О золотых «конусах» из скифских курганов

В статье рассматривается вопрос о больших золотых конусовидных предметах, обнаруженных в ряде скифских курганов конца V — IV вв. до н. э. на территории Северного Причерноморья и нынешнего Ставропольского края. Особое внимание уделяется вопросу о предназначении таких «конусов», поскольку данный мом...

Full description

Saved in:

Bibliographic Details
Date:	2018
Main Author:	Мурзин, В.Ю.
Format:	Article
Language:	Russian
Published:	Інститут археології НАН України 2018
Series:	Археологія і давня історія України
Subjects:	Статті
Online Access:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/162244
Tags:	Add Tag No Tags, Be the first to tag this record!
Journal Title:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Cite this:	О золотых "конусах" из скифских курганов / В.Ю. Мурзин // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2018. — Вип. 2 (27). — С. 131-137. — Бібліогр.: 26 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-162244
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-1622442020-01-06T01:26:01Z О золотых «конусах» из скифских курганов Мурзин, В.Ю. Статті В статье рассматривается вопрос о больших золотых конусовидных предметах, обнаруженных в ряде скифских курганов конца V — IV вв. до н. э. на территории Северного Причерноморья и нынешнего Ставропольского края. Особое внимание уделяется вопросу о предназначении таких «конусов», поскольку данный момент является предметом достаточно оживленной и неоднозначной дискуссии. Предлагается новый подход к решению данной проблемы. The question of the large cone-shaped gold objects found in a number of Scythian burial mounds of the middle of the end V — IV centuries BC on the territory of the Northern Black Sea Coast and the present Stavropol Territory is considered in the article. In total 8 such genuine objects are known to us. 2018 Article О золотых "конусах" из скифских курганов / В.Ю. Мурзин // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2018. — Вип. 2 (27). — С. 131-137. — Бібліогр.: 26 назв. — рос. 2227-4952 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/162244 904.2-034.21(477.7)”-4/-3” ru Археологія і давня історія України Інститут археології НАН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Статті Статті
spellingShingle	Статті Статті Мурзин, В.Ю. О золотых «конусах» из скифских курганов Археологія і давня історія України
description	В статье рассматривается вопрос о больших золотых конусовидных предметах, обнаруженных в ряде скифских курганов конца V — IV вв. до н. э. на территории Северного Причерноморья и нынешнего Ставропольского края. Особое внимание уделяется вопросу о предназначении таких «конусов», поскольку данный момент является предметом достаточно оживленной и неоднозначной дискуссии. Предлагается новый подход к решению данной проблемы.
format	Article
author	Мурзин, В.Ю.
author_facet	Мурзин, В.Ю.
author_sort	Мурзин, В.Ю.
title	О золотых «конусах» из скифских курганов
title_short	О золотых «конусах» из скифских курганов
title_full	О золотых «конусах» из скифских курганов
title_fullStr	О золотых «конусах» из скифских курганов
title_full_unstemmed	О золотых «конусах» из скифских курганов
title_sort	о золотых «конусах» из скифских курганов
publisher	Інститут археології НАН України
publishDate	2018
topic_facet	Статті
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/162244
citation_txt	О золотых "конусах" из скифских курганов / В.Ю. Мурзин // Археологія і давня історія України: Зб. наук. пр. — К.: ІА НАН України, 2018. — Вип. 2 (27). — С. 131-137. — Бібліогр.: 26 назв. — рос.
series	Археологія і давня історія України
work_keys_str_mv	AT murzinvû ozolotyhkonusahizskifskihkurganov
first_indexed	2025-07-14T14:45:58Z
last_indexed	2025-07-14T14:45:58Z
_version_	1837634011008073728
fulltext	131ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) УДК: 904.2-034.21(477.7)”-4/-3” В. Ю. Мурзин О ЗОЛОтых «КОНУсАх» иЗ сКиФсКих КУРГАНОВ В статье рассматривается вопрос о больших золотых конусовидных предметах, обнаруженных в ряде скифских курганов конца V — IV вв. до н. э. на территории Северного Причерноморья и нынеш- него Ставропольского края. Особое внимание уделя- ется вопросу о предназначении таких «конусов», поскольку данный момент является предметом достаточно оживленной и неоднозначной дискус- сии. Предлагается новый подход к решению данной проблемы. Ключевые слова: скифская культура, родовые подразделения скифов, номы, золотые «конусы». Сравнительно недавно С. С. бессонова сов- местно с авторами раскопок опубликовала яркие и впечатляющие материалы братолю- бовского кургана (Кубышев, бессонова, Кова- лев 2009). Наиболее интересные вещи были обнаружены в тайнике, обустроенном в дне центральной могилы. в тайнике находились: золотая чаша-фиала, плетенное золотое оже- релье, биметаллический ритон и золотой пред- мет в форме конуса с усеченной вершиной, де- корированный барельефными изображениями сцен терзания, выполненными в традициях скифского звериного стиля (рис. 1, 2). высота предмета составляет 179—182 мм (разница в высоте объясняется небольшой деформацией конуса), диаметр основания — 191 мм, верши- ны — 130 мм. Обратившись к золотым предметам конусо- видной, близкой братолюбовской находке фор- мы, С. С. бессонова учла 24 таких изделия раз- ных размеров (Кубышев, бессонова, Ковалев 2009, табл. I). Однако нас, в первую очередь, интересуют большие золотые «конусы». Таких предметов, судя по ее сводке, на территории Се- верного Причерноморья обнаружено 5. в бра- толюбовском кургане. в Передериевой Могиле (рис. 3). Его диаметр по низу колеблется от 16,6 до 17,9 см, высота составляет 16,7 см (Мору- женко 1992). в кургане у с. Ильичево в Крыму (высота — 13,3 см, диаметр верхней части — 10,2 см, основания — 16 см), опубликованном А. М. Лесковым (1968). Конус из Ак-бурунско- го кургана (диаметр основания — 17,7—19,5, высота — 14,4 см) на Керченском полуострове (рис. 4). Конус из коллекции ростовского соби- рателя древностей Ф. С. Романовича (высота 16,2, диаметр основания — 16 см). восточнее пределов северопричерноморской Скифии, на территории Среднего Предкавка- зья (Ставропольский край) также обнаружено несколько вещей интересующего нас типа, ко- торые тоже входят в круг памятников непос- редственно скифской культуры. С нашей точки зрения именно территория Предкавказья была центром скифского объединения («царство Иш- куза») в VII — первой половине VI вв. до н. э. После окончания скифских походов в Пере- днюю Азию основное ядро скифских племен перемещается в степи Северного Причерно- морья (Мурзин 1984, с. 96—100). Однако часть скифского населения продолжала кочевать на равнинах Северного Кавказа, о чем свидетель- ствуют такие скифские памятники V в. до н. э. как курганы у селения Гойты в чечне (Мар- ковин 1965), Ставропольский курган 1893 г. (Мурзін 1978, с. 22), Константиновский курган (Минаева 1956, с. 332) и др. золотые конусы, обнаруженные в Ставро- польском крае, входили в состав кладов IV в. до н. э. Само появление кладов в этот период свидетельствует об изменении военно-полити- ческой ситуации в этом регионе, что, возможно, © в. ю.МУРзИН, 2018 132 ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Статті было связано с появлением здесь сарматов ран- ней волны. Итак, конусы 6—7. входили в состав Став- ропольского (Казинского) клада (Королькова (чежина) 1995, с. 77, рис. 3: 4). золотые толс- тостенные конусы почти не различаются по размерам: высота 14,5, диаметр основания у одного19,8, у второго — 19,4 см. Конусы 8—9 обнаружены в составе клада, который находился в каменном ящике, соору- женном на периферии кургана, исследованно- го у с. Сенгелеевское неподалеку от Ставропо- ля. Кстати, это село находится на территории того же шпаковского района, что и с. Казинка, где был найден Казинский клад. в каменном ящике оказались (рис. 5): золо- тые гривны и перстень, а также два золотых конуса (Интернет-ресурс). все предметы были сложены в самый крупный конус (конус 1) усеченной формы, орнаментированный рель- ефными сценами терзания (рис. 6, 7): с одной стороны — два грифона терзают жеребца и с другой — два грифона терзают оленя. На втором конусе (конус 2) изображены ба- тальные сцены (рис. 8) — бой зрелых (борода- тых) скифов с молодыми (безбородыми). У во- инов можно рассмотреть складки на одежде, Рис. 1. Конус из братолюбовского кургана Рис. 2. Конус из братолюбовского кургана. вид сверху Рис. 3. Конус из Передериевой Могилы Рис. 4. Конус из Ак-бурунского кургана 133ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Мурзин, В. Ю. О золотых «конусах» из скифских курганов швы, обувь, типы луков и колчанов. в нижней части «картины» размещены еще две фигуры бойцов. Один лежит, а у второго, по всей ви- димости, отсечена голова (рядом с ним лежит, вероятно, скальпированный череп). Ярко вы- ражен и образ одного из участников сцены — лицо пожилого человека испещрено морщина- ми, а голова «украшена» тонко проработанной прической. Совершенно понятно, что в газетной публи- кации размеры конусов указаны не были. Но по одной из фотографий (рис. 5), на которой в некотором отдалении от находок находится масштабная линейка, можно прикинуть, что нижний диаметр самого большого конуса со- ставляет около 20 см. второй конус, который находился внутри первого, имеет, естественно, более скромные размеры. Однако его диаметр по низу явно несколько превышает 15 см. Таким образом, в скифских памятниках на территории Северного Причерноморья и приле- гающих районов удалось учесть 9 золотых кону- совидных предметов значительных размеров. Рис. 9. Конус из Курджипского кургана Рис. 5. вещи из Сенгелеевского клада Рис. 6. Конус 1 из Сенгелеевского клада Рис. 7. Деталь декора конуса 1 из Сенгелеевского клада Рис. 8. Конус 2 из Сенгелеевского клада 134 ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Статті Однако этот список явно необходимо умень- шить за счет исключения из него конуса из соб- рания Романовича. в переписке коллекционе- ра с Археологической комиссией он фигурирует как «золотой сосуд». Этот «сосуд» и был пред- ставлен Ф. С. Романовичем на суд все той же Археологической комиссии. Совершенно оче- видно, что уже тогда у специалистов возникли сомнения в его подлинности. во всяком случае, «сосуд» комиссией так приобретен и не был, его следы теряются. Но по заказу комиссии пре- дусмотрительно была сделана его гальваноско- пия, которая ныне хранится в Государственном Эрмитаже. Это дало возможность А. ю. Алек- сееву еще раз обратиться к этому предмету. в результате, он авторитетно подтвердил вывод о фальсификации данного конуса, заметив при этом, что мастер, изготовивший в самом кон- це ХІХ в. эту «древнюю» находку, должен был иметь для подражания какую-то подлинную вещь, которая до нас, к сожалению, не дошла (Алексеев 1997). По поводу предназначения золотых конусов мнения специалистов весьма разнятся — от до- статочно прозаических вариантов — украше- ния горитов или нагрудных украшений коня, до весьма экзотических, например, конусы рассматриваются как футляры для хранения скальпов. все эти точки зрения подробно из- ложены в монографии, посвященной брато- любовскому кургану, к которой мы и отсылаем читателя (Кубышев, бессонова, Ковалев 2009, с. 34—41). Однако совершенно очевидно, что назначение различных конусов также разли- чалось. Начнем с конуса, найденного в одном из кур- ганов исследованном на мысе Ак-бурун (юж- ная оконечность Керченской бухты) в 1875 г. Он был обнаружен в могиле, представлявшей из себя сравнительно небольшую грунтовую яму, перекрытую боспорской черепицей. На слое угля найден набор предметов, среди ко- торых, кроме интересующего нас конуса с на- детым на него золотым венцом из лавровых листьев, происходит также железное оружие (наконечники копий, дротиков, стрел, лезвия меча и кинжала), фрагмент бронзовой поножи, пластинки от железного панциря (?), части зо- лотого ожерелья, золотые бляшки в виде мно- голучевых звёзд, две золотые ворворки, золо- той перстень с железной вставкой, фрагменты серебряных сосудов, и, что особенно важно для датировки комплекса, золотой статер Алексан- дра Македонского и поздняя чернофигурная Панафинейская амфора. По этим находкам погребение можно датировать концом IV или началом III вв. до н. э. Согласно авторитетному мнению М. И. Рос- товцева (1925, с. 388), поддержанному многими специалистами (М. И. Артамонов, Э. в. Яко- венко и др.), здесь был погребен эллинизиро- ванный скиф, однако некоторые детали пог- ребального обряда (кремация) связывают это захоронение с савроматским миром (Цветаева 1968, с. 51—53; виноградов 1993). Однако нас в первую очередь интересует ажурный золотой конус, который, обычно, ин- терпретируют как шлем-пилос. По Лукиану (Скиф или гость, 1) — пилофорами (πλοφуριχοι) назвали скифов, носивших особый голо- вной убор. Однако, как справедливо заметил А. М. Хазанов (1975, с. 181), мы не знаем, идет ли речь в рассказе о пилофорах обо всей скифс- кой аристократии или о какой-то ее части. в качестве шлема-пилоса рассматривает- ся и золотой конус из Передериевой Могилы, именно как шлем он числится и в Инвентар- ной книге Музея исторических драгоценностей Украины. Учитывая близость орнаментальных моти- вов — сцены сражения скифов зрелого возраста со скифами-юношами, что, вероятно, является иллюстрацией к известному рассказу Геродота (IV, 1—4) о битвах вернувшихся из Передней Азии скифов с потомками рабов, на шлеме из Передериевой Могилы и конусе 2 из кургана у с. Сенгелеевское, последний, по нашему мне- нию, вероятно, также может считаться шлемом- пилосом. возможно, верхней частью парадного головного убора (Мирошина 1989, с. 109) явля- ется и небольшой (высота 5,4, диаметр основа- ния 6,4 см) конус из Курджипского кургана, на котором также изображена схожая батальная сцена (рис. 9). Обычно противники версии о предназначе- нии подобных предметов в качестве головных уборов указывают на их небольшие разме- ры. Однако они, как и современные головные уборы имеют форму овала размерами 16,6 × 17,9 см (Передериева Могила) и 17,7 × 19,5 см (Ак-бурун) 1 и вполне вписываются в размеры современных головных уборов, в чем и убедил- ся автор, замерив последние у знакомых ему мужчин. что касается конусов типа Ильичево-Кази- но, а также братолюбоваского и Сенгелеевско- го конуса 1 (два последних орнаментированы сценами терзания хищниками травоядных животных) то нам наиболее импонирует точка зрения А. М. Лескова (1968, с. 160), согласно которому такие конусы, закрепленные на ме- таллическом стержне, служили основой жез- ла — символа власти его хозяина. в таком случае не исключено, что наверху жезла мог- ло быть закреплено металлическое навершие. близкую точку зрения в связи с находкой не- большого конусовидного предмета в кургане у 1. К сожалению, как мы уже упоминали, точные размеры конусов, найденных в кургане у с. Сенге- леевское, нам неизвестно. Однако по нашим при- близительным расчетам конус со сценами битвы имел по низу размер несколько более 15 см. 135ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Мурзин, В. Ю. О золотых «конусах» из скифских курганов с. Александровка высказали И. Ф. Ковалева и С. Е. Мухопад (1982, с. 101). Однако не всегда в центре плоской вершины усеченного конуса имеются отверстия. Отсутс- твуют они, например, в братолюбовском и Сен- гелеевском конусе 1. Это наводит на мысль, что такие конусы могли сами служить навершиями деревянных шестов (никаких металлических стержней вместе с конусами обнаружено не было). Они могли крепиться на крестовинах, а в случае наличия отверстия в центре вершины конуса дополнительно фиксироваться заост- ренным концом шеста. Таким образом, данные конусы могли служить навершиями штандар- тов или бунчуков (Королькова (чежина) 1995, с. 87). К такому же выводу, независимо от этой работы, пришел и автор данной статьи (Ельни- ков, Мурзин 2016 с. 80). Как правило, на верхнем конце бунчука укреплялись конские хвосты, или же хвосты пушных зверей, или полоски разноцветной материи. Это делало бунчук не только симво- лом власти, но и средством управления воина- ми, подчиненными данному предводителю, во время схватки, который указывал бунчуком с золотым конусовидным навершием, хорошо видным не только днем, но и при лунном све- те, направление атаки или совершение друго- го маневра, а также позволял группировать- ся воинам вокруг своего предводителя в гуще боя. Такие дополнительные детали оформления скифских бунчуков могли крепиться к верхней, заостренной вершине шеста, пропущенного че- рез верхнее отверстие (Ильичево, Казинский клад). в братолюбовском навершии бунчука такое отверстие отсутствует. Однако к верхней части этого конуса была прикреплена золотая пластина с золотым кольцом диаметром 1,8 см, к которому и могли крепиться дополнительные детали декора навершия. К сожалению, под- робными данными о Сенгелеевском конусе 1 мы не располагаем. И на братолюбовском, и на Сенгелеевском 1 конусах представлены сцены терзания хищни- ками копытных животных. Достаточно обосно- ванным является мнение, согласно которому терзание было эквивалентно жертвоприноше- нию животного, а убиение жертвенных живот- ных рассматривалось как способ поддержания миропорядка (Кубышев, бессонова, Ковалев 2009, с. 66—67). в социальном плане эта сцена могла интерпретироваться как победа царя — земного воплощения бога или легендарного ге- роя (Кузьмина, 1976, с. 70). весьма интересно, что на Сенгелеевском конусе 1 сцены терзания изображены как бы в «перевернутом» виде. Такие «перевернутые» композиции были связаны с геометрией нижне- го мира, в котором все отношения «переверну- ты» по сравнению с «верхним и средним миром» (Мифы… 1991, с. 400—401). в таком случае «перевернутые» сцены терзания на Сенгелеев- ском конусе, связанные с «нижним миром», ми- ром мертвых, могли лишний раз подчеркивать смысл убиения жертвенных животных. Еще более интересен вопрос о том, пред- ставителями каких слоев скифского общества были обладатели бунчуков и шлемов-пилосов. Для того, чтобы предложить свою версию ответа на этот вопрос необходимо кратко оста- новится на социальной структуре скифского общества. Согласно Геродоту (IV, 62; IV, 120) вся Ски- фия состояла из трех царств-басилей, одно из которых было «великим». Мы уже неоднократ- но писали (напр.: Мурзин 1990, с. 74), что тре- мя царствами-басилеями Геродот ошибочно называл составляющие трехчленной организа- ции скифской орды 1 — центр и два крыла. в принципе, такое иллюзорное восприятие дейс- твительного положения дел Геродотом впол- не понятно и было характерно не только для него. Например, Марко Поло (Книга Марко Поло 1990, с. 206) называет главу левого кры- ла Улуса Джучи «царем», «который никому не подвластен». в свою очередь центр и крылья делились на номы во главе со своим номархом. Для опреде- ления характера номов необходимо понять, что скифы-царские («центр»), скифы-кочевники и скифы-γεωργοί (правое и левое «крылья») не были тремя скифскими племенами. Скифы- царские, скифы-кочевники и скифы-γεωργοί, вероятно, имели собственную, достаточно слож- ную родоплеменную структуру — что-то напо- добие, например, родоплеменной структуры трех казахских жузов — «Уш алаш» (Масанов 1995, с. 55—64), т. е. в каждый жуз входил це- лый ряд племен. Думается, что подобная кар- тина имела место и у скифов. Таким образом, племена, входившие в состав каждой из трех составляющих скифской орды, и были названы Геродотом номами. Поскольку мы считаем, что для скифов была характерна удельно-лествич- ная система престолонаследия, то главы двух крыльев и номов происходили из того же пра- вящего рода, что и «великий царь», т. е. глава центра — органа военно-политического и воен- но-административного управления скифской ордой. было бы весьма заманчиво связывать скиф- ские бунчуки именно с инсигниями скифских 1. Мы хорошо понимаем, что тюркский термин «орда» обозначает, прежде всего, ставку правите- ля. Однако в данном случае мы пишем о скифской орде как этно-политическом образовании — по подобию таких определений как «гуннская орда», «орды монголо-татар» и пр. Это подход упрощен- ный, но сокращает изложение, поскольку слово «орда» подсознательно ассоциируется с представ- лением о большой массе кочевников, наводящих страх на живописные и мирные села пастораль- ных пейзан. 136 ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Статті номархов. Однако этому мешают два обстоя- тельства. во-первых, мы практически пока не в состоянии отличить курганы «второстепен- ных скифских царей», т. е. глав крыльев, от курганов номархов (Мурзін 2015). По нашему представлению, погребения скифских номар- хов следует связывать с курганами, подобными Мелитопольскому, бердянскому или Гаймано- вой Могиле. Памятники, в которых обнаруже- ны остатки скифских бунчуков, явно «не дотя- гивают» до этого уровня и по своей величине, и по составу инвентаря. Самый значительный из них — братолюбовский курган, достигал в вы- соту 6,5 м, а курган у с. Ильичево имел еще ме- нее значительные размеры. Поэтому остается предположить, что такие бунчуки были воинс- ким знаком глав мощных в военном отношении родов, входивших в состав привилегирован- ных скифских племен. Не случайно и курган у с. Ильичево, и братолюбовский курган рас- положены в полосе кочевания скифов-царских, охватывающей так называемое «Дикое поле» и степной Крым (Мурзин 2014, с. 65—66). Кону- сы меньших размеров могли служить наверши- ями глав менее значительных скифских родов или больших семей. У половцев такие семьи — «кош» или «аил» не были равновеликими по численности и бо- гатству. в зависимости от экономических и вне- экономических причин (в частности, от степени знатности семьи) все они стояли на разных сту- пенях иерархической лестницы. И в некото- рых случаях глава такой семьи приближался по своему положению к главе рода (Плетнева 2010, с. 139). что касается символов власти скифских но- мархов и царей то это могли быть личные зна- мена и надувные штандарты из ткани, закреп- ленные на деревянных шестах. Пока подобные вещи зафиксированы лишь в более поздних сарматских древностях (Яценко 2001), но это не значит, что их могло не быть у скифов. Еще менее соответствуют нашим представ- лениям о скифской знати лица, погребенные вместе со шлемами-пилосами. во всяком слу- чае, в степной части Северного Причерномо- рья такие погребения вполне укладываются в наши представления о захоронениях рядовых скифов. Остается предположить, что моральное право на ношение таких шлемов, выделявшие носивших их лиц из общей массы, получали от- дельные скифы (пилофоры) за определенные выдающиеся достижения. Косвенным свиде- тельством этому является наличие в Ак-бурун- ском погребении наряду со шлемом-пилосом Панафинейской амфоры и золотого венца из листьев лавра. вполне возможно, примыкал к этой группе и Курджипский конус, который мог венчать остроконечный головной убор (Миро- шина 1989). О Сенгелеевском конусе 2 судить сложно, поскольку он найден не в погребении, а входил в состав клада. ЛитЕРАтУРА Алексеев, А. ю. 1997. К реконструкции одного утраченного предмета эллино-скифской торевтики V—IV вв. до н. э. Stratum plus, с. 29-43. виноградов, ю. А. 1993. Курган Ак-бурун (1875 г.). в: Раев, б. А. (ред.). Скифия и Боспор (материалы конференции памяти академика М. И. Ростовцева). Новочеркасск: Министерство культуры РФ, с. 38-51. Ельников, М. в., Мурзин, в. ю. 2016. Кочевники Украины. Киев: видавець Олег Філюк. Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www. mk.ru/science/2014/07/06/rossiya-nashla-svoe-zoloto- skifov.html. Книга Марко Поло. 1990. Алма-Ата: Наука. Ковалева, И. Ф., Мухопад, С. Е. 1982. Скифское погребение конца VI — V вв. до н. э. у с. Александ- ровка. в: Тереножкин, А. И. (ред.). Древности Степ- ной Скифии. Киев: Наукова думка, с. 91-102. Королькова (чежина), Е. Ф. 1995. О возможности атрибуции Ставропольского (Казинского) клада. ар- хеологический сборник Государственного Эрмита- жа, 32, с. 77-89. Кубышев, А. И., бессонова, С. С., Ковалев, Н. в. 2009. Братолюбовский курган. Киев: ИА НАНУ. Кузьмина, Е. Е. 1976. О семантике изображений на чертомлыцкой вазе. Советская археология, 3, с. 68-75. Лесков, А. М. 1968. богатое скифское погребение из восточного Крыма. Советская археология, 1, с. 158-165. Марковин, в. И. 1965. Скифские курганы у селе- ния Гойты (чечено-Ингушетия). Советская архео- логия, 2, с. 160-173. Масанов, Н. Э. 1995. Кочевая цивилизация ка- захов: основы жизнедеятельности номадных об- ществ. Алматы, Москва: Наука. Минаева, Т. М. 1956. Археологические материа- лы скифского времени в Ставропольском краевом музее. Материалы по истории Ставропольского края, 8, с. 329-342. Мирошина, Т. в. 1989. Головные уборы. в: Рыба- ков, б. А. (ред.). археология СССР. Степи европейс- кой части СССР в скифо-сарматское время. Моск- ва: Наука, с. 108-109. Мифы народов мира. Энциклопедия. 1991. Гл. ред. С. А. Токарев. Москва: Советская энциклопедия, І. Моруженко, А. А. 1992. Скіфський курган «Пере- деріїва Могила». археологія, 4, с. 67-75. Мурзін, в. ю. 1978. Скіфи на Північному Кавказі. археологія, 27, с. 28-35. Мурзин, в. ю. 1984. Скифская архаика Северно- го Причерноморья. Киев: Наукова думка. Мурзин, в. ю. 1990. Происхождение скифов: ос- новные этапы формирования скифского этноса. Киев: Наукова думка. Мурзин, в. ю. 2014. Скифская проблема глаза- ми автора. Киев: видавець Олег Філюк. Мурзін, в. ю. 2015. Проблема визначення похо- вань скіфських номархів. археологія, 1, с. 19-29. Плетнева, С. А. 2010. Половцы. Москва: Наука. Ростовцев, М. И. 1925. Скифия и Боспор. Ленин- град. Хазанов, А. М. 1975. Социальная история ски- фов. Москва: Наука. Цветаева, Г. А. 1968. Сокровища причерноморс- ких курганов. Москва: Наука. Яценко, С. А. 2001. Комплекс с аланскими знаме- нами из могильника Дачи у Азова (рубеж І — ІІ вв. н. э.). Историко-археологические исследования в г. азов и на нижнем Дону, 17, с. 363-373. 137ISSN 2227-4952. археологія і давня історія України, 2018, вип. 2 (27) Мурзин, В. Ю. О золотых «конусах» из скифских курганов REfEREnCEs Alekseyev, A. Yu. 1997. K rekonstruktsii odnogo utrachen- nogo predmeta ellino-skifskoy torevtiki V—IV vv. do n. e. Stratum plus, s. 29-43. Vinogradov, Yu. A. 1993. Kurgan Ak-Burun (1875 g.). In: Rayev, B. A. (ed.). Skifiya i Bospor (materialy konferentsii pamyati akademika M. I. Rostovtseva). Novocherkassk: Min- isterstvo kultury RF, s. 38-51. Elnikov, M. V., Murzin, V. Yu. 2016. Kochevniki Ukrainy. Kiev: Vidavets Oleg Fіlyuk. Интернет-ресурс. Режим доступа: http://www.mk.ru/sci- ence/2014/07/06/rossiya-nashla-svoe-zoloto-skifov.html. Kniga Marko Polo. 1990. Alma-Ata: Nauka. Kovaleva, I. F., Mukhopad, S. E. 1982. Skifskoye pogrebe- niye kontsa VI — V vv. do n. e. u s. Aleksandrovka. In: Ter- enozhkin, A. I. (ed.). Drevnosti Stepnoy Skifii. Kiev: Naukova dumka, s. 91-102. Korolkova (Chezhina), E. F. 1995. O vozmozhnosti atrib- utsii Stavropolskogo (Kazinskogo) klada. Arkheologicheskiy sbornik Gosudarstvennogo Ermitazha, 32, s. 77-89. Kubyshev, A. I., Bessonova, S. S., Kovalev, N. V. 2009. Bratolyubovskiy kurgan. Kiev: IA NANU. Kuzmina, E. E. 1976. O semantike izobrazheniy na cher- tomlytskoy vaze. Sovetskaya arkheologiya, 3, s. 68-75. Leskov, A. M. 1968. Bogatoye skifskoye pogrebeniye iz Vostochnogo Kryma. Sovetskaya arkheologiya, 1, s. 158-165. Markovin, V. I. 1965. Skifskiye kurgany u seleniya Goyty (Checheno-Ingushetiya). Sovetskaya arkheologiya, 2, s. 160-173. Masanov, N. E. 1995. Kochevaya tsivilizatsiya kazakhov: osnovy zhiznedeyatelnosti nomadnykh obshchestv. Almaty, Moskva: Nauka. Minayeva, T. M. 1956. Arkheologicheskiye materialy skif- skogo vremeni v Stavropolskom krayevom muzeye. Materialy po istorii Stavropolskogo kraya, 8, s. 329-342. Miroshina, T. V. 1989. Golovnyye ubory. In: Rybakov, B. A. (ed.). Arkheologiya SSSR. Stepi evropeyskoy chasti SSSR v skifo-sarmatskoye vremya. Moskva: Nauka, s. 108-109. Mify narodov mira. Entsiklopediya. 1991. Gl. red. S. A. Tokarev. Moskva: Sovetskaya entsiklopediya, I. Moruzhenko, A. A. 1992. Skifskyi kurhan «Perederiiva Mohyla». Arkheolohiia, 4, s. 67-75. Murzin, V. Ju. 1978. Skify na Pivnichnomu Kavkazi. Arkheolohiia, 27, s. 28-35. Murzin, V. Ju. 1984. Skifskaya arkhaika Severnogo Prichernomoria. Kiev: Naukova dumka. Murzin, V. Ju. 1990. Proiskhozhdeniye skifov: osnovnyye etapy formirovaniya skifskogo etnosa. Kiev: Naukova dumka. Murzin, V. Ju. 2014. Skifskaya problema glazami avtora. Kiev: Vidavets Oleg Fіlyuk. Murzin, V. Ju. 2015. Problema vyznachennia pokhovan skifskykh nomarkhiv. Arkheolohiia, 1, s. 19-29. Pletneva, S. A. 2010. Polovtsy. Moskva: Nauka. Rostovtsev, M. I. 1925. Skifiya i Bospor. Leningrad. Khazanov, A. M. 1975. Sotsialnaya istoriya skifov. Mosk- va: Nauka. Tsvetayeva, G. A. 1968. Sokrovishcha prichernomorskikh kurganov. Moskva: Nauka. Yatsenko, S. A. 2001. Kompleks s alanskimi znamenami iz mogilnika Dachi u Azova (rubezh І — ІІ vv. n. e.). Istoriko- arkheologicheskiye issledovaniya v g. Azov i na Nizhnem Donu, 17, s. 363-373. V. Yu. Murzin ABOuT GOLD «CONES» OF THE SCYTHIAN BuRIAL MOuNDS The question of the large cone-shaped gold objects found in a number of Scythian burial mounds of the middle of the end V — IV centuries BC on the territory of the Northern Black Sea Coast and the present Sta- vropol Territory is considered in the article. In total 8 such genuine objects are known to us. Undoubtedly, the purpose of the various cones also varied. Among them are. 1 — Helmets-pylons (Ak- Burun, Perederieva Grave, possibly cone 2 from the treasure in the mound near Sengeleevskoye village, Stavropol Territory). 2 — Tops of Bunchuk — symbols of power (the burial mounds of Bratolyubovsky, near the village of Ilyichevo, from the Kazinsky treasure and cone 1 from the treasure near the village of Sen- geleevskoye). In our opinion, such bunchuks were a military sign and a symbol of the authority of the heads of the mili- tarily powerful clans that were part of the privileged Scythian tribes. It is not by chance that the mound at the village. Ilyichevo, and the Bratolyubivsky mound are located in the nomadic zone of Scythian-tsar, em- bracing so-called Wild Field and steppe Crimea. As for the owners of pylon helmets, it remains to assume that only separate Scythians (pylophores) re- ceived the moral right to wear such helmets for certain outstanding achievements, what allocated the persons who carried them from the general mass. The presence of the pylon helmet, Panathian amphora and a gold crown from the leaves of the laurel in the Ak-Burun burial is an indirect evidence of this. Keywords: Scythian culture, tribal units of Scythi- ans, nomas, golden «cones». Одержано 11.11.2017 МУРЗІН В’ячеслав Юрійович, доктор історичних наук, професор, Мелітопольський інститут держав- ного і муніципального управління, вул. Патріотич- на 80-А, кв. 5, запоріжжя, 69005, Україна, vjmurzin@ ukr.net. MuRZIN vyacheslav Ju., Doctor of Historical Sciences, Professor, Melitopol Institute of State and Municipal Administration, ul. Patriotic 80-A, Apt. 5, Zaporizhzhya, 69005, Ukraine, vjmurzin@ukr.net.

О золотых «конусах» из скифских курганов

Institution

Similar Items