь тысячи.
Молога представляет собой уникальный
ритуально-культовый комплекс, каждая из
частей которого в полной мере свидетель-
ствует о сакральном характере памятника.
Можно утверждать, что и жилая зона Мологи
также является частью этого комплекса. На её
незначительной площади, как и в отдельных
полуземлянках на святилище, могли разме-
ститься лишь несколько хозяйств, принадле-
жавших «обслуживающему персоналу» святи-
лища – жрецам-авгурам [Малюкевич, 1999,
с. 118]. Совершенно очевидно, что огромное
количество ритуальных ям нельзя связывать
с умиравшими обитателями жреческого со-
словия. Бесспорно, что такое грандиозное свя-
тилище, прежде всего, предназначалось для
отправления традиционных обрядов населе-
нием обширного региона.
Молога – это единственный пока извест-
ный, сакральный центр всего позднескифско-
го населения Днестро-Дунайского междуре-
чья. Все же остальные небольшие памятники
с материалами подобными Мологе, Никонию
и Веселому, несомненно, необходимо отнести
к позднескифской культуре и, возможно вы-
делить их как Буджакская степная группа
памятников с наличием элементов фракий-
ского этноса
Бабенчиков В.П. Некрополь Неаполя Скиф-
ского // История и археология древнего Крыма. –
1957. – Вып. 1. – С. 94–142.
Балабанов П. Фракийское святилище воз-
ле Дебелта // Thracia Pontica. – Sozopol, 1985. –
III. – С. 221–237.
Богданова Н.А. Погребальный обряд сельского
населения позднескифского государства в Крыму //
Археологические исследования на юге Восточной
Европы. Тр. ГИМ. – 1982. – Вып. 54. – С. 31–39.
Бруяко И.В. Городище Картал (римский кастель
у с. Орловка) // Древние культуры Северо–Запад-
ного Причерноморья. – Одесса, 2013. – С. 543–553.
Бруяко И.В., Дзыговский А.Н., Секерская Н.М.
Никоний римской эпохи. – Одесса, 2008. – 223 с.
Бруяко И.В., Секерская Е.П. Фауна из некропо-
ля Никония первых веков н.э. //Древнее Причерно-
морье. – КСОАО. – Одесса, 1994. – С. 252–255.
Высотская Т.Н. К вопросу о позднескифских
зольниках // РА. – 2001.– № 3. – С. 77–87.
Высотская Т.Н. Неаполь – столица государства
поздних скифов. – К., 1979. – 207 с.
Высотская Т.Н. Поздние скифы в Юго–Запад-
ном Крыму. – К., 1972. –192 с.
Высотская Т.Н. Усть–Альминское городище и
некрополь. К., 1994. – 207 с.
Вязьмитина М.И. Золотобалковский могиль-
ник. – К., 1972. –190 с.
V a r i a
357ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Вязьмитина М.І. Золота Балка. – К., 1962. –
239 с.
Гаврилюк Н.А. Про час появи фракійців у
Нижньому Подніпров’ї // Взаємозв’язки куль-
тур епох бронзи і раннього заліза на території
Центральної та Східної Європи. – Київ–Львів,
2009. – С. 148–165.
Гаврилюк Н.А. Фракийцы в Нижнем Подне-
провье (по материалам Золотобалковского посе-
ления) // Международные отношения в бассейне
Черного моря в скифо–сарматское и хазарское вре-
мя. – Ростов–на–Дону, 2009а. – С. 169–186.
Гаврилюк Н.А. Фракийцы в Нижнем Подне-
провье// Stratum plus – № 3. – 2005–2009, 2009б. –
С. 114–142.
Гаврилюк Н.А. Об особенностях верований фра-
кийского субэтноса нижнеднепровских городищ
III в. до н.э. – II в. н.э. // Древности Северного При-
черноморья III–II вв. до н.э. – Тирасполь, 2012. –
С. 21–27.
Гинев Г. Тракийски могили при село Кралево,
Търговищко. Варна, 2000. – 143 с.
Гудкова О.В. Поселення перших століть нашої
ери в степах Північно–Західного Причорномор’я //
Археологія.–1983.– № 42. – С. 3–10.
Гудкова А.В., Фокеев М.М. Поселение и мо-
гильник римского времени Молога II // Памятники
римского и средневекового времени в Северо–За-
падном Причерноморье. – К, 1982. – С. 55–113.
Гудкова А.В., Фокеев М.М. Поселения первой
половины I тыс. н.э. на степной речке Дракуля (ни-
зовья Дуная) // Северное Причерноморье. – К., На-
укова Думка. – 1984.– С. 67–73.
Дзиговский О.М. Сармати на заході степового
Причорномор’я на прикінці I ст. до н.е. – першій
половині IV ст. н.е. – К., 1993. – 203 с.
Зинько В.Н. Культово–сакральные объекты Ти-
ритаки первых вв. н.э. // Боспорские чтения VIII.
Боспор киммерийский и варварский мир в пери-
од античности и средневековья. Святилища и са-
кральные объекты. – Керчь, 2007. – С. 137–140.
Кобылина М.М. Раскопки Южного некропо-
ля Фанагории в 1947 г. // МИА. – 1951 – № 19. –
С. 236–240.
Колтухов С.Г. Охранные раскопки поселения
Доброе // АО за 1980 г. – 1981. – С. 261–262.
Крапивина В.В. Ольвия. Материальная куль-
тура I–IV в. н.э. – К., 1993. – 184 с.
Малюкевич А.Е. Жертвенные захоронения со-
бак в моложском могильнике // Древнее Причерно-
морье. – Одесса, 2003. – С. 105–111.
Малюкевич А.Е. К вопросу о погребальном об-
ряде могильника Молога // Проблемы скифо-сар-
матской археологии Северного Причерноморья. –
Запорожье, 1989. – С. 79–81.
Малюкевич А.Е. К вопросу о полуземляночных
постройках Моложского некрополя // Проблемы
истории и археологии Нижнего Поднестровья. Тез.
Докл. – Белгород-Днестровский, 1995. – С. 32–34.
Малюкевич А.Е. Комплекс погребально поми-
нальных тризн моложского могильника // Пробле-
мы скифо-сарматской археологии Северного При-
черноморья. – Запорожье, 1994. – С. 119–121.
Малюкевич А.Е. О торговых контактах поселе-
ний Нижнего Поднестровья в первые века н.э. //
Северо–Западное Причерноморье – контактная
зона древних культур. – К., 1991.– С. 71–82.
Малюкевич А.Е. Обряд захоронения детей на
памятнике римского времени Молога II // КСОАО. –
Одесса, 2008. – С. 172–183.
Малюкевич А.Е. Обряд паренталий моложского
могильника // Древнее Причерноморье. КСОАО. –
Одесса, 1994 а. – С. 200–204.
Малюкевич А.Е. Полуземлянки поселения Мо-
лога–II // КСОАО. – Одесса, 1999. – С. 108–120.
Малюкевич А.Е. Святилище позднескифской
Мологи // Древнее Причерноморье.– Одесса, 2006. –
С. 140–144.
Малюкевич А.Е. Фракийские элементы в куль-
туре позднескифского населения Днестровского
лимана // Археологический вестник. – Запорожье,
1992. – № 3. – С. 30–32.
Малюкевич А.Е. Этнические признаки погре-
бального обряда могильника Молога II // Древности
Причерноморских степей. – К., 1993. – С. 94–101.
Малюкевич А.Е., Гудкова А.В. Поздние ски-
фы Северо–Западного Причерноморья // Древние
культуры Северо–западного Причерноморья. –
Одесса, 2013. – С. 644–657.
Малюкевич А.Е., Присяжнюк А.Н. Лепные све-
тильники позднескифской Мологи // Чобручский
археологический комплекс и древние культуры
Поднестровья: Материалы полевого семинара. –
Тирасполь, 2000. – С. 154–162.
Масленников А.А. Сельские святилища антич-
ного Боспора // Боспорский феномен: греческая
культура на периферии античного мира.– СПб,
1999. – С. 125–133.
Милчев А. Археологически проучвания на Сев-
лиевско и Троянска // ГСУФИФ.– 1956– L. – кн. I. –
С. 445–539.
Молева Н.В. Некоторые итоги археологических
исследований Китейского святилища // Боспорский
феномен: греческая культура на периферии антич-
ного мира. – СПб. 1999. – С. 121–125.
Молев Е.А, Молева Н.В. Комплекс культовых
зданий на юго–восточной границе китейского го-
родского святилища (раскопки 2005–2006 гг.) //
Боспорские чтения VIII. Боспор киммерийский и
варварский мир в период античности и средневе-
ковья. Святилища и сакральные объекты. – Керчь,
2007. – С. 219–225.
Овчаров Д. Могилни погребения при с. Д. Роси-
ца, Търговищко // Археология. – 1961.–III. – кн.– 4. –
С. 54–72.
Паламарчук С.В. Поселение первых веков на-
шей эры Волчья Балка // Памятники римского и
средневекового времени в Северо–Западном При-
черноморье. – К, 1982. – С. 125–131.
Погребова Н.Н. Погребения в мавзолее Неапо-
ля Скифского // МИА. – 1961. – № 96. – С. 103–213.
Попова Е.А. Позднескифские жервенники с го-
родища «Чайка» // СА. – 1990. – № 3. – С. 196–303.
Присяжнюк А.Н., Малюкевич А.Е. Тризновые
ямы моложского могильника // Буковинський icто-
рико–етнографiчний вiсник.– Чернiвцi, 2001. –
Вип.3. – С. 92–94.
Пуздровский А.Е. Крымская Скифия
II в. до. н.э. – III в. н.э. Погребальные памятники. –
Симферополь, 2007. – 480 с.
Русяева А.С. Религия понтийских эллинов в ан-
тичную эпоху. – К., 2005. – 558 с.
Сымонович Э.А. Население столицы поздне-
скифского царства. – К., 1983. – 174 с.
Малюкевич А.В. Молога – сакральный центр поздних скифов Буджака
358 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2015, вип. 1 (14)
Сырбу В. Святилища с пожертвованиями и
жертвоприношениями во фракийском мире эпохи
железа // Міжнародні зв’язки народів Європи. – За-
поріжжя, 1996. – С. 166–167.
Тульпе И.А., Хршановский В.А. Сакральное
поле некрополя // Боспорский феномен. Погребаль-
ные памятники и святилища.– СПб., 2002. – Ч. I. –
С. 161–167.
Фокеев М.М. Поселение первых веков нашей
эры Холмское II // Памятники римского и средне-
векового времени в Северо–Западном Причерно-
морье. – К, 1982. – С. 119–125.
Фокеев М.М. Памятники первых веков на-
шей эры в Буджакской степи // Днестро–Дунай-
ское междуречье в I – начале II тыс.н.э. – К.,
1987.– С. 16–25.
Фокеев М.М. Позднейшие могильники сармат-
ского времени в степи между Днестром и Дунаем //
Древности Юго–Запада СССР.– Кишинев.– 1991. –
С. 56–64.
Хршановский В.А. Жертвоприношение в по-
гребально–поминальной обрядности европейско-
го Боспора II в до н.э. – IV в. н.э. (по материалам
археологических раскопок некрополей Илурата и
Китея) // Жертвоприношение. Ритуал в искусстве
и культуре от древности до наших дней. – Москва,
2000. – С. 241–252.
Шевченко Т.М. Алтари семейной религии
античного Херсрнеса // Боспорский феномен: са-
кральный смысл региона, памятников, находок. –
Санкт–Петербург.– 2007.– С. 162–168.
Шульц П.Н. Позднескифская культура и ее ва-
рианты на Днепре и в Крыму (Постановка пробле-
мы) // МИА. – 1971. – 177. – С. 127–143.
Bichir Gh. Archaeology and history of the Carpi //
BAR. Supplementary Series 16 (II). – 1976. – Р. 4–38.
Bichir Gh. Cultura carpică. – Bucureşti, 1973. –
412 р.
Sirbu V. Credinte si practici funerare, religioasare
si magice in lumea geto–dacilor.– Galati, 1993. –
253 р.
Sirbu V. Dava getica de la Gradistea Judetul
Braila I. – Braila, 1996. – 308 p.
Sirbu V. Incinte si locuri sacre cu sacrificii si depu-
neri de ofrande in lumea geto–dacilor // Pontica. –
Constanta, 1994. – XXVII. –Р. 39–59.
Javis C. G. Greek Altars. – Saint Louis, 1949. –
243 р.
О.В . Малюкевич
МОЛОГА –
САКРАЛЬНИЙ ЦЕНТР
ПІЗНІХ СКІФІВ БУДЖАКА
Вперше докладно представлено археологіч-
ний комплекс Молога, що датується I-III ст. до н.е.
Наводиться характеристика всіх складових комп-
лексу: невеликого поселення, могильника та влас-
не, святилища, його олтарів, культових ям, ям з
ритуальними похованнями собак. Проводиться
порівняльний аналіз майже повністю дослідже-
ної пам`ятки з подібними комплексами Нижньо-
го Подніпров`я, Криму, пам`ятками фракійської
культурно- історичної спільності. Наводиться ко-
роткий опис та характеристика інших пам`яток
цієї групи, які утворюють західний осередок роз-
повсюдження пізньоскіфської культури.
К л ю ч о в і с л о в а : святилище, олтар, культо-
ва яма, ритуальні поховання собак.
O.V . Ma l iuk ev i ch
MOLOGA – SACRED CENTER
OF LATE SCYTHIANS
FROM BUDZHAK
For the first time in details is presented archaeo-
logical complex of Mologa that is dated by I-III c. AD.
In the article there are introduced the characteristics
of all the components of the complex: a small settle-
ment, burial ground, mainly sanctuaries of its altars,
religious pits, and pits with ritual dog`s burial. The
comparative analysis of almost completely explored
monument with similar complexes of Lower Podni-
provya, Crimea, Monuments of the Thracian cultural
and historical community is given. A brief description
and characteristics of other monuments of that group
is given, which form western cell proliferation of late
Scythian culture, which can be called as Budzhak
variant of late Scythian culture.
K e y w o r d s : Mologa, altar, religious pit, ritual
dog`s burial.
Одержано 4.04.2015
|