Культовые сооружения Никония
The study of Nikonion cults on the basis of the available sources makes one believe that the cults of Zeus, Demeter, Kore-Persephone, Cybele, Aphrodite, Artemis, Dionysus and Heroes were worshiped in the city during the period from the VI-th to the III-rd centuries BC. The cult buildings of Nikonion...
Збережено в:
| Дата: | 2015 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Одеський археологічний музей НАН України
2015
|
| Назва видання: | Материалы по археологии Северного Причерноморья |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171177 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Культовые сооружения Никония / Н.М. Секерская // Материалы по археологии Северного Причерноморья: Сб. научн. тр. — 2015. — Вип. 13. — С. 91-99. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-171177 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-1711772020-09-14T01:25:53Z Культовые сооружения Никония Секерская, Н.М. Статьи The study of Nikonion cults on the basis of the available sources makes one believe that the cults of Zeus, Demeter, Kore-Persephone, Cybele, Aphrodite, Artemis, Dionysus and Heroes were worshiped in the city during the period from the VI-th to the III-rd centuries BC. The cult buildings of Nikonion consisted of three half dugouts but stone cult buildings were not excavated. In 1969 A.G. Zaginaylo excavated the clay-made altar. Their areas of distribution coincide with that of relics of the Zhabotin stage of the early Scythian period. The mid-European analogies carried out have permitted supposing an additional cultural impetus from the side of one of cultures of the Frakian haulstate, most likely the Basarab group. Analogous to altar of Nikonion have not found. 2015 Article Культовые сооружения Никония / Н.М. Секерская // Материалы по археологии Северного Причерноморья: Сб. научн. тр. — 2015. — Вип. 13. — С. 91-99. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. XXXX-0126 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171177 ru Материалы по археологии Северного Причерноморья Одеський археологічний музей НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Статьи Статьи |
| spellingShingle |
Статьи Статьи Секерская, Н.М. Культовые сооружения Никония Материалы по археологии Северного Причерноморья |
| description |
The study of Nikonion cults on the basis of the available sources makes one believe that the cults of Zeus, Demeter, Kore-Persephone, Cybele, Aphrodite, Artemis, Dionysus and Heroes were worshiped in the city during the period from the VI-th to the III-rd centuries BC. The cult buildings of Nikonion consisted of three half dugouts but stone cult buildings were not excavated. In 1969 A.G. Zaginaylo excavated the clay-made altar. Their areas of distribution coincide with that of relics of the Zhabotin stage of the early Scythian period. The mid-European analogies carried out have permitted supposing an additional cultural impetus from the side of one of cultures of the Frakian haulstate, most likely the Basarab group. Analogous to altar of Nikonion have not found. |
| format |
Article |
| author |
Секерская, Н.М. |
| author_facet |
Секерская, Н.М. |
| author_sort |
Секерская, Н.М. |
| title |
Культовые сооружения Никония |
| title_short |
Культовые сооружения Никония |
| title_full |
Культовые сооружения Никония |
| title_fullStr |
Культовые сооружения Никония |
| title_full_unstemmed |
Культовые сооружения Никония |
| title_sort |
культовые сооружения никония |
| publisher |
Одеський археологічний музей НАН України |
| publishDate |
2015 |
| topic_facet |
Статьи |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171177 |
| citation_txt |
Культовые сооружения Никония / Н.М. Секерская // Материалы по археологии Северного Причерноморья: Сб. научн. тр. — 2015. — Вип. 13. — С. 91-99. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. |
| series |
Материалы по археологии Северного Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT sekerskaânm kulʹtovyesooruženiânikoniâ |
| first_indexed |
2025-07-15T06:38:40Z |
| last_indexed |
2025-07-15T06:38:40Z |
| _version_ |
1837693951584239616 |
| fulltext |
91
Н.М. Секерская
Культовые сооружения Никония
Литературные свидетельства, содержащие данные о культах в Никонии, вообще
отсутствуют. Поэтому основным источником для исследования культов Никония
являются памятники материальной культуры: терракотовые статуэтки, граффити,
расписные вазы, различные предметы, связанные с культами.
Уже в первые годы раскопок Никония, на основании фрагментов сосудов с
граффити, содержащих посвящения Зевсу, М.С. Синицын делает выводы о суще-
ствовании в городе культа Зевса (Синицын 1966: 51). Более детально изучил фраг-
менты сосудов с граффити И.Д. Головко. Автором было исследовано 124 граффити,
19 из них посвятительные, что позволило ему сделать некоторые выводы о религи-
озной жизни никонийцев. Прежде всего, И.Д. Головко отметил, что в городе был
развит культ Зевса, главного бога греческого пантеона, который часто выступал в
разных ипостасях. Граффити с именем Зевса встречаются на разнообразных типах
столовой посуды. Заслуживает внимания надпись, которая дошла до нас на трех
фрагментах донышка килика аттического производства 460–430 г.г. до н.э. Эта над-
пись неоднократно привлекала внимание исследователей (Головко 1961: 81–84;
Головко 1966: 78; Мальцев 1976; Секерская, Секерский 1997: 44–47). Внимательное
изучение фрагментов позволило заключить, что граффити состояло из пяти слов сле-
дующего содержания: «килик преподнесенный в храм Зевса за благополучное дело».
Это единственное в настоящее время сообщение о храме Зевса в городе (Секерская,
Секерский 1997: 44–47). Хотя еще в 1966 г. И.Д. Головко высказал мнение, что топо-
графическая близость находок граффити с посвящением Зевсу позволяет предпола-
гать существование в V–IV вв. до н.э. храма или святилища Зевса (Головко 1966: 79).
Большой интерес вызывает граффити под венчиком небольшой чаши аттического
производства с посвящением «Зевсу-царю». Культ Зевса с эпиклезой «царю» извес-
тен в Северном Причерноморье только в Ольвии. Это надпись на подножии статуи
Евресибия, которую демос посвятил «Зевсу-царю» (IPE 187). Это может свидетель-
ствовать о тесных культурных контактах населения между районами Днепро-Буг-
ской речной системы и Днестра (Головко 1966: 78).
Среди посвятительных граффити можно выделить посвящение Деметре (Голов-
ко 1966: 79). В V–IV вв. до н.э. происходит интенсивное развитие земледельческой
базы всех северопричерноморских колоний, что создавало возможность интенсив-
ной хлебной торговли (Щеглов 1987: 175–176). Культ Деметры в Никонии подтвер-
ждается и найденными терракотовыми статуэтками этой богини. Все они фрагмен-
тированы, атрибуты отсутствуют, но это не мешает исследователям считать эти ста-
туэтки изображением Деметры, так как для населения, основным занятием которого
было земледелие, богиня, сидящая на троне, ассоциировалась, прежде всего, с Де-
метрой. В Никонии фигурки Деметры известны с конца VI в. до н.э. (Клейман 1970:
27–29). Центром их производства считался Родос, но не исключаются Эфес и Милет.
Со второй половины VI в. до н.э. появляются статуэтки богини на троне аттическо-
го производства. Широкое распространение они получили в Средиземноморье, а в
Северо-Западном Причерноморье известны немногочисленные экземпляры. Из
Никония происходит почти полностью сохранившаяся статуэтка богини, сидящая на
кубообразном троне с высокой спинкой. На спинке два закругленных выступа. На
92
голове богини – высокая стефана над выложенными на лбу в виде полуколец прядя-
ми волос. Гиматий плавно облегает фигуру богини. Выражение лица строгое, непо-
движное, с полуопущенными веками, характерное для статуэток конца VI – начала
V вв. до н.э. (Клейман 1976: 118–119).
Связанные с культом Деметры элевсинские мистерии нам неизвестны из-за их
эзотермизма. Но в Никонии найдена фрагментированная терракота Баубо, которая по
своему сюжетному плану близка к элевсинским таинствам. Статуэтка изображает
стоящую обнажающуюся женскую фигуру. Согласно мифу старуха Баубо развесели-
ла Деметру грубыми шутками и непристойными движениями, когда явилась в дом
Келея. По-видимому, шутки Баубо имели в элевсинском культе сокрально-магиче-
ское значение, преследующее цель содействия хлебному урожаю и общему плодоро-
дию (Передольская 1962: 66). Можно предположить, что с культом Деметры связа-
на головка миниатюрной статуэтки девушки из раскопок Никония. Вероятно, ее
можно отождествить с дочерью Келея и Метаниры. Соответственно гомеровскому
гимну дочери Келея и Метаниры встретили богиню Деметру и привели ее в дом
родителей (Клейман 1966: 93). К культу Деметры можно отнести две статуэтки силе-
нов, сидящих на корточках. Ближайшие аналогии этим статуэткам происходят из
святилищ Деметры и Кабиров, встречаются они и в захоронениях. Древние греки
связывали культы Деметры и кабиров. По Геродоту (ІІІ, 37), Гефест – отец всех каби-
ров и супруг великой матери Кабиры – богини, очевидно, колеблющейся между тел-
лурическим и лунным типом. Павсаний (ІХ, 22, 5; 25, 5–10) сообщает о роще Деме-
тры Кабирии и Коры, в семи стадиях от которой находится храм кабиров, но прибли-
жаться к роще и к храму могли только посвященные в таинства, всех остальных,
нарушивших запрет, ожидала смерть. Эта была сложная система, которая охватыва-
ла божества света и огня, хтонические божества и богов-покровителей земледелия.
Две протомы свидетельствуют о культе в Никонии Коры, так как погрудное или
полуфигурное ее изображение являлось отражением мифа о возвращении Коры-
Персефоны из подземного царства Аида. Одна протома полая, снизу открыта, в
теменной части – круглое отверстие. Вторая изображает юную богиню с длинными
волнистыми волосами по бокам шеи, вокруг головы развернут гиматий (Клейман
1976: 118–119). Культ Коры в Никонии подтверждается находками граффити.
В культовом комплексе VI–V вв. до н.э. и в заполнении фависсы найдены кру-
глые камни, которые обычно связывают с культом Афродиты. К атрибутам этой
богини принадлежит и глиняный конус. Он является древнейшим символом Афро-
диты и занимал важное место в ее культе (Секерская 1987: 31). В фависсе найдена
верхняя часть статуэтки, изображающая сидящую на троне Афродиту. Положение
корпуса строго фронтальное, на голове стефана. В правой руке ясно виден контур
птицы, очевидно, голубя, которого богиня прижимает к груди (Клейман 1966: 92).
Второй фрагмент статуэтки Афродиты представляет богиню, сидящую на скале.
Скала обозначена бугристой поверхностью. Под левой рукой, на фоне скалы в релье-
фе слабо обозначена изогнутая прячущаяся фигурка Эрота. Интересно посвятитель-
ное граффити Афродите: «Ги… Афродите посвятил». Оно располагается под рисун-
ком униремы (Алексеев 1997: 32–36). К сожалению, граффити находится в частной
коллекции и издано коллекционером. Среди изданных им вещей встречаются явные
фальшивки. Что касается данного граффити, то условия и место его находки, а также
датировка не заслуживают доверия. С культом Афродиты можно связать и скелет
черепахи, открытый в культовом комплексе VI–V вв. до н.э. Образ черепахи отож-
93
дествлялся с культом божеств плодородия и посвящался Афродите и Деметре. В хра-
мах часто встречаются статуэтки черепах. Известная статуя круга Фидия изобража-
ет Афродиту Уранию, поставившую ногу на черепаху.
Образ Кибелы в коропластике Никония не представлен, но ее изображение,
вырезанное из трубчатой кости, обнаружено в слоях V–IV вв. до н.э. (Андрунина
1971: 227–229). Богиня восседает на троне, спинка его имеет закругленную по краям
перекладину, справа на закруглении вырезана львиная морда. В правой руке, лежа-
щей на коленях, Кибела держит чашу, левая согнута в локте и чуть приподнята.
Часть кисти руки и предмет, который она держит, не сохранились. Облик Кибелы, ее
поза, одежда и атрибуты восходят к статуарному типу, известному по многим памят-
никам, происходящим как из Ионии, так и других областей греческого мира. Неко-
торые детали в трактовке трона, складок одежды, постановке ног сближают фигур-
ку с изображениями V в. до н.э., в основе которых лежал образ, созданный Агора-
критом (Секерская 1987: 107). Найдены и фрагменты посуды с посвящениями этой
богине. Функции Кибелы разнообразны: распространение жизни на земле, защитни-
ца животного мира, основательница и покровительница городов, покровительница
земледелия. Покровительницей животного мира считалась и Артемида.
В Никонии культ богини прослеживается по находкам до двух десятков посвя-
тительных надписей на сосудах. Бульшая часть посвящений Артемиде открыта на
рыбных блюдах. Культ богини уходит своими корнями в крито-микенские времена.
Одной из ипостасей Артемиды является Агротера, унаследовавшая ряд черт крито-
микенской «владычицы зверей». Впервые Артемида с эпитетом Агротера встречает-
ся в «Илиаде» (ІІ, ХХІ, 470). Этот эпитет относится к диким зверям, живущим на
воле. Под таким именем Артемида почиталась в Аттике, Мегаре, Олимпии, Боспор-
ском царстве и других местах. В вазовой живописи встречается изображение Арте-
миды с рыбами, что дало повод считать ее покровительницей рыбной ловли. В Атти-
ке, наряду с государственным культом богини войны, существовал культ Артеми-
ды – покровительницы рыбной ловли. Граффити на рыбных блюдах и значение рыб-
ной ловли в хозяйстве жителей Никония позволяют предположить, что они поклоня-
лись Артемиде-Агротере (Секерская 1989: 107–108).
Надпись на фрагменте скифоса емкостью до 2,5 л «да выпьешь быстро…» отно-
сится к празднику Дионисия – анфестериям. Праздник проводился весной, в его про-
грамму входило и состязание в винопитии (Секерский 1971: 215–218). Непосред-
ственное отношение к Дионису имеют сцены на сосудах. О вазовой живописи как о
важном источнике для воссоздания неизвестных по литературным памятникам вари-
антов древнегреческих мифов и религиозных представлений говорил В.Д. Блават-
ский (Блаватский 1953: 10). При этом надо учитывать, что сосуды сами по себе явля-
лись носителями священного начала. Сакрализация сосуда – характерная черта всех
древних цивилизаций, но лишь грекам было дано художественно осмыслить это пер-
возначение сосуда, сделать его не только символом, но и образом мироздания. Не
случайно древнегреческие ученые, пытаясь объяснить строение вселенной, приво-
дили в качестве примера сосуд с водой. Сосуды в Древней Греции долго сохраняли
ритуальное значение. Они были связаны с представлениями о жизни и смерти; неко-
торые из них предназначались только для пищи, другие – только для погребения. В
коллекции ваз из Никония находятся два кратера, происходящие из фависсы. На
одном изображен Дионис или его жрец в сопровождении сатира и менады. На вто-
ром кратере изображена многоплановая сцена, интерпретация которой позволяет
94
1. Остатки жертвенника IV в. до н.э.
2. Разрез остатков жертвенника IV в. до н.э. по линии север – юг.
3. Остатки жертвенника V в. до н.э.
95
воспроизвести сюжет, связанный с Дионисом-Загреем и его спутниками. Миф о его
растерзании многие склонны считать сугубо орфическим. Древнейшее упоминание
о нем относится к VI в. до н.э. Орфики и неоплатоники дали философское истолко-
вание этого мифа, но сам миф может рассматриваться в контексте со всей древней
мифологией страдающих и умирающих богов. В искусстве этот миф нашел отраже-
ние в сложных композициях, где постоянно присутствует Дионис со своими спутни-
ками, Аполлон, Ника и их атрибуты, из которых обязательны жертвенник и авлос.
Орфики относили Диониса к так называемым новым богам. Он – последний бог и
царь после Урана, Кроноса, Зевса, он был растерзан титанами и собран Аполлоном.
Таким образом, он первый бог, который проходит путь от чистой идеальности грече-
ских богов в мир душевно-телесной делимости.
Орфическая философия поставила все кардинальные вопросы мироздания со
всеми проблемами единства и множества, распадения и соединения, гибели и воз-
рождения. Подобные мифы могли возникнуть только тогда, когда формируется то,
что можно назвать космической мифологией, когда отдельная личность уже настоль-
ко развита, что перед ней стоит проблема охвата этого открывшегося ей космоса и
проблема вмещения этого космоса в пределы ее внутреннего мира (Лосев 1957: 155).
Орфики поднялись до понимания имманентности божества миру, освободили чело-
веческую личность от родовых авторитетов. В их учении Дионис-Загрей выступает
как религиозно-мифологический коррелат восходящего демократического века
(Лосев 1957: 156). Таково в общих чертах содержание сцены на никонийском кра-
тере.
Несколько граффити с посвящением Афине, а также изображение богини на
одном из кратеров, найденных в фависсе, не позволяют исключить ее из числа богов,
почитаемых жителями Никония.
Несколько граффити можно отнести к посвящениям Ахиллу, Нике. Целый ряд
граффити на сосудах V–IV вв. до н.э. свидетельствуют о культе героя в городе. Культ
героев у древних греков являлся конечным результатом религиозного антропомор-
физма. Часто герой и бог воплощают одну и ту же силу, явление, при этом между
божественным и героическим мифами наблюдаются естественные аналогии и
параллели. Возникает как бы вторая мифология героев, поражающая своим богат-
ством. Культ героев обычно тесно соединялся с родовым культом предков. Герои
спасали от многочисленных бедствий, влияли на судьбы людей и государства; нев-
нимание к ним, по мнению греков, могло навлечь бедствия на всю страну. Почти
каждая область Греции имела собственного героя, но некоторые герои: Геракл,
Ахилл, Диоскуры – имели всегреческий характер.
Исследование никонийских культов по имеющимся источникам позволяет уста-
новить, что на протяжении VI–IV вв. до н.э. в городе существовало почитание основ-
ных божеств греческого пантеона. Раскрывается сложная и многообразная религиоз-
ная жизнь никонийцев, жителей этого небольшого центра греческой культуры в
Нижнем Поднестровье. Но наряду с этим следует отметить незначительное количе-
ство культовых сооружений, исследованных в Никонии. Возможно, это связано с
тем, что основные культовые сооружения в городе были каменными, а Никоний в
течение столетий служил каменоломней для окружающих населенных пунктов.
Среди дошедших до нас сооружений, связанных с культом, прежде всего, следует
отметить фависсу, довольно подробно описанную в нескольких изданиях (Секерская
1983: 123–135; Секерская 1989: 98–104). В северной части к фависсе примыкала
96
небольшая каменная кладка, возможно, фрагмент фундамента храмового помеще-
ния. Культовый характер носит полуземлянка, открытая в юго-западной части горо-
дища, которая имеет много общих черт с аналогичным культовым памятником, изу-
ченным в Ольвии (Секерская 1989: 25–29; Козуб 1976: 124–130). По-видимому, куль-
товый характер носит полуземлянка, открытая сравнительно недалеко от фависсы в
1996 г. Наиболее интересной конструктивной особенностью этого помещения явля-
ется прочерченная по сырой глине двумя параллельными линиями, на расстоянии
5 см одна от другой площадка размером 0,85u1,1 м. Её поверхность заглажена и
имеет следы горения (Бедикян 1997: 37–39). Автор считает, что для более точного
определения функционального назначения полуземлянки нужны дополнительные
исследования. Интересно, что в районе полуземлянки было найдено на донышке
скифоса V в. до н.э. граффити с посвящением Нике Бескрылой.
Теменос города предположительно находился в северо-западной части верхне-
го города. Здесь в 1969 г. А.Г. Загинайло открыл «толосообразное сооружение»
(Загинайло: 1972, 198–200). Сооружение было открыто на глубине 0,9–1 м. «Внеш-
ний круг этого сооружения (диаметр 2,6 м) выложен из поставленных на ребро сыр-
цовых кирпичей (30u40u8 см) и двух, также поставленных на ребро, каменных
плит. С северной стороны внешний круг сооружения немного разрушен, потревожен
он и с западной стороны. Внутри данного круга, в его южной части с некоторым сме-
щением к восточной части сооружения обнаружен еще один ряд сырцовых кирпичей
и каменных плит немного меньших размеров, которые выложены в виде нескольких
углов, идущих как бы по полукругу диаметром 1,3 м. Полукруг начинается в 0,3 м от
внутренней стороны восточной части внешнего круга. Здесь же, в южной части
сооружения, внутри последней конструкции, обнаружен еще один полукруг из
поставленных на ребро сырцовых кирпичей (диаметром 1,1 м). В северной части
сооружения никаких сырцовых конструкций внутри внешнего круга не обнаружено.
Вся северная часть сооружения заполнена плотным сероватого цвета глинистым
слоем, который несколько повышался к центру сооружения. Подобный слой наблю-
дается и в южной части между сырцовыми конструкциями. Сероватый слой предста-
вляет собой смесь глины с золой. С юго-восточной стороны к сооружению примы-
кает небольшая частично разрушенная глинистая площадка сероватого цвета
(0,55u0,45 м). От площадки сохранились две стенки (северо-восточная и юго-вос-
точная), пространство между которыми заполнено золистым слоем. В восточном
углу стенок площадки обнаружено несколько круглых по форме отверстий со следа-
ми подмазки, скорее всего для деревянных столбиков. С северо-восточной стороны
к сооружению примыкает дугообразная сырцовая кладка, проходящая в 0,05–0,08 м
от внешней стороны сооружения, которая в нескольких местах соединена перемыч-
ками с внешней стороной толосообразного сооружения. …Перед нами своеобразное
культовое сооружение. Однако, ни точная датировка объекта, ни его назначение не
могут быть определены без дальнейшего исследования». При зачистке этого соору-
жения было обнаружено еще одно «толосообразное» сооружение меньшего диаме-
тра, которое сохранилось частично. Сохранилась только та его часть, которая нахо-
дилась под первым толосообразным сооружением. Второе сооружение состоит из
двух рядов, поставленных на ребро сырцовых кирпичей (40u30u8 см). Расстояние
между рядами сырца около 0,05 м. Пространство между рядами сырцовых кирпичей
и внутри малого круга заполнено плотным суглинком с примесью золы. Диаметр
внешнего ряда кирпичей около 1,5 м. Описание сооружений дано по возможности
97
полно, так как в дальнейшем при исследовании городища ничего подобного этим
сооружениям открыто не было. Автор по сопутствующим материалам датирует пер-
вое сооружение IV в. до н.э., а второе V в. до н.э., отмечая культовый характер соору-
жений, и определяет их как жертвенники.
О культовых сооружениях в Никонии писал К. Пикарек (Пикарек 1997: 43–44).
Автор внес изрядную путаницу в описание всех открытых объектов, а «толосообраз-
ное» сооружение вообще превратил в помещение, что не позволяет серьезно отне-
стись к его публикации.
Аналогий никонийским сооружениям на античных памятниках не зафиксирова-
но. Наиболее близко жертвеннику из Никония глиняное сооружение, открытое на
Большом Каневском городище скифского времени (V–III вв. до н.э.). Оно было
открыто на глубине 0,4 м от современной дневной поверхности и представляло
собой половину большого глиняного круга диаметром 3 м и толщиной 0,4 м (Богу-
севич 1952). К V–II вв. до н.э. относится жертвенник овальной формы, открытый
Б.А. Шрамко у с. Караван на Харьковщине (Шрамко 1957: 61). Это позволяет гово-
рить, что у земледельческих племен Лесостепи в скифское время существовали спе-
циальные культовые места и жертвенники, связанные с земледельческим культом
(Покровская 1962: 79–80).
Специальные культовые сооружения VI–V вв. до н.э. обнаружил В.В. Хвойко
при раскопках Пастырского и Матронинского городищ и описал их как жертвенни-
ки (Хвойко 1913: 40). Изучением жертвенников раннескифского времени занималась
Е.Ф. Покровская, которая пришла к выводу, что орнамент жертвенников хорошо
известен, начиная с III тыс. до н.э. в круге культур Восточного Средиземноморья. В
жертвенниках и их орнаменте нашла отражение идеология земледельцев, связанная
с культом солнца и идеей плодородия (Покровская 1962: 81). В дальнейшем эту
точку зрения поддержали многие исследователи (Чичикова 1975: 190–194; Мелюко-
ва 1979: 85–86; Hoddinott 1981: 47–52, 89–94; Смирнова 1983: 71). Систематизация
глиняных жертвенников была проведена В.П. Андриенко, который выделил три типа
жертвенников: жертвенники в виде круглой вымостки; жертвенники в виде цилин-
дрического столба; жертвенники тарелковидные. Все они, по его мнению, предназ-
начались для сжигания жертвоприношений (Андриенко 1975: 20–23). Детальное
изучение остатков глиняных орнаментированных жертвенников, ареал которых сов-
падает с ареалом памятников жаботинского этапа раннескифского периода было сде-
лано С.С. Бессоновой (Бессонова 1996: 25–40). Приводимые среднеевропейские ана-
логии позволили автору предположить дополнительный культурный импульс со сто-
роны носителей одной из культур фракийского гальштата, скорее всего группы Баса-
рабь. Совершенно противоположной точки зрения по вопросу появления глиняных
жертвенников придерживался Т. Макиевич. Он объяснял появление глиняных жерт-
венников влиянием греческих религиозных концепций и обрядов (Makiewicz 1987:
63–64). В связи с этим нельзя не упомянуть работу Ю.Н. Бойко о «Храме города
Гелона» (Бойко 1990: 52–65). Автор подробно описывает остатки комплекса конца
V–IV вв. до н.э., открытого на Бельском городище. Комплекс включал деревянное
здание столбовой конструкции, пять жертвенников и ям с обломками культовых
предметов. Один глинобитный жертвенник был устроен внутри здания, ближе к
северо-западному фасаду. Четыре других находились на площадке перед юго-вос-
точным фасадом с тремя округлыми нишами. Поиск аналогий среди культовых
сооружений автору успеха не принес. Он отметил лишь некоторое сходство между
98
центральной частью бельской постройки столбовой конструкции и фракийским свя-
тилищем городища Бутучены в Молдавии (Никулицэ 1987: 74). Анализируя сочине-
ния Витрувия и сопоставляя планы Витрувия с планами бельского святилища,
Ю.Н. Бойко пришел к выводу, что «...в основе последнего лежала схема, если не
идентичная, то весьма сходная с вариантом разметки греческого театра». Далее автор
предполагает, что бельский храм не был попыткой подражания и предшествовал
классическому театру Диониса: «Он безупречен, даже по сравнению с греческим
вариантом италийского театра Витрувия, поскольку является именно храмом, а не
театром» (Бойко 1990: 63).
Никонийский жертвенник, как видно из описания, приведенного выше, не
имеет прямых аналогий. Прежде всего, он отличается размерами и использованием
в его конструкции сырцовых кирпичей. Когда и где появился этот тип жертвенника
и входил ли он в храмовый комплекс, где храм был деревянным? Ответы на эти
вопросы, возможно, можно будет найти при дополнительных исследованиях, в том
числе и полевых.
Литература
Андриенко В.П. 1975. Земледельческие культы племен лесостепной Скифии (VII–V вв.
до н.э.). Автореф. дисс. канд. ист. наук. Харьков.
Андрунина Н.М. 1971. Костяные статуэтки из Никония // МАСП. № 7. Одесса.
Бедикян Н.И. 1997. Строительные остатки классического времени из Никония (Раскоп-
ки 1996 г.) // Никоний и античный мир Северного Причерноморья. Одесса.
Безсонова С.С. 1996. Глиняні жертовники Лісостепового Подніпров’я ранньоскіфсько-
го часу // Археологія. № 4. К.
Блаватский В.Д. 1953. История античной расписной керамики. М.
Бойко Ю.Н. 1990. Храм города Гелона // СЭ. № 3.
Богусевич В.А. 1952. Скифские и древнеславянские поселения на территории Канев-
ского заповедника Киевского государственного университета // Труды Каневского заповедни-
ка КГУ. Вып. 9. К.
Головко И.Д. 1961. Граффити Роксоланского городища // КС ОГАМ 1960 г. Одесса.
Головко И.Д. 1966. Эпиграфические находки // МАСП. Вып. 5. Одесса.
Загинайло А.Г. 1972. Розкопки Роксоланівського городища // АДУ в 1969 р. К.
Клейман И.Б. 1966. Терракоты Роксоланского городища // МАСП. Вып. 5. Одесса.
Клейман И.Б. 1970. Статуэтки из Роксолан // САИ. Вып. ГІ-11.
Клейман И.Б. 1976. Новые находки терракот из Никония // Художественная культура и
археология античного мира. Л.
Лосев А.Ф. 1957. Античная мифология в ее историческом развитии. М.
Мальцев М.М. 1976. Посвятительные граффити Никония // Археологические и
археографические исследования на территории Южной Украины. Одесса.
Мелюкова А.И. 1979. Скифия и фракийский мир. М.
Никулицэ И.Т. 1987. Северные фракийцы в VI–I вв. до н.э. Кишинев.
Передольская А.А. 1962. Терракоты из кургана Большая Близница и гомеровский гимн
Деметре // ТГЭ. Т. 7.
Пикарек К. 1997. Культовые комплексы из Никония // Никоний и античный мир Север-
ного Причерноморья. Одесса.
Покровская Е.Ф. 1962. Жертвенник раннескифского времени у с. Жаботин // КСИА.
Вып. 12. К.
Синицын М.С. 1966. Раскопки городища возле с. Роксоланы Беляевского района Одес-
ской области в 1857–1961 гг. // МАСП. Вып. 5. Одесса.
99
Секерская Н.М. 1983. Помещение с культовыми предметами из Никония // Материалы
по археологии Северного Причерноморья. К.
Секерская Н.М. 1987. О культах Никония // Новые исследования по археологии Север-
ного Причерноморья. К.
Секерская Н.М. 1989. Античный Никоний и его округа в VI–IV вв. до н.э. К.
Секерская Н.М., Секерский П.М. 1997. Граффити с посвящением Зевсу из Никония //
Никоний и античный мир Северного Причерноморья. Одесса.
Секерский П.М. 1976. Застольная надпись из Никония // МАСП. Вып. 8.
Смирнова Г.И. 1983. Материальная культура Григоровского городища (к вопросу о фор-
мировании чернолесско-жаботинских памятников) // АСГЭ.
Хвойко В.В. 1913. Древние обители Среднего Приднепровья. К.
Чичикова М. 1975. Жертвенники эллинистического времени // Studia Thracica. Т. 1.
Шрамко Б.А. 1957. Городище скифского времени у с. Караван на Харьковщине // КСИА.
Вып. 7. К.
Шрамко Б.А. 1987. Бельское городище скифской эпохи (город Гелон). К.
Щеглов А.Н. 1987. Источники северопричерноморской торговли хлебом в IV в. до н.э. //
Десятая авт.-читат. конференция «ВДИ». М.
Makiewicz T. 1987. Formy kultu bуstw domowych na terenie Europy w starуzytnosci. Poz-
nan.
Hoddinott R.F. 1981. The Thracians. N.-Y.
N. M. Sekerskaya
The cult building of Nikonion
The study of Nikonion cults on the basis of the available sources makes one believe
that the cults of Zeus, Demeter, Kore-Persephone, Cybele, Aphrodite, Artemis, Dionysus
and Heroes were worshiped in the city during the period from the VI-th to the III-rd cen-
turies BC.
The cult buildings of Nikonion consisted of three half dugouts but stone cult buil-
dings were not excavated. In 1969 A.G. Zaginaylo excavated the clay-made altar. Their
areas of distribution coincide with that of relics of the Zhabotin stage of the early Scythi-
an period. The mid-European analogies carried out have permitted supposing an additio-
nal cultural impetus from the side of one of cultures of the Frakian haulstate, most likely
the Basarab group. Analogous to altar of Nikonion have not found.
|