Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач)
Gespeichert in:
| Datum: | 2005 |
|---|---|
| 1. Verfasser: | |
| Format: | Artikel |
| Sprache: | Russian |
| Veröffentlicht: |
Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
2005
|
| Schriftenreihe: | Хазарский альманах |
| Schlagworte: | |
| Online Zugang: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171540 |
| Tags: |
Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Zitieren: | Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) / В.В. Колода // Хазарский альманах. — 2005. — Т. 4. — С. 216-233. — Бібліогр.: 22 назв. — рос. |
Institution
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-171540 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-1715402020-09-26T01:25:31Z Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) Колода, В.В. Публикации 2005 Article Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) / В.В. Колода // Хазарский альманах. — 2005. — Т. 4. — С. 216-233. — Бібліогр.: 22 назв. — рос. XXXX-0128 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171540 ru Хазарский альманах Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Публикации Публикации |
| spellingShingle |
Публикации Публикации Колода, В.В. Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) Хазарский альманах |
| format |
Article |
| author |
Колода, В.В. |
| author_facet |
Колода, В.В. |
| author_sort |
Колода, В.В. |
| title |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) |
| title_short |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) |
| title_full |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) |
| title_fullStr |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) |
| title_full_unstemmed |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) |
| title_sort |
новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища мохнач) |
| publisher |
Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України |
| publishDate |
2005 |
| topic_facet |
Публикации |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171540 |
| citation_txt |
Новые материалы к проблеме оседания средневековых кочевников: критерии выделения и подходы к решению (на примере исследований городища Мохнач) / В.В. Колода // Хазарский альманах. — 2005. — Т. 4. — С. 216-233. — Бібліогр.: 22 назв. — рос. |
| series |
Хазарский альманах |
| work_keys_str_mv |
AT kolodavv novyematerialykproblemeosedaniâsrednevekovyhkočevnikovkriteriivydeleniâipodhodykrešeniûnaprimereissledovanijgorodiŝamohnač |
| first_indexed |
2025-07-15T07:22:52Z |
| last_indexed |
2025-07-15T07:22:52Z |
| _version_ |
1837696730683932672 |
| fulltext |
2 1 6
Колода В, В.
Харьков
Новые материалы к проблеме оседания
средневековых кочевников:
критерии выделения и подходы к решению
(на примере исследований городиша Мохнач).
Проблемы социально-экономического развития кочевых обществ, в том числе и про
цесс перехода кочевников к оседлости и полуоседлости, давно вызывает интерес исто-
риков, этнографов и археологов Со второй половины прошлого века наметилось два
главных направления в его изучении.
Одно из них в наиболее полном виде представлено работами С.А. Плетневой. Она огста-
иваеттезис о постоянной тенденции кочевников к оседанию по мере стадиального развития
их общества в направлении от первобытности к государственности [Плетнева 1967; 1 982;
1991]. В какой-то степени эта точка зрения стала к настоящему времени хрестоматийной,
войдя в учебную литературу [Плетнёва
2003]. Однако в последние годы всё чаще
и настойчивее предлагаются альтернатив
ные теории происхождения государ
ственности у кочевников. Они базируют
ся на различных интерпретациях взаимо
действия кочевых и оседлых обществ [На
пример Крадин 2001; Барфилд2002; Ха-
занов 2002]. Вторая группа исследовате
лей высказывает мысль о том, что причи
ной смены форм скотоводческого хозяй
ства (переход от кочевого способа его
ведения к полуоседпому и оседлому, и
обратно) сеязан не столько с о стадиаль
ным и социально-экономическим разви
тием степных обществ, сколько с изме
нением природно-климатических условий
существования народов указанной зоны
[Гумилёв 1966; 1972; 1990; Марков 1973;
1976; Хазанов 1973; Г аврилюк 1999]. Это,
по их мнению, подтверждается ж ивучес
тью кочевого хозяйства и способа суШе'
ствования натерритории евразийских сте'
пей начиная с энеолита и практически РР
начала XX в
A fu .JI/fiV lianfU H ih l 11 u n iit tn
= 217
Детальный анализ этих двух концепций вполне может стать самостоятельным объек
том изучения. В данной же статье считаем необходимым остановиться на вопросе выде-
ения критериев, которые способны помочь в определении промежуточного положения
0бщества или его отдельных членов между кочевым и оседлым образом жизни. Это тем
5олее важно при изучении археологических памятников контактных зон, одной из которых
была днепровская левобережная лесостепь, особенно южная часть верхнего течения
Северского Донца (Рис. 1). На основе предложенных критериев мы попытаемся наметить
новые подходы в рассмотрении поселенческих материалов салтовских памятников лесо
степной зоны. Для этого считаем возможным привлечь данные, полученные в последние
годы при исследовании городища в с. Мохнач (Змиевской район Харьковской области).
Наибольшее количество критериев для определения состояния степного общества
предложено С.А. Плетневой в теоретической работе по кочевника средневековья. Здесь
они соответствуют многочисленным признакам различных стадий кочевания [Плетнёва
1982.13-82]. Однако в реальности большинство из них малоприменимы в практическом
археологическом исследовании, так как предполагают использование письменных источ
ников или основываются на экстраполяциях более позднего этнографического материала.
Письменные источники в значительной степени страдают неполнотой или тенденциозно
стью. а это приводит к неоднозначности толкования большинства данных, что содержат
ся в них. Они нуждаются в специальном критическом осмыслении, которое также дале
ко не всегда способно прояснить ситуацию [Например Новосельцев 1990] Сравнитель
ное использование этнографических наблюдений над поздними кочевниками по отноше
нию к событиям тысячелетней давности также несёт в себе определённую условность.
Последняя связана с нашими недостаточными знаниями как социально-бытовых обычаев
и хозяйственных традиций конкретных народов прошлого, так и природно-климатического
окружения на определённых территориях в интересующее нас время.
Не умаляя ни коим образом значение письменных и этнографических материалов для
изучения вопросов, связанных с оседанием кочевников, считаем возможным акцентиро
вать внимание на археологических показателях этого процесса, что даст дополнительные
возможности для осмысления вышеназванной проблемы, а также будет способствовать
повышению значимости артефактов, полученных вовремя полевых исследований. Для это
го по нашему мнению, необходимо выделить критерии, которые могут объективно способ
ствовать решению поставленной задачи, а также обратить особое внимание на материалы
средневековых салтовских поселений. Причин тут несколько. Во-первых, материалы погре
бальных комплексов (по месту их обнаружения, обрядности и инвентарю) способны выя
вить кочевника, но далеко не всегда говорят об оседлости Во-вторых, за последнее время
увеличивается объём исследований поселенческих памятников и. как следствие, получен
и ю материала с городищ и селищ салтовской культуры В-третьих, поселенческий матери
ал был всегда репрезентативным для определения этнической и хозяйственной составляю
щих практически любого человеческого общества. В-четвёртых, сама по себе производ
ственная деятельность древнего человека, фиксирующаяся в определённых хозяйствен
ных моделях, способна нести в себе неоднозначные показатели, отражающие доминирую-
*Чие и реликтовые (атавистические) формы хозяйственной деятельности Последнее, в пла-
поставленной выше задачи, представляется нам особенно важным.
Для определения реликтовых черт кочевого скотоводческого состояния у оседлого
^селения и наоборот, необходимо учитывать критерии оседлости и кочевания для любого
ш МХ а зарски й альманах” , п и т 4. Ларьков. 2005
27 8 2 1 9
сообщества, занимающего определённую территориальную и временную нишу вцепТ*4’
ческой истории Для салтовской археологической культуры они уже давно выявлены гГ
таётся конкретизировать ответы на ряд вопросов: что следует искать для доказательств
предшествующего кочевого скотоводческого состояния индивида'?’ В чём это можете*
ражаться? Почему именно в этом? Насколько объективны эти показатели? Qi
Одним из основных показателей состояния общества и человека в интересую т^
нас плане является жилище Классическое жилище кочевника — юрта. Это наземно*
сооружение на жердевом каркасе различной конструкции, которое сочетаете себе про?
ность, мобильность и определённый жизненный комфорт [Вайнштейн 1976]. Такое со
оружение крайне сложно выявить методами полевых исследований Поэтому с лёгкой
руки НИ. Ляпушкина в археологии прижился термин «юртообразная постройка» [Ляпущ.
кин 1958,100,142]. который очерчивает круг сооружений, что имеют признаки юрт: круг
лый (овальный) план помещения, наличие открытого очага в центре и лунки от опор
жердевого каркаса (как правило, по периметру). Не смотря на неоднократные попытки
привести указанную дефиницию к общему знаменателю, она имеет весьма нечёткие
критерии, однако, несмотря на разночтения, положительно воспринимается и с успехом
используется учёными. Наиболее полная сводка салтовских юртообразных жилищ, рав
но как и глубокий всесторонний их анализ, содержится в работе B.C. Флёрова, который
не смотря на значительный массив фактических данных, не взял на себя смелость со
здать единую типологию этих объектов [Флёров 1996]. Однако автор предложил три
группы признаков, вариация которых отражает всё многообразие этой категории соору
жений: и на их основе предпринял попытку предварительной систематизации, выделяя
своеобразные «эталонные» объекты [Флёров 1996.50—55]. Попутно заметим, что по на
шему мнению, многообразие, а часто и уникальность юртообразных построек, свиде
тельствует, кроме всего прочего, и о многообразии путей адаптации кочевников к новым
Для них формам хозяйства и природно-климатическим условиям.
Своеобразной антитезой юртам степных кочевников служат жилые стационарные по
стройки лесостепного варианта салтовской культуры, которые характеризуются значи
тельной заглублённостью квадратного (прямоугольного) котлована, р а зн о о б р а зн о й обли
цовкой стен из дерева и превалированием печей в качестве отопительного устройства
[Афанасьев 1987.38-75; Колода 2000].
Таким образом, наличие юртообразных построек как жилиц переходной а д а п т а ц и о н -
ной формы в среде долговременных стационарных поселений оседлого населения яв
ляется безусловным первы м признаком бывшего кочевого состояния его владельцэ
Немаловажным является и учёт планировки жилищно-хозяйственного ко м п л е кс а на
территории памятника в целом. Именно наличие (отсутствие) и взаимное располож ение
тех или иных хозяйственно-бытовых объектов вблизи жилища является вт оры м при'
знаком указывающим на сохранение бывшего традиционного жизненного уклада его
хозяина, в новых условиях.
К сожалению, вопрос планировки поселения и выделение отдельных усадебно-*0'
зяйственных комплексов на лесостепных салтовских памятниках в специальных рабо
тах до настоящего времени специально не рассматривался, хотя имеются д а н н ы е о
порядке расположения построек на таких исследованных поселениях к а к Д м и тр и е вс ко6
[Плетнёва 1989, 59-61] и Маяцков городища [Винников 1984,139-140: Винников, ПЛ&^
нёва 1998,1 73-176] Исходя из данных планиграфии можно сделать вывод, что жиль>е
„оСтройки на указанных памятниках располагались скучено - «гнездами» по несколько
1ляищ вместе с хозяйственными постройками и прилегающими к ним хозяйственными
яглами. Последние, хотя и встречаются по всей площади раскопа, чаще всего образуют
•о^пактную группу на одном из его участков (не далее чем за 10 м от жилищ). Здесь
практически отсутствуют очаги на открытых пространствах, что характерны для степных
поселений [Красильникова 2005.127-128]. Для поселений степной зоны прослежен не
сколько вариантов планировки поселений: куренями, скучено «гнездами» и рядами с
цементами уличной планировки [Красильникова 2005а, 14; Плетнёва 1994,311-312,
рИс 11, 30, 35, 36. Плетнёва 1999, 91, рис 73. 84].
Подчеркнём, что куренная планировка поселений максимально соотносится с кочевым
скотоводческим хозяйством, что подтверждается не только этнографическими данными, но и
письменными источниками. Так Рашид ад-Дин сообщает: что кочевники при остановке разме
щались «наподобие кольца» [Рашид ад-Дин 1952,86] Такая планировка имеет ещё ряд до
полнительных устойчивых признаков, которые проявляются в археологическом материале.
Первый из них - это наличие значительного числа открытых очагов близ юрт и юртооб
разных жилищ, второй - практическое отсутствие больших хозяйственных ям, а также
незначительное количество таких ям малых размеров в непосредственной близости от
жилищ или в самом жилище. Ни каких скоплений ям на отдельных участках поселен
ческой территории при куренной его планировки не обнаружено [Плетнёва 1994,348,
365. 372, 373: Красильников а 2005. рис 81. 83. 84] В противоположность этому, на
поселениях с уличной планировкой практически не встречается открытых очагов вне
построек, а хозяйственные ямы встречаются как близ жилищ, так и в виде скопления на
одном из участков памятника (Рогалик) - [Красильникова 2005. рис. 80] Важно отметить
и то что расположение жилищ зоны рядами на отдельных памятниках степной зоны
(например: Рогалик, Новолымаревка) самими исследователями связывается с перехо
дом их населения от традиционного степного кочевого скотоводства к оседлому ското
водческо-земледельческому хозяйству [Красильников 1981, 124-125; Красильникова
2005,147]
Таким образом, можно сделать вывод о том, что куренная планировка поселенческой
территории, наличие на ней открытых очагов и отдельных небольших хозяйственных ям
33 пределами жилищ может служить надёжным свидетельством кочевого скотоводчес
кого уклада салтовского населения.
Третьим признаком определяющим хозяйственный уклад населения, служат ору
дия труда и предметы быта, выявленные во время раскопок жилой зоны Ко времени
Чествования салтовской археологической культуры (середина VIII - середина X вв.)
^чевое скотоводство в степях юга Восточной Европы стало традиционной специализиро-
Ванной формой ведения хозяйства, максимально адаптированной к природно-климатичес
ким условиям. Но как любая специализация она влекла за собой и определённую зависн
у т ь , которая в данном случае выражалась в необходимости поддержания скотоводчес-
обществом определённого баланса между природными ресурсами, поголовьем скота
Численностью населения, что мало способствовало интенсификации производства.
Такое положение, когда экологические параметры существенно ограничивают воэмож-
4°сть экономического роста за счёт технологических инноваций, приводило к простому
^производству и закреплению традиционных форм ведения хозяйства во всех его ас-
W a x .
Главным занятием скотовода было расширенное воспроизводства стада и обработка
продуктов скотоводческого хозяйства (мяса, молока, кожи, кости) К сожалению, архео
логическим способом пока невозможно выявить следы технологий по получению про
дуктов питания, а вот артефакты, связанные с обработкой кожи и кости, где невозможно
обойтись без металлических орудий труда, хотя ы в незначительном количестве, но из
вестны К ним относятся различные пилочки для распиловки кости, а также некоторые
деревообрабатывающие инструменты, которые с успехом могли применяться для обра
ботки кости и рога [Михеев 1985,66-74]. Несмотря на важность кожевенного и косторез-
ного производства для жизни кочевников-скотоводов салтовской культуры, оно никогда
не выходило на уровень специализированного ремесленного производства, оставаясь
тредиционным промыслом [Флёрова 2001,143]. Это подтверждается отсутствием спе
циализированных косторезных и рогообрабатывающих мастерских не только в Хазарии
но и у более поздних кочевников Евразии [Вайнштейн 1972.263-283; Флёрова 199в!
88-89]. Безусловно, обработкой такого сырья как кожа, кости рог занимались не только
кочевники, но и оседлое население каганата, но исходя из общей направленности коче
вого хозяйства шанс выявить инструменты и следы обработки (заготовки-полуфабрика
ты, готовые изделия и брак) выше в среде кочевнических памятников Относительно
артефактов, подтверждающих кочевую скотоводческую направленность главной хо
зяйственной деятельности, дело обстоит ещё сложнее. Конское снаряжение и вооруже
ние, а также путы и ботала, что исполь
зовались в работе со скотом, характер
ны не только для кочевого, но и для
оседлого населения салтово-маяцкой
культуры.
Основной категорией бытовых пред
метов является керамика, высокий ре
месленный уровень производства кото
рой в среде салтовского населения стал
практически вксиомой. Однако в кочев
нической среде, наиболее оторванной
от центров гончарного производства
встречаются относительно толстостен
ные небрежно изготовленные лепные
сосуды с некачественным обжигом и не
упорядоченным орнаментом, что свя-
за но с домашним производством этих
изделий самими кочевникамичжотово-
дами. А некоторые виды керамической
продукции - лепные котлы с внутрен-
ними ушками и баклаги - считаются
характерной чертой именно кочевников
[Плетнёва 1959,10,28; Плетнева 1963.
222-224,247; Плетнева 1967,103—109]
Таким образом, и артефакты третьей
группы признаков - орудия труда и
Международный центр хшароведенчЯ
2 2 1
Рис 3
предм еты быта,
особенно в части
керамических из
делий, - обязаны
учитываться при
рассмотрении воп
росов, связанных с
изменением хозяй
ственного уклада
при переходе от ко
чевого состояния
общества с его хо-
зяйственной ското
водческой основой
к оседлости.
Насколько соче
таемы друг с дру
гом предложенные
выш е критерии?
Попробуем в этом
разобраться на при
мере исследования городища Мох
нач, что находится в Змиевском
районе Харьковской области Дан
ный памятник планомерно исследу
ется с 1999 г.1 Объектом анализа в
данной работе будет раскоп -10,
расположенный в западной части
северного двора (Рис. 2).
Причина нашего выбора заклю
чается в том. что на этом учаучаст-
ке памятника обнаружен ряд жилых
построек, выполненных вне домо
строительных традиций саптовского
лесостепного населения, которые в
различной степени имеют признаки
юртообразных жилищ. Таким обра
зом, налицо первый признак пере
ходного состояния от кочевого к
оседлому образу жизни со всеми его
причинно-следственными проявле
ниями К настоящему
1 Более подробно об истории исследования можно познакомиться в следующих работах
Холода 1999, 41; Колода, Колода 2001, 42]
Хазавский альманах” , т о м 4. Хаиьков. 2005
времени с п л о ш н а я изученная площадь участка приближается к 650 м? (Рис. 3). Здесь
исследован довольно однородный культурный слой салтовской археологической куль ̂
туры, м о щ н о с т ь которого составляет от 30-35 см в восточной и юго-восточной части и д0
8 0 см - в западной (возле вала). Здесь выявлен и изучен ряд жилых и хозяйственных
объектов салтовской культуры, среди которых обращает на себя внимание три углубпён-
ных жилища (комплексы № 3, 13 и 14). Они находятся в пределах одной усадьбы на
расстоянии 1-6 м друг от друга и могут служить замечательным примером трансформа
ции кочевого жилища по мере адаптации его владельца к новому оседлому образу ж изни
Типологически наиболее близким к кочевой юрте является овальное в плане ю ртооб-
разное жилище - комплекс № 13 - (Рис. 4). поэтому мы считаем его наиболее ранним в
какой-то степени изначальным, фиксирующим раннюю попытку и первый опыт оседлого
проживания на новом месте. Комплекс был обнаружен во время зачистки на глубине
60-70 см. На тёмном оваль
ным пятне с размытыми кра
ями в его чернозёмном за
полнении хорошо выделя
лись фрагменты салтовской
гончарной посуды и мелкие
кусочки пврепечвнной гли
ны. Попутно отметим, что на
глубине 60 см над западной
частью жилища обнаружен
развал средневековой гоф
рированной амфоры. Само
жилище имело в плане вид
практически правильного
овала с размерами по вер
хнему краю 285 х 2 1 0 см
(площадь котлована состав
ляла около 5 мг). Длинной
осью постройка была ори
ентирована по линии ВЮВ-
ЗСЗ. Стены ко дну шли
практически отвесно, а пол,
выявленный на глубине 150
см, несколько повышался в
СЗ направлении Весьпол
на 5 -7 см был покрыт сло
ем древесного угля и золы. Примерно по центру пола обнаружен овальный очаг с разме
рами 50 х 40 см и тарелкообразным заглублением до 7 см в материковый пол. Он был
заполнен древесным углем, по периметру которого отмечается контур из п е р е п е ч е н н о й
до красного цвета материковой глины. Кроме того, на полу, по периметру котлована
выявлен ряд ямок рвзличного профиля для крепления жердевого каркаса стен. Глубина
указанных ямок, в большинстве случаев составляет 160-180 см (10-20 см от уровН*
пола) при диаметре в 10-15 см. Лишь две ямки имели диаметр 25 и 20 см и глубину 25
” 1
Рис.5
и 15 см соответственно. Одна из ямок (№3) располагалась вблизи очага и, вероятно
составляла с ним единое цвлое. В чернозёмном заполнении жилища найдено некото
рое количество фрагментов салтовской гончарной керамики, развал амфоры и столового
пифоса.
В 8,5 м к западу от описанного жилища изучена ещё одна постройка аналогичного
назначения - комплекс № 14 (Рис. 5). Здесь во время зачистки на глубинв 65-85 см
обнаружено четкое чернозёмное пятно с закруглёнными углами на фоне жёлто-коричнево
го материка и предматерика. По зачистке пятна найдены: керамическая и костная крошка,
фрагменты керамики и фракции древесного угля. Расчистка позволила выявить практи
чески квадратную загубленную постройку с входом с северной части западной ствны.
Основное помещение имело размеры 260 х 240 см (полезная площадь котлована состав
ляет чуть более 6 м2). Своими стенами постройка была ориентирована практически по
сторонам света. Пол постройки обнаружен на уровне -135 см. Вдоль всей восточной ствны
была оставлена материковая полочка-останец, служившая, вероятно лежанкой владель
цу. Она возвышалась на 20 см над уровнем пола, имела ширину 65-75 см и создавала
удачный в меру комфортный интерьер жилища. На полу близ южной ствны постройки
располагался открытый овальный тарелкообразный очаг размерами 50 х 40 см при глуби
не в 5 см. Отопительное устройство было заполнено золой, древесными углями и кусочка
ми перепеченной глины. Указанный ранее вход предстаелял собой выступающую за пре
делы основного помещения ступеньку размерами 100 х 40 см Чернозёмное заполнение
котлована содержало керамические остатки, среди которых отмечается одна целвя и однв
фрагментированная кубышка, древесный уголь о отдельные кости животных.
Данное жилище, скорее всего, было сле
дующим шагом в приспособлении бывшего
кочевника, проживавшего в оввльном выше
описанном жилище Площадь нового жило
го сооружения несколько увеличилась, по
явились вход и лежанка-останец, что свой
ственно долговременным стационарным
жилищам оседлого населения лесостепно
го населения Днепро-Донского междуречья
(в равной степени славянам и населению
салтовской культуры). Очаг из центра пере
мещён к одной из стен, что отодвинуло его
от входа и увеличило полезную жилую пло
щадь помещения. Однако, сохранение ко
чевнических традиций мы видим в исполь
зовании открытого тарелкообразного очага,
что является основным типом отопительно
го устройства у степняков евразийской сте
пи. Стены и верхнее перекрытие этой пост
ройки в своей основе имели жердевой кар
кас. который, однако, опирался уже не на
вкопанные вертикальные опоры (как в комплексе № 13), а на горизонтальные брусья
Положенные на дневную поверхность за пределами котлована по его периметру. Более
Рис. 6
Международный центр хазароведенЧЯ “Хазарский альманах”, то м 4 Хипьков. Ш И
2 2 4 _ .
подробно такая конструкция будет описана ниже, а пока заметим, что иной её тр уд ^
представить Во-первых, ни каких ямок от столбовых опор не замечено в котловане ана
лизируемого жилища, а потому каркасно-столбовая конструкция здесь отсутствовала
Во-вторых, исключается и фахверковая конструкция, которая сама по себе не может нести
крышу; для неё также нужны опоры (хотя-бы одна, по центру). В-третьих, стена из верти
кально расположенных брёвен (плах, горбылей) предполагает наличие канавки по пври-
метру котлована, чего также не обнаружено. В-четвёртых, здесь практически исключено
использование срубной конструкции, которая практически ба едвое сократило жилое про
странство и несла бы в себе, при наличии открытого очага и таких малых размерах поме
щения, значительную пожароопасность
Следующее сооружение (комплекс № 3) было, вероятно, последним в ряду жилых
комплексов этой усадьбы (Рис. 6) Оно уже получило некоторое освещение в научной
литературе [Колода 2003,70-73], здесь же мы лишь кратко остановимся на его описании
и ведём некоторые
дополнительные па
раметры.
Размеры основно
го помещения пост
ройки в плвне состав
ляли 400 х 350 см (об
щая площадь - око
ло 15 м2). Стены были
прямыми с сильно
закруглёнными угла
ми, они ориентирова
ны по сторонам све
та М аксимальная
глубина сооружения
от современной днев
ной поверхности со
ставляет 170 см. По
центру помещения на
материковом останце
располагался почти
круглый в плане от
крытый очаг с разме
рами 65 х 60 см. По
всей площади остан
ца прослеживается
глиняная в ы мостка
толщиной 1 -2 см, а
пропечённость материка под ней составляла около 5 см К югу от останца с очагом нз
полу выявлено обожжённое лятно материкового пола, на котором найдено некоторо®
количество золы и мелких фракций древесного угля. Вдоль стен жилого помещения на
глубине 80-90 см располагались материковые останцы-лежанки, которые п р е д с т а в л я л и
6 , 8
Рис.7
г _ ----------- - ------ -------------------- -------= = Е 225
собой едино целое Их ширина 60-S0 см Между лежанками и очагом находилось углуб
лённое рабочее пространство, связанное с обслуживанием описанного выше отопитель
ного устройства. В юго-носточном углу сооружения выявлена обширная вписанная яма-
ниша с общими размерами 225 х 150 см Её пол прослежен на уровне -170 см (как и в
основном помещении). С восточной стороны ниши прослеживается две материковые
ступени-полочки. Первпя из них, шириной 25 см, обнаружена на глубине в 70 см, остан
ки второй выявлены на уровне -150 см. Кроме того, в юго-восточном краю ямы обнару
жена четырёхугольная в плане столбовая ямка 45 х 45 см при общей глубине 200 см.
На лежанках выявле чы неполные и сильно фрагментированые костныв остатки четы
рех человек (Приложен ие 1 )- [Колода 2002,5-6].
У западной
стенки, ближе к СЗ
углу, найдены кос
ти двух индивиду
умов (единый но
мер в описи-1 2 7 /
Х-01). Одному из
них на момент
смерти было 14-15
лег, второму - 8 -
11 В качестве до
полнительной уточ
няющей информа
ции можно сооб
щить, что на запя
стье первого инди
вида находился
бронзовый браслет
(Рис 7, 8), и, ско
рее всего, его пол
можно определить
какженский. Отно
сительно второго.
з основании сохранившихся остань 'ов его рост можно определить как 131-133 см.
Еще одна группа костного матер! чала находилась близ северной стены, по центру (№
-описи 128/Х-01) Это были останки юноши в возрасте 12-14 лет На такое определение
Jr)a наводят находки следов воэможн 'ой инициации (Поиложение 1), а также найденные
Щ ом части поясной гарнитуры: бронзовые пряжка и оляшки Рис. 7. 1-4, 6). Ещв одна
визовая пряжка обнаружена в соседн зм комплексе № 2 (погоебок) близ жилища (Рис
5 ), а одна серебряная питая концевая оковка от рем ня- в культурном слое непосред-
Г0енно над жилищем перед зачисткой (Р. ис 7 ,7\ У восточной стены на лежанки, лрак-
иЧески посредине, найден костный тлен и с 'статки челюстно-лицевого от дела ребёнка в
>
Рис. 8
Выносим искреннюю признательность со тр уд н и ку Центра Археологии <Т Полтава)
втемьеву А.В. за проведенные анализы костного материала.
возрасте 2,5-3.0 лет Обращает на себя внимание тот факт; что согласно данным антропологи,
ческого обследования зтилкщи. кроме второго индивида, выявленного близ западной ствнки
вполне вероятно были родственниками, которым в жизни пришлось переносить значительный
голод Последнее обстоятельство, кроме всего прочего, также может быть косвенным под
тверждением недостаточной адаптации данной семьи к новым условиям жизни и хозяйство
вания. В остальном же заполнение этого жилища включало различные керамические остан
ки,среди которых было два неполных развала парадных пифосов (Рис 8 .1.2), железные нож
фрагмент цепочки и шило, а также два пряслица из стенок гончарных сосудов
Наличие отопительного устройства, несмотря на присутствие здесь остатков погре
бённых. не даёт усомниться в том. что перед нами жилое помещение Наличив захоро
нений в жилых помещениях имеют нечастые, но устойчивые аналогии в салтово-маяц-
ких древностях. Примером могут служить комплексы Саркела и Маяцкого поселения
[Плетнёва 1996.46-48; Винников, Плетнёва 1998,105-109]. И хотя авторы публикаций
связывают такие захоронения с прекращением использования жилищ по прямому на
значению. в свете данных последнего анализа (Приложение 1) не всё так однозначно.
Проанализируем данные последнего жилища сточки зрения домостроительства. Оно
значительно отличается от всех известных на этом памятнике [Колода 1999,41-43; Колода
2001,42-43; Колода 2002а, 69 -7 1 ]. К кочевническим чертам мы относим наличие открытого
очага и его расположение по центру жилого пространства, что формировало жизненное про
странство (останцы-лежанки) вокруг него, а также значительную закруглённость углов. Как
видим, открытый очаг присутствует в трёх рассматриваемых нами жилищах, хотя характер
его несколько иной, о чём речь пойдёт ниже. Само место расположение очага (по центру)
сближает рассматриваемую постройку с комплексом № 13. а значительная закруглённость
углов при параллельных противоположных стенах - с комплексом № 14 Таким образом,
налицо определённая преемственность, что может учитываться в качестве косвенного дока
зательства принадлежности всех трёх жилищ одной семье или родственникам
Рассматриваемый комплекс № 3 иллюстрирует нам следующий этап развития жили
ща для данной родственной группы в пределах одной усадьбы. Во-первых, его пло
щадь в три раза больше чем у предыдущих. Во-вторых, жизненное пространство здесь
более комфортно: три лежанки на останцах отделены углублённым пространством не
посредственно от очага. Здесь имеется встроенная яма-хранилище, примыкающая с
юго-востока к жилому пространству. Наличие пристройки в одном из углов или к одной
из сторон жилого помещения не противоречит кочевническим традициям. Это было дос
таточно распространённым явлением среди юртообразных жилищ в Хазарии [Ф л ё р о в
1996,57] Явно оседлыми чертами, которые проявились в данном жилище, можно счи
тать наличие прямых параллельных стен (что мы отмечали и для комплекса № 14) а
также рабочее пространство вокруг очага. Последнее обстоятельство п р е д с т а в л я е т с я
нам весьма примечательным. В кочевническом жилище очаг располагался на уровне
пола, иногда несколько заглублённо (смотри выше). З д е с ь ж е о т к р ы т о е обогревательное
устройство, находясь на одном горизонтальном уровне с лежанками, было значительно
приподнято относительно пола жилища на 70 см, что облегчало его обслуживание и
давало возможность свободно двигаться вокруг него. Такой несколько «славянизир0'
ванный» интерьер не бал свойственен не только юртам и юртообразным жилищам, не
встречается он и на оседлых памятниках салтовской лесостепи Здесь уместно б у д е т заме
тить, что в славянских жилищах Днепро-Донской лесостепи большинство печей сооружалось
на останцах или искусственносозданных фунтовых вымостках Отопительное устройство славян
практически всегда было приподнято над полом, что облегчало его обслуживание. Попутно
отметим, что высота размещения рабочей поверхности в 70-75см над полом является совре
менным стандартом для изготовления кухонной, столовой и канцелярской мебели, так как этот
оазмер является максимально удобным сточки зрения анатомии человека.
Реконструкция внешнего вида этого жилого сооружения должна учитывать ряд об
стоятельств, на которые мы акцентировали внимание в случае с комплексом № 14 (смот
ри выше), а также все детали, выявленные при его исследовании Исходя из этого, мы
считаем возможным предложить конструкцию стен, которая восходит к тюркской юрте,
получившей значительное распространение в кочевнической среде степных народов
Евразии, в том числе и на территории Хазарского каганата [Вайнштейн 1976,47-49. В
данном случае каркас жилища мог быть составлен из традиционных вертикальных жер
дей. нижние концы которых могли закрепляться в горизонтальные, положенные по пери
метру котлована брусья. В условиях лесостепи брус и кругляк можно было получить без
особого труда. Дугообразные угловые сочленения можно было изготовить из так называ
емого «нестроевого» леса или толстых искривлённых нижних ветввй деревьев. Верти
кальные жерди располагались под разными углами, чтобы обеспечить переход от ниж
ней подпрямоугольной основы к круглому куполу, диаметр которого соответствовал ширине
помещения (350 см). Перпендикулярно нижнему бруску основы устанавливались лишь
центральные жерди. а у остальных степень наклона увеличивалась по мере приближе
ния к углам. Расстояния между жердями могло быть различным (в зависимости от их
толщины), но не более 1 м. Здесь следует сказать, что в предлагаемой графической
реконструкции (Рис. 6 .2) мы поместили нижний брус-основу внутрь котлована, с таким
же успехом он мог быть размещён и вне его, что лишь увеличило бы полезную площадь
жилища.3 Верхний конец вертикальных жердей жестко соединялся с верхними горизон
тальными жердями, что в свою очередь служили опорой куполу, высота стен может быть
определена в 2,0-2,5 м, что является средней величиной для современных юрт.
Реконструировать перекрытия жилого помещения на основе археологических данных
всегда проблематично, но. скорее всего, оно состояло из радиально размещённых лёгких
жердей, скреплёнными в виде шатра с кольцом центрального отверстия для вытяжки очаж
ного дыма как это делается у современных монгольских юрт [Новгородова 1982,15-16].
Вход в данное помещение располагался с юга, что косвенно подтверждается как
чрофилем приочажного углубления, так и наличием с юго-восточной стороны пристрой
ки, которая защищали вход от восточных ветров, наиболее холодных в зимнее время
Апя данной местности. Более того, такое сочетание входа и ямы-хранидища является
Максимально удобным с точки зрения хозяйственной деятельности Над пристройкой
'акже было возведено асимметричное перекрытие с опорой на вертикально стоящий
^толб, что подтверждается наличием здесь соответствующей ямки Материал для стен
* перекрытия мог быть различным, от традиционного войпока до растительного материа
ла (камыш, прутья, плахи) и даже шкуры. Возможно и комбинированное использование
Материала. Следов какой-либо обмазки стен во время раскопок не обнаружено.
3 Мы не исключаем возможность того, что вертикальные и наклонные жерди стен могли
крепиться и без нижнего опорного бруса, а просто вкапываться непосредственно в чернозёмный
слой вокруг котлована, что практически невозможно проследить полевыми методами.
Не смотря на всю гипотетичность предложенной реконструкции, ясно одно - эта пост
ройка имеет многие черты юртообразного жилища. Она принадлежала человеку, который
до прихода на этот памятник вел кочевой образ жизни. Данное жилое помещение в ряду
других вышеописанных свидетельствует о том, что ею хозяин совершенствовал его конструк
цию, постепенно приближаясь к традиционному жилищу оседлою населения салтовской ле
состепи. Кроме того, он испытывал некоторое влияние и традиций славянского дом
тельства.
Таким образом, рассмотренные материалы салтовского домостроительства, которые
выявлены в пределах раскопа-10, свидетельствуют в пользу прошлого кочевого состоя
ние жителей данной усадьбы (первый из предложенных нами критериев). Относитель
ное время прихода семьи бывших кочевников на Мохначанское городище можно опре
делить на основании элементов поясной гарнитуры - конец VIII - начало IX вв. Учитывая
столь раннюю датировку комплекса, который занимает последнее место в нашей отно
сительной хронологии жилищ, следует согласиться, что эта группа была одной из пер
вых на данном памятнике.
Рассмотрим материалы, связанные со вторым предложенным критерием - проанали
зируем наличие и взаимное расположение хозяйственно-бытовых объектов вблизи опи
санных выше жилищ (Рис. 3). Следов каких-либо прямоугольных строений наземного
или слабозаглублённого характера, которые можно было бы интерпретировать как хлев
или сарай на усадьбе не прослежено. Здесь выявлено значительное количество хозяй
ственных ям округло-овальных в плане и два дополнительных отопительных устройства.
Последние располагались в 8 и 9 м к ЮВ от жилища с погребёнными.
Один иэ них (комплекс № 1) представлял собой открытый очаг с небольшой пред
печной ямой овальной формы 150 х 100 см. Сам очаг (60 х 50 см) находился на глиня
ном останце высотой в 20 см, поверх которого был нанесён слой глиняной обмазки в 2 -
4 см. Степень пропечённости предматврика (10-15 см), да и наличие предпечной ямы
свидетельствуют о долговременной использовании этого дополнительного обогреватель
ного устройства для приготовления пище в тёплое время года. О продолжительности
использования этого комплекса говорит и наличие к СЗ от него «рабочей зоны», что
представляет собой скопление керамики (среди них и 2 развала кухонных горшков), в
площади которой найдено 2 тёроч ника, несколько железных изделий (один из н и х -нож )
и пряслице. Ещё одно дополнительное отопительное устройство (комплекс № 6) распо
лагался в 7.5 м к ЮЮЗ от предыдущего Это - печь, сооружённая на погребённой почве
(древняя дневная поверхность) Её глиняный под толщиной в 2 -4 см бып круглым (ди
аметр 50 см). Под ним прослеживался пропеченный чернозём (до 10 см). К северу от
пода найдено скопление обмазки с отпечатками прутьев от свода пвчи, которые также
были рассыпаны по уровню древнего горизонта (25-30 см от современной поверхности)-
В 1 м к ССЗ от печи обнаружен развал салтовского сосуда, а в пределах « р а б о ч е й
зоны» - древесный уголь, зола и фрагмент железного ножа [Колода 2002,3-4 ,8-9 ]. Этот
комплекс по своему назначению был аналогичен предыдущему.
Наличие дополнительных отопительных устройств за пределами жилищ я в л я е т с я
характерной чертой кочевого и полу кочевого быта (смотри выше). Однако о п и с а н н ы е
перед этим комплексы Мохнача отличаются от степных, расположенных п р е и м у щ е с т в е н н о
на поверхности или в небольшом углублении. Открытый очаг (№ 1) имел приочажную (по
сути предпечную) я м у , которые не известны в степной зоне, но является характерной
чертой лесостепных отопительных устройств практически с раннего железного века [на
пример: Шрамко 1987,68-72]. Кроме того, этот очаг находился на материковом останце,
что облегчало его обслуживание, делая его более комфортным. Открытые отопительные
устройства (очаги и печи), расположенные на останцах вблизи жилищ, фиксируются на
роменских памятниках бассейна Северского Донца - на городищах Водяное и Коробо
вы Хутора [Колода. Свистун 2004.13-14,17-18. Колода . Крыганов, Михеев и др. 2005,
57]. Характер остатков открытой сводчатой печи (комплекс № 6) на Мохначанском горо
дище (создание пода печи на древней дневной поверхности, наличие свода, сооружён
ного на прутяном каркасе) находит свои аналогии также а роменской среде: наибольшее
- в комплексе № 9. а в меньшей степени - в комплексе № 11 на городище Водяное
[Колода, Свистун 2004.13-14,17-18].
Из вышеописанного видно, что, несмотря на сохранение такой кочевнической черты как
создание дополнительных отопительных устройств вне жилого помещения, хозяева рас
сматриваемой усадьбы при их создании начинают использовать несколько иные технологи
ческие традиции. Это приводит и к типологическим новациям, приподнятый очаг, приочаж-
ная яма и создание открытых сводчатых печей на прутяном каркасе, который обмазывался
глиной. Всё это также свидетельствует о новом, отличном от предыдущего, быте.
Среди значительного количества хозяйственных ям. выявленных на исследованном
участке, обращают на себя большие ямы-зернохранилища № (Рис 3 - ямы № 5, 7, 10,
12,17,23).Они, как правило, глубокие (190-340 см), округлой в плане формы, их объем
составляет от 2.14 м3 (яма № 5) до 7,5 м3 (яма № 7). За небольшим исключением они не
содержат мусора и практически в каждой из них найдены обломки жерновов или чисти
зернотерок (как правипо, у дна). Все это говорит о значительной роли зернового произ
водства в общем хозяйственном комплексе. Интересно отметить, что лишь одна из та
ких ям (№ 12) расположена вблизи жилища (№ 13). остальные образуют компактную
группу в 8 -9 м к западу от жилых помещений близ вала городища Одна из них (№ 16)
представляет, скорее всего, амбар с двумя обширными ямами Аналогии ему мы нахо
дим на долговременных степных поселениях Рогалик и Новолымаревка, где земледе
лие также играло важную роль в общем хозяйственном комплексе [Красильникова 2005,
97-98, рис. 51-53 : Красильникова 2005а, 12].
Выше мы уже рассматривали наличие отдельных небольших ям вблизи жилищ на
поселениях полукочевого населения степной зоны и на скопления хозяйственных яму
оседлого населения степи и лесостепи. Здесь же хотим обратить внимание на два важ
ных для нашей работы обстоятельства. По нашему мнению, близость комплексов № 12
№ 1 3. является ещё одним доказательством относительно ранней датировки овально-
углублённого юртообразного жилища. Архаичность формы и конструкции жилой пост
ройки и наличие одной ямы-хранил ищв в непосредственной близости говорит не только
~J начальной попытке адаптации жилого к новым условиям жизни, но и к новым формам
хозяйства, когда земледелие с его необходимостью долговременного сохранения про
дукции ещё не получило значительного распространения (всего одна яма). Комплекс ям
и амбар в западной части раскопа-10 связан, скорее всего, с функционированием юрто-
^бразных жилищ под квадратной формы когда уровень приспособленности этой группы
населения к новому месту и способу обитания вышел на более высокий уровень (услож
нение и большая приспособленность долговременного использования жилища и рас
ширенное зерновое производство)
Международный центр хизароведенЧЯ ‘Хазарский альманах , то м 4. Харьков, 2005
V I
Следует обратить внимание и на присутствие среди хозяйственных помещений усадь
бы погребка (яма № 2) с асимметричной шатровой крышей [Колода 2002,4-5 ]. Такие
сооружения напрочь отсутствуют на кочевых памятниках, они единичны на долговре
менных степных поселениях [Красильникова 2005,12], и традиционны для лесостепи
[Плетнёва 1989,44-50-
Винников, Плетнёва
1998, 1 0 1 - 1 1 2 ]. Кроме
того, обращает на свбя
внимание и тот факт, что
подавляющее число ке
рамических фрагментов
относится к тарным со
судам: амфоры и тол
стостенные шамотиро-
ванные пифосы. После
дние использовались, в
своём большинстве,
для хранения зврна.
Развал одного из них
удалось реконструиро
вать (Рис. 8, 3).
Таким образом, нали
чие хозяйственных ком
плексов определенного
типа и их расположение
подтверждают не толь
ко бывшее кочевое со
стояние и ствпное про
исхож дение бывших
хозяев усадьбы на рас
копе-1 0. но и дают воз
можность проследить
поэтапную их адапта
цию к новой жизни (в
широком смысле этого
слова).
Третьим критерием
для определения того
или иного хозяйственного уклада и, как следствия, способа жизни являются орудия
труда и предметы быта. О наличии значительного количества разнообразных остатков
зерноперерабатывающих орудий (части ротационных жерновов и зернотёрок) мы у#е
сообщали выше Это, а также наличие немалого числа ям-хранилищ безусловно свиде
тельствует о земледелии как основе хозяйственной деятельности жителей рассматривав'
мой усадьбы, что находилось в наибольшей гармонии с окружающими их природно-кЛ1*'
матическими условиями северскодонецкой лесостепи.
Международный центр хазароведен
2 3 1
Рис. 9
Косвенным доказательством важности скотоводческой компоненты _
ном хозяйстве является ряд артефактов: пара мощных резцов (Рис S г и* комплекс'
двух скорняжных ножей (Рис. 9 ,8 .9 ) Относительно двух первых изделий (p e s u o m f™
л!/#ат П КЯ-ЧЯТК Ч ТО ГИ П И М М П Я .Ч М Р П Я М И И Г Ь П П М П Й r iP 4 R l/a Я T O ./w n ........ ......... .. 4 * Сдует сказать, что своими размерами и формой лезвия, а также наличием стамескопо
добного лезвия на обратном конце они значительно отличаются от обычных ножей-лож"
корезов, выявленных в пределах того же раскопа (Рис. 9,5, 6), и поэтому предназнача
лись, скорее всего, для работы по более твёрдому, нежели дерево, материалу - кости
Обработка кости ввлась по всей территории Хазарии, но лишь в степной зоне мы знаем
аналогии таким мощным коротколезвийным резцам [Плетнёва 1994, рис 48,2; Флёров
1994,13.10]. Скорняжный нож (общая изогнутость в сторону обушка) был необходимым
инструментом для работы с кожей которая была массовым продуктом скотоводческого
хозяйства и необходимым сырьём для изготовления одежды, обуви, лошединой сбруи и
т.п. В настоящий момент нам пока известно лишь две аналоги. Первая подобная находка
выявлена на городище Маяки [Михеев 1985, рис. 19,21], вторая - обнаружена при ис
следовании Нетайловского селища, рядом сямным (кочевническим) Нетайловским мо
гильником [Колода. Ряполов, Тортика 2005 176-178, рис. 4 ,2]. Дополнительным дока
зательством работы с кожей, а возможно и шорного дела, служит находка скорняжной
(шорной иглы). Она была изготовлена из квадратного в сечении, изогнутого полукругом
металлического прута с небольшой петелькой для нити. Своей массивностью и формой
игла значительно отличается от обычных железных, которые нерадко находят на лесо
степных салтовских памятниках, и практически не отличается от тех современных, что
предназначены для работы с кожей. Находка железного ботала (Рис. 9 ,3,4) свидетель
ствует скорее о пастушеском или приусадебном характере? скотоводства, чем о кочевом. В
последнем случае, при массовом подножном содержании скота охрана стад (отар, табунов)
ведётся людьми или служебными собаками, а вот ботала необходимы для выпадания от
дельных и немногочисленных групп животных в лесистой или сильно пересечённой местно
сти какой и была Днепро-Донская лесостепь. Именно здесь известны ботала в салтовское
время [Михеев 1985,27, рис. 19 ,13-15], сохранились они и до настоящего времени.
Керамика, обнаруженная в раскопе-10 на Мохначансжом городище, имеет устойчи
вые аналогии на салтово-маяцких, прежде всего лесостепных, памятниках Однако лишь
здесь (а общая исследованная площадь городища составляет более 2000 м2) найдвно
Ава знаменательных для нас фрагмента. Один из них представляет обломок бортика
‘линяного котла с внутренними ушками, который можно считать, в определённой степе
ни проявлением прошлого кочевого быта данной семьи. Вторая находка-это фрагмент
чепной сковородки с бортиком (Рис. 9, 7) Этот вид кухонной посуды не известен на
-алтовских памятниках, но широко представлен у северных соседей салтовов - осед-
1ых, преимущественно земледельческих племён роменской (Рис. 1) и боршевской куль-
'Ур [Сухобоков 1975.76-80; Винников 1995,77, рис. 29, 1-9].
Таким образом, прямые и косвенные данные о составе инвентаря, инструментов и
бытовых предметов свидетельствуют о преимущественно земледельческом характере
хозяйства населения рассматриваемой усадьбы, в котором, однако, в достаточной сте
пени сохранились те виды домашнего производства (обработка кости и шкур), которые
более свойственны кочевым скотоводческим народам. Влияние славянского быта про
являлось не только в домостоительстве о чём писалось выше, а й в использовании
нового заимствованного вида кухонной посуды
‘ ‘ Х м я п р к н й 1 I-IU 4 _ J Х/тыгпя ?(ЮЧ
Подводя итог всей работе, хотелось бы ещё раз подчеркнуть насущную необходимост-
выделения не только этнокультурных признаков в массе поселенческого материала, но и те**
которые способны помочь уточнить хозяйственную модель и образ жизни того или иного соо&
щества, а также его отдельного индивида в прошлом и настоящем. И в данном исследовании
мы не только попытались сделать это, но и проверить их объективность на примере одного из
раскопов городища салтовской культуры в с. Мохнач Проведённое в настоящей статье изу
чение материала с упомянутого памятника свидетельствует о безусловном оседлом обраэе
жизни населения рассмотренной усадьбы и о преимущественно земледельческом ха-
рактере хозяйства. Однако наблюдения над динамикой изменения конструкции и формы
жилища, над планировкой усадьбы и наличием на её территории определённых хозяй
ственных комплексов, а также состав находок говорят о сохранении в некоторой степени
бывшего степного уклада и отдельных черт кочевнического хозяйства, которые в новых
условиях представляются в определённом смысле анахронизмом Новые природно-кли
матические условия дают толчок к социально-хозяйственной и бытовой адаптации, а этно
культурные реалии способствуют этому Насколько верны наши построения, покажут даль
нейшие исследования поселений салтовской культуры, в том числе и продолжающиеся
работы на Мохначанском городище
Литература
Афанасьев Г.Е Население лесостепной зоны бассейна Среднего Дона в VJII - X вв. /
/ АОН - Вып.2 - М , 1987
Барфилд Т Мир кочевн и ков-скотоводов // Кочевая альтернатива социальной эволю
ции. - М.. 2002. - С 59-85
Вайнштейн СИ. Историческая этнография тувинцев. - М., 1972.
Вайнштейн С.И. Проблемы истории жилища степных кочевников Евразии // СЭ. -
1976. - № 4 - С. 42-62
Винников А.З. Жилые и хозяйственные постройки Маяцкого селища // Маяцкое горо
дище - М., 1984
Винников А. 3. Славяне лесостепного Дона в раннем средневековье ( V III — начало XI
века). - Воронеж, 1995.
Винников А 3 Плетнёва С. А На северных рубежах Хазарского каганата. Маяцкое
поселение. - Воронеж. 1998.
Гаврилюк Н А история экономики Степной Скифии V M II вв. до н.Э- - К., 1999.
Гумилёв Л. Н. Истоки ритма кочевой культуры Серединной Азии (опыт и с т о р и ко -ге о
графического синтеза) // Н АА. - 1986. - № 34. - С. 85-94
Гумилёв ЛИ. Изменение климата и миграции кочевников //Природа-1972 -№ 4 .-С 44-52.
Гумилёв Л. Н. География этноса в исторический период. - Л., 1990.
Колода В. Некоторые итоги археологических исследований Мохначанского городи
ща / / Християнсью старожитносл Швобережноч Укражи. - Полтава. 1999 - С. 4 0 -4 5 .
Колода В.В. Житла раннього середньов1ччя у Верхньому Салтов1 // Археолопя- "
2000 ~ № 4. - С. 40-54.
Колода В.В, Житло з жертовником на Мохначанському городищ| И АЛЛУ. - 2001. -
Ч 1 - С 42-46
Колода В.В. Отчёт о полевых исследованиях Средневековой археологической экспе
диции ХАПУ им ГС. Сковороды в с. Мохнач на Харьковщине - Харьков, 2002.
Колода В.В. Усадьба средневекового кузнеца на Мохначанском городище // ХА. -
2002а - Т .2 .-С 69-78.
Колода В.В. Опыт реконструкции одного из раннесредневековых жилищ осевшего
«очевника // Проблеми icTopii та археологи УкраГни Зб1рник матер1ал1В М1жнародно! нау-
koboi конференци до 100-р1ччя XII Археолопчного з'Гзду в м. Харков1 - Харюв: Схщно-
репональний центр гуманггарно-освгтнгх 1нМатив,2ДОЗ. — С. 70-73
Колода В В Колода ТО Старожитнооп с. Мохнач та його округи II Археолопчний
гнтописл1вобережноУ Укражи -2 00 1 - Ч . 2 - С . 4 2 -4 5 -
Колода В. В . Крыганов А.В. Михеев В .К и др. Отчёт о работе Средневековой экспе
диции Харьковского национального педагогического университете в 2004 году. - Харь
ков, 2 00 5 II Архив И А НАНУ
Колода В В.. Ряполов В.М.. Тортика А.А Раскопки селища салтовской культуры у с.
Металловка (2003-2004 гг.) II Археолопчж досл!Дження в УкраЖ) 2003 - 2004 pp. - Вип.
7. - К -Запор1жжя ДКП, 2005. - С 176-178
Колода В.В., Свистун Г Е Отчет о работе Средневековой экспедиции ХГПУ в Змиев-
ском районе Харьковской области в 2003 году. - Харьков, 2004 //Архив НА НАНУ
Крадин Н Н Общественный строй кочевников дискуссии и проблемы // Вопросы ис
т о р и и -2 0 0 1 - № 4 - С . 21-32.
Список сокращений
АЛЛУ - Археолопчний лггопис Л!вобережноТ Укражи,
АОН - Археологические открытия на новостройках.
ИА НАНУ - Институтархеологии Национальной академии наук Украины
МАИЭТ - Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии,
МИА - Материалы и исследования по археологии СССР,
Н А А - Народы Азии и Африки.
СА — Советская Археология,
СЭ - Советская этнографии
|