Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.

Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.

В IV — нач. III вв. до н. э. на Боспоре Киммерийском и Херсонесе Таврическом идет процесс сложения крупных территориальных государственных образований, включающих в себя значительные сельские районы с пестрым этно-социальным составом населения (рис. 1, 2). Определяющим фактором при определении этнич...

Ausführliche Beschreibung

Gespeichert in:
Bibliographische Detailangaben
Datum:1993
1. Verfasser: Зинько, В.Н.
Format: Artikel
Sprache:Russian
Veröffentlicht: Кримське відділення Інституту сходознавства ім. А.Ю. Кримського НАН України 1993
Schriftenreihe:Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии
Schlagworte:
Этнография
Online Zugang:http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/170446
Tags: Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
Назва журналу:Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Zitieren:Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э. / В.Н. Зинько // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии: Сб. научн. тр. — 1993. — Вып. III. — С. 239-244, 396-399. — Бібліогр.: 19 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
id irk-123456789-170446
record_format dspace
spelling irk-123456789-1704462020-07-16T01:28:01Z Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э. Зинько, В.Н. Этнография В IV — нач. III вв. до н. э. на Боспоре Киммерийском и Херсонесе Таврическом идет процесс сложения крупных территориальных государственных образований, включающих в себя значительные сельские районы с пестрым этно-социальным составом населения (рис. 1, 2). Определяющим фактором при определении этнической принадлежности населения того или йного района хоры являются погребальные памятники. Однако выявление корреляционной связи между определенными могильниками и сельскими поселениями дает новые возможности в установлении этно социальной структуры населения, проживающего на обширных сельскохозяйственных территориях Боспора и Херсонеса. 1993 Article Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э. / В.Н. Зинько // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии: Сб. научн. тр. — 1993. — Вып. III. — С. 239-244, 396-399. — Бібліогр.: 19 назв. — рос. 2413-189X http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/170446 ru Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии Кримське відділення Інституту сходознавства ім. А.Ю. Кримського НАН України
institution Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection DSpace DC
language Russian
topic Этнография
Этнография
spellingShingle Этнография
Этнография
Зинько, В.Н.
Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии
description В IV — нач. III вв. до н. э. на Боспоре Киммерийском и Херсонесе Таврическом идет процесс сложения крупных территориальных государственных образований, включающих в себя значительные сельские районы с пестрым этно-социальным составом населения (рис. 1, 2). Определяющим фактором при определении этнической принадлежности населения того или йного района хоры являются погребальные памятники. Однако выявление корреляционной связи между определенными могильниками и сельскими поселениями дает новые возможности в установлении этно социальной структуры населения, проживающего на обширных сельскохозяйственных территориях Боспора и Херсонеса.
format Article
author Зинько, В.Н.
author_facet Зинько, В.Н.
author_sort Зинько, В.Н.
title Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
title_short Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
title_full Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
title_fullStr Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
title_full_unstemmed Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э.
title_sort население хоры боспора и херсонеса в iv – начале iii вв. до н. э.
publisher Кримське відділення Інституту сходознавства ім. А.Ю. Кримського НАН України
publishDate 1993
topic_facet Этнография
url http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/170446
citation_txt Население хоры Боспора и Херсонеса в IV – начале III вв. до н. э. / В.Н. Зинько // Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии: Сб. научн. тр. — 1993. — Вып. III. — С. 239-244, 396-399. — Бібліогр.: 19 назв. — рос.
series Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии
work_keys_str_mv AT zinʹkovn naseleniehorybosporaihersonesavivnačaleiiivvdoné
first_indexed 2025-07-15T05:38:21Z
last_indexed 2025-07-15T05:38:21Z
_version_ 1837690155012456448
fulltext критских сисситий / / АМА. — Саратов, 1972. — Вып. 1. — С. 56—65. 25. Б л а в а т с к и й В. Д. Земледелие в античных государствах Северного Причерно­ морья. — М.: Изд-во АН СССР, 1953. — С. 207. 26. Б л а в а т с к и й В . Д. Рабство и его источники в античных государствах Северно­ го Причерноморья / / СА. — 1954. XX. — С. 31—56. 27. С т р ж е л е ц к и й С . Ф. Клеры Херсонеса Таврического / / ХСб., — Симферополь: Крымиздат, 1961. — С. 168. 28. К а л л и с т о в Д. П., Н е й х а р д т А . А., Ш и ф м а н И. Ш., Ш и ш о в а И. А. Рабство на периферии античного мира. — Л.: Наука, 1968. — С. 271. 29. 3 а й к о в А. В. Периэки в структуре спартанского полиса / / АДСВ. — Сверд­ ловск, 1988. — С. 19—29. 30. С т р ж е л е ц к и й С . Ф. Основные этапы экономического развития и периодизации истории Херсонеса Таврического в античную эпоху / / ПИСП. — С. 63—83. 31. 3 о л о т а р е в М. И. Северо-Восточный район Херсонеса в античное время (по ма­ териалам раскопок 1976—1986 гг. / / Проб­ лемы исследования античного и средневеко­ вого Херсонеса 1888—1988 гг. Тезисы докла­ дов. — Севастополь, 1988. — С. 50—52. 32. П е л ь м а н Р . Очерк греческой истории и источниковедения / / Общая история евро­ пейской культуры. — СПб.: Изд. Брокгауз- Ефрон, 1908. — С. 1—274. 33. Т ю м е н е в А . И. Херсонесские этюды I / / ВДИ. — 1938. — № 2. С. 245—275. 34. Д о м а н с к и й Я. В. К предыстории Херсонеса Таврического / / АМА. — Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1974. — Вып. II. — С. 37—46. 35. Л а п и н В. В. Греческая колонизация Северного Причерноморья. -— Киев: Наук, думка, 1966. — С. 238. 36. Я й л е н к о В . П. Греческая колонизация VII—III вв. до н. э. — М.: Наука, 1982. — С. 310. 37. К р и с X. И. Кизил-Кобинская культура и тавры / / САИ. Д1—7. — М.: Наука, 1981. — С. 126. 38. К о л о т у х и н В. А. Население предгорного и горного Крыма в VII—V вв. до н. э. / / Материалы к этнической истории Крыма. — Киёв: Наук, думка, 1987. — С. 6—27. 39. К а ц В. И. О времени возникновения сель­ скохозяйственных усадеб на Гераклейском полуострове / / АМА. — 1972. — № 1. — С. 28—37. 40. С а м о х и н а Г. С. Развития представления о XQPA AOPIKTHTOZ в эпоху эллинизма / / Античный полис. Межвузовский сб. — Л: Изд-во Ленинград, ун-та, 1979. — С. 92— 101 . 41. С е с т р е н ц е в и ч - Б о г у ш С . История о Таврии. — СПб.: Тип. Шнора, 1806. Т. I. — С. 440.; Т. II. — С. 442. 42. П а л л а с П. С. Путешествие по Крыму ... в 1793 и 1794 годах / / ЗООИД. — 1881. — Т. XII. — С. 62—208. 43. М у р а в ь е в — А п о с т о л И. М. Путешествие по Тавриде в 1820 годе. — СПб., 1823. 44. М у р з а к е в и ч Н . Поездка в Крым в 1836 году / / ЖМНП. — 1837. — Ч. XIII, — № 3. — С. 625—691. 45. Д е м и д о в А. Путешествие в южную Россию и Крым... — М.: Тип. А. Семена, 1853. — С. 543. 46. А р к а с 3. Описание Ираклейского полу­ острова и древностей его. История Херсоне­ са. — Николаев: Тип. М. В. Рюмина, 1879. — С. 29, IX табл. 47. А н т о н о в а И. А., Д а н и л е н к о В. Н. Рец. на кн.: Археологические исследо­ вания средневекового Крыма. Киев, 1968 / / СА, — 1972. — № 2. — С. 228—291. 48. Н о в и к о в а Р. А. Симмнамоны и номофилаки Херсонеса Таврического / / ВДИ. — 1961. — № 2. — С. 102—108. 49. 3 и н ь к о В. Н. Население хоры Боспора и Херсонеса в IV—III вв. до н. э. / / Проблемы истории Крыма. Тезисы докл. научной конф. — Симферополь, 1991. — Вып. 1. — С. 49—50. В. н . з и н ь к о НАСЕЛЕНИЕ ХОРЫ БОСПОРА И ХЕРСОНЕСА в IV — нач. III вв. до н. э. В IV — нач. III вв. до н. э. на Боспоре Киммерийском и Херсонесе Таврическом идет процесс сложения крупных территориальных государственных образований, включающих в себя значительные сельские районы с пестрым этно-социальным составом населения (рис. 1, 2). Определяющим фактором при определении эт­ нической принадлежности населения того или йного района хоры являются погребальные па­ мятники. Однако выявление корреляционной связи между определенными могильниками и сельскими поселениями дает новые возможно­ сти в установлении этно социальной структуры населения, проживающего на обширных сель­ скохозяйственных территориях Боспора и Хер­ сонеса. На хоре этих политических образований можно выделить несколько аграрно-территори­ альных зон, которые, помимо прочих моментов, 2 3 9 характеризуются довольно устойчивой корре ляционной связью: поселение — могильник (1, с. 60—62). Так, на хоре европейской части Боспора в этот период выделяются шесть аграр­ но-территориальных зон, а в азиатской части — три. На хоре Херсонесской державы можно так­ же наметить несколько аграрно-территориаль­ ных зон. Северо-западная аграрно-территориальная зона европейской части Боспора имела, судя по археологическим памятникам хоры, пожалуй, наиболее однородное население, определяемое всеми исследователями как скифское (2; 3; 4). К IV — нач. III вв. до н. э. относится боль­ шинство открытых здесь скифских курганных захоронений на могильниках Ленино, Кирово, Астанино и др. Судя по довольно устойчивому сочетанию признаков, эти погребения оставлены рядовыми скифскими общинниками — земле­ дельцами и скотоводами (5, с. 134). На этой территории разведано более 100 неукрепленных поселений, состоящих из нескольких, от че­ тырех до двух десятков небольших усадеб, ха­ отически расположенных на расстоянии 30— 100 метров друг от друга (Слюсарево, Сазонов- ка, Заморское I, Марфовка Западная). Плани­ ровка этих построек, находки лепной скифской посуды, которая преобладает в керамическом комплексе, и зольники свидетельствуют, что на них жило скифское земледельческое население, с довольно скромным достатком (3, с. 58, 60— 63). В социальном плане это были, вероятно, свободные рядовые общинники. Это косвенно подтверждается присутствием во многих погре­ бениях бронзовых наконечников стрел, реже — наконечников копий, акинаков и остатков пан­ цирей, боевых поясов. Об этом свидетельствуют и сообщения античных авторов, и то, что скиф­ ские племена не упоминаются в титулатуре ран­ них Спартокидов. Судя по одновременному су­ ществованию в курганных могильниках камен­ ных и грунтовых гробниц, можно предполагать определенную социальную градацию внутри сельских поселений. Вероятно, каменные скле­ пы принадлежат относительно более зажиточ­ ным членам рода (5, с. 134). В конце первой трети III в. до н. э. практически все поселения этой аграрно-территориальной зоны прекраща­ ют свое существование, тогда же прекращается погребение в курганных могильниках. Это, ве­ роятно, следует связывать с консолидацией скифских племен и образованием нового поли­ тического формирования с центром в Крыму и как следствие этого отток свободного скифского населения в районы Степного Крыма и ослож­ нение скифо-боспорских отношений. Археологическая структура северо-восточ­ ной аграрно-территориальной зоны отражает влияние греческого этнического компонента. Основная масса поселений — типично греческие сельские усадьбы (Октябрьское, Андреевка Юж­ ная, комплекс близ Мирмекия и др.). Они, вероятно, принадлежали свободным гражданам Боспора, которые могли являться как город­ скими, так и сельскими жителями. В этих хозяйствах, судя по небольшим размерам зе­ мельных участков, работали сами землевладель­ цы, но, возможно, применялся труд нескольких рабов (рис. 3). Особым разнообразием отличаются архео­ логические памятники юго-восточного района, где наряду с греческим этническим компонен­ том, сильно сказывается варварский этнический компонент, в значительной степени эллинизи­ рованный. В приморских районах вблизи горо­ дов, судя по типично греческим усадьбам и остаткам земельных наделов, находились посе­ ления свободных греческих землевладельцев. В то же время, погребальные памятники свиде­ тельствуют о присутствии на этих поселениях и варварских элементов, которые, судя по составу погребального инвентаря, трудно отнести к ка­ тегории зависимого населения, тем более рабов. Можно предположить, что это были какие-то сильно эллинизированные категории варварско­ го населения, которое могло быть в своей пер­ вооснове как скифское (Огоньки), так и до- скифское (Южно-Чурубашское). Многие посе­ ления этого района представляют собой не­ укрепленные поселения, аналогичные по жи­ лищно-хозяйственным комплексам поселениям северо-западной аграрно-территориальной зоны. Однако среди находок здесь преобладает кру­ жальная керамика. Иной характер носят и по­ гребальные памятники. Все это свидетельствует, вероятно, об иной социальной, а возможно и этнической принадлежности этих комплексов. Вероятно, здесь проживали какие-то категории полузависимого достаточно эллинизированного варварского населения. Особым этно-социаль- ным разнообразием отличается крупное сель­ ское поселение Михайловское. На основании анализа архитектуры поселения и погребальных комплексов, можно предполагать, что наряду с греческим населением, здесь обитало значитель­ ное количество варварского, вероятно, скифско­ го населения. Возможно, часть жителей на­ ходилась на положении военных поселенцев, о чем косвенным образом свидетельствует нали­ чие оружия почти во всех погребениях (6, с. 123). Археологическая структура феодосийской аграрно-территориальной зоны исследована еще очень недостаточно. Раскопанный здесь грунто­ вый могильник Фронтовое I интерпретируется различными исследователями как скифский (5), или как тавро-скифский (4, с. 44). В. Н. Кор­ пусова указывает на генетическую связь насе­ ления, которое оставило этот некрополь, с на­ селением Крыма раннескифского времени, этническая атрибутация которого еще не ясна (7, с. 46). Сопоставляя этот могильник с однов­ 240 ременными погребениями могильников Восточ­ ного Крыма можно сказать, что он принадлежал группе относительно свободного варварского на­ селения хоры Боспора, этнически родственного скифским племенам Восточного Крыма. Об этом свидетельствует конструкция могил, западная ориентировка погребенных, характерная для скифов Восточного Крыма. В то же время на ряде поселений могло обитать население родст­ венное таврским племенам, о чем свидетельст­ вует значительное количество фрагментов леп­ ной чернолощеной керамики с врезным орна­ ментом, обнаруженное на поселении у села Айвазовского (3, р. 72—75). Среди сельских жителей этого района, особенно вблизи Фео­ досии, следует ожидать и какие-то контингенты греческого населения. Своеобразный комплекс археологических памятников побережья Азовского моря свиде­ тельствует как о греческом, так и о варварском, в разной степени эллинизированном населении. Варварский компонент несет ряд специфиче­ ских особенностей, определяемых одними иссле­ дователями как скифские (Э. В. Яковенко), другими — наличием доскифских (А. А. Мас­ ленников) или таврских (А. М. Лесков) этни­ ческих элементов. На ряде поселений, состо­ ящих из типично греческих сельских усадеб, обитало греческое население (Мысовое, Гене­ ральская бухта). Здесь же, вероятно, обитало и полузависимое варварское население — потомки местного доскифского населения (4, с. 44), свое­ образные погребальные памятники которого вы­ явлены вдоль всего побережья (Золотое, Ры­ бное, Культепе и др.). Часть этого населения проживала в неукрепленных поселениях, в не­ больших хозяйствах-усадьбах. В то же время в районах, соседствующих с северо-западной аг­ рарно-территориальной зоной, обитали свобод­ ные скифы-земледельцы, курганный некрополь которых выявлен вблизи Акташского озера у села Семеновка (8). Изменения, которым под­ вергалась боспорская хора в первой половине III в. до н. э., коснулись и этой территории. Они характеризуются дальнейшим усилением воз­ действия греческих традиций, и, вероятно, из­ менением социального статуса варварского насе­ ления. При Левконе и Перисаде I к боспорским владениям были присоединены Синдика и земли отдельных меотских племен (9, с. 171). Основы­ ваясь на археологическом материале, а также свидетельствах античных авторов, можно пред­ полагать, что синдское население сохраняло из­ вестную самостоятельность и прежнюю социаль­ ную структуру. В то же время, оно активно включается в процесс эллинизации. Могиль­ ники синдского населения располагались как в ближайших окрестностях, так и вдали от Гор- гиппии. Судя по планировочным конструкциям жилищно-хозяйственных комплексов, а также погребальным памятникам в Красном кургане (10), вблизи Горгиппии проживали свободные греческие земледельцы и некоторые категории синдского населения, о чем свидетельствуют расположенные здесь же, на гряде Красная Ска­ ла, синдские погребения. Поэтому нельзя сог­ ласиться с мнением Е. М. Алексеевой, что сель­ ское окружение города составляло негреческое население (11, с. 112). На удаленных поселе­ ниях (Уташ, Витязево, Суворово-Черкесском), на которых представлены, судя по всему, совер­ шенно иные жилищно-хозяйственные комплек­ сы, вероятно, обитало свободное синдское насе­ ление. Сельские поселения, исследованные в Севе­ ро-Западной Синдике, близки по планировке и находкам усадьбам и поселениям в окрестностях боспорских городов. Могильник, раскопанный у Северо-Зеленского поселения, по всем деталям погребального обряда типичен для грунтовых некрополей рядового греческого населения. По­ этому большую часть населения в этом районе, вероятно, составляли свободные греческие зем­ ледельцы. Погребальные памятники III в. до н. э. свидетельствуют о сближении синдов и эллинов, что вело к постепенному стиранию этнических различий между ними (4, с. 66). Таким образом, на территории Боспора в IV в. до н. э. идет интенсивный процесс сложения особого греко-варварского государственного образования (протоэллинского по терминологии В. Д. Блаватского), с вовлечением в сферу эко­ номической деятельности широких масс свобод­ ного и зависимого разноэтничного варварского населения, которое являлось основным произ­ водителем боспорского хлеба. Этот процесс от­ разился в быстром росте числа сельских посе­ лений различных типов. В конце IV — начале III вв. до н. э. происходят определенные со­ циально-экономические изменения, что прояви­ лось в возникновении крупных сельских усадеб. Дальнейший процесс развития хоры был при­ остановлен в первой трети III в. до нашей н. э. Исчезают неукрепленные степные поселения, усиливается процесс стирания этнических ра­ мок, происходит консолидация сельского насе­ ления в хорошо укрепленных поселения при­ морских районов. Анализ археологической структуры сель­ ских районов Херсонесской державы дает инте­ ресный материал для выявления социальной и этнической стратификации населения этого го­ сударственного образования в IV—III вв. до н. э. Городская хора Херсонеса (гераклейская аграр­ но-территориальная зона) была заселена гре­ ческими землевладельцами, которые использо­ вали при ведении своего хозяйства труд рабов, скорее всего таврского происхождения (12, 13). Можно предполагать и какие-то группы полу­ зависимого таврского населения, о чем свиде­ тельствуют возникшие на восточной окраине 241 Гераклейского полуострова во второй половине IV в. до н. э. несколько небольших открытых поселений, керамика из которых характерна для тавров (14, с. 338). Сложнее вопрос о составе населения присо­ единенных в третьей четверти IV в. до н. э. земель Северо-Западного Крыма. По археологи­ ческим данным, район Тарханкутского полуост­ рова, вероятно, до рубежа V—IV вв. до н. э. не имел постоянного населения. Поэтому различ­ ные этнические варварские группы, которые здесь появляются, вероятно, следует связывать как с целенаправленным переселением различ­ ными античными государствами отдельных групп зависимых варваров, так и с оседанием кочевого населения степи. Наиболее ранние сельские поселения на этой территории связаны с освоением этих земель в самом начале IV в. до н. э. Ольвией (15, 16). Выявленные компоненты погребального обряда могут с наибольшей степенью вероятности быть отнесены к определенным контингентам выход­ цев из района Нижнего Побужья (15, с. 85). В то же время чисто греческий облик и характер большой укрепленной усадьбы на поселении Панское I (рис. 4) (здание У — 7) свидетельст­ вует о том, что население, если оно и было варварским — скифским, о чем как будто свиде­ тельствуют подбойные погребения могильника, то было сильно эллинизировано, т. е. по опре­ делению Геродота являлось микс-эллинами, ко­ торые населяли ближайшую к Ольвии хору. Анализ строительно-плаиировочных конструк­ ций поселения, наличие террасной планировки, типично греческих домов городского типа (сре­ ди них и простадный), свидетельствует о доми­ нирующем влиянии греческих этнических ком­ понентов, наряду с сильно эллинизированными варварскими, которые четче проявляются в по­ гребальном обряде. Различия в социальном ста­ тусе ярко видны при сравнении двух, располо­ женных в непосредственной близости частей по­ селения: усадьбы У—7 (рис. 4) комплекса У—7. Территория ранней усадьбы У—7 в последую­ щем застраивается домами с небольшими внут­ ренними дворами, рассчитанными на одну не­ разделенную большую или малую семью. Ве­ личина этих построек различна, что свидетель­ ствует об имущественных различиях. В то же время вряд ли приходится сомневаться в том, что они принадлежали свободным греческим землевладельцам. Усадьба У—6 имеет совсем иную планировочную структуру и может быть отнесена к усадьбам-поселкам. Каждый коллек­ тив-семья, их по подсчету А. Н. Щеглова было 12—15 (17, с. 82), занимала одно-два поме­ щения, и все обитатели принадлежали одному хозяйству. Все это заставляет видеть в них совсем иную социальную группу населения дан­ ного крупного сельского поселения, возможно, военных поселенцев. Судя по отдельным безин- вентарным грунтовым погребениям, для этого поселения можно выделить и такую социальную группу как рабы. Ряд сельских поселений Северо-Западного Крыма имел, вероятно, исключительно варвар­ ское, скорее всего скифское, население (Чоро- тай, Ярылгачское и др.). Какие-то группы чисто варварского населения обитали в землянках и полуземлянках вблизи поселений Маслины, Тарпанчи, Джан-Баба. В социальном плане они, вероятно, были близки мариандинам Гераклеи Понтийской и возникли в связи с оседанием отдельных групп скифского кочевого населения Степного Крыма. Группы скифского населения имелись и на поселении Беляус, возникшем уже в результате херсонесской экспансии. Причем, судя по западной ориентации погребенных, а также элементам погребального обряда, они ближе к скифам Восточного Крыма. Сложный состав населения имело также та­ кое крупное поселение как Чайка. Здесь выяв­ ляются группы аналогичные жителям поселе­ ния Панское I. Конские захоронения, скифская лепная керамика, другие элементы погребально­ го обряда свидетельствуют о специфическом по­ ложении скифского населения на этом населен­ ном пункте, которое, однако, находилось в тех или иных формах зависимости от преобладаю­ щего, судя по раскопкам поселения, греческого населения (18, с. 204). Кардинальное, изменение планировки поселения в середине IV в. до и. э. связано, возможно, с изменением социального статуса этого населения. Отдельностоящими изолированными усадьбами, расположенными непосредственно на побережье, вероятно, вла­ дели свободные земледельцы, которые обраба­ тывали свои земли при помощи незначительно­ го количества рабов (Ойрат, Панское III, Б. Кастель и др.). Главным проявлением этнических процес­ сов в это время является смешение различных этнических компонентов, причем, стирание этнических особенностей четче заметно в III в. до н. э. Этот процесс был обоюдным — про исходит как эллинизация варваров, так и вар­ варизация эллинов. При этом следует учиты­ вать, что варварское население в той или иной форме составляло подавляющую массу жителей на большинстве сельских поселений (4, с. 43). Проявлением этого процесса является весь облик материальной культуры. Для аграрно­ территориальных зон Херсонесской державы ее облик складывается на доминанте греческого компонента. Причем на территории Северо-За­ падного Крыма наблюдается интересная законо­ мерность. Архитектурно-планировочные прин­ ципы застройки поселений, весь комплекс на­ ходок свидетельствует о соблюдении населением изучаемых памятников, греческих обычаев, об отправлении греческих культов. Все это говорит о довольно глубокой эллинизации варварского 2 4 2 населения. В то же время, исследования мо­ гильников этих поселений обнаруживают при­ сутствие наряду с чертами греческого погребаль­ ного обряда элементов, характерных для погре­ бений варварского населения. А для могильника Заозерное, по результатам исследования неболь­ шого количества сохранившихся черепов, отме­ чается преобладание негреческого типа (18, с. 204). Для хоры Боспорского царства эти этно­ социальные процессы в различных частях идут по-разному. Так, археологические материалы, происходящие из раскопок могильников из по­ селений северо-западной аграрно-территориаль­ ной зоны, свидетельствуют о ведущем влиянии скифского этнического компонента. Причем и в социальном плане это довольно близкие группы рядовых скифов-земледельцев (5, с. 139). В дру­ гих частях боспорской хоры четче прослежива­ ется значительное греческое влияние на варвар­ ское население. Процесс стирания этнических различий между греческим и местным насе­ лением усиливается во второй половине III в. до н. э. Взаимовлияние и сложное переплетение этносов и культур на хоре европейского Боспора приводят, по предположению А. А. Маслен­ никова, к созданию во II в. до н. э. некой этно-культурной общности (4, с. 69), определя­ емой В. Н. Корпусовой как греки-боспоряне (19, с. 97—98). Археологическая структура сельскохозяйст­ венных территорий Боспора и Херсонесской де­ ржавы в IV—III в. до н. э. является типично раннеэллинистической, со всеми теми типами поселений, которые свойственны подобным образованиям. Социальная структура и социаль­ но-экономические взаимоотношения этих госу­ дарственных образований в это время харак­ теризуются широким вовлечением в сферу эко­ номической деятельности масс зависимого, по­ лузависимого и свободного варварского насе­ ления. Однако сходные результаты были до­ стигнуты в различных конкретно-исторических условиях. Для Боспорского царства был харак­ терен более гибкий и широкий путь вовлечения разноэтничных групп туземного населения в ор­ биту своей экономической деятельности. Ана­ лиз археологического материала дает полное право для подобного утверждения. Сопостав­ ление выделенных типов археологических па­ мятников позволяет наметить районы, как пред­ ставляется, с различными формами правового и социально-экономического статусов разноэтнич- ного населения хоры. Для Херсонесской держа­ вы путь вовлечения масс туземного населения хоры, путь развития социально-экономических отношений был несколько иной — более жест­ кий и прямолинейный. Большая часть этого населения, вероятно, находилась на положении мариандинов хоры Гераклеи Понтийской (17, с. 126). Особенно это касается тавров, живших в окрестностях Херсонеса, а также, возможно, некоторых групп таврского населения на тер­ ритории херсонесской хоры в Северо-Западном Крыму. В целом, археологическая структура сельскохозяйственных территорий Херсонес­ ской державы в IV—III вв. до н. э., в отличие от аналогичной Боспорского царства, более еди­ нообразна, отличается строгой системой разме­ жевания больших пространств во всех аграрно­ территориальных зонах, значительным преобла­ данием сельских поселений с греческими усадь­ бами, в достаточной степени укрепленных. Все это свидетельствует о своеобразном, военизи­ рованном характере херсонесской хоры. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 1. З и н ь к о В . Н. О структуре европейской части Боспорского государства в IV—III вв. до н. э. / / Проблемы археологии Северного Причерноморья. Тезисы докладов. — Хер­ сон, 1990. 2. Я к о в е н к о Э. В. Об этнокультурной принадлежности населения хоры Боспора Ев­ ропейского / / Тезисы докладов и сообщений II Всесоюзного симпозиума по древней ис­ тории Причерноморья. — Тбилиси, 1979. — С. 127—129. 3. К р у г л и к о в а И. Т. Сельское хозяйство Боспора. — М.: Наука, 1975. — С. 299. 4. М а с л е н н и к о в А. А. Население Боспорского государства в VI—II вв. до н. э. — М.: Наука, 1981. — С. 124. 5. Я к о в е н к о Э. В. Сюфи Сходного Криму в V—III ст. до н. е. — Кит: Наук, думка, 1974. 6. П е т е р с Б. Г. Михайловское городище античного времени / / Проблемы советской археологии. — М.: Наука, 1978. 7. К о р п у с о в а В. М. Про населения хори антично! Феодосп / / Археолопя. — 1972. — № 6. 8. Б е с с о н о в а С. С., Б у н я т я н Е. П., Г а в р и л ю к Н . А. Акташский могильник скифского времени в Восточном Крыму. — Киев: Наук, думка, 1988. 9. Ж е б е л е в С. А. Северное Причерноморье: исследования по истории Северного Причер­ номорья античной эпохи. — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1953. 10. А л е к с е е в а Е. М. Некрополи хоры Горгиппии эллинистического периода / / Все­ союзный симпозиум по проблемам эллини­ стической культуры на Востоке. — Ереван, 1980. 1 1 . А л е к с е е в а Е. М. Юго-восточная часть некрополя Горгиппии / / Горгиппия. — Крас­ нодар, 1982. — Т. 2. 12. Б л а в а т с к и и В. Д. Земледелие в античных государствах Северного Причерно­ морья. — М.: Изд-во АН СССР, 1953. 13. С т р ж е л е ц к и й С . Ф. Клеры Херсонеса Таврического / / Херсонесский сборник. — Симферополь, 1961. — Т. VI. 14. С а в е л я О. Я. Раскопки и разведки в 2 4 3 окрестностях Севастополя / / АО. — 1973. — М., 1974. 15. Щ е г л о в А. Н. Ольвия и Херсонес: Новые материалы и аспекты проблемы / / Тезисы докладов и сообщений семинара «Проблемы исследования Ольвии». — Парутиио, 1986. 16. Щ е г л о в А. Н., Р о г о в Е . Я. Погребения в подбойных могилах в нижнем Побужье, Нижнем Поднестровье и северо-западном Крыму / / Тезисы докладов «Проблемы ис­ следования Ольвии». — Парутино, 1986. 17. Щ е г л о в А. Н. Северо-Западный Крым в античную эпоху. — Л.: Наука, 1978. 18. Я ц е н к о И. В. Крепость и сельские усадьбы херсонесцев на окраине современной Евпа­ тории / / Путешествия в древность. — М.: Изд-во МГУ, 1983. 19. К о р п у с о в а В. Н. Некрополь Золотое. — Киев: Наук, думка, 1983. С. в . д ь я ч к о в РИМСКИЕ ГРАЖДАНЕ НА БОСПОРЕ Римские граждане среди жителей Боспор- ского царства не были предметом особого изу­ чения. Обычно исследователи тщательно под­ считывали количество римских имен в местном ономастиконе, попутно признавали факт при­ сутствия среди боспорцев римских граждан, и на основании арифметических действий опреде­ ляли степень романизации боспорского общест­ ва (1, с. 252; 2, с. 113; 3, с. 141). Однако появление новой социальной группировки на Боспоре целесообразнее рассматривать через призму рщчской политики по отношению к крупнейшему государству в Северном Причер­ номорье. После смерти Асандра, зависимость которо­ го от Рима носила символический характер, единоличной правительницей Боспора становит­ ся его жена, внучка Митридата Евпатора царица Динамия. Она верно оценила ситуацию, спра­ ведливо полагая, что реальным гарантом ее вла­ сти может быть только римская держава. Над­ писи царицы обнаруживают полную лояльность Динамии римским властям (4, МШ> 31, 38, 978, 979, 1046). Подобно гомеровской Пенелопе, ца­ рица Боспора становится довольно престижной «невестой» в Восточном Средиземноморье, где еще с мифических времен рука дочери или жены царя обеспечивала царский статус ее суп­ ругу. Узурпация власти на Боспоре неким Скри- бонием, претендовавшем на руку Динамии, бы­ ла откровенной авантюрой, которую быстро пре­ секли боспорцы, боявшиеся возобновления вражды с Римом. Однако Август не оставил без внимания этот эпизод. На Боспор- в качестве соправителя и мужа Динамии был послан Поле- мон I, опиравшийся на авторитет Агриппы (5, Dio. XLIV, 24). Среди малоазийских монархов Полемон был весьма колоритной фигурой. Ти­ тул царя Полемон получил от триумвира Марка Антония (6, XII, 8, 16), затем правил Колхидой и Малой Арменией (6, XI, 2, 3), вместе с Антонием воевал парфян, войска царя участво­ вали в битве при Акции (7, Антоний, 38, 61). После гибели Антония Полемону удалось не только сохранить царский титул, но и стать в ряд «союзников и друзей» римского народа (5, Dio. ПИ, 25). Он решительно укреплялся на Боспоре, используя для этого и военную помощь Херсонеса (27, № 419). Круто обошелся царь е Танаисом, разрушив мятежный город (6, XI, 2, 3 ). Этот «послужной список» делает вполне правдоподобной версию о том, что боспорский царь имел права римского гражданина и его полное имя Марк Антоний Полемон (8, с. 41 — 43). Он был весьма близок к Марку Антонию, который по закону Муниция — Эмилия имел право даровать римское гражданство (9, с. 362). Внучка триумвира Пифодорида была последней женой Полемона; дочь царя звали Антонией Трифеной (10, с. 17), а внук чеканил монеты, где именовал себя Марком Антонием (11, с. 104). Известно, что царь Полемон погиб в борьбе с аспургианами (6, XI, 2, 11). Гибель царя и римского гражданина привела к глубокому кри­ зису царской власти на Боспоре. До сих пор остается загадкой, кто же правил на Боспоре с 8 г. до н. э. по 14 г. н. э.? Эпиграфические памятники не дают бесспорного ответа на этот вопрос. На золотых и медных монетах имя царя скрывается под скромными монограммами, ус­ тупая место портретам Августа и Агриппы (12, №№ 255—296). Воцарение на боспорском престоле Аспурга знаменовало качественно новый этап в римско- боспорских отношениях и существенно изме­ нило место Боспора в римском мире. Царем Аспург был признан в Риме (13, с. 202). Веро­ ятно, Аспург оказался там после смерти Авгу ста, стараясь добиться расположения со стороны нового императора. К этому времени личные симпатии принцепса определяли судьбы царств и народов (8, с. 58). Тиберий и Аспург по­ ложили начало союзу в форме amicitia (13, с. 2 4 4 XVIII. Население хоры Боспора и Херсонеса в IV — начале III вв. до н. э. Азоьское п о р е Р и с . 1. Б о с п о р К и м м е р и й с к и й IV —III в в . д о н . э. А — го р о д а ; Б — с е л ь с к и е п о с е л е н и я ; В к у р га н н ы е м о ги л ь н и к и ; Г — гр у н то в ы е м о ги л ьн и к и ; Д — м о ги л ь н и к и с к а м е н н ы м и я щ и к а м и ; Е к у р га н н о -г р у н т о в ы е м о ги л ьн и к и . 396 Р и с . 2 . Х е р со н ес Т а в р и ч е с к и й IV —III в в . до н . э . А — г о р о д а , г о р о д с к а я х о р а ; Б — сел ьски е п о с е л е н и я ; В — г р у н т о в ы е м о г и л ь н и к и ; Г — к у р г а н н ы е м о г и л ь н и к и ; Д — к у р г а н н о -г р у н т о в ы е м о ги л ь н и к и . 397 V ^ ' 4 ^ Рис. 3. Поселение Андреевна Южная. План блока из двух усадеб. Р и с . 4. П о с ел е н и е П а н с к о е 1 . 1 — зд а н и е У -7 , 2 — з д а н и е У -6 . 399

Ähnliche Einträge