Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога

На славянской антропоморфной культовой фигурке из Велестино в Фессалии есть надпись греческими (или протокириллическими) буквами: МОУР (Мур). Фигурка датируется серединой - второй половиной VII в., изготовлена славянином (или греком по славянскому заказу) и изображает бога солнца - Даждьбога. Она бл...

Повний опис

Збережено в:

Бібліографічні деталі
Дата:	2009
Автор:	Дудко, Д.М.
Формат:	Стаття
Мова:	Russian
Опубліковано:	Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України 2009
Назва видання:	Хазарский альманах
Теми:	Статьи и публикации
Онлайн доступ:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171592
Теги:	Додати тег Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Цитувати:	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога / Д М. Дудко // Хазарский альманах. — 2009. — Т. 8. — С. 171-186. — Бібліогр.: 49 назв. — рос.

Репозитарії

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-171592
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-1715922020-11-19T16:28:06Z Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога Дудко, Д.М. Статьи и публикации На славянской антропоморфной культовой фигурке из Велестино в Фессалии есть надпись греческими (или протокириллическими) буквами: МОУР (Мур). Фигурка датируется серединой - второй половиной VII в., изготовлена славянином (или греком по славянскому заказу) и изображает бога солнца - Даждьбога. Она близка к раннесредневековым славянским и аланским изображениям пляшущего солнечного бога. Слово „Мур” означало зимнюю, смертоносную, подземную ипостась этого бога. Данные лингвистики, этнографии и фольклора позволяют реконструировать славянский миф, лежащий в основе народных праздников Купалы Масленницы. На слов’янській антропоморфній культовій фігурці із Велестино у Фесалії є напис грецькими (або протокириличними) літерами: МОУР (Мур). Фігурка датується серединою — другою половиною VI; :т., виготовлена слов’янином (або греком за слов’янським замовленням) та зображує бога Сонця — Даждьбога. Вона близька до ранньосередньовічних слов’янських і аланських зображень танцюючого сонячного бога. Слово “Мур” означало земну, смертоносну, підземну іпостась цього бога. Дані лінгвістики, етнографії та фольклору дозволяють реконструювати слов’янський міф, що є основою для народних свят Купали та Маслениці. There is an inscription of 4 Greek (or protocyrillian) letters: МОУР (Mur) on the Slavic anthropomorphic cultic figure from Velestino in Thessaly. The figure is dated by the middle or the second half of the 7th сentury and made by a Slav (or a Greek according to Slavic belief). It is to the Slavic and Alanian early medieval images of a dancing Sun God. This is an image of the Slavic solar god Dazcfbog. The ward Mur means the winter, dark, subterranean hypostasy of DazcTbog. Linguistic, ethnographic and folklore data permit to reconstruct the Slavic myth which is the ground of the folk feasts Kupala and Maslenitza. 2009 Article Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога / Д М. Дудко // Хазарский альманах. — 2009. — Т. 8. — С. 171-186. — Бібліогр.: 49 назв. — рос. XXXX-0128 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171592 ru Хазарский альманах Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Статьи и публикации Статьи и публикации
spellingShingle	Статьи и публикации Статьи и публикации Дудко, Д.М. Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога Хазарский альманах
description	На славянской антропоморфной культовой фигурке из Велестино в Фессалии есть надпись греческими (или протокириллическими) буквами: МОУР (Мур). Фигурка датируется серединой - второй половиной VII в., изготовлена славянином (или греком по славянскому заказу) и изображает бога солнца - Даждьбога. Она близка к раннесредневековым славянским и аланским изображениям пляшущего солнечного бога. Слово „Мур” означало зимнюю, смертоносную, подземную ипостась этого бога. Данные лингвистики, этнографии и фольклора позволяют реконструировать славянский миф, лежащий в основе народных праздников Купалы Масленницы.
format	Article
author	Дудко, Д.М.
author_facet	Дудко, Д.М.
author_sort	Дудко, Д.М.
title	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
title_short	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
title_full	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
title_fullStr	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
title_full_unstemmed	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
title_sort	раннеславянское изображение божества с надписью из фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога
publisher	Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
publishDate	2009
topic_facet	Статьи и публикации
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171592
citation_txt	Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога / Д М. Дудко // Хазарский альманах. — 2009. — Т. 8. — С. 171-186. — Бібліогр.: 49 назв. — рос.
series	Хазарский альманах
work_keys_str_mv	AT dudkodm ranneslavânskoeizobraženiebožestvasnadpisʹûizfessaliiislavânoalanskijobrazplâšuŝegosolnečnogoboga
first_indexed	2025-07-15T07:25:44Z
last_indexed	2025-07-15T07:25:44Z
_version_	1837696910271447040
fulltext	"Хазарский альманах", том 8. Харьков 2009 171 Д.М. Дудко РАННЕСЛАВЯНСКОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ БОЖЕСТВА С НАДПИСЬЮ ИЗ ФЕССАЛИИ И СЛАВЯНО-АЛАНСКИЙ ОБРАЗ ПЛЯШУЩЕГО СОЛНЕЧНОГО БОГА В1925г.былавпервыеопубликовананайденнаяврайонеВелестино в Фессалии коллекция бронзовых фигурок, представлявших, как установлено Й.Вернером, набор культовых принадлежностей славянского волхва VII в. [Vignier, 1925; Werner, 1952]. Стилистически фигурки близки киэдел иямзнаменитогоМ арты новского клада. Автором «тих строк была подробно' проанализирована мифологическая семантика фигурок, к сожалению, мало привлекавших внимание [исследователей (Дудко, 1999; Дудко, 2008]. ! ’ Одной из лучших в художественном отношении является фигурка (рис.1, 1), помещенная у Й.Вернера на табл.Ill, 7. Она изображает ^бородатого и усатого мужчину в расшитом плаще и полусферическом головном уборе типа шлема. Руки мужчины скрыты плащом, однако Wjwho заметить, что они чуть согнуты в локтях, а кисти лежат на \|поясе (как у мартыновских фигурок). Снаружи к фигурке как бы приставлены четыре знака; два у нижнего края плаща и два на уровне пояса. Пятый знак изображен на груди. Посредине головного ty6opa поднимается украшение типа древнеегипетского урея. у На головном уборе имеется еще одна деталь, как ни странно, ipe замеченная Й.Вернером: надпись из четырех букв. Эти буквы Сходны с кириллическими М, О, У, Р или греческими М («ми»), О .(«омикрон»), Y («ипсилон»), Р («ро»). При этом третья буква ближе '* кириллическому у (как оно представлено, например, в надписи Самуила 993 г. [Медынцева, 1979, с. 23, рис.7], чем к греческому и. ’ Естественно, это вызывает целый ряд вопросов: 1) могла ли ^Существовать ф онетическая письменность у славян VII 2) является ли фигурка славянским памятником и какого [времени? 3) каков смысл надписи? Данная статья является Р" “ пыткой ответить, хотя бы предварительно, на эти вопросы. Создание славянских алфавитов - кириллицы и глаголицы - зывается с деятельностью великого Кирилла-Константина и его учеников во второй половине IX в. Общепризнано также, что их деятельность разворачивалась не на пустом месте. Черноризец Храбр (X в.) сообщает о двух видах славянского докириллического письма: идеографическом («черты и резы») и фонетическом - записи славянских слов греческими буквами «без устроения») [Истрин, 1963, с. 144]. Сам Кирилл-Константин, согласно его житию, ознакомился в Корсуни (Херсонесе) с церковными книгами, написанными «русскими письменами» [Истрин, 1963, с. 18]. По мнению С.П.Обнорского, славянская письменность могла возникнуть уже в VI - VII вв. [Обнорский, 1948, с. 9]. Теоретически это можно допустить даже для Черняховской эпохи (II-V вв.). Установлено существование рунической письменности у готов, сосуществовавших со славянами в рамках Черняховской культуры и находившихся на том же уровне социально-экономического развития, что и передовые славянские племена. Это предположение подтверждается конкретным фактом. На лепном черепке из землянки №23 на поселении Рипнев II (на Западном Буге) имеется надпись (греческими буквами) «ЛАДО» [Баран, 1981, 83, рис.45]. Особенно важно то, что Рипнев 11 относится к числу тех Черняховских памятников, которые теснее всего связаны с раннеславянскими памятниками пражского типа [Щукин, 1976, 70]. Но если теоретически существование славянской докириллической письменности обычно признается исследователями, поиски ее конкретных следов были до сих пор малоудачны. История этих поисков, нередко «подогревавшихся» вненаучными соображениями, изобилует мнимыми «открытиями» и прямыми фальсификациями. Достаточно вспомнить «эпопеи» приллвицких идолов или «Велесовой книги» [Leciejewski, 1906; Я тч, 1912; Вепесова книга, 2002]. Те ж е немногие памятники, которые более или менее надежно связываются со славянской некириллической (или докириллической) письменностью, к сожалению, не получили еще убедительной расшифровки. Таковы «алекановские знаки» X-XI вв., надпись, сохраненная Ибн-ан-Надимом (конец X в.) и надпись на славянской антропозооморфной фибуле VI в. с Бепьского городища [Эпштейн, 1947; Шрамко, 1980; Цыбулькин, 1998, 58,85; Цыбулькин, 2008, с. 122]. Последняя надпись особенно важна, поскольку она свидетельствует о существовании каких-то форм письменности у владельцев украшений круга «древностей антов», к которому близки и фессалийские фигурки. Интересно, что е обоих случаях 172 Международный центр хазароведения 1Я передачи негреческих слов использовались буквы греческого фавита. Славянскую принадлежность фигурки позволяет предполагать I сходство с изображением на пальчатой фибуле из Малой Азии ис.1,2) [Werner, 1952, Taf.6,7]. Нижний щиток и ножка этой фибулы \|юрмлены в виде фигуры бородатого мужчины с согнутыми, как мартыновских фигурок, ногами. К фигуре примыкают четыре лярных знака, расположенные так же, как у велестинской лгурки: два у голеней, два у пояса. Авторы фигурки и фибулы но изображали одно и то же божество, только в первом случае «листично, во втором стилизовано. Следует заметить, однако, что фигурка с надписью алистичностью исполнения довольно резко отличается от тальных фессалийских фигурок, по степени стилизации близких мартыновским. Поэтому не исключено, что непосредственным штовителем фигурки, заказанной славянским волхвом, был грек пи славянин, обучившийся ювелирному искусству у греков). У восточных славян известны еще три фигурки пляшущего бога, 1изкие к мартыновским. Они найдены в Требу женах, б.Чигиринском зде, и Волошском. Последние две фигурки вписаны в кольцо. У ииринской фигурки руки воздеты, а волошский персонаж стоит \| спине птицы (или коня). Позолоченные волосы, руки и ноги \|ртыновских фигурок, сопровождающие их фигурки златогривых ней-львов, кольца-ореолы, окружающие Чигиринскую и тошскую фигурки - все это позволяет видеть в пляшущем боге ггов Даждьбога-Солнце (Подробнее см.: [Бакуменко и др., 1999]). Характерная танцующая поза славянских фигурок находит ирокие параллели в искусстве Евразии начиная с эпохи юолита-бронзы. Прежде всего назовем петроглифы неолита бронзового века, распространенные от Карелии до Амура и от «сотки до Монголии, изображения на керамике днепро-донецкой льтуры III тыс. до н.э., бронзовые статуэтки XV-V вв. до н.э. с дверного Кавказа. В Хакасии подобные изображения известны с расукской эпохи до XIX в. С конца I тыс. до н.э. «танцующие» ображения известны в джетыасарской культуре Средней Азии, > надгробиях сарматизированных позднескифских могильников >ыма. В финно-угорских древностях лесной полосы Восточной ропы они представлены с гляденовской эпохи (первые века н.э.) вплоть до принятия христианства. В VI—VIII вв. «пляшущие» азарский альманах", том 8. Харьков 2009 173 антропоморфные амулеты широко распространены на аланских памятниках Северного Кавказа, в гото-аланских некрополях Керченского полуострова и юго-западного Крыма, в приазовских степях. В Приазовье найдена и каменная стела с изображением фигуры в позе, близкой к мартыновской. Встречаются «танцующие» фигурки и на салтовской керамике бассейна Северского Донца. Данный мотив продолжает бытовать в русской народной вышивке, на дагестанских коврах, на средневековых надгробиях Югославии (Подробнее см.: [Бакуменко и др. 1999]). Особенно близки к славянским фигуркам кавказско-аланские. Здесь мы находим вписанные в кольцо изображения «плясунов» и всадников на конях [Степи Евразии, 1981, 181, рис.64, 1, 3, 10-12,30, 31, 39, 37. 44, 46, 56, 62, 64-67,113]. Очень близка к мартыновским фигурка из Преградной, найденная вместе со стилизованной фигуркой льва, близкой к мартыновским когтистым коням-львам (Минаева 1957). Для салтовской культуры характерны также вписанные в кольцо фигурки всадника на грифоне [Степи Евразии 1981, 151, рис.37, 54, 55]. Заметим, что «танцующие» фигурки V—VII вв. принадлежат населению либо ираноязычному (аланы, турбаслинская и джетыасарская культуры), либо тесно соседствовавшему в то время с североиранским миром (славяне, финно-угры, крымские греки и готы). Вполне возможно поэтому, что древний (индоевропейский) мотив был реанимирован раннесредневековыми славянами под воздействием аланов. Еще одна велестинская фигурка изображает пляшущего мужчину в вышитой сорочке, с топориком в руке [Werner, 1952, Taf.3, 3]. По общеславянским представлениям, на Купала солнце пляшет [Moszyhski, 1934, с. 449-450]. По болгарскому же поверью оно пляшет с двумя саблями в руках [Потебня, 1914, с. 163]. Согласно Ктесию (фр.55), ахеменидские цари исполняли в состоянии опьянения танец с оружием в честь Митры-Солнца. Все это говорит о солярном характере ирано-славянского образа пляшущего бога. Й.Вернер датирует Мартыновский клад и велестинские фигурки «эпохой Перещепина» (второй половиной VII в.) [Werner, 1952, с. 2- 4]. Эту датировку поддерживает А.К.Амброз [Амброз, 1971, с. 122] Датировку фигурки с надписью можно уточнить путем сравнения ее с изображениями византийских императоров VI—VII вв. на монетах и моливдовулах. Головной убор ближе всего к шлему с надетой поверх него диадемой на монетах Юстина I (518-527) и Юстиниана I (527-565) 174 Между народный центр хазароведения Похожий головной убор встречается и на более поздних монетах, например, Константина IV (668-685) (Толстой, 1913-1914, вып.Ill, с. 229, 232, 290 и др., табл.9, 10, 16, 17, 20-24; Bbin.VII, табл.58-60]. В то же время борода и усы более всего напоминают изображения Ираклия (610-641) и Константина II (641-668) [Толстой 1913-1914, Bbin.VI, с.746, 760, 764 и др.; табл.53-57; Искусство Византии 1977, №215]. Вероятнее всего, фигурка была создана в середине или агорой половине VII в. Таким образом, есть основания считать фигурку изображением Славянского солнечного божества. Тогданадпись, очевидно, означает Его имя. Буквосочетание оу (ои) и в греческой, и в кириллической исьменности передает звук у. Следовательно, надпись читается «Мур». Отсутствие окончания мужского рода (греческого -од или [славянского -ь) говорит о том, что, во-первых, надпись передает Не греческое, а славянское слово, во-вторых, в алфавите надписи Отсутствовала буква для обозначения славянского звука ь. Вероятно, \|рто и было письмо «без устроения», упоминаемое Черноризцем {Храбром. j. От общеиндоевропейского корня Мег/Мог- образуются имена 16ожеств нижнего мира, связанных с его разными аспектами Мсмерть, вода, земля, плодородие, брак) [Иванов, Топоров, 1981, с. Й31]. И-в славянских языках названия на мур-, мор-, мар- носят, как Правило, злые божества, связанные со смертью: мара - призрак, шора (змора, мура, морава) - злой дух, душащий людей во сне, Мор - олицетворение эпидемии [Афанасьев, 1865-1868, т.1, с. 235; iloszyrtski, 1934, с. 651-652; Сегпу, 1911, с. 204]. В древнерусском рзыке имеются слова муръ, муринъ, мюръ, мюринъ, черт, зфиоп, а И лужичан - выражение сету k a i Мог [Radyserb-Wjela, 1905, с. 13]. Р чешской хронике Гаека из Либочан (XVI в.) упоминается божество Мерот - проводник душ на тот свет [Надек, 1763, а.709]. I* Наиболее значительна из этих божеств Морана - богиня РМерти, выступающая в масленичных и купальских обрядах. У Ьападных славян и части украинцев чучело Мораны (Маржаны, РАары, Морены, Мамуриенды, Смерти) в начале весны (7 марта Гли в середине поста) выносится и предается уничтожению как Ьпицетворение зимы, смерти и эпидемий. Иногда после этого из ВСТатков Мораны делается новое чучело, олицетворяющее весну. богиня была связана и с плодородием: польский хронист XV в. Рпугош отождествляет ее с Церерой [Фаминцын, 1895, ч.Н, с. 134- "Хазарский альманах", том 8. Харьков 2009 175 142; Фрэзер, 1928, с. 22-28; Календарные обычаи, 1977, с. 208, 228-230]. У восточных славян Моране соответствует Масленица. Ее праздник приходится на самый конец зимы и начало весны (последняя неделя перед великим постом), а в языческие времена - на март. Она имеет черты солярного божества и в то же время уничтожается как олицетворение зимы. Масленица связана также с браком (чествование новобрачных) и смертью (блины - обычное поминальное блюдо) [Соколова, 1979, с. 11—67; Рыбаков, 1981, с. 319-325, 376- 377]. В некоторых случаях у Мораны-Масленицы имеется какой- то мужской партнер. Так, чехи выносят не только Морану, но и Маржака, а калужские крестьяне изготовляют чучела «молодых» - Масленицы и Масленика [Фрэзер, 1928, с. 229; Шереметева, 1936, с. 106]. В Сибири чучело Масленицы сопровождают двое ряженых - «Масленица» и «Воевода Масленицы» [Соколова, 1979, с. 31]. Логично предположить, что этот партнер Мораны мог носить имя Мор или Мур. В купальских обрядах и песнях Морана чаще всего выступает под христианизированными именами Марья, Марьяна, Анна (Ганна), Ульяна. Изображавшее ее чучело или деревце утоплялось или сжигалось, однако ему не придавался характер воплощения зла или смерти. Ее партнер также носит христианизированное имя Иван (Ян) [Фаминцын, 1895, ч. 1, с. 679-695; Соколова, 1979, с. 231- 240; Потебня, 1914, с. 159-162; Квашнин-Самарин, 1872, с.248-254; Фаминцын, 1884, с. 261-288, 305]. Эта пара выступает в песнях в качестве брата и сестры, совершивших инцест и превратившихся в желто-синие цветы Иван-да-Марья [Moszynski, 1934, с. 539; Фаминцын, 1884, с. 224-230]. При этом с Иваном связываются желтые лепестки, а с Марьей - синие, что может говорить о связи этих персонажей со стихиями солнца и воды. Встречаются также мотивы угрозы Ивана убить сестру и ее измены Ивану со «старцем безруким-безногим» (В.В.Иванов и В.Н.Топоров видят в нем вариант Змея) [Иванов, Топоров, 1974, с. 228-232]. В других песнях Иван едет на ледке, верхом или в повозке добывать себе невесту и при этом нередко гибнет от руки каких- то врагов [Фаминцын, 1895, ч.1, с. 683-684; Календарные обряды, 1978, с. 197; Квашнин-Самарин, 1872, с. 249]. С Иваном, вероятно, тождествен другой персонаж купальских песен - королевич. Он сватается к девушке-амазонке (Марусе, войтовне) или женится 176 Международный центр хазароведения L младшей из трех сестер - «черной, горбатой» (сравнивая ее с водородной землей) [Фаминцын, 1895, ч.1, с. 685; Jlic, 1974, с. 92, 10 - 112). \| Очень характерен для купальских песен (и обрядов) мотив ртания Ивана и Марьи (Морены, Анны) либо гибели последней в рде [Фаминцын, 1895, ч.1, с. 685-691]. 1 Третий персонаж купальского цикла - Купала, имеющая 1рты богини солнца, плодородия, растительности и брака. В рснях часто фигурирует ее дочь, убедительно отождествляемая ^С-Фаминцыным с Марьей-Мораной. В обряде Купала (чучело или рревце) растерзывается или топится, подобно Марене; иногда рпится и чучело Ивана [Фаминцын, 1895, ч.1, с. 679-681; Соколова, (979, с. 231-232; Лю, 1974, с. 64, 84-97]. . Изложенные факты заставляют видеть в Иване, Марье- \|орене и Купале персонажей не дошедшего до нас языческого \|ифа, фрагменты которого сохранились в купальских песнях ̂обрядах. Представить сюжет этого мифа в целом позволяют рсточноспавянские сказки об Иване-царевиче. В сказках типа 02 («Смерть Кощея») он женится на царевне-амазонке Марье Цоревне, случайно выпускает плененного ею Кощея, и тот уносит 1врью в свое царство. Пытаясь освободить Марью, Иван-царевич огибает, но, воскрешенный своими зятьями - громовыми птицами ррлом, соколом и вороном), побеждает Кощея (Афанасьев, 1865- 668, с. 156-159). Варианты этой сказки известны также западным > южным славянам. Иногда Кощей может заменяться Змеем, а вроиня - носить имя Анастасия или Ульяна [Потебня, 1865, с. 157- 65]. Практически тот же сюжет лежит в основе былины «Иван ОДинович», сцена из которой изображена на культовом сосуде X в. ‘знаменитом роге из Черной могилы [Рыбаков 1987,317-349]. Иван ОДинович преследует Кощея, похитившего его невесту Настасью Марью). В бою Кощей почти одолевает героя, но вмешательство Щей птицы (орла, ворона) спасает Ивана и губит Кощея. В отличие Л- сказки, в былине Настасья активно помогает Кощею, и Иван Вредко расправляется с ней (что сближает былину с купальскими вснями). Купальский миф, вероятно, отразился и в сказках, где герой •юсто тот же Иван-царевич) добывает в жены морскую царевну (в ДНом случае она зовется Анастасией, при этом в нее влюблено Ь зарский альманах", том 8. Харьков 2009 177 178 Международный центр хазароведения Солнце) [Квашнин-Самарин, 1872, с. 250], а также в сказках типа 551 о браке Ивана-царевича с царевной-амазонкой [Рыбаков, 1981, с. 587-588]. Из дореволюционных исследователей «мифологической» школы наиболее серьезные попытки реконструкции купальского мифа принадлежат А.С.Фаминцыну и Н.Квашнину-Самарину [Фаминцын, 1895; Квашнин-Самарин, 1872]. А.С.Фаминцынсделал важный вывод о соответствии Купалы и Мораны греческим Деметре и Персефоне, предвосхитив тем самым выводы Дж.Фрэзера о происхождении этих богинь от ритуальных чучел растительных духов. Не менее важно заключение исследователя о тождестве Мораны весенних и Марьи-Марены купальских обрядов. По мнению А.С.Фаминцына, купальский миф полностью соответствует античному мифу о Деметре, Персефоне и Аиде и литовскому - о Крумине, Ниоле и Поклусе. Морана, дочь Купалы, в день летнего солнцестояния похищается подземным богом и становится мрачной смертоносной богиней подземного царства. Подобная метаморфоза происходит и с Купал ой. Весной Морана возвращается на землю и снова становится благой богиней плодородия. Эта часть выводов А.С.Фаминцына вполне соответствует как старым, так и новейшим данным. Так, момент похищения отражен в купальской обрядности Купянщины представлением о том, что при утоплении «Марынки» нечистая сила прилетает за ней в виде вихря [Соколова, 1979, с. 257, прим. 15]. В архаических мифах подземный и подводный миры составляют один этаж мироздания, поэтому утопление персонажа соответствует его уходу в подземный мир. Однако отказ от использования сказочного и былинного материала и стремление подогнать славянский миф под античный «канон» привели исследователя к сомнительному отождествлению Ивана с подземным богом-похитителем. Между тем в былинах и сказках последнему соответствует не Иван, а Кощей (названный в польской сказке «подземным королем») [Афанасьев, 1865-1869, т.2, с. 594-- 595]. Фольклорный Кощей - это, очевидно, Чернобог, в е р х о в н ы й бог зла и тьмы, противник Белбога. Гипотезу А.С.Фаминцына во многом воспринял и подтвердил анализом изображений на черниговском роге Б.А. Рыбаков [Рыбаков, 1987, с. 317-349]. Он, в частности, указал, что в сказке Иван освобождает Марью именно весной, перед началом сева, a KoiHe^ "Хазарский альманах", том 8. Харьков 2009 179 настигает их только осенью, после жатвы и приготовления хлеба и пива. Отчество былинной Настасьи «Дмитриевна» исследователь связал с Деметрой, видя здесь прямое влияние греческого мифа на славянский. Однако Ивана Б.А.Рыбаков смог лишь сопоставить С Гераклом, который сражался с Аидом (Можно также отметить миф о попытке Тезея похитить Персефону из Аида и освобождении Теэея Гераклом). К сожалению, выдающийся знаток славянского язычества не обратил внимания на работу Н.Квашнина-Самарина. Последний ‘усматривал в празднике Купалы свадьбу бога солнца Даждьбога '(Ивана) и водной богини (Марьи) и сопоставлял купальские песни со [сказками. Действительно, о солярной природе Ивана говорит то, что [.русский источник XVII в. именует Иоанна Крестителя «пресветлым солнцем», а болгары называют Солнце после дня Купалы «дедо Еньо» [Гинчев, 1892, с. 277; Соколов, 1887, с. 53]. Исследования того #е Б.А.Рыбакова показали, что за сказочным Иваном-царевичем во Цногих случаях скрывается Даждьбог [Рыбаков, 1981, с. 593]. ̂ Очевидно, в представлении славян-язычников с «поворотом» Ьолнца на зиму Даждьбог спускался вслед за своей женой Мораной в подземный мир, побеждал там Кощея с помощью громовой птицы р весной возвращался на «белый свет». Пребывая под землей, ПрОДьбог и Морана приобретали мрачный, смертоносный облик. Видимо, для возвращения светлого облика каждый из них должен был ■огобнуть и затем воскреснуть. Это воскрешение солнечной четы, ■мевидно, изображает один из масленичных обрядов: закапывание ■егты молодоженов в снег и затем откапывание их [Соколова, 1979, с. К Даждьбог-Мур, изображенный фессалийским мастером, видимо, ■родставляет собой зимнюю, смертоносную, подземную ипостась солнца. Нужно также учесть, что для земледельцев и скотоводов Особенно на юге и юго-востоке Европы) солнце - не только источник у э н и и изобилия, но и причина страшных бедствий-засухи, эпидемий, Ииаоотий. Отсюда, видимо, черты смертоносности, жестокости, •Ю рализма в облике античного Аполлона, отмеченные А.Ф.Лосевым Росев, 1957, с. 292-295, 386-401]. В Купальский миф (как и любой миф, связанный с аграрным ИКПом) был порожден стремлением древнего земледельца постичь Иггь природных процессов, влиявших на урожай, чтобы самому В л и я т ь на эти процессы. В представлении славян-язычников уход 180 Международный центр хазароведеним благодетельных божеств под землю должен был стимулировать ее плодородие и вообще процессы размножения в нижнем мире. Об этом говорит украинская купальская песня о превращении тела утонувшей Ганы в воду, рыб и траву, а также слова белорусской купальской песни: «Где Иван купался, берег колыхался, где Марья купалась, трава колыхалась» [Бессонов, 1871, с. 50]. Вопрос о купальском мифе, его индоевропейских истоках и родословной славянских богов подробнее рассмотрен в популярной книге автора этих строк [Матерь Лада, 2003]. Вряд ли случайно то, что образцами для фессалийской фигурки служили изображения византийских императоров. Как показал Б.А.Рыбаков, Даждьбог уже в скифскую эпоху почитался как первый царь и учредитель царской власти [Рыбаков, 1981, с. 560-574]. Как уже отмечалось, на головном уборе велестинской фигурки есть деталь (неизвестная византийским изображением), напоминающая египетский урей - знак власти фараона. Это заставляет вспомнить о летописной статье 1114 г., именующей Даждьбога в эвгемеристическом духе египетским царем. Египетские представления о священной власти царя, «сына Солнца», и ее атрибутах могли проникнуть к славянам во второй половине VII в. до н.э., когда скифские отряды доходили до границ Египта. В их составе могли находиться и лесостепные иранизированные праславяне. Могли эти представления заимствоваться славянами и позднее, в Черняховскую эпоху, когда статуэтки Изиды и Гора попадали вглубь территории Украины [Кропоткин, 1970, с. 122-123]. ПоутверждениюЧерноризцаХрабра, фонетическая письменность у славян появилась лишь после принятия христианства. Однако велестинская надпись (если предлагаемая интерпретация ее верна) свидетельствует о раннем использовании славянами такой письменности для нужд языческого, а не христианского культа. Подобное явление засвидетельствовано и у западных славян. Титмар Мерзебургский (XI в.) говорит о стоявших в храме Радигоста Сварожича идолах с вырезанными на них именами богов (Thietm. VI, 17). При этом, как и в случае с рипневской, велестинской и бельской надписями, речь идет не о текстах, а об отдельных словах сакрального характера. Успели ли славянские волхвы создать свою языческую литературу, не только надписи, но и книги? Во всяком случае, данные надписи не подтверждают подлинности «Велесовой книги» - на наш взгляд, интересного, но позднего (XIX-XX вв.) памятника славянской культуры [см.: Велесова книга, 2002]. Ведь fee алфавит («велесовица») состоит из кириллических букв (не только заимствованных у греков), подвешенных к горизонтальной tiepTe наподобие индийского письма деванагари. К большому сожалению, отечественные исследователи- профессионалы слишком часто избегают касаться проблемы древнейшей славянской письменности. Даже о рипневской и бельской надписях, подлинность которых никто не оспаривает, нет почти никаких работ. Тем временем всякого рода дилетанты и «патриоты», пользуясь рыночной конъюнктурой, вовсю «резвятся» на заброшенном учеными поле. В результате среди широких масс распространяются далекие от научной истины представления об истории славянского письма. Надеюсь, что публикация данной статьи поможет преодолению подобного отношения к одной из Важнейших проблем истории славянской культуры. Литература ' Амброз А.К. Проблемы раннесредневековой хронологии восточной Европы // СА. 1971. №2. , Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., ’1865-1868. T . l- II. Бакуменко К.И., Дидык В.В., Дудко Д.М. „Танцующий” бог восточных славян // ВХДУ. №441. IcTopifl. Вип.31. 1999. Баран В.Д. Чернях1вська культура. За матер1алами Верхнього Днютра i Захщного Бугу. К., 1981. Бессонов П. Белорусские песни. М., 1871. i Велесова книга: славянские Веды. Сост., пер., пред., ком., статьи ДМ.Дудко. М., 2002. Гинчев Ц. Герман или Скало-Ян // СбНУ. 1892. Кн.VIII. f Дудко Д.М. Раннеславянские культовые фигурки из Фессалии и 'Цх мифологическая семантика // Проблемы истории и археологии Украины. Тезисы докладов научной конференции Харьков, 1999. Дудко Д.М. Раннеславянские культовые фигурки из Фессалии * их мифологическая семантика II Харьковский археологический сборник. Вып.З. Харьков, 2008. Иванов В.В., Топоров В.Н. Разыскания в области славянских Древностей. М., 1974. Иванов В.В., Топоров В.Н. Индоевропейская мифология II Мифы ур о д о в мира. М., 1981. T.I. ^азарский альманах", том 8. Харьков 2009 181 182 Международный центр хмароведених Искусство Византии в собраниях СССР. М., 1977. 4.1. Истрин В.А. 1100 лет славянской азбуки. М., 1963. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Весенние праздники. М., 1977. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники. М., 1978. Квашнин-Самарин Н. Очерк славянской мифологии // Беседа. 1872. №4. Кропоткин В.В. Римские импортные изделия в Восточной Европе (II в. до н.э. - V в. н.э.). М., 1970. Лю А. Купальсюя песни. M Ih c k , 1974. Лосев А.Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957. Матерь Лада: Божественное родословие славян. Языческий пантеон. Сост.Д.Дудко. М., 2003. Медынцева А.А. Тмутараканский камень. М.. 1979. Минаева Т.М. Находки близ ст.Преградной на р.Урупе I I КСИИМК. 1957. Вып.68. Обнорский С.П. Культура русского языка. М., 1948. Потебня А.А. О мифическом значении некоторых обрядов и поверий. М., 1865. Потебня А.А. О купальских огнях и сродных сними представлениях. Харьков, 1914. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. Л., 1963. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и древнерусские княжества XII - XIII вв. М., 1982. Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1987. Соколов М. Старорусские солнечн1е боги и богини. Симбирск, 1887. Соколова В.К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов. М., 1979. Степи Евразии в раннем средневековье. М., 1981. Толстой И.И. Византийские монеты. СПб., 1913-1914. Вып.Ill- VII. Фаминцын А.С. Божества древних славян. СПб., 1884. Фаминцын А.С. Богиня весны и смерти в обрядах и песнях славян. Вестник Европы. 4.I-II. 1895. №6, 7. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. Л., 1928. Вып.III. Цыбулькин В.В. Быль «Влесовой книги». X., 1998. Цыбулькин В.В. Быль и боль «Влесовой книги». М., 2008. Шереметева М.Е. Масленица в Калужском крае // СЭ. 1936. № 2. Шрамко Б.А. Ранньосередньов1чне поселения в Бтьську. Археолопя. 1980. Вип.35. Щукин М.Б. Археологические данные о славянах II—IV веков // АСбГЭ. 1976. Вып. 17. Эпштейн Е.М. О времени происхождения русской письменности //УЗ ЛГУ. Сер. ист. наук. 1947. Вып.15. Ягич В. Вопрос о рунах у славян II Энциклопедия славянской филологии. 1912. T.III. Вып.1. С ету А. 1911. Luzice a Iuzi6ti Srbove. Praha, 1911. Wenceslai Hagek a Liboczan Annales Bohemorum. - Praga, 1763. P.ll. Leciejewski J. Runy a runiczne pomniki slowianskie. Lwow, 1906. . Moszyhski K. Kultura ludova slowian. - Krakow, 1934. Cz.ll. jtJEesz.1. I Radyserb-Wjela J. Metaforiske hrona abo Pzenoski a pzirunanke w lieCi hornolu^iskich Serbov. Budysin, 1905. Vignier Chr. L’aventurieux art scythe II Arethuse. 1925. 2. \| Werner J. Slavische Bronzefiguren aus Nordgriechenland // Abhan- dlungen der Deutsche Akademie der Wissenschaften zu Berlin. Kl. Fur ‘Gesselschaftwissenschaften. 1952. Nr.2. Слисок сокращений \| АСбГЭ - Археологический сборник Гос. Эрмитажа. Ленинград. I КСИИМК - Краткие сообщения о докладах и полевых доследованиях Института истории материальной культуры. Москва. р СА-Советская археология. Москва, р СбНУ - Сборник за народни умотворения. София. \| СЭ - Советская этнография. Москва. УЗ ЛГУ - Ученые записки Ленинградского государственного Университета. *Хазарский альманах", том 8. Харьков 2009 183 184 Международный центр хазароведения Д. М. Дудко Ранне слов’янське зображення божества з написом i3 Фесалн i слов’яно-аланський образ танцюючого сонячного бога Резюме На слов'янськм антропоморфна культова ф1гурц1 i3 Велестино у Фесали е напис грецькими (або протокириличними) леерами: МОУР (Мур). Ф1гурка датуеться серединою — другою половиною VI! :т., виготовлена слов’янином (або греком за слов’янським замовленням) та зображуе бога Сонця — Даждьбога. Вона бпизька до ранньосередньов1чних слов’янських i аланських зображень танцюючого сонячного бога. Слово "Мур” означало земну, смертоносну, пщземну inocfacb цього бога. Дан1 лшгвютики, етнографп та фольклору дозволяють реконструювати слов’янський м1ф, що е основою для народних свят Купали та Масленицк У день л1тнього сонцевороту бог (Чахлик, Чорнобог) викрадають богиню води та родючосп Морану (дружину Даждьбога). Даждьбог переслщуе викрадача до пщземного ceiTy, за допомогою громовоТ птиц1 перемагае Чахлика та на початку весни виходить з Мораною на землю. Перебуваючи у нижньому св т , Дажьбог з Мораною отримують sni, смертоносн! якост1 та повертають co6i колишнт вигляд, лише проходячи Kpisb смерть та воскреання. Проте Ухне перебування у нижньому ceiToei надало земл1 родючостк Напис, що досл1джуеться, (разом з Ышими фактами) доводить, що у слов’ян не ni3Hiiue VII ст. зароджуеться звукова лисемнють, спочатку у вигляд1 використання грецьких л1тер для фшсацп слов’янських cnie, в тому числ1 культового характеру. Д. М. Дудко Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога Резюме На славянской антропоморфной культовой фигурке из Велестино в Фессалии есть надпись греческими (или протокириллическими) буквами: МОУР (Мур). Фигурка датируется серединой - второй половиной VII в., изготовлена славянином (или греком по славянскому заказу) и изображает бога солнца - Даждьбога. Она близка к раннесредневековым славянским и аланским изображениям пляшущего солнечного бога. Слово „Мур” означало зимнюю, смертоносную, подземную ипостась этого бога. Данные лингвистики, этнографии и фольклора позволяют реконструировать славянский миф, лежащий в основе народных праздников Купалы Масленницы. В день летнего солнцеворота подземный бог \|(Кощей, Чернобог) похищает богиню воды и плодородия Морану фкену Даждьбога); Даждьбог следует за похитителем в подземный \|мир, с помощью громовой птицы побеждает Кощея и в начале \|Ьесны выходит с Мораной на землю. Пребывая в нижнем мире, )Даждьбог с Мораной приобретают злые, смертоносные качества ft возвращают себе прежний облик, лишь пройдя через смерть и (Юскрешение. Однако их пребывание в нижнем мире наделяло эмлю плодородием. Исследуемая надпись (наряду с другими актами) доказывает, что у славян не позднее VII в. зарождается ковая письменность, сначала в виде использования греческих ^кв для записи славянских слов, в т.ч. культового характера. D. М. Dudko The Early Slavic Portrayal of the God with an Inscription from Thessaly and the Slavic-Alanian Figure of Dancing Sun God Summary There is an inscription of 4 Greek (or protocyrillian) letters: МОУР jMur) on the Slavic anthropomorphic cultic figure from Velestino in Thes- »ly. The figure is dated by the middle or the second half of the 7th sntury and made by a Slav (or a Greek according to Slavic belief). It is to the Slavic and Alanian early medieval images of a dancing Sun J. This is an image of the Slavic solar god Dazcfbog. The ward Mur ians the winter, dark, subterranean hypostasy of DazcTbog. Linguis- ethnographic and folklore data permit to reconstruct the Slavic myth tfiich is the ground of the folk feasts Kupala and Maslenitza. On the day summer solstice the subterranean god KosCey (Cernobog) steal the Jdess of water and abundance Morana (Dazd’bog’s wife). Dazd'bog ifХазарский альманах", том 8. Харьков 2009 185 186 Международный центр хазароведения persecutes the kidnapper in the subterranean world, defeats him with the aid of the thunder bird and comes back with Morana at the begin ning of the spring. While living in the subterranean world, Dazd'bog and Morana attain evil, dark features and retain their previous image only by passing through death and resurrection. But their presence in the subterranean world gave abundance to earth. The investigated inscrip tion (together with another facts) prove that Slavs had not later than the 7th century phonetic letters, firstly in the form of using Greek letters for scripting Slavic words, including cultic.

Раннеславянское изображение божества с надписью из Фессалии и славяно-аланский образ пляшущего солнечного бога

Репозитарії

Схожі ресурси