Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья

Статья посвящена рассмотрению образа «лосекозла», распространенного в скифском искусстве звериного стиля.

Gespeichert in:

Bibliographische Detailangaben
Datum:	2016
1. Verfasser:	Канторович, А.Р.
Format:	Artikel
Sprache:	Russian
Veröffentlicht:	Інститут археології НАН України 2016
Schriftenreihe:	Археологія і давня історія України
Schlagworte:	Статті
Online Zugang:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161532
Tags:	Tag hinzufügen Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Zitieren:	Образ "лосекозла" в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья / А.Р. Канторович // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2016. — Вип. 2 (19). — С. 89-99. — Бібліогр.: 57 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-161532
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-1615322019-12-14T01:26:28Z Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья Канторович, А.Р. Статті Статья посвящена рассмотрению образа «лосекозла», распространенного в скифском искусстве звериного стиля. Статтю присвячено синтетичному образу скіфського звіриного стилю — мотиву «лосекозла», раніше ідентифікованого автором у статті 1995 р. і розглядається нині на тлі нових знахідок. The article is devoted to the analysis of a synthetic image of the Scythian animal style — «elk-goat» motif previously identified by the author in his article of 1995 and now considered on the background of new findings. 2016 Article Образ "лосекозла" в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья / А.Р. Канторович // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2016. — Вип. 2 (19). — С. 89-99. — Бібліогр.: 57 назв. — рос. 2227-4952 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161532 [904.25:7.03](395)”6383” ru Археологія і давня історія України Інститут археології НАН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Статті Статті
spellingShingle	Статті Статті Канторович, А.Р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья Археологія і давня історія України
description	Статья посвящена рассмотрению образа «лосекозла», распространенного в скифском искусстве звериного стиля.
format	Article
author	Канторович, А.Р.
author_facet	Канторович, А.Р.
author_sort	Канторович, А.Р.
title	Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья
title_short	Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья
title_full	Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья
title_fullStr	Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья
title_full_unstemmed	Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья
title_sort	образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории ставрополья и прикубанья
publisher	Інститут археології НАН України
publishDate	2016
topic_facet	Статті
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/161532
citation_txt	Образ "лосекозла" в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья / А.Р. Канторович // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2016. — Вип. 2 (19). — С. 89-99. — Бібліогр.: 57 назв. — рос.
series	Археологія і давня історія України
work_keys_str_mv	AT kantorovičar obrazlosekozlavskifskomzverinomstilevsvetenovyhnahodoknaterritoriistavropolʹâiprikubanʹâ
first_indexed	2025-07-14T14:04:46Z
last_indexed	2025-07-14T14:04:46Z
_version_	1837631418889404416
fulltext	89ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) УДК: [904.25:7.03](395)”6383” А. р. К а н т о р о в и ч ОБРАЗ «ЛОСЕКОЗЛА» В СКИФСКОМ ЗВЕРИНОМ СТИЛЕ В СВЕТЕ НОВЫХ НАХОДОК НА ТЕРРИТОРИИ СТАВРОПОЛЬЯ И ПРИКУБАНЬЯ Статья посвящена рассмотрению образа «лосе- козла», распространенного в скифском искусстве звериного стиля. К л ю ч е в ы е с л о в а: скифский звериный стиль, классификация, типология, синтетические образы, «лосекозел». выдающийся археолог Борис Николаевич Мозолевский уделял в своем научном творчест- ве значительное внимание феномену скифско- го звериного стиля. Данная статья посвящена одному из весьма специфичных образов этого художественного направления, идентифициро- ванному нами ранее как особый мотив, который было предложено обозначать условным терми- ном «лосекозел» [Канторович, 1995, с. 45—55]. Проанализировав традиционное размежева- ние в образно-видовой идентификации дан- ного персонажа (большинство исследователей считали его лосем, меньшинство — горным козлом; см. обзор мнений: [Канторович, 1995, с. 45—47]), я пришел к выводу, что перед нами специфический образ некоего обобщенного ко- пытного, сочетающего в себе видовые черты лося и горного козла, что соответственно могло расширять и семантико-прагматическую роль данного персонажа. К началу 2014 г., по моим подсчетам, насчи- тывалось 16 опубликованных оригинальных изображений «лосекозла» (без учета копий), оформляющих в основном золотые нашивные бляшки одежды, гораздо реже — обивки дере- вянных чаш и ритонов и бронзовые уздечные бляхи. Но на начало 2016 г. известно уже 20 ори- гинальных изображений этого персонажа (рис. 1) 1. Этот прирост связан с четырьмя ориги- нальными изображениями, оформляющими зо- лотые нашивные бляшки. Одно из этих изобра- жений происходит из наших недавних раскопок скифского курганного могильника Новозаве- денное-III в Георгиевском р-не Ставропольского края (работы 2015 г. Ставропольской экспеди- ции кафедры археологии МГУ им. М.в. Ломо- носова, раскопки велись под руководством А.Р. Канторовича и в.Е. Маслова) (рис. 1, 17; 2). Еще как минимум три изображения относятся к территории Прикубанья: это недавно опублико- ванные материалы из грабительских раскопок в Краснодарском крае, конфискованные и пе- реданные в Краснодарский музей им. Е.Д. Фе- лицына [Пьянков, Хачатурова, Юрченко, 2014, с. 25, 27; золото …, 2015, с. 66, 67]; далее я буду их условно называть «Краснодарскими изобра- жениями» (рис. 84, 18—20). в итоге можно констатировать, что изоб- ражения «лосекозла» происходят в основном с территории Прикубанья — из зоны скифо- меотского звериного стиля (14 оригинальных изображений из следующих комплексов и мес- тонахождений: Малые Семибратние курганы; Уляпский могильник, ритуальные комплексы курганов 1, 4, 5, а также погребение 44 под насыпью кургана 4; Фанагория; курган 19 у станицы Некрасовской; покупка в Майкопе; аул Тауйхабль, случайная находка; «Майкоп- ский клад»; «Краснодарские изображения»). Кроме того, изображения «лосекозла» извест- 1. Конкретные местонахождения предметов с изоб- ражениями каждого типа и источники иллюстра- ций указаны в подписях к рисункам. Порядковые номера изображений «лосекозла» в тексте статьи со- ответствуют номерам изображений на рис. 1, 3 и 4. Масштаб разный.© А.Р. КАНТОРОвИч, 2016 Статті 90 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) ны в Нижнем Поднепровье (3 оригинальных изображения: IV Испанова могила; Солоха, боковое погребение; Корнеевка, курган 2, пог- ребение 3), в Крыму (2 оригинальных изобра- жения из Нимфейского некрополя, курган 17, гробница 8) и на Ставрополье (1 изображение из могильника Новозаведенное-III, курган 4, погребение 1) (рис. 1). Следует упомянуть также упрощенную реп- лику во фракийском искусстве (в Добрудже: Аджигиол, золотые нашивные бляшки), в ко- торой, в принципе, черты скифского звериного стиля практически утрачены. С учетом копий, количество предметов, не- сущих изображение «лосекозла», не считая аджигиольских, достигает не менее 120 еди- рис. 1. Образ «лосекозла» в восточноевропейском скифском зверином стиле: 1, 2 — Нимфейский некрополь, курган 17, гробница 8 (по: [Артамонов, 1966, табл. 102, 105]); 3 — IV Испанова могила (по: [Мозолевский, 1980, с. 147—149, рис. 83, 12, 13]); 4 — Солоха, боковое погребение (по: [Манцевич, 1987, с. 63—64, кат. 39]); 5 — Корнеевка, курган 2, погребение 3 (по: [Грибкова, Полидович 2013, рис. 2, 9]); 6 — Малые Семибратние курганы (по: [Borovka, 1928, tabl. 3Н]); 7 — покупка в Майкопе (по: [Borovka, 1928, tabl. 3С]); 8 — курган 19 у станицы Некрасовской, раскопки в.Л. Беренштама в 1879 г. (по: [Эрлих, 2009, рис. 7]); 9 — Тауйхабль (по: [Канторович, Эрлих, 2006, кат. № 77]); 10 — Уляпский могильник, курган 5, ритуальная площадка (по: [Лесков и др., 2013, рис. 49, 25]); 11 — Уляпский могильник, курган 4, ритуальный комплекс 1 (по: [Шедев- ры..., 1987, кат. 70, рис. 37]); 12 — Уляпский могильник, курган 1, ритуальная площадка (по: [Шедевры …, 1987, кат. 75, рис. 37]); 13 — Уляпский могильник, курган 4, погребение 44 (по: [Лесков и др., 2005, рис. 34, 3]); 14 — Фанагория (по: [Древности …, 1854, табл. ХХII, 17]); 15, 16 — «Майкопский клад» (по: [Leskov, 2008, cat. 163, 164]); 17 — погребение 1 кургана 4 могильника Новозаведенное-III, раскопки А.Р. Канторовича и в.Е. Маслова в 2015 г.; 18—20 — Краснодарский край, случайные находки (по: [Пьянков, Хачатурова, Юр- ченко, 2014, фото на с. 25, 27]); А — Аджигиол (по: [Berciu, 1969, fig. 11]) Канторович А.р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок ... 91ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) ниц 1; четверть из этих предметов — 31 экземп- ляр (представляющий лишь одно оригинальное изображение) — происходит из кургана Солоха (рис. 1, 4). в подавляющем большинстве, как уже говорилось, это золотые нашивные бляшки костюма (рис. 1, 1, 2, 4—8, 10—14, 17—20). Кро- ме того, это золотые обивки деревянных чаш и ритонов (рис. 1, 3, 15, 16) и бронзовая уздечная бляха (рис. 1, 9). Как мы видим, прирост материала за двад- цать лет в целом не изменил локализацию данного мотива в пределах скифской архео- логической культуры и соответствующего ей восточноевропейского локального варианта скифо-сибирского звериного стиля. При этом образ «лосекозла» представлен в пределах се- веропричерноморской степи, восточного Кры- ма, Прикубанья и Ставрополья; в лесостепную зону он не заходит (рис. 3). все более выявля- ется доминирование Прикубанья в разработке этого мотива, а наша находка в Новозаведен- ном, маркирующая на сегодняшний день край- нюю восточную точку распространения темы «лосекозла», позволяет теперь говорить о рас- ширении границ ее разработки вплоть до Цен- трального Предкавказья. Морфологический анализ изображе- ний. Единство сюжетики и сходство в трактов- ке анатомических деталей позволяют относить изображения «лосекозла» к единому морфоло- гическому типу. все они выполнены в односто- роннем высоком рельефе, в строго профильном ракурсе. Композиция имеет два варианта об- щего абриса: она вписывается в овал/полуовал (рис. 1, 1, 2, 4, 5, 9, 13, 14), либо в прямоуголь- ник (рис. 1, 3, 6—8, 10—12, 15—20), что в двух случаях подчеркнуто оставленным пустым про- странством обивки чаши (рис. 1, 3) или бляшки (рис. 1, 18); в остальных случаях фигура полно- стью заполняет украшаемый предмет. «Лосекозлы», как правило, ориентированы туловищем вправо от зрителя (за тремя исклю- чениями, к которым относятся тауйхабльское, новозаведенское и одно из «Краснодарских изображений» — рис. 1, 9, 17, 19; вправо ориен- тирован и «лосекозел» из Аджигиола — рис. 1, А), неизменно с повернутой назад головой. Ноги животного подогнуты, нижние части их непосредственно прилегают к туловищу, либо 1. Показателен прирост публикуемого материала: к 1994 г., на момент идентификации и первично- го анализа образа «лосекозла», количество ориги- нальных изображений этого персонажа составляло 13 единиц [Канторович, 1995, с. 45]. С учетом копий тогда насчитывалось 80 экземпляров изделий с этим мотивом; при этом необходимо исправить допущен- ную автором опечатку в публикации 1995 г.: коли- чество копий «лосекозла» в комплексе Испановой могилы в реальности 4, а не 5, как было мною ука- зано, соответственно и общее количество предметов с «лосекозлом» на тот момент было равно 80, а не 81 [Канторович, 1995, с. 45, 48]. с небольшим нахлестом (рис. 1, 1, 2, 6, 7, 9, 10, 12, 20) — ближе к Келермесско-кульобско- му композиционному канону «летящего», или «классического скифского» оленя (см. об этом каноне: Канторович, 1996, с. 46—59]), — либо на одной линии (рис. 1, 3—5, 8, 11, 13—19), по композиционной схеме «спокойно лежащих» оленей завадско-акмечетского типа (см.: [Кан- торович, 1996, с. 46—59]). Повернутая назад голова животного чаще горизонтальна или опущена наискось, во всяком случае, покоится на спине или упирается в нее носовой частью (рис. 1, 1, 2, 6—13, 15—20), значительно реже вертикально опущена, отчасти перекрывая плечевую зону (рис. 1, 3—5, 14). Ухо неизменно находится на одной линии с мордой, ось сим- метрии всей композиции чаще всего проходит через глаз. Ряд изображений трактован достаточно четко (рис. 1, 1—5, 15—19), ряд — схематично (рис. 1, 6—14, 20). Морда животного чаще лосевидная: тупая, горбатая, с нависающей верхней губой (рис. 1, 1, 2, 6—9, 11, 12, 14—19), но может быть и узкой, более похожей на оленью или козли- ную (рис. 1, 3—5, 10, 13, 20). Глаз овальный или округлый, моделирован выпуклостью зе- ницы в углублении глазницы, канал слезницы может быть показан в соединении с впадиной глазницы (рис. 1, 1—5, 17—19), но часто никак не выделяется (рис. 1, 6—9, 10—16, 20). Ухо ко- роткое, овальное или овально-подтреугольное, с впадиной раковины; в одном из «Краснодар- ских изображений» (рис. 1, 19) оно уподоблено подошве конского копыта. Рот закрыт или чуть приоткрыт, края рта обозначены рельефными полосками. Ноздря чаще не обозначена, но мо- жет и акцентироваться (рис. 1, 1—5, 17, 19); в солохском, корнеевском, новозаведенском и од- ном из «Краснодарских» изображений пасть и ноздря образуют в сочетании лотосовидную фи- гуру — более четкую в северопричерноморских рис. 2. Бляшка (золото) с изображением «лосекозла» из погребения 1 кургана 4 могильника Новозаведен- ное-III, раскопки А.Р. Канторовича и в.Е. Маслова в 2015 г. (фото автора, прорисовка А.С. Дементьевой) Статті 92 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) изображениях (рис. 1, 4, 5), менее внятную — в северокавказских (рис. 1, 17, 19). Рог дуговидный или изломанный под тупым углом, опирается окончанием-изгибом на круп. Исключение составляет одно из нимфейских изображений (рис. 1, 2), в котором рог не пока- зан, но, судя по наличию закраин бляшки над мордой животного, он мог быть запланирован, однако при штамповке или тиснении мог отва- литься, или же для него не хватило золотого листа. Рог, как правило, гладкий (лишь в но- возаведенском и в одном из «Краснодарских» изображений он зарифлен, как козлиный — рис. 1, 17, 19), а на конце обычно превращен в четко (рис. 1, 1—3, 6, 7, 11, 15, 16, 18, 19) или невнятно (рис. 1, 4, 5, 8, 10, 12—14, 17, 20) вы- раженную птичью головку с волютообразным клювом; в основании этой головки в одном из нимфейских, в корнеевском, в малосемибрат- ненском и в некоторых уляпских изображениях (рис. 1, 1, 5, 6, 11, 12) помещен дополнительный клюв, относящийся к тому же птичьему глазу; в тауйхабльском изображении птичья головка заменена обычным завитком (рис. 1, 9). Голова рельефно переходит в шею, в од- ном случае дополнительно отделяется от шеи шерстной складкой, маркированной крупным рифлением (рис. 1, 19). Шея мощная, дуговид- но изогнутая, в ряде случаев посередине шеи проходит ребро плоскостей, обозначающих мускулы (рис. 1, 1—3, 9, 11, 15, 16, 17). в двух случаях вдоль ее заднего края проходит рель- ефная рифленая полоса, очевидно, обозначаю- щая шерстную складку (рис. 1, 4, 5). Лопатка акцентирована выпуклостью, иногда с допол- нительным рельефным выделением плечевого сустава во впадине-выемке собственно лопатки (рис. 1, 3—5, 18, 19), а в новозаведенском изоб- ражении (рис. 1, 17; 2) эти две детали образуют дополнительный зооморфный элемент: четкий глаз с выпуклостью зеницы в рельефном коль- це глазницы. Туловище короткое компактное, бедренная часть выделена выпуклостью. Хвост короткий слабозаметный, опущен. На нижних частях ног двойными линиями показаны мус- кулы. Копыта преувеличены и схематичны. Иконографическая динамика и хроно- логия образа «лосекозла». По-прежнему можно дифференцировать две линии в ико- нографической динамике этого образа (рис. 4). в предшествующей работе [Канторович, 1995, с. 47—51] они были обозначены как крымско- причерноморский и крымско-прикубанский векторы (крымские изображения из Нимфея расценивались как изначальные в этих цепоч- ках). С учетом новых находок и публикаций, видимо, нужно теперь говорить об основной иконографической тенденции — прикубанской и дополнительной — северопричерноморской (по сути — нижнеднепровской). Прикубанский вектор с точки зрения логи- ки иконографической динамики в качестве ис- ходной точки имеет высококачественные и де- тальные изображения из Нимфея (рис. 4, 1, 2) и Майкопского клада (рис. 4, 15, 16), стадиально вторичными являются более стилизованные и более схематичные изображения из Малых Се- мибратних курганов (рис. 4, 6), Майкопа (рис. 4, 7), Фанагории (рис. 4, 14), Уляпского могильника (рис. 4, 10—13), Некрасовской (рис. 4, 8), а также два изображения из «Краснодарских» (рис. 4, 18, 19). Эволюционный ряд замыкают крайне уп- рис. 3. Картография образа «лосекозла» (здесь и на рис. 4: номера на карте соответствуют нумерации в тексте и на рис. 1) Канторович А.р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок ... 93ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) рощенные изображения — из Тауйхабля и еще одно из «Краснодарских» (рис. 4, 9, 20). Фигура «лосекозла» из Ставрополья (Новоза- веденное-III) по морфологическим признакам (прямоугольный абрис, горизонтальная позиция головы, лосиные черты в трактовке морды) отно- сится скорее к прикубанскому иконографическо- му направлению и находится примерно в середи- не соответствующего эволюционного ряда. Северопричерноморская цепочка составлена всего лишь тремя оригинальными изображе- ниями. видимо, она вторична по отношению к прикубанской: в качестве общей исходной точ- ки для прикубанского и нижнеднепровского векторов могут рассматриваться все те же вы- сококачественные изображения круга Нимфея и Майкопского клада (рис. 4, 1, 2, 15, 16), на основе которых северопричерноморская школа сначала продуцирует изображения из Испа- новой могилы (рис. 4, 3), на следующем эта- пе — из Солохи (рис. 4, 4) и Корнеевки (рис. 4, 5), с искажающим копированием в Аджигиоле (рис. 4, А). Симптоматично, что большинство «лосекоз- лов» основного — прикубанского — вектора (не считая наиболее схематичных) имеют лосиную голову, тогда как все «лосекозлы» нижнеднеп- ровского вектора наделены козлиной головой. Реконструируемую иконографическую ди- намику подтверждает хронология образа «ло- секозла», основу которой составляют объек- тивно датируемые изображения: нимфейские (475—425 гг. до н. э.) 1, из Корнеевки (послед- няя четверть — конец V в. до н. э.) 2, солохское 1. Нимфейский могильник по античному импорту и иным показателям датирован в целом в рамках 475—425 гг. до н. э. [Алексеев, 1991, с. 50, 51; рис. 2, 20; Алексеев, 2003, с. 296]. 2. Корнеевский комплекс датирован по гераклей- ским амфорам с клеймами и с учетом хронологии последнего впускного погребения из того же кургана (погребение 3) [Бидзиля, Полин, 2012, с. 514]. рис. 4. Иконографическая дина- мика образа «лосекозла» Статті 94 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) (400—375 гг. до н. э.) 1; далее идут уляпские изображения первой половины IV в. до н. э. — из ритуального комплекса кургана 5 2, из ри- туального комплекса кургана 4 3, из погребе- ния 44 кургана 4 4, из ритуального комплекса кургана 1 5. 1. По чернолаковому килику комплекс бокового погребения Солохи датируется 400—375 гг. до н. э. [Алексеев, 2003, с. 261, 296]. 2. «в рамках первой половины IV в. до н. э. следует датировать курган 5, в котором обнаружены фасос- ские амфоры биконической формы, имеющие клей- ма. в то же время, по имеющемуся клеймению не исключается и незначительное попадание в этот курган и амфор начала третьей четверти IV в. до н. э. [Ксенофонтова, 2010, с. 139]. Этот «храмовый» комплекс мог использоваться в течение продолжи- тельного периода» [Лесков и др., 2013, с. 56]. 3. Комплекс датирован по античным импортам [Лес- ков и др., 2013, с. 33]. 4. Комплекс датирован по античному импорту: чер- нолаковый скифос второй половины — конца V в. до н. э. и по краснофигурному и чернофигурному кили- кам начала — первой половины IV в. до н. э. [Лесков и др., 2005, с. 76]. 5. Комплекс датирован в крайних пределах первой половины IV в. до н. э. [Лесков и др., 2013, с. 23], с тя- готением к первой трети IV в. до н. э. — по совокупной дате амфор — Менды (первая треть IV в.) и Синопы (рубежа первой / второй четвертей IV в.) [Ксенофон- това, 2010, с. 138, 139, 142—144, кат. 9—12, 21]. что касается изображения из погребения 1 кургана 4 могильника Новозаведенное-III, terminus post quem для соответствующего ком- плекса определяет краснофигурный арибал- лический лекиф с изображением крылатой богини (Ники или Эос), датируемый последней третью V в. до н. э. 6 Этому, как мы видели, не противоречит позиция новозаведенского «лосе- козла» в общем иконографическом ряду. Таким образом, существование образа «лосе- козла» определяется в границах второй четвер- ти V — первой половины IV в. до н. э. Вероятные истоки образа «лосекозла» были обозначены мною в предыдущей статье [Канторович, 1995, с. 51—53]. Накопление ма- териала не изменило эту концепцию. Мотив «лосекозла» изначально не может считаться 6. Согласно любезной консультации О.в. Тугуше- вой, морфологически данный сосуд близок к клас- су XIII B по классификации в. Рудольфа, который относят к последней трети V в. до н. э. К этому пе- риоду относятся обнаруживающие сходство с на- шей находкой арибаллические лекифы с летящей Никой из некрополя Керкинитиды [вдовиченко, 2003. кат. 100] и с изображением сфинкса из курга- нов у с. Грищенцы в правобережном Приднепровье [Онайко, 1966а, кат. 185, табл. XII, 5], датируемые последней четвертью — концом V в. до н. э. [вдови- ченко, 2003, с. 19]. рис. 5. Мотив однорогого лося в скиф- ской археологической культуре и на сопредельных территориях: 1 — Ним- фейский некрополь, гробница VI (гра- бительские раскопки 1868 г., хранение Ашмолен-музея Оксфордского уни- верситета) (по: [Ashmolean …, 1951, pl. XXXIX, A]); 2 — Никоний, случай- ная находка, бронзовая уздечная бляха (по: [Бруяко, Островерхов, 2010, рис. 1, 1; фото 2]); 3 — Малые Семибратние курганы (по: [власова, с. 214, рис. 37]); 4 — «Майкопский клад» (по: [Leskov, 2008, р. 122, 123, cat. 156]); 5 — из раз- рушенного погребения на р. ворскла (по: [Ролле, черненко, Махортых, 2004, с. 71, 72, рис. 1; Ролле, Махортих, чер- ненко, 2006, рис. 1, 1—4]); 6 — городи- ще Аргамум в Добрудже (по: [Simion, 2003, р. 236; fig. 12, c]); 7 — погребе- ние у с. Хошеутово в Нижнем Повол- жье (по: [Дворниченко, Очир-Горяева, 1997, с. 108, 109, рис. 1, 10—12]); 1 — изображение на бронзовом нагрудном украшении пластинчатого панциря; 2—7 — изображения на бронзовых уз- дечных бляхах Канторович А.р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок ... 95ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) простой репликой хорошо разработанного в скифском зверином стиле сюжета «лежащий горный козел с повернутой назад головой» — в силу того, что у большинства «лосекозлов», как мы видели, голова не козлиная, а лосиная. Эту видовую черту, как и иную направленность рога (в сравнении с сюжетом «лежащий козел с повернутой назад головой»), следует возводить к бытующему в рамках V в. до н. э. мотиву го- ловы лося с единственным рогом, облегающим морду и завершающимся (как правило) птичь- ей головкой (рис. 5). Мотив однорогого лося, как и «лосекозла», представлен исключительно в европейской зоне скифо-сибирского мира 1. в основном это ареал скифской археологической культуры — Нижнее Поднестровье (Никоний), Среднее Поднепровье (разрушенное погребение на р. ворскле), Прикубанье (Малые Семибратние курганы и «Майкопский клад»), Крым (Ним- 1. Как уже было нами показано [Канторович, Эрлих, 2006, с. 69], в азиатской части «скифского мира» име- ется параллель данному приему инвертирования рога, однако аналогичные сходные алтайско-тувинс- кие и тасмолинское изображения являются редукци- ей таких южносибирско-восточноказахстанских изоб- ражений оленя с полным воспроизведением рогов, как фигуры на аржанском камне и бухтарминском зеркале [Бородаев, 1998, с. 66; рис. 8] — т. е. имеем дело с конвергентным параллельным развитием. фей, т. е. тот же могильник, из которого про- исходят одни из самых ранних изображений «лосекозла») (рис. 5, 1—5). Известен однорогий лось и на территориях, сопредельных скифской археологической культуре — в Нижнем По- волжье (Хошеутово) и в Добрудже (Аргамум) (рис. 5, 6, 7) (см. подробнее о данном морфоло- гическом типе и о его хронологии: [Канторович, 2013, с. 448—451]. в свою очередь, мотив однорогого лося квали- фицируется как боковое ответвление традиции полнофигурного / редуцированного воспроиз- ведения лося в скифском зверином стиле V в. до н. э., т. е. как модификация трактовки лося с двумя симметрично разложенными рогами, образующими «корону» (рис. 7, 1, 3, 4). вместе с тем по-прежнему можно усматри- вать и определенное влияние образа горного козла и, прежде всего, сюжета «лежащий козел с повернутой назад головой» на формирование и развитие темы «лосекозла» (что отразилось в соответствующей трактовке головы нижнед- непровских «лосекозлов», а также в рифлении рога новозаведенского и одного из «Краснодар- ских» персонажей). Как известно, нормальное положение рога горного козла в сюжете его возлежания с повер- нутой назад головой предполагает огибание шеи и лопатки. Соответствующие изображения формируют в восточноевропейском скифском рис. 6. Мотив лежащего горного козла с повернутой назад головой в восточноевропейском скифском зве- рином стиле: 1 — Бобрица, курган 35, раскопки зноско-Боровского (фото по: [L’Or …, 1993, р. 72; cat. 39]; рис. по: [Мелюкова, 1989, табл. 39, 21]); 2 — курганы Роменского уезда, раскопки Мазараки после 1886 г. (по: [Бобринский, 1901, с. 71; табл. XII, 3]); 3 — Жаботин, курган 1 (1897—1898 гг.) (по: [Древности …, 1900, табл. LXI, 470]); 4 — Герасимовка, к. 1 (по: [Самоквасов, 1908, табл. XLV, № 1722]); 5 — Старшая могила (по: [Самоквасов, 1908, № 1429]); 6 — западное Бельское городище (по: [Шрамко, 1995, рис. 1, 25]); 7 — Курган у хут. Шумейко, Роменский уезд (по: [Древности …, 1900, с. 8, табл. XLV, № 461]; 8 — витова могила (по: [Граков, 1971, табл. XX, 4]); 9 — с. Долинное, курган 2, погребение 3 (курган Кулаковского) (рис. А.Р. Кан- торовича по: [ГЭ, 1895, 10/2]); 10 — Ульский курган 1, раскопки 1909 г. (по: [Piotrovsky, Galanina, Grach, 1986, tаbl. 21]); 11 — Ульский курган 2, раскопки 1909 г. (по: [Онайко, 1966б, рис. 2, 3]); 12 — Ульский кур- ган 1, раскопки 2007 г. (возможно — доследованный Ульский курган 2 1909 г.; по: [Эрлих, 2010, рис. 10, 6]); 13 — Ульский курган 2, раскопки 1909 г. (по: [ОАК за 1909—1910, с. 151; рис. 216]); 14 — с. Коцюбинчи- ки, курган I (по: [Бандрiвський, 2010, рис. 6]); 15 — Нартанский могильник, курган 18 (по: [Батчаев, 1985, табл. 45, 37]); 16 — Нартанский могильник, курган 6 (по: [Батчаев, 1985, табл. 21, 23]); 17 — Гладковщина, курган 449 (по: [Галанина, 1977, табл. 21, 3]) Статті 96 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) зверином стиле единый морфологический тип, датируемый в рамках второй половины VII — первой половины V в. до н. э. (рис. 6). Этот тип (можно называть его Бобрицко- ульский) объединяет 17 оригинальных изоб- ражений (не считая копий) 1, происходящих в основном с территории Среднего Поднепровья и Среднего Поднестровья (рис. 6, 1—8, 14, 17), из Прикубанья — из Ульских курганов (рис. 6, 10—13), а также с территории Центрального Предкавказья (рис. 6, 15, 16) и Крыма (рис. 6, 9). Это фигуры, оформляющие или украшаю- щие разнообразные предметы: преимущест- венно золотые бляшки (рис. 6, 1, 3, 9, 10—12, 14, 17), а также золотые пластины-апплика- ции горита (рис. 6, 8), золотую обкладку ножен 1. Как известно, жаботинское изображение трактова- ли как лошадиное в.в. Хвойка [Древности …, 1900, приложение, с. 6] и в.А. Ильинская [Ильинская, 1975, с. 19]; Л.К. Галанина аналогично интерпре- тировала близкое жаботинскому гладковщинское изображение [Галанина, 1977, с. 38]. Действитель- но, рога этих козлов напоминают лошадиную гриву, а их морда сходна с конской, однако все же «грива» не совсем естественно облегает шею вплоть до ноги, а в гладковщинском изображении «грива», помимо того, разделена надвое продольным желобком, как в безусловно козлином изображении из Бобрицы, и четко сужается к концу, как и у бобрицкого коз- ла (рис. 6, 1). в остальном жаботинское и гладков- щинское изображения морфологически полностью вписываются в иконографию данного типа горных козлов. Поэтому, признавая «пограничность» дан- ных изображений, в особенности жаботинского и гладковщинского, я предпочитаю рассматривать их в рамках образа горного козла. меча (рис. 6, 7), бронзовое навершие (рис. 6, 13), бронзовую уздечную бляху (рис. 6, 9), костяные пряжки-распределители ремней (рис. 6, 5), бляшки центральной ручки бронзовых зеркал (рис. 6, 2, 4, 11, 15), костяную пластину (рис. 6, 6), костяное навершие (рис. 6, 16) 2. Это широко распространенный в эпоху «скиф- ской архаики» VII—VI вв. до н. э. сюжетно-сти- листический тип, возникший под влиянием переднеазиатской традиции. Ближайшие ана- логии происходят с той же территории скифс- кого звериного стиля, при этом они выполнены во вполне переднеазиатской манере: это фигу- ры козлов на золотом перекрестье меча Мель- гуновского кургана [Придик, 1911, табл. I, II], а также на обушке и на проушине Келермес- ской секиры из кургана 1/Ш [Галанина, 1997, кат. 6. табл. 10]. Как показано П.Амандри, сю- жет горного козла, лежащего с повернутой на- зад головой, имеет композиционные истоки в переднеазиатской традиции, инициировавшей также подражания в греческом искусстве гео- метрического стиля [Amandry, 1965, pl. XXIX, 1, 2, 5; XXX, 1—7; ср.: зуев, 1993, с. 43]. Не слу- чайно некоторые изображения бобрицко-уль- ского типа образуют геральдические компози- ции (рис. 6, 6, 7), в которых аналогичные козлы часто показаны в передневосточном искусстве. Хронология Бобрицко-ульского типа основана в первую очередь на объективных датировках изображений из Ульских курганов 1 и 2 раскопок 1909 г. (вторая половина VI в. до н. э.) 3 и глад- ковщинского кургана 449 (вторая половина VI в. до н. э.) 4. Аналогии с мельгуновским и келермес- скими 5 изображениями козлов заставляют уста- навливать нижнюю дату изучаемого типа соот- ветственно второй половиной VII в. до н. э. Дата кургана Старшая могила определена А.Ю. Алек- сеевым с учетом наличия архаичных ритуальных ножей и по другим основаниям в рамках второй половины VII в. до н. э. [Алексеев, 2003, с. 53, 295]. Хронология зеркал с центральной ручкой 2. возможно, к данному типу относится композици- онно сходное (но более схематичное по трактовке) прикубанское изображение на золотой пластине неизвестного назначения из к. 25 у ст. Усть-Лабин- ской; оно трактовано как фигура лошади [ОАК за 1903, с. 69, рис. 127]. Недостаточное качество публи- кации и отсутствие визуального знакомства с этим предметом не позволяют мне включать данное изоб- ражение в изучаемый тип. 3. По в.Р. Эрлиху, данные комплексы относятся ко второму хронологическому горизонту Ульских кур- ганов (по малоазийскому импорту (бронзовая ручка в виде оленя), по морфологии узды, по отсутствию родосско-ионийской керамики и классической анти- чной керамики) [Эрлих, 2010, с. 117—188, 125]. 4. По ионийскому килику [Онайко, 1966а, с. 60; Га- ланина, 1977, с. 38]. 5. Л.К. Галанина по объективным показателям да- тировала позднюю группу Келермесских курганов (курганы Шульца) в пределах второй половины VII в. до н. э. [Галанина, 1997, с. 190, 192]. рис. 7. Схема формирования образа «лосекозла»: 1 — курганы Г у с. Журовка (по: [Borovka, 1928, pl. 4в]); 2 — Ульский курган 2, раскопки 1909 г. (по: [Онай- ко, 1966б, рис. 2, 3]); 3 — Нимфейский некрополь, гробница VI (грабительские раскопки 1868 г., хра- нение Ашмолен-музея Оксфордского университета; по: [Ashmolean …, 1951, pl. XXXIX, A]); 4 — Малые Семибратние курганы (по: [Borovka, 1928, pl. 5в]); 5 — Нимфейский некрополь, курган 17, гробница 8 (по: [Артамонов, 1966, табл. 102]) Канторович А.р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок ... 97ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) с бляшкой на столбиках, являющихся одним из надежных маркеров эпохи «скифской архаики» [Кузнецова, 2002, с. 43, 62; Алексеев, 2003, с. 46— 47] не позволяет датировать представленные на этих бляшках изображения позднее VI в. до н. э. Относительно ранним является и усть-лабинское изображение, комплекс которого в рамках типо- логии и хронологии наконечников стрел по в.Г. Петренко входит во вторую хронологическую группу вместе с Келермесскими курганами 3/Ш и 4/Ш [Петренко, 1990, с. 72]. Наконец, изобра- жение козла — элемент трансформации лопат- ки свернувшегося хищника на бляхе из кургана Кулаковского, можно датировать в совокупном интервале близких ему изображений свернув- шегося хищника и объективно датируемых изоб- ражений свернувшегося хищника на бляхах из Пантикапея 1 и Протопоповки 2, т. е. в рамках конца VI — первой половины V в. до н. э. Остальные изображения Бобрицко-ульского типа, должны датироваться в пределах, зада- ваемых вышеперечисленными изображения- ми, в силу морфологического сходства. Таким образом, предельные рамки Бобрицко-ульского типа: вторая половина VII — первая половина V в. до н. э. видимо, именно эта мощная иконографичес- кая струя, иссякшая к середине V в. до н. э., ста- ла в своем завершении одним из импульсов к появлению мотива «лосекозла», что предусмат- ривало инвертирование рога горного козла при повороте головы во второй четверти — середи- не V в. до н. э. под влиянием уже появившегося тогда мотива однорогого лося (рис. 7, 1—5). Выводы. Новые находки изображений «ло- секозла» подтверждают специфичность этого образа в системе скифского бестиария, а также доминирование Прикубанья в разработке дан- ного образа (не исключено, что на базе скифо- меотской традиции, по крайней мере, при ее учете, были созданы и нимфейские изображе- ния). что же касается наличия изображения «лосекозла» в могильнике Новозаведенное-III, это свидетельство присутствия скифского зве- риного стиля в данном микрорегионе не толь- ко в эпоху «скифской архаики» VII—VI вв. до н. э. 3, но и в эпоху «скифской классики» V— IV вв. до н. э. в комплексе с иными материала- ми могильника Новозаведенное-III и с учетом 1. Пантикапей, квадрат 29, штык 1, ритуальное за- хоронение коня, бронзовые уздечные бляхи, 3 экз. Комплекс датируется по контексту культурного слоя концом VI — первой четвертью V вв. до н. э. [Толсти- ков, 2011, с. 365—368; рис. 2]. 2. Протопоповка, курган 5, бронзовая уздечная бля- ха. Комплекс датируется второй четвертью V в. до н. э. по пухлогорлой хиосской амфоре [Бандуровс- кий, Буйнов, 2000, с. 72, рис. 56, 4—5]. 3. Из близлежащего аристократического курганно- го могильника Новозаведенное-II происходит более 80 предметов, оформленных в скифском зверином стиле [Петренко, Маслов, Канторович, 2009, с. 232]. преемственности погребальной традиции мож- но говорить о продолжении временного или постоянного пребывания исторических скифов в данном регионе в эпоху «скифской классики» и об их активных контактах с Прикубаньем (от- куда и была, несомненно, заимствована весьма специфичная тема «лосекозла»), подтвержда- емых находкой меча синдо-меотского типа в раскопанном нами в 2015 г. соседнем кургане (№ 2) могильника Новозаведенное-III. вероятнее всего, «лосекозел» изначально представлял собой искаженное отображение реального лося или горного козла мастерами, плохо знакомыми с непосредственными при- родными прототипами. Но со временем эта «по- бочная ветвь» стала особой образно-сюжетной линией, параллельной хорошо разработанным в скифском зверином стиле иконографическим линиям лося и горного козла. в результате дан- ный мотив более чем на столетие закрепился в скифском и скифо-меотском зверином стиле, вне прямой связи с какими-либо природными прототипами. Сочетание видовых черт и особенностей лося и горного козла, вероятно, в представлении древних мастеров, расширяло семантическую роль результирующего персонажа. возможно и иное объяснение: «лосекозел», в соответствии с тогдашними представлениями, отражает скиф- скую и скифо-меотскую «народную классифи- кацию» реального и воображаемого животного мира 4, продуктом которой также являются, по- мимо «лосекозла», такие пограничные и синте- тические образы [Канторович, 2004; 2015], как оленелось, оленекозел, лосептица, баранопти- ца, грифоно-гиппокамп и т. д. 4. Об опыте «народных классификаций» растений, жи- вотных, почв и т. д. см.: [Розова, 1986, с. 178—180]. Алексеев А.Ю. Хронология и хронография Причер- номорской Скифии V в. до н. э. // АСГЭ. — 1991. — вып. 31. — С. 43—56. Алексеев А.Ю. Хронография Евро пейской Скифии VII—IV веков до н. э. — СПб., 2003. — 416 с. Артамонов М.и. Сокровища скифских курганов в собрании Государственного Эрмитажа. — Прага; Ленинград, 1966. — 306 с. Бандрiвський М.С. Образотворчі традиції на заході Українського Лісостепу у VІІ — напочатку VІ ст. до нар. Хр.: витоки і причини трансформації // Изобра- зительное искусство в археологическом наследии. — Донецк, 2010. — С. 145—177 (Археологический аль- манах. — № 21). Бандуровский А.в., Буйнов Ю.в. Курганы скифс- кого времени (северскодонецкий вариант). — К., 2000. — 236 с. Батчаев в.М. Древности предскифского и скифско- го периодов // Археологические исследования на но- востройках Кабардино-Балкарии в 1972—1979 гг. — Нальчик, 1985. — вып. II. — С. 7—115. Бидзиля в.и., Полин С.в. Скифский царский кур- ган Гайманова Могила. — К., 2012. — 752 с. Бобринский А.А. Курганы и случайные археоло- гические находки близ местечка Смелы. — СПб., Статті 98 ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) 1894. — Т. 2: Дневники раскопок 1887—1889 гг. — 233 с. Бородаев в.в. вакулихинский клад (комплекс на- ходок раннескифского времени с местонахождения вакулиха-I) // Снаряжение верхового коня на Алтае в раннем железном веке и средневековье. — Барна- ул, 1998. — С. 56 — 73. Бруяко и.в., Островерхов А.С. Новые памятники звериного стиля из Нижнего Поднестровья // зап. отдела нумизматики и торевтики Одесского археол. музея. — Одесса, 2010. — i. — С. 113—121. вдовиченко и.и. Античные расписные вазы из крымских музеев. Каталог коллекций. — Симферо- поль, 2003. — 128 с. власова Е.в. Древности эллинские и местные // Античное наследие Кубани. — М., 2010. — Т. 3. — С. 198—262. Галанина Л.К. Скифские древности Поднепровья (Эрмитажная коллекция Н.Е. Бранденбурга). — М., 1977. — 68 с. (САИ. — вып. Д 1—33). Галанина Л.К. Келермесские курганы. «Царские» погребения раннескифской эпохи. — М., 1997. — Т. 1. — 270 с. Грибкова А.А., Полидович Ю.Б. Фигурка быка скифского времени из собрания Б.И. и в.Н. Ханен- ко // Археологический альманах. — Донецк, 2013. — С. 259—277. Дворниченко в.в., Очир-Горяева М.А. Хошеутовс- кий комплекс уздечных принадлежностей скифс- кого времени на Нижней волге // Донские древнос- ти. — 1997. — вып. 5. — С. 99—115. Древности Боспора Киммерийского, хранящиеся в императорском музее Эрмитажа. — СПб., 1854. — Т. I. — 458 с.; Т. II. — 350 с.; Т. III. — 98 л. илл. Древности Приднепровья. — К., 1900. — вып. III. — 62 с. Золото потомков Геракла. Народы Прикубанья VI в. до н. э. — III в. н. э. / Автор-сост. Е.А. Хачатуро- ва. — Краснодар., 2015. — 67 с. Зуев в.Ю. Изучение жаботинских гравировок и проблема развития звериного стиля в европейской Скифии на рубеже VII—VI вв. до Р. Хр. // Петербург- ский археологический вестник. — 1993. — вып. 6. — С. 38—52. ильинская в.А. Раннескифские курганы бассейна р. Тясмин (VII—VI вв. до н. э.). — К., 1975. — 223 с. Канторович А.р. Один из образов копытного живот- ного в искусстве скифского звериного стиля // РА. — 1995. — № 4. — С. 45—55. Канторович А.р. «Летящие» и лежащие олени в ис- кусстве звериного стиля степной Скифии // Истори- ко-археологический альманах. — Армавир; Москва, 1996. — № 2. — С. 46—59. Канторович А.р. «Пограничные» образы в искусстве скифского звериного стиля // ССПК. — запорiжжя, 2004. — T.XI. — С. 109—111. Канторович А.р. Изображения лося в восточноевро- пейском скифском зверином стиле: классификация, типология, хронология // Scripta antiqua: вопросы древней истории, филологии, искусства и матери- альной культуры. 3: К 70-летию Э.в. Ртвеладзе. — М., 2013. — С. 423—480. Канторович А.р. Образы синкретических существ в восточноевропейском скифском зверином стиле: классификация, типология, хронология, иконог- рафическая динамика // Исторические исследова- ния. — 2015. — № 3. — С. 113—218. Канторович А.р., Эрлих в.р. Бронзолитейное искус- ство из курганов Адыгеи (VIII—III века до н. э.). — М, 2006. — 232 с. Ксенофонтова и.в. Остродонные амфоры Уляпского могильника из собрания ГМв // Материальная куль- тура востока. — М., 2010. — вып. 5. — С. 138—148. Кузнецова Т.М. зеркала Скифии VI—III века до н. э. — М.. — 2002. — Т. I. — 352 с. Лесков A.M., Беглова Е.А., Ксенофонтова и.в., Эр- лих в.р. Меоты закубанья в середине VI — начале III вв. до н. э.: Некрополи у аула Уляп: погребаль- ные комплексы. — М., 2005. — 192 с. Лесков A.M., Беглова Е.А., Ксенофонтова и.в., Эр- лих в.р. Меоты закубанья в середине VI — начале III вв. до н. э.: Некрополи у аула Уляп. Святилища и ритуальные комплексы. — М., 2013. — 183 с. Мелюкова А.и. Скифское искусство звериного сти- ля // Степи европейской части СССР в скифо-сар- матское время. — М., 1989. — С. 100 — 104 (Архео- логия СССР). Мозолевский Б.Н. Скифские курганы в окрестнос- тях г. Орджоникидзе на Днепропетровщине (рас- копки 1972—1975 гг.). // Скифия и Кавказ. — К., 1980. — С. 70—154. ОАК за 1909—1910 гг. — СПб., 1913. Онайко Н.А. Античный импорт в Поднепровье и Побужье в VII—V вв. до н. э. — М., 1966а. — 71 с. (САИ. — Д 1—27). Онайко Н.А. О центрах производства золотых об- кладок ножен и рукояток ранних скифских мечей, найденных в Приднепровье // Культура античного мира. — М.. — 1966б. — С. 159—176. Петренко в.Г., Маслов в.Е., Канторович А.р. Не- которые итоги исследования раннескифского мо- гильника Новозаведенное-II в 1991—2003 гг. // АО 1991—2004; Европейская Россия. — М., 2009. — С. 225—234. Петренко в.Г. К вопросу о хронологии раннескиф- ских курганов Центрального Предкавказья // Про- блемы скифо-сарматской археологии. — М., 1990. — С. 60—81. Придик Е.М. Мельгуновский клад 1763 г. — СПб., 1911. — 24 с. (МАР. — № 31). Пьянков А.в., хачатурова Е.А., Юрченко Т.в. возвращенные сокровища Кубани. — Краснодар, 2014. — 152 с. розова С.С. Классификационная проблема в совре- менной науке. — Новосибирск, 1986. — 224 с. ролле р., Черненко Е.в., Махортых С.в. Комплекс уздечных принадлежностей середины I тыс. до н. э. из бассейна ворсклы // вiд Кiммерiї до Сар- матiї: 60 рокiв вiддiлу скiфо-сарматськоi археологiї IA НAНУ: Матерiали Мiжнар. наук. конф. — К., 2004. — С. 71—72. ролле р., Махортих С.в., Черненко Е.в., Комплекс кiнского спорядження середини I тис. до н. е. з ба- сейну ворскли // Бiльске городище та його округа (до 100-рiччя початку польових дослiджень). — К., 2006. — С. 101—104. Самоквасов Д.я. Альбом фотографий планшетов к изданию «Могилы Русской земли» 1908 г.) / Хране- ние библиотеки кафедры археологии исторического факультета МГУ им. М.в. Ломоносова. Толстиков в.П. Конское захоронение на верхнем плато акрополя Пантикапея // Боспорские чтения. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и среднвековья. взаимовлияние куль- тур. — Керчь, 2011. — вып. XII. — С. 365—368. Шедевры древнего искусства Кубани. — М, 1987. — 190 с. Шрамко и.Б. Раскопки на западном укреплении Бельского городища в 1994 г. // Древности. — Харь- ков, 1995. — С. 174—175. Канторович А.р. Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок ... 99ISSN 2227-4952. Археологія і давня історія України, 2016, вип. 2 (19) Эрлих в.р. Курганы из окрестностей станицы Не- красовской: новое обращение к старым материа- лам // Пятая Кубанская археол. конф.: Материа- лы. — Краснодар, 2009. — С. 456—460. Эрлих в.р. Раскопки кургана Ульской группы в 2007 г. // Материальная культура востока. — М., 2010. — вып. 5. — С. 117—138. Amandry P. Un motif scythe en Iran eten Grece // Journal of Near Eastern Studies. — 1965. — V. ХХIV, 3. — Р. 149—160. Ashmolean museum. Department of antiquities. A sum- mary guide to the collections. — Oxford, 1951. — 86 p. Berciu D. Arta Traco-Getica. — Bucuresti, 1969. — 234 p. Borovka G. Scythian Art. — London, 1928. — 185 p. Leskov A.M. The Maikop Treasure. — Philadelphia, 2008. — 304 p. L’Or des Steppes. — Toulouse, 1993. — 159 p. Piotrovsky B., Galanina L., Grach N. Scythian Art. The legacy of the Scythian world: mid — 7th to 3rd century BC. — Leningrad; Oxford, 1986. — 183 р. Simion G. Culturi antice in zona gurilor Dunarii. Preis- torie si protoistorie. — Cluj-Napoca, 2003. — Vol. I. — 408 p. (Biblioteca Istro-Pontica. Seria Arheologie). А. р. К а н т о р о в и ч ОБРАЗ «ЛОСЕКОЗЛА» У СКІФСЬ- КОМУ ЗВІРИНОМУ СТИЛІ В СВІТЛІ НОВИХ ЗНАХІДОК НА ТЕРИТОРІЇ СТАВРОПІЛЛЯ І ПРИКУБАННЯ Статтю присвячено синтетичному образу скіфсь- кого звіриного стилю — мотиву «лосекозла», раніше ідентифікованого автором у статті 1995 р. і розгля- дається нині на тлі нових знахідок. з урахуванням приросту матеріалу автором виявлено, систематизо- вано та описано 20 оригінальних зображень цього персонажа (всього близько 120, враховуючи копії, в основному це золоті бляшки від костюма), що дату- ються в цілому в рамках другої чверті V — першої половини IV ст. до н. е. і поширених в межах Ниж- нього Подніпров’я, Східного Криму, Прикубання та Ставропілля. Морфологічний аналіз зображень дозволяє диференціювати дві лінії в іконографічної динаміці образу: прикубанську (основну) та північ- нопричорноморську, або нижньодніпровську. Образ «лосекозла», з одного боку, має витоки в існу- ючому в рамках V ст. до н. е. мотиві голови лося з єди- ним рогом, що облягає морду і завершується пташи- ної голівкою; з іншого боку, на його виникнення міг також вплинути популярний в скіфському звіриному стилі другої половини VII — першої половини V ст. до н. е. сюжет «лежачий гірський козел з повернутою назад головою» (за умови інвертування роги гірського козла під впливом вищевказаного мотиву однорогого лося). в результаті мотив «лосекозла» більш ніж на сторіччя закріпився і розвивався в скіфському і скі- фо-меотському звіриному стилі, без прямого зв’язку з будь-якими природними прототипами. Поєднання видових рис і особливостей лося та гірського козла, ймовірно, в уявленні давніх майс- трів, розширювало семантичну роль результуючого персонажа. Можливо й інше пояснення: «лосекозел» відображає скіфську і скіфо-меотську «народну кла- сифікацію» реального і уявного тваринного світу. К л ю ч о в і с л о в а: скіфський звіриний стиль, класифікація, типологія, синтетичні образи, «лосе- козел». A. R. K a n t o r o v i c h the image of an «eLk-goat» in the sCythian animaL styLe in the ConteXt of new findings in the territory of the staVroPoL region and the kuBan Basin The article is devoted to the analysis of a synthetic image of the Scythian animal style — «elk-goat» motif previously identified by the author in his article of 1995 and now considered on the background of new findings. Given the rate of archaeological data the author identi- fied, systematized and described 20 original images of the character (circa 120 while counting copies, mostly gold costume plaques). They are dated in total within the framework of the second quarter of 5th — the first half of the 6th centuries BC. They are located within the the Lower Dnieper, Eastern Crimea, Kuban region and Stavropol region. Morphological analysis of the images enables to differentiate the two lines in the iconograph- ical dynamics: the Kuban line (basic tendency) and the Northern Black Sea, or the Lower Dnieper line. On the one hand the image of «elk-goat» is rooted in certain motif (existing during the V century BC) of an elk’s head with a single horn, circumflexing muzzle and enading by a bird head. On the other hand, the emergence of the «elk-goat» could be also influenced by the subject of lying mountain goat with his head turned back — rather popular in the Scythian animal style of the second half of the 7th — first half of the 5th century BC (on condition of inverting the horn of a mountain goat under the influence of the above mentioned one- horned elk motif). As a result, the image of the «elk- goat» more than for a century was fixed and developed in Scythian and Scythian-Meotian animal style with no direct link with any natural prototypes. The combination of biological features of elk and mountain goat, probably (in the conception of ancient masters) could expand semantic role of the resulting character. But we can also offer different explanation: the «elk-goat» reflects the Scythian and Scythian-Meo- tian «folk classification» of real and imaginary animal world. K e y w o r d s: Scythian animal style, classification, typology, synthetic images, «elk-goat». Одержано 02.04.2016

Образ «лосекозла» в скифском зверином стиле в свете новых находок на территории Ставрополья и Прикубанья

Institution

Ähnliche Einträge