Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана

Настоящая работа А. П. Ковалевского публикуется впервые. Основой для этой публикации стал вариант текста, обнаруженный в личном архиве А. И. Митряева после его смерти. При публикации текста мы стремились придерживаться структуры и орфографии оригинала, внося лишь незначительные изменения. Выражаем п...

Повний опис

Збережено в:

Бібліографічні деталі
Дата:	2015
Автор:	Ковалевский, А.П.
Формат:	Стаття
Мова:	Russian
Опубліковано:	Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України 2015
Назва видання:	Хазарский альманах
Теми:	К 120-летию А. П. Ковалевского
Онлайн доступ:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171729
Теги:	Додати тег Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Цитувати:	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана / А.П. Ковалевский // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 35-64. — рос.

Репозитарії

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-171729
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-1717292020-10-04T01:25:06Z Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана Ковалевский, А.П. К 120-летию А. П. Ковалевского Настоящая работа А. П. Ковалевского публикуется впервые. Основой для этой публикации стал вариант текста, обнаруженный в личном архиве А. И. Митряева после его смерти. При публикации текста мы стремились придерживаться структуры и орфографии оригинала, внося лишь незначительные изменения. Выражаем признательность Ю. Петровой и Д. Шестопальцу за помощь в подготовке рукописи статьи к публикации. 2015 Article Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана / А.П. Ковалевский // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 35-64. — рос. XXXX-0128 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171729 ru Хазарский альманах Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	К 120-летию А. П. Ковалевского К 120-летию А. П. Ковалевского
spellingShingle	К 120-летию А. П. Ковалевского К 120-летию А. П. Ковалевского Ковалевский, А.П. Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана Хазарский альманах
description	Настоящая работа А. П. Ковалевского публикуется впервые. Основой для этой публикации стал вариант текста, обнаруженный в личном архиве А. И. Митряева после его смерти. При публикации текста мы стремились придерживаться структуры и орфографии оригинала, внося лишь незначительные изменения. Выражаем признательность Ю. Петровой и Д. Шестопальцу за помощь в подготовке рукописи статьи к публикации.
format	Article
author	Ковалевский, А.П.
author_facet	Ковалевский, А.П.
author_sort	Ковалевский, А.П.
title	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана
title_short	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана
title_full	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана
title_fullStr	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана
title_full_unstemmed	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана
title_sort	башкиры в x веке по данным ибн фадлана
publisher	Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
publishDate	2015
topic_facet	К 120-летию А. П. Ковалевского
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171729
citation_txt	Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана / А.П. Ковалевский // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 35-64. — рос.
series	Хазарский альманах
work_keys_str_mv	AT kovalevskijap baškiryvxvekepodannymibnfadlana
first_indexed	2025-07-15T07:38:39Z
last_indexed	2025-07-15T07:38:39Z
_version_	1837697723110785024
fulltext	А. П. Ковалевский 35 А. П. Ковалевский БАШКИРЫ В X ВЕКЕ ПО ДАННЫМ ИБН-ФАДЛАНА Настоящая работа А. П. Ковалевского публикуется впервые. Осно- вой для этой публикации стал вариант текста, обнаруженный в личном архиве А. И. Митряева после его смерти. Однако еще после празднова- ния 100-летнего юбилея А. П. Ковалевского в 1995 г. интерес к данной работе проявили исследователи из Башкортостана. В Уфе планирова- лось издать это исследование А. П. Ковалевского в виде отдельной брошюры. Однако, по неизвестным причинам, эта работа так и не бы- ла опубликована. Поэтому издание исследования А. П. Ковалевского «Башкиры в X веке по данным Ибн-Фадлана» в год его 120-летия пред- ставляется актуальным. К сожалению, мы пока не знаем подробностей написания А. П. Ковалевским данной работы. Однако, исходя из того, что самая поздняя работа, цитируемая в тексте А. П. Ковалевского, датирована 1953 г., логично предположить, что исследование было за- вершено им в период между 1953 и 1956 гг., т. е. до выхода его извест- ной монографии «Книга Ахмеда ибн-Фадлана о его путешествии на Вол- гу в 921–922 гг.». При публикации текста мы стремились придерживаться структуры и орфографии оригинала, внося лишь незначительные изменения. Выра- жаем признательность Ю. Петровой и Д. Шестопальцу за помощь в подготовке рукописи статьи к публикации. 1. Вопрос об этническом составе башкир и мадьяр Вопрос о происхождении башкирского народа и его ранней исто- рии представляется одним из самых интересных, но в тo же время и самых трудных в истории народов СССР. Этот вопрос приобре- тает особое значение еще и потому, что он тесно связан с вопро- “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 36 сом о происхождении и ранней истории мадьяр до их прихода на берега Среднего Дуная. Даже самые названия этих двух народов, столь различные с первого взгляда, в прошлом тесно между собою связаны. Точно также определение этнической принадлежности обоих народов, их первоначальный своеобразный смешанный со- став также имеют между собою нечто общее. Так, общеизвестно, что язык мадьяр принадлежит к группе угорских языков Южного Урала и Зауралья. Наиболее близок он к языкам обских угров – хантов и манси. Самое название «венгры» является лишь древней формой, видоизменением названия «угры», не сразу распознавае- мого под влиянием славянского соответствия звуков «у» и носово- го «�» – «Ѧ». Для приуральских народов это название известно и из древнерусских памятников, и из сочинений восточных писателей в виде «югра». Так как венгры за время своих странствий по Восточной Европе, от Уральских гор до Карпат, могли только утратить свой первона- чальный «угорский» язык, но ни в коем случае его не приобрести, то не подлежит никакому сомнению, что это и был их первоначаль- ный язык, то есть первоначально в своей массе они были одним из угорских племен. Однако византийские писатели упорно называют их τοὐρκοι – тюрками1. То же мы видим у некоторых арабоязычных авторов, на- чиная с Ибн-Русте. Этот последний, живший в конце IX и начале X века, пишет еще о тех мадьярах, которые жили на равнинах Вос- точной Европы. В своей «Книге драгоценных сокровищ», написан- ной в период около 902–912 годов, говоря, что «между страной пе- ченегов и страной эскел из [числа] булгар [находится первая из об- ластей мадьяр]», он добавляет و المجغرية جنس من الترك – «а мадьяры это одно из племен тюрок»2. То же название мадьяр – «тюрки» мы имеем из середины X века совсем из другого источника, по-види- мому, от одного испано-арабского писателя. Оно содержится у ал- Мас’уди в «Промывальнях золота» (“Les prairies d’or” – «Золотые 1 См.: Dietrich K. Byzantinische Quellen zur Länder- und Völkerkunde. Teil I / Quellen and Vorschungen zur Erd- und Kulturkunde. Bd. V Leipzig, 1912. Index sub serlis. 2 Bibliotheca geographorum arabicorum (далее – BGA) / Еd. M.J. de Goeje. Vol. VII. Kitâb al-a’lâk an-nafîsa VII auctore Abû Alî Ahmed ibn Omar Ibn Rosteh et Kitâb al-Boldân auctore Ahmed ibn Jakûb ibn Wadhih al-Kâtib al-Jakûbi. 1892. P. 142, note 7. А. П. Ковалевский 37 луга») в главе «О славянах». В результате специального изучения этой главы можно установить, что основная ее часть заимствована из сочинения какого-то испано-арабского писателя, ездившего в Среднюю Европу, на берега Лабы, в Чехию, в 30-х гг. X века, хоро- шо знавшего местную жизнь и даже, по-видимому, знакомого со славянским языком. Таким образом, обозначение венгров «тюрка- ми» здесь, очевидно, происходит из славянской среды, где оно бы- ло в ходу3. Так как полабские и богемские славяне с настоящими тюрками непосредственно не сталкивались, то название венгров – «тюрки» они могли услышать лишь от них самих4. Поэтому есть все основа- ния полагать, что в составе тогдашних венгров была какая-то часть, которая считала себя тюрками. Это была, конечно, часть, которая играла руководящую роль, аристократия. Иначе это назва- ние не применялось бы ко всему венгерскому народу. Значит, в венгерском народе в то время еще имелось какое-то деление на основную массу «угров» или, что тоже самое, «венгров», и каких-то «тюрок», название, которое предположительно соответствует на- званию «мадьяры». Это последнее название известно также не только через запад- ноевропейских средневековых хронистов, но и через арабоязычных авторов. Так, как сказано, писатель конца IX – начала Х века Ибн- Русте называет их ал-маджгарийа5. Однако замечательно то, что восточные авторы также постоянно обозначают мадьяр названием ал-башгирд – ал-башгард, или ал-башкирд – ал-башкард. Это на- звание в применении к ним мы встречаем не только в «Географи- ческом словаре» Йакута ХІІІ века6, который его заимствовал от бо- лее ранних авторов, но даже в рассказах о монгольском нашествии7. 3 Toт факт, что в сообщении ал-Мас’уди даже и сами венгры отнесены к числу «славян», конечно, не меняет дела. В данном случае термином «сакалиба» обо- значаются вообще народы Средней Европы на берегах Лабы и Рейна. Так, к числу «славян» здесь отнесены и саксонцы, и жители Франконии и даже Лотарингии, где в Вердене в то время был главный невольничий рынок «славянских» рабов. 4 Тем более это выражение не могли внести от себя упомянутый испано-араб- ский путешественник или ал-Мас’уди. 5 BGA. Vol. VIII. Kitâb at-tanbîh wa’l-ischrâf auctore al-Masûdî. 1894. P. 142. 6 Jacut’s geographisches Wörterbuch / Hrsg. von F. Wüstenfeld. Bd. I. Leipzig, 1866. S. 469, f. 7 D’Ohson C. Histoire des Mongols: depuis Tchinguiz-Khan jusqu’à Timour-Lang. Vol. II. Paris: Didot, 1824. P. 620. “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 38 Особенно важно в этом отношении сообщение испано-арабского путешественника ХІІ века по имени Абу-л Хамид ал-Андалуси ал- Гарнати. По происхождению из города Гранады в Испании, этот пи- сатель провел всю свою жизнь в странствиях, жил в Египте и в Си- рии, где разбогател на торговых делах. Так как Венгрия эпохи Ко- ломана достигла берегов Адриатического моря и установила тор- говые связи с Востоком, то в ней оказались и арабские купцы. Абу- л-Хамид ал-Гарнати не только сам не раз бывал в Венгрии, но один из его сыновей постоянно жил в этой стране. Далее ал-Гарнати в своих путешествиях добрался и до берегов Волги, в царство волж- ских булгар, причем оттуда он несколько раз ездил сухим путем по известному торговому пути в Среднюю Азию, в Хорезм. Он ос- тавил интересные записки, к сожалению, еще мало исследован- ные нашими историками-арабистами. В этих записках ал-Гарнати часто говорит о башкирах, причем безоговорочно отождествляет их с мадьярами, называя их одним и тем же именем – ал-баш- джард. Учитывая упомянутые выше биографические данные ал- Гарнати, мы можем считать, что в данном случае он знал, что гово- рил. Очевидно, нечто общее между упомянутыми обоими народами имелось, и название тех и других считалось тождественным8. Этому соответствуют замечательные сообщения монахов венгер- ского происхождения, которые побывали в стране башкир до мон- 8 Сведения о венграх у восточных авторов обычно касаются времени их пре- бывания в Лебедии на Северном Кавказе. Однако данные о них на берегах Ду- ная также имеются, начиная еще со времен языческого периода. Арабские авто- ры обычно определяют их религию как огнепоклонство, а потому называют их «маджус» – маги. Рашид-ад-дин в своем сочинении «Джами’-ал-таварих» («Все- общая история») в разделе об истории франков, т. е. европейцев, рассказывает, что Отто I обратил многих огнепоклонников (гебран) в христианство. В. Бартольд полагал, что здесь речь идет о венграх (Bartold W. Enzyklopaedie des Islam, S. 698). Йакут в своем «Географическом словаре» (Bd. I, S. 469) сообщает о ка- ких-то венграх, будто бы перешедших в мусульманство. Возможно, что здесь опять-таки имеет место смешение с какой-то группой башкир. В ІІІ веке еще не все башкиры были мусульманами. Рубруквис (1253) сообщает, что башкиры до прихода монгол были подвластны булгарам и что поэтому многие из них приня- ли мусульманство. Однако еще Ибн-Фадлан в описании своего путешествия на берега Волги говорит, что в посольстве халифа, проезжавшем через страну башкир, служил один башкир, уже принявший ислам. Только в ХVI веке, когда русские вплотную столкнулись с башкирами, последние были уже окончательно мусульманским народом. А. П. Ковалевский 39 гольского нашествия, о которых передает Рубруквис, именно, что язык башкир (Pascatur) тот же самый, что и венгерский9. В то же время, в средние века область башкир в западных странах носила название Magna Hungaria10. Таким образом, имеются основания полагать, что до монголо- татарского нашествия какая-то часть башкирского народа, причем его местная основная часть, еще говорила на каком то диалекте угорского языка, который в то время не настолько отличался от древнего венгерского, чтобы нельзя было не заметить их близости между собою. Но вместе с тем, как и венгров X века, восточные писатели на- зывают тюрками также и башкир. Так, уже едва ли не первый ав- тор, который не только упоминает башкир, но дает о них довольно подробные сведения, Ибн-Фадлан, безоговорочно называет их тюрками. Именно он говорит: «Мы прибыли в страну народа тюрок, называемого ал-Башгард» и далее: «это худшие из тюрок, самые грязные из них и более других посягающие на убийство»11. Ибн- Фадлан тоже, очевидно, хорошо знал, о чем он говорил. В составе посольства халифа, с которым он ехал, имелся придворный хали- фа «отрок» Текин, по прозванию «Торок», который, по словам то- гдашнего хорезмшаха, в прежнее время долго жил в Хорезме, был 9 См.: Wolff O. Geschichte der Magyaren oder tataren. Breslux, 1872. S. 263, f. 10 Основная литература по данному вопросу: Munkácsi B. Die Weheimat der Un- garn. Keleti sxemle. VI. 1905. P. 185–222; Németh J. Magna Hungaria // Beiträge zur historischen Geographie herausgegeben von H. Von Mžik. Leipzig–Wien, 1929. P. 92–96; Németh J. A honfolglalo magyarsag kialakulasa. Budapest, 1930 (резюме: “La práhistoria hongroise”. Noutelle resume de Hongria. Budapest. June. 1932. P. 460–468); Maccart- ney C. A. The Magyars in the Ninth Century. Cambrige, 1930; Moravcsik J. Zur Ges- chichte der Onoguren’ // Ungurtabe Johrbücher. II. Heff 1–2. (1930). S. 53–90; Marquart J. Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Leipzig, 1903. S. 27–74. Маркварт, как обычно, извращал источники в угоду своим предвзятым теориям, отрицал прямые свидетельства западных и восточных авторов о Великой Гунгарии на Востоке Евро- пы и считал, что сопоставление башкир и мадьяр, так же, как и самое название «Ве- ликая Гунгария», объясняется только арабским словоупотреблением. Сводку сооб- щений о башкирах и старой литературы о них см.: Hudūd al-‘Ālam. “The Regions of the World”. A Persian Geography 372 A.H.–982 A.D. / Translated and explained by V. Minor- sky. With the preface by V.V. Barthold (1930) translated from the Russian. London, 1937 (GMS, NS. XI). P. 486 (jadex), 312, 318–320, 322, 469, 485 (map XII). 11 Путешествие Ибн Фадлана на Волгу / [Пер. и коммент. А.П. Ковалевского] / Под ред. И. Ю. Крачковского. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1939. С. 66. По Мешхедской рукописи. Приложение: с. 203а, строки 7–9. “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 40 там «кузнецом», или «железником», причем занимался продажей железа в «стране неверных”12. Эти «неверные» были огузы в сте- пях нынешнего Западного Казахстана и башкиры к северу, за рекой Уралом. Вместе с тем мы имеем также довольно достоверные дан- ные о том, что этот Текин прежде некоторое время жил у царя волжских булгар. Так, еще до прибытия посольства, посланного халифом к этому царю, Текин рассказывал Ибн-Фадлану, что «в стране царя [есть] один человек чрезвычайно огромного телосложения»13. Из пере- сказа более полного сообщения Ибн-Фадлана у персидского писа- теля ХІІ века Неджиба Хамадани (известного прежде под именем Ахмеда Туси)14 мы можем заключить, что Текин находился прежде на службе у царя булгар и по его приказанию заковывал в цепи вышеупомянутого великана15. Словом, он был великолепно знаком с обстановкой. В дороге он свободно говорил с огузами на их языке и иногда служил Ибн-Фадлану переводчиком. Ибн-Фадлана, конеч- но, сопровождали и другие среднеазиатские тюрки. Так, он беседу- ет с башкирами через переводчика, который, конечно, должен был знать, с какого именно языка он переводит. Наконец, как сказано, один башкир, принявший ислам, служил при посольстве. Таким образом, Ибн-Фадлан в данном вопросе не мог ошибать- ся, – не подлежит сомнению, что какая-то часть башкир в это время были тюрки и говорили на тюркском языке уже в X веке. Из сооб- щения Ибн-Фадлана явствует, что это были те самые башкиры, ко- торые «более всего посягают на убийство», которые убивают чело- века, встретив его в степи, и забирают с собою его голову. Говоря о том, что башкиры являются тюрками, Ибн-Фадлан имел в виду, конечно, тюрок, говоривших на наречиях кипчакского типа, близкого к языку огузов, которых он систематически называет тюр- 12 Указанное издание, с. 57, Мешх. рук. 198а–11. 13 Мешх. рук. 208а–5. 14 Правильное имя этого автора установил Н. Д. Миклухо-Маклай. См.: Беля- ев В. И. Арабские рукописи в собрании Института востоковедения Ак. Наук СССР // Ученые записки Института Востоковедения. Т. VI. М–Л., 1953. С. 59, прим. 4. 15 Этот вывод получается из сопоставления текстов рукописей «Ахмеда Туси»: Рук. Отдела Института востоковедения Ак. Наук СССР. Ms. or. D129. С. 166б двух рукописей: Стамбульского Фатих-библиотеки, рук. № 4173 и Хамидие-библиотеки, отдел Лалели, № 554 (см.: [Validi Togan Z. Ibn Fadlan’s Reisebericht. Leipzig, 1989. S. 125]). А. П. Ковалевский 41 ками. Эти наречия характеризуются звуками «ш-з» в тех случаях, где в языках булгаро-гуннского типа имелись звуки «л-р». Как из- вестно, эти два типа тюркских языков с древних времен глубоко различны и представляют, по выражению С. Е. Малова, как бы два мира16. Булгар Ибн-Фадлан не называет тюрками, хотя хорошо их знал. Он причисляет их к «сакалиба», то есть к нетюркским север- ным народам. Народ башкир Ибн-Фадлан называет именем الباشغرد – ал-Бāш- гард17. Другие формы арабского написания этого имени у восточ- ных авторов следующие: башджирд, башджирт, башкирд или баш- курд18. Арабские огласовки, конечно, совершенно гадательны. Весьма важно отметить, что, хотя территория поселения башкир, и особен- но область их грабительских набегов, как увидим далее, была весь- ма обширна, восточные авторы говорят об их весьма малом числе. Так, например, ал-Истахри, один из первых авторов, упоминавших о башкирах19, дает их число всего в 2000. По-видимому, здесь под названием башкиры понималось не все население, а именно тюрк- ская его часть, группа кочевников-завоевателей. Современные баш- киры называют себя и свой народ «башкорт». Это название считают происходящим от двух слов баш – голова и курт – волк. По-види- мому, это более новая этимология, причем довольно искусственная, так как по-башкирски «волк» все-таки не корт, а буре. Поэтому иные толкуют корт в значении – «личинка», или корто – «пчела» (= бал корто). Попытки других толкований пока что не более убе- дительны. Так, J. Németh читал *bäsh-ghur – «пять племен». Было также обращено внимание на то, что племена венгров, названные 16 Малов С. E. Древние и новые тюркские языки / Изв. Акад. Наук СССР. Отдел литературы и языка. Т. XI. М.–Л., 1952. Вып. 2. С. 139. 17 Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу, с. 66; Мешх. рук. 203а–8. Варианты см. там же: С. 102, прим. 255. Здесь важно отметить огласовку «ал-башгард» (вместо «ал-бāшгирд») в Мешхедской рукописи «Географического словаря» Йакута. Этой огласовке я и следую. 18 Сводки этих названий см.: Хвольсон Д. А. Известия о Хозарах, Буртасах, Болгарах, Мадьярах, Славянах и Руссах Абу-Али Ахмеда бен Омара Ибн-Даста..., по рукописи Британского музея в первый раз издал, перевел и объяснил Д.А. Хвольсон. СПб.: Типограф. Имп. АН, 1869. С. 112; Marquart J. Osteuropäische und ostasiatische Streifzüge. Leipzig, 1903. S. 68–69. 19 Библ. арх. географов, I. С. 225 и 227. “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 42 у Константина Порфирородного (948 г.), совпадают с делением башкир в новейшее время: Κουρτουγερμάτου – венг. Kürt + gyarmat, – у башкир – йурмату; Γεναχ’ – венг., Jenö – башк. йеней. Современный башкирский язык при всех своих местных особен- ностях, несомненно, является настоящим тюркским языком, причем именно кыпчакской группы «ш-з». Конечно, в нем должны иметься некоторые остатки в фонетике, морфологии и лексике тех древних наречий угорской группы, на которых говорило коренное население края до его тюркизации. Однако выявление этих элементов требует специального исследования20. Несомненно, что и территория рас- селения башкир, и особенности их быта также значительно изме- нились сравнительно с IX–Х веками. После покорения Казанского ханства башкиры, как известно, вошли в состав Русского государ- ства. В ХVII веке они вели ряд войн с калмыками, а в ХVIІI веке имели много столкновений с казахами («киргиз-кайсаками»). Кроме того, они много раз восставали против царского правительства: в ХVII веке – восемь раз, в ХVIІI веке – четыре раза. Принимали они также активное участие в восстании Пугачева 1773/74 г. Рус- ское правительство вело политику натравливания одних кочевых народов на другие. Последнее самостоятельное восстание башкир в 1755 году было подавлено почти исключительно с помощью каза- хов, которые произвели среди башкир огромные опустошения. Что самое важное, это то, что в последующие века башкиры являются всецело кочевым народом. Их оседание относится уже к самому последнему времени21. 20 Литература по башкирскому языкy: Каратинский Н. Ф. Башкирско-русский словарь. Оренбург, 1899; Его же. Русско-башкирский словарь; Каримов Г. Р. Русско- башкирский словарь. Уфа, 1942; Дмитриев Н. К. Грамматика башкирского языка. М.–Л., 1948; Его же. Об указательных местоимениях в башкирском языке. Труды Моск. Ин-та востоковедения. М., 1947. Сб. 4. – Pусско-башкирский словарь / Под ред. Н. К. Дмитриева [и др.] М., 1948 г.; Эхмэр К. Башкорт теле грамматиканы. Киςак, 2. Θфа, 1948; Мансуров Э. Башкорт теле грамматиканы. Киςак, 1. Θфа, 1949. 21 О башкирах в новое время см.: Левшин А. И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких гор и степей. СПб. 1832, ІІ. С. 212 и след.; Аристов H. Заметки об экономическом составе тюркских народностей и сведения о их численности. СПб., 1897. С. 131 и след.; Reclus E. Nouvelle geographie universelle. La terre et les hommes. Vol. 5. Париж, 1880. P. 753 sq.; Усманов А. Н. Присоединение Башкирии к Московскому государству // Тридцать лет Советской Башкирии. Материалы по А. П. Ковалевский 43 Однако это не означает, что положение было таким же в отда- ленные времена IX–X веков. Несомненно, что в те времена, когда предки башкир, местные угорские племена, жили в лесах, занима- лись охотой и мотыжным земледелием, но не имели больших стад, они жили более или менее оседло. По крайней мере, именно такими представляют археологические исследования жителей Приуралья и Прикамского края в эпоху так называемой дьяковской культуры. Поэтому развитие в стране башкир массового скотоводчества явилось не только переходом к более высокой форме производст- ва в данной отрасли хозяйства, но и усилением кочевнического элемента, и сопровождалось окончательной победой также и язы- ка господствующей кочевой знати – тюркского языка кыпчакского типа. Все эти общие соображения о формировании башкирской на- родности базируются в основном на весьма скудных документаль- ных источниках – кратких сообщениях, часто только отдельных упо- минаниях, у византийских, восточных и западных средневековых авторов, из которых большинство черпало свои сведения из вто- рых и третьих рук. Лишь немногие являлись действительно оче- видцами. И среди них, несомненно, первое место занимает Ахмед Ибн-Фадлан. Можно считать установленным, что его сообщения о народах Восточной Европы отличаются большой степенью до- стоверности22. К тому жe, история его путешествия из Багдада к берегам Волги вместе о посольством халифа изучена более или менее детально23, достаточно изучен также и самый текст его со- чинения. Текст сочинений Ибн-Фадлана по Мешхедской рукописи, перевод и комментарий к нему были изданы в 1939 г. в книге «Пу- тешествие Ибн-Фадлана на Волгу» /Перевод и комментарий под ред. акад. И. Ю. Крачковского. Это издание в настоящее время со- вершенно устарело. Oбзop новейших работ дан в статье А.П. Кова- левского «Вивчення подорожі Ібн-Фадлана на Волгу за Мешхедсь- истории Башкирской АССР / Под ред. А. Н. Усманова и др. Уфа, 1949; Дмитри- ев Н. К. Библиография по башкирскому языку и фольклору. Уфа, 1936; Руден- ко С. И. Башкиры. Опыт этнологической монографии. Ч. 1. Физический тип башкир. Пг., 1916; Ч. 2. Быт башкир. Л., 1925. 22 Ковалевский А. П. О степени достоверности Иби-Фадлана // Исторические записки. Т. 35. М., 1950. С. 265–293. 23 Ковалевский А. П. Посольство халифа к царю волжских булгар в 921– 922 годах // Исторические записки. Т. 37. М., 1951. С. 189–214. “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 44 ким рукописом»24, из которой видно, что в настоящее время преж- ним переводом пользоваться уже нельзя. Поэтому в дальнейшем дан новый перевод соответствующего рассказа Ибн-Фадлана о башкирах. Для того чтобы разобраться в важном вопросе о том, нa какой территории жили в то время башкиры, текст рассказа Ибн-Фадлана дан с того места, где посольство уже, безусловно, покинуло терри- торию кочевий огузов и печенегов. Небольшое число печенегов Ибн-Фадлан еще встретил на берегах озера Челкар. Путешествен- ники переправились через реку Яик (переименованную царицей Екатериной ІІ в Урал) около того места, где теперь находится город Уральск. Упомянутая здесь река Джайх, это и есть особая форма названия реки Яик. Следующая река – Джаха – это Чаган, правый приток Яика, впадающий в него немного ниже нынешнего города Уральска. Далее следует река Ирхиз – Иргиз, далее Бачаг – ны- нешняя Моча, Самур – река Самара, Кинал – река Кинель, Сух – река Сок и, наконец, Кунджулу, или Кюньчюлю – нынешняя Кундур- ча. Из контекста можно сделать заключение, что, переправившись именно через эту последнюю реку, посольство халифа будто бы и попало на территорию народа башкир. Последующий анализ тек- ста Ибн-Фадлана покажет, что такое представление неправильно. Итак, переходим к сообщению Ибн-Фадлана, находящемуся в Мешхедской рукописи, начиная со с. 203а, сноска 4 и до с. 203б, сноски 5. 2. Рассказ Ибн-Фадлана о башкирах «Потом мы отправились и сделали остановку у реки Джайх, а это самая большая река, какую мы только видели, самая огром- ная и с самым сильным течением. И подлинно, я видел дорожный мешок, который перевернулся в ней, и те, кто был в нем, потонули. И [вообще] погибло много человек из числа [наших] людей и пото- нуло [некоторое] количество верблюдов и лошадей. Мы перепра- вились через нее только с трудом. 24 Труди Історичного факультету Харківського держ. університету ім. О. М. Горь- кого. Т. 2. Харьків, 1952. С. 143–157. А. П. Ковалевский 45 Потом мы ехали много дней и переправились через реку Джаха, потом, после нее, через реку Ирхиз, потом через Бачаг, потом че- рез Самур, потом через Кинал, потом через реку Сух, потом через реку Кунджулу и попали [1] в страну народа тюрок, называемого башкиры [2]. Мы остерегались их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из тюрок, самые грязные [3] из них и более других посягающие на убийство. Встречает человек человека, от- деляет его голову, берет ее [с собой], а его [самого] оставляет. Они бреют свои борода и едят вшей. [Вот] один из них тща- тельно исследует швы [4] своей куртки и разгрызает вшей своими зубами. Право же, был с нами один человек из их числа, уже при- нявший ислам и служивший у нас. Однажды я видел, как он поймал вошь в своей одежде [5], он раздавил ее своими ногтями [6], потом слизнул ее [7] и сказал, когда увидел меня: “Прекрасно” [8]. Каждый из них вырубает [9] палочку величиной с фалл и вешает ее на себя [10]. И если он захочет отправиться в путешествие [11] или встретит врага, то целует ее, поклоняется ей и говорит: “О гос- поди [12], сделай для меня то-то и то-то”. Я сказал переводчику: “Спроси кого-либо из них, какое у них оправдание этому [действию] и почему он сделал это своим господом?” Он [спрошенный] сказал: “Потому что я вышел из подобного этому и не знаю относительно самого себя иного создателя [13], кроме этого”. Кое-кто из них говорит, будто бы [14] у него двенадцать госпо- дов: “у зимы господь, у лета господь, у дождя господь, у ветра гос- подь, у деревьев господь, у людей господь, у лошадей господь, у воды господь, у ночи господь, у дня господь, у смерти господь, у земли господь, а господь, который на небе, самый больший из них. Однако он объединяется с теми в согласии, и каждый из них одобряет то, что делает его сотоварищ” [15]. Наш господь превы- ше [16] того, что говорят нечестивые [17], возвышенностью и вели- чием [18]. Мы видели, как [одна] группа [19] из них поклоняется змеям, [другая] группа поклоняется рыбам [20], [еще одна] группа поклоня- ется журавлям. Мне сообщили, что они [когда-то] вели войну с [ка- кими-то] людьми из числа своих врагов [21], причем они [враги] об- ратили их в бегство [22], и что журавли закричали позади них [вра- гов], так что они испугались и сами обратились в бегство, после то- го как обратили в бегство [этих башкир]. Поэтому они [эти башкиры] “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 46 стали поклоняться журавлям и говорить: “Эти [журавли] наш гос- подь, так как он обратил в бегство [23] наших врагов”. За это они им и поклоняются». Он [Ибн-Фадлан] оказал: «И МЫ уехали из страны этих [людей] и переправились через реку Джарамсан [24], потом через реку Уран [25], потом через реку Урам [26], потом через реку Бай- нах [27], потом через реку Ватыг [28], потом через реку Нийас- на [29], потом через реку Джавшыз [30]. Расстояние от реки до ре- ки, о которых мы упомянули, – два дня, или три, или четыре, менее этого или более». 3. Текстологические примечания к рассказу Ибн-Фадлана о башкирах по мешхедской рукописи 1. 203а, 7 فو فقنا . Можно бы читать – فو قفنا «мы остановились». Но для остановок Ибн-Фадлан употребляет глаголы نرل и اقام. Поэтому я предпочитаю чтение у Йакута و فقعنا (Ков. 254) – «мы по- пали», «мы оказались». Как видно из дальнейшего, посольство без всякого удовольствия попало к башкирам и не делало у них дли- тельной остановки. 2. 203а, 8. Огласовка мешхедской рукописи «Географического словаря» Йакута د ْ الباش غ ر َ ْ . КOB. 255. Глагол относится не к «тюркам», а к «народу» и должен переводиться в ед. числе. 3. 203а, 9. Я держусь чтения واقذرھم – «грязнейшие», ввиду сов- падения в М и мешхедской рукописи Йакута. Ков. 256; Х. Риттер (109, 5.18, Z. 10) вполне со мной согласен. 4. 203а, 10. Следую Йакуту (Ков. 261). 5. 203а, 10 – – Здесь, несомненно, сокраще- ние. По Йакуту полнее: و قد اخذ قملة فييوما فرايته ثوبه (Ар. текст, 3. В., И, 14). 6. 203а, II – بظفره – собирательное. Сравни 210а, 2, прим. 689а ظفر حد من و (Ков. 786). 7. 203а, 12 – لحسھا Глагол ل ح س َ َ َ – «слизывать, пожирать, уничто- жать». 8. 203а, 12. Исправляю текст по Йакуту. Ков. 266. Чтение М это «мнение», «отклонение», крайне искусственно. Да и – الراى حيل А. П. Ковалевский 47 вряд ли рассказанное дальше с точки зрения мусульманина всего лишь «отклонение от истины». 9. 203а, 12. т. е. ينحت То же выражение об изображениях на могиле огуза 201б, 11. Глагол نحت указывает на грубую работу, а не на мелкую резьбу ножиком. 10. 329. 203а, 12–13 و يعلقھا عليه. Нет основания считать, что здесь пропущено название того, на что именно вешался этот обрубок. Текст достаточно ясен. Выражение على قدر указывает на кусочек именно размером в фалл, но не на то, что это был идол в образе человека, вроде онгона. Продолжение рассказа не вызывает со- мнения, что этот обрубок сопровождал башкира туда, где он мог встретить врага, то есть повсюду. Поэтому перевод «на себе» со- ответствует и тексту и сути дела. Проф. Д. Зеленин в своей работе в “Internationales Archiv für Ethnographie”. XXIX. (Leiden, 1928. S. 94) совершенно верно толкует данное место Ибн-Фадлана как фалли- ческий культ. 11. 203а, 13 – سفرا – именно личное путешествие, а не переко- чевка с юртой и всем добром. 12. 203а ,13. – يا رب «О, мой господин!» 13. 203а, 15. Принимаю чтение Йакута (Ков. 271) موجد ا ً как перво- начальное. 14. 203a, 15 – و منھم من يزعم Глагол زعم обычно указывает на пе- редачу с чужих слов. Но так как здесь говорящий передает собст- венные мысли (له – «у него» самого), то этим глаголом Ибн-Фадлан оттеняет сомнительность данных верований. 15. 203а, 18 – شريكه. Иначе «его соучастник в общем деле». Ср. 204а, 11 – كه فيھالا يشر . «[И никто] в отношении его [стола] не яв- ляется его сотоварищем». Здесь скрытая полемика: башкир как бы отвечает на обычное возражение мусульман против многобожия, выраженное в Коране (ХХІ, 22): «Если бы в них обоих [на земле и на небе] были какие-либо боги, кроме Аллаха, то они оба разру- шились бы». 16. 203а, 18. Принимаю текст Йакута جل ربنا ввиду его более тесной связи с предыдущем рассказом. Ср. Ков. 279. 17. Добавление Йакута و الجاحدون – «отрицающие», «отвергаю- щие» (мусульманские учения) не вношу в перевод, так как оно име- ется только в издании Вюстенфельда и происхождение его неиз- вестно (Ков. 281). “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 48 18. Ср. в Коране тот же стих (XXI, 22) (см. прим. 15) дальше: «итак, хвала Аллаху, господу престола, отвергая то, что говорят о нем [язычники]». 19. 203а, 19. طايفه т. е. (طائفة). Здесь имеются в виду небольшие общины, объединенные культом тотемического характера. Слово -ходить вокруг, бродить, коче» – طاف происходит от глагола طائفة вать». Первоначально оно обозначало небольшую бродячую груп- пу, отделившуюся от племени. Однако в дальнейшем содержание этого понятия стало обозначать не столько «бродячесть», сколько разъединенность, групповщину. Отсюда значение «религиозная об- щина», наконец – «удел», «удельное княжество». Так, например, назывались мелкие «царства» в Иране во времена Аршакидов и удельные феодальные княжества в Испании в 1031–1090 годах. Однако в данном случае речь идет все же о подразделениях пле- мени – родовых общинах, кланах. 20. 203а, 19. السمك – «рыбы» как собирательное. 21. 203б, 1. – правильность этого перевода явству- ет из параллели 207б, 12. 22. 203б, 1 – فھزموھم глагол ھزم здесь предпочитаю переводить через «обратить в бегство», а не «нанести поражение». 23. Нет никакого основания менять М 203б, 2 – لانه ھزم на вари- ант Йакута لانھا ھزمت, так как местоимение и глагол здесь относятся не к ھذه, а к ربنا. См. Ков. 286. 24. 203б, 3 – جرمسان – Большой Черемшан. 25. 203б, 3 – اورن – Река Урень. Арабскую транскрипцию тоже можно читать Урен. 26. 203б, 4 – اورم. Река Урым, или Урем. 27. 203б, 4 – читаю بايناخ – река Майна. Здесь контаминация начального «б» и «м» и окончание «ах», характерное для старых тюркских языков. Сравни реку Бачаг-Моча (М. 203а, 7). Месяц в булгарских надписях �� – «айых», в современном чувашском – «уйах», татарское «ай». 28. 203б, 4 – و��, конечно, – و��. Русское название реки Утка произошло из татарского Удга .اود� 29. 203б, 4 – �� – читаю �� – река Нийасна, русское назва- ние – Неясловка. 30. 203б, 4 – جاوشين. Дальше 208б, 10, 16 – эта река дважды пишется جاوشير – но в Мешхедской рукописи конечное ن часто А. П. Ковалевский 49 ставится на место ز. Поэтому я читаю جاوشيز и полагаю, что это местная добулгарская форма этого названия. Так как в булгаро- чувашком языке «р» соответствует звуку «з» прочих тюркских языков, то булгарская форма должна быть Джавшыр. У этой реки, по словам Ибн-Фадлана, позднее был съезд булгарских племен. Реку эту нужно искать значительно севернее других. Вероятно, она впадает в Каму. Возможно, что это речка Гаушерма бывшего Чис- топольского уезда. Следует заметить, что последние две упомяну- тые здесь реки находились севернее ставки царя булгар, и послы по дороге к нему их не переезжали. Они побывали на них уже позд- нее. Таким образом, здесь у Ибн-Фадлана дан общий список рек, че- рез которые переправлялось посольство до и после прибытия в ставку царя. 4. Путешествие посольства через область башкир и вопрос о территории их расселения в Х в. Весьма важно для выяснения ранней истории башкир установить область их расселения. Поскольку речь идет о данных Ибн-Фадлана, необходимо прежде изучать их топографически и отождествить с современными названиями. Первая после Яика река названа جاحا, то есть جاخا. В ней можно видеть только современною реку Чаган. Нельзя проехать дальше на запад, не переправившись через эту реку. На современных рус- ских картах название этой реки совершенно тождественно с упомя- нутой выше рекой у подножия Усть-урта. Но это не значит, что в те времена (да и в настоящее время) у местного населения названия эти произносились одинаково. Taм я предполагаю произношение «Йаганды», здесь, по-видимому, «Чахан». Все зависит от различ- ных тюркских диалектов и отсутствия в арабской графике буквы для «ч». Отпало ли конечное «н» у переписчика или его не было в этом названии в X веке, решать не берусь. Зеки Валиди тоже уста- навливает это отождествление, замечая, что название этой реки “Cagak” известно еще в «киргизско-ногайском» эпосе (Validi To- gan Z. Op. cit., S. 34, Anm. 2). “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 50 Следующее название – ازحن. Зеки Валиди отказывается его оп- ределить, считая, что это какая-нибудь маленькая речка между Ча- ганом и Мочей. При этом он ссылается на то, что не имеет подроб- ной карты области Урала (ibid., S. 34, Anm. 3) Между тем, мне ка- жется, что это одно из самых ясных начертаний. Так как буква ح, обозначает исключительно арабский звук, то на нее нужно пере- ставить точку с буквы ز. Конечное же ن в рукописи М постоянно заменяет и по формe на него похоже. Получается совершенно яс- ное чтение ارخز = Иргиз. Взглянув на карту, мы видим, что посоль- ство поехало по самому прямому направлению к цели своего пу- тешествия, не боясь многочисленных переправ, именно сразу же пересекло Чаган и обязательно должно было переправиться через реку Иргиз в ее верховьях. Тем самым, путешественники перееха- ли в бассейн реки Волги. В таком случае следующая река باجاع – это Моча. Однако отождествление устанавливается не только по местоположению, но и по соответствию названий. Дело в том, что здесь перед нами одна из обычных контаминаций в тюркских языках Поволжья того времени – «б» вместо «м» и наоборот. При этом ج – это «ч» и ع, конечно, – غ. Таким образом, название реки у Ибн-Фадлана должно читаться «Бачаг». О конечном «г» речь будет впереди. Далее путешественники переправляются через реку Самару. Следующая река كبال, как сказано, несомненно – Кинель (чит. .(كبال Итак, раз они переправлялись и через эту реку, значит, Самару они пересекли выше слияния этих двух рек. Река سوح, которая должна читаться سوخ Сух, или Сох, – современная река Сок, теку- щая в Волгу. Парной рекой к реке Сок является Кондурча, которая сливается с Соком недалеко от его впадения в Волгу в северной части Самарской Луки. Между обеими реками лежит междуречное плато, так что следующая река может быть только Кондурча. После буквы «К», несомненно, имеется зубчик, должно быть «Н» (Ков., 253). Сопоставление с современным названием это «Н» под- тверждает. Звук «ч» передан через ج . Зеки Валиди (ibid., S. 34, Anm. 8) видит в этом ту же реку, которая в маршрутах Тимура пи- салась قندورجه или قندزجه. Но у нас «р» заменено через «л» и окон- чание «ча» отсутствует. Получается нечто вроде Конджолу. Ссылка Зеки Валиди на деревню “Kiğläw”, лежащую на малом Черемшаке, А. П. Ковалевский 51 совершенно излишняя, так как самый этот Черемшан гораздо дальше и в стороне. Следующая река опять-таки не вызывает никаких сомнений .это Черемшан, а именно, конечно, Большой Черемшан – جرمسان После названия реки Кондурча у Ибн-Фадлана, по рукописи М, сказано فوقفنا فى بلد قوم من الاتراك يقال لھم الباشغرد (203a, 7–8): «и мы оста- новились в стране народа из [числа] турок, называемого башкиры». В выписке Йакутa всюду имеем в начале этой фразы глагол وقعنا (Ков., 254) – «мы попали...», «мы оказались...». Зеки Валиди при- нимает первое чтение (ibid. (ар. текст), S. 18, F. 9) и переводит – “Dum hieltem Wir nus im Zomde... auf” (ibid., S. 35, F. 1–2). Х. Риттер, однако, считает нужным обратить внимание и на чтение Йакута (op. cit., S. 109. 18. 9). На протяжении всего рассказа Ибн-Фадлан для обозначения остановки в пути употребляет глагол نزل. Напри- мер: «Потом мы, [уже] уезжая из области этих [тюрок-огузов], оста- новились [نزلنا] у командующего их войском» (202а, 2–3), или «мы остановились [فنزلنا] в рибате, называемом Замджан» (199б, 1). Для понятия «пробыть некоторое время» у Ибн-Фадлана обычен глагол ]عند[اقام فى , например: «И мы оставались [فاقمنا], воскресенье, поне- дельник, вторник и среду в юртах» (203б, 11). Это и в смысле бо- лее значительного пребывания. Так, про одного синдийца сказано, что он سقط الى ذلك البلد فاقام عند الملك (207а, 18) – «явился» (букв. «спус- тился») в эту страну и остался [жить] у царя». Примеров можно привести много. Глагол وقف он употребляет для обозначения про- стой, случайной, остановки во время езды. Когда послам повстре- чался в дороге некий бедняк-огуз, то он закричал: قفوا – «Остано- витесь!» فوقفت القافلة (201а, 18). В рассказе о встрече Ибн-Фадлана со змеей в лесу сказано فوقفت انظر اليه (206а, 13) – «и я остановился, смотря на него [ствол дерева]». При описании похорон мусульма- нина в стране булгар – فيقفون على باب قبته (209а, 16) – «Итак, они оста- навливаются у дверей его юрты». В описании Хазарии, евнух, при- ведший к хакану наложницу ويقف الخادم على باب قبة الملك (Jacut’s geo- graphisches Wörterbuch / Hrsg. von F. Wüstenfeld. Bd. II, S. 439) – «евнух останавливается у дверей “купола” царя». Из всего сказанного ясно, что глагол وقف в рассказе о башкирах неуместен и это искажение переписчика. Следует читать فوقعنا. Пер- воначальное значение этого глагола «падать», дальше – «попа- дать», «оказываться» – с предлогом فى. Именно это и значит выра- “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 52 жение فوقعنا فى بلد – «мы оказались в стране», наша дорога пришлась как раз в области этих тюрок. В значении такого же случайного по- падания Ибн-Фадлан употребляет этот глагол, говоря о портном из Багдада, жившим у царя قد وقع الى تلك الناحية (205б, 12), который «“упал” в эту область», «которого судьба забросила сюда». С предлогом -этот глагол значит «напасть на след», о птице – «сесть», «бро على ситься сверху вниз (на добычу)». Жители страны булгар ходят в ле- са к известным им гнездам пчел за медом بما وقع قوم من اعدايھم فقتلوھمفر (207б, 12), – «и иногда бросаются на них [внезапно] люди из числа их врагов и сбивают их». Итак, я считаю, что здесь правильно следует читать не «мы остановились в своем движении», а мы «попали», «оказались в об- ласти башкир». Ни о какой остановке в гостях у этих башкир, как например у огузов, нет речи. Наоборот, Ибн-Фадлан подчеркивает, что «мы остерегались их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из тюрок» (208а, 8), Тем не менее приезжающие всту- пали в контакт с башкирами. Ибн-Фадлан разговаривает с одним из них через переводчика. Один из башкир, уже принявший ислам, даже служил у посольства (203а, 11). Рассказ о башкирах Ибн-Фад- лан заканчивает: «и мы уехали из страны этих [людей] и перепра- вились через реку Черемшан» (203б, 3). Итак, из буквального смыс- ла рассказа Ибн-Фадлана выходит, что область поселения башкир, в которую попало посольство, находилась между реками Кондурча и Черемшан, то есть полоса в самом широком месте – 75 км., в среднем – 50 км. Между тем, раньше совершенно четко сказано, что, начиная уже с первой переправы в мешках через реку Йагнады, у подножья Чинка, путешественники выслали авангард вооруженных людей для защиты от возможного нападения башкир (202б, 16). Было бы, однако, ошибочно отсюда заключить, что область на- селения башкир простиралась от Черемшана до подножья Чинка. Для выяснения этого вопроса я позволю себе сделать одно пред- положение. Мы уже видели, что Ибн-Фадлан комбинирует в своем рассказе перечисление порядка следующих друг за другом пере- прав с вставными описаниями быта и нравов народов, живущих на данной территории. При этом он соединяет эти два элемента сво- его повествования, не заботясь о том, чтобы нам было ясно их со- отношение, то есть, где, собственно, была область обитания дан- ного народа. Так как невозможно допустить, чтобы большой народ А. П. Ковалевский 53 огузов жил на узкой полосе между Чинком и рекой Йаганды, то сле- дует считать, что область его кочевья простиралась до озера Чел- кар, где в это время была стоянка печенегов. После переправы че- рез Яик, как говорит Ибн-Фадлан: ثم سرنا اياما وعبرنا (203а, 6) – «потом ехали много дней и переправились через...», и далее идет пере- числение рек, через которые едущие переправились в продолже- ние этих, упомянутых только что, «дней, вплоть до переправы че- рез реку Кондурча. Далее сейчас же сказано (203а, 7): «итак, мы попали в страну народа из турок, называемого башкиры...». Мне кажется, что это «итак, мы попали» относится не к переправе через Кондурча, а к первоначальному глаголу «потом мы ехали много дней», то есть попали они в область башкир на протяжении всего этого пути от самого Яика. Этому не противоречит то, что башкиры совершали свои набеги вплоть до Чинка. Болгары ведь тоже сла- вились своими далекими набегами. Дальше мы видим у Ибн-Фадлана ту же манеру. Он говорит, что, переправившись через Черемшан, посольство уехало из области башкир, но не указывает, что новая страна эта была уже областью народа булгар. Таким образом, если мы будем держаться букваль- но рассказа Ибн-Фадлана слово в слово, то получится такая карти- на, что все это огромное пространство за Волгой и за рекой Урал было необитаемо, за исключением маленьких участков: огузы – у подножья Чинка (10–20 км), печенеги – у Челкарского озера, баш- киры только между Кондурча и Черемшаном (50–75 км) и болгары – у слиянии Камы с Волгой (50–75 км). Конечно, центр кочевий с главной ставкой в каждом отдельном случае и был связан со срав- нительно небольшим районом, для булгар это определялось еще и торговым центром на Волге, но в целом передвижение кочевни- ков, безусловно, охватывало гораздо более широкое пространство. По крайней мере, так это было у огузов и башкир. Булгары, как уви- дим, жили в более ограниченной области. Это и понятно, так как у них были уже довольно развиты земледелие и торговля. Они пе- реходили к оседлости, в ближайшие же годы у них возникли зна- чительные по тому времени города. Что же касается стражи баш- кир, то о ней ал-Мас’уди в «Промывальнях золота», сообщал: م من ارض خراسانوھم نوع من الاتراك والقوافل متصلة منھم الى بلاد خوارز – ومن خوارزم اليھم الا ان ذلك بين بوادى غيرھم من الاتراك والقوافل محفوظة منھم «Они [булгары] – это сорт тюрок. Караваны отправляются от них “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 54 в страну Хорезм в стране Хорасана, а из Хорезма к ним, но только этот промежуток [занят] кочевниками из числа других тюрок, и ка- раваны бывают охраняемы от них» (Maçoudi. Les prairies d’or / Тexte et traduction par C. Barbier de Meynard et Pavet de Courteille. Vol. II. Paris, 1863. P. 15–16). Однако и из башкир мы видим одного, принявшего ислам и сопровождавшего посольство, вероятно, в ка- честве охраны ولقد كان معنا منھم واحد وقد اسلم وكان يخدمنا (203a, 11), – «и был с нами один из них, принявший ислам, который служил нам». Возвращаемся к изучению маршрута. Мы не знаем, где именно переправилось посольство через Черемшан, а поэтому не можем провести прямую линию на конечный путь его путешествия – Три Озера. Но, рассматривая арабские начертания названия следую- щих рек, мы видим на первом месте два, которые вполне соответ- ствуют названиям двух современных речек, вливающихся в Волгу выше Черемшана: اورن и اورم – это Урень и за ней выше по те- чению Волги – Урм, или Урем (см.: Файизханов Х. Изв. Русск. Ар- хеологич. О-ва, IV. 1863. C. 402). Таким образом, мы видим, что, перейдя Черемшан, посольство взяло путь ближе к берегу Волги, обойдя, однако, первую впадаю- щую здесь выше Черемшана реку – Калмаюр. В таком случае следующие две реки и وتيع отождествля- ются сами собой, это Майна и Утка наших современных карт. Гра- фика этих названий вполне это подтверждает. Мы видали, что река Моча написана у Ибн-Фадлана باجاغ, т. е. Бача(г). Следовательно, и Майна должна была произноситься как Вайна(г). В соответствии с чтением первой реки, я и здесь предполагал бы написание بايناخ – Байнах. Наличие конечных придыхательных в этих старинных на- званиях рек, вероятно, может быть объяснено особенностями древне-булгарского языка. Так, турецкое слово «ай» – месяц чита- ется в булгарских надписях как – آيخ «айых», что соответствует чу- вашскому «уйăх» (Ашмарин Н. И. Болгары и чуваши. Казань, 1902; Poppe N. Die Ischuaoassische Sprache im ihorent Irenhältniss in dem Türkishen Körösi Csόma Archivum. Kötet. 1–2 szám, 1926. S. 66). На- звание Утка – русифицированное и, конечно, ничего общего с пти- цей уткой не имеет. Зеки Валиди (ibid., S. 37, Anm. 5) ссылается на сообщение акад. И. Ю. Крачковского, что слово это является видо- изменением местного названия اودغا – Удга. Согласно «Десятивер- стной карте», река эта протекает через озеро, носящее в настоя- А. П. Ковалевский 55 щее время название Втивоз. У Ибн-Фадлана чтение будет, конеч- но, وتيغ – Ватиг. На реке Ватиг впоследствии возник город Сувар. Очевидно, посольство было уже вполне на территории булгар в области одноименного с будущим городом племени. Дальше Ибн-Фадлан называет еще две реки, через которые пе- реправилось посольство, – بناسنه и جاوشين, т. е. Неясловка и неиз- вестная, текущая южнее, речка Джаущиз, или Джаущир, которая находилась севернее ставки их. Все эти перечисления рек Ибн- Фадлан заканчивает замечанием: «Расстояние от [одной] реки до [другой] реки, о которых мы упомянули, – два дня, или три, или че- тыре – менее этого или более» (203б, 4–5). Все расстояние от реки Черемшан до ставки царя в районе Трех Озер, с учетом уклонения пути посольства в сторону Волги, составляет около 100–120 км. На этом пространстве как будто указаны, кроме Черемшана, еще шесть рек и, значит, шесть междуречных переездов. Значит, на пе- реезд в среднем – 17–20 км. Об этих реках не сказано, что они велики, а переправы, по-видимому, не составляли затруднений. О последней названной реке позднее говорится, что она глубиною до пупа, а шириною пять локтей (208б, 16–17). Очевидно, что эти последние переезды никак не могли занять более одного дня. Зна- чит, слова Ибн-Фадлана о расстояниях от реки до реки в 2, или 3, или 4 дня, менее или более, относится ко всему пути, по крайней мере, от Яика, если не вообще oт реки Йаганды. Последние упомя- нутые Ибн-Фадланом реки могли быть перейдены и по две сразу в один день. Прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению сооб- щения Ибн-Фадлана о башкирах, следует еще раз бросить взгляд на пройденный ими путь. Итак, послы выехали из ал-Джурджании 4 марта 922 г. и прибыли к царю булгар 12 мая, что составляет ровно 70 дней (включительно обе даты). Присматриваясь к назва- ниям рек и следя по карте за переправами через них, мы видим, что посольство ехало почти напрямик. Так, от Чинка прямо на озе- ро Челкар, по-видимому, ниже слияния рек, то есть прямее совре- менного тракта. От переправы у современного Уральска тоже не повернули на Бузулук, а поехали напрямик через Общий Сырт, пе- реправляясь через верховья рек Иргиза и Мочи. Однако дальше послы почему-то переправляются через Самару выше впадения в нее Кинели и через Сок выше впадения Кондурчи, т. е. переправ- “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 56 ляясь через эти притоки. Этого можно было бы избежать, если бы караван направился прямо к Самарской Луке. Так ехали, вероятно, из опасения приблизиться к Волге, где господствовали хазары. Но дальше, наоборот, – посольство сворачивает с прямого пути в сто- рону Волги и переправляется через ряд небольших речек, как Урень, Урем, Майна у самого ее берега. Это последнее отклонение тракта объясняется, может быть, на- личием дальше от реки непроходимых лесов. Вместе с тем, всту- пив в землю болгар, послы уже могли не опасаться неожиданного нападения со стороны реки. Суммарные расстояния пройденного пути приблизительно таковы: от ал-Джурджании до спуска Чинка – 350 км, от Чинка до Яика – 700 км, от Яика до Трех Озер – 550 км, а всего 1600 км. Переводя на время, мы видим, что около 1/4 пути (немного меньше) проехали в 15 дней, около 10 дней потратили на остановку у огузов, около 3/4 пути от Чинка до Трех Озер проехали в 45 дней, то есть тем же темпом и без длительных остановок. В день делали в среднем 27 километров, на Чинке, из-за снега и бури, медленнее – всего 23–24 км, потом, несмотря на переправы, быстрее. После Яика, вероятно, все 30 км в день. Значит, от Яика до Трех Озер – 550 км – 18 дней. За эти 18 дней проехали двена- дцать междуречных пространств (от Яика до Утки), значит, в сред- нем «от реки до реки» менее двух дней. Если считать от Йаганды до Утки, то «от реки до реки» – 20 переездов – 45 дней, то есть не- многим больше двух дней. Отсюда, непонятной становится фраза Ибн-Фадлана, что «между одной рекой и другой рекой, которые мы назвали, – два дня, или три, или четыре, менее этого или более» (203б, 4–5). Если относить эти слова к ближайшему контексту, т. е. к последним четырем (формально с Нийасной и Джавширом – к шести) рекам, то получится большая неравномерность в пути, за- держка уже на болгарской территории при очень коротких перепра- вах. Вот почему я считаю, что слова эти относятся ко всему пути от Чинка, причем посольство проехало последние речки все вместе самое большее в 2–3 дня. Возможно даже, что знатные булгары, выехавшие навстречу по- сольству на расстояние «дня и ночи пути» встретили его недалеко от границы, то есть около Черемшана. Самое упоминание здесь о «ночи пути» указывает на то, что посольство последний участок ехало даже и ночью. От Черемшана до ставки царя оставалось А. П. Ковалевский 57 около 100 км. К тому же наступило сухое время, половодье кончи- лось. Четыре дня могли ехать от Чагана до Иргиза и, тем болee, в пределах современного Казахстана, где 8 междуречных переез- дов по 4 дня составят 32 дня. Тогда переправа через Яик была 29 апреля, и дальше до булгар ехали не 18, а 13 дней, на Черем- шане были 10 мая, а 12-го – у царя булгар. В связи с этим маршрутом расселение башкир и обстоятельства встречи с ними посольства можно представить себе следующим образом. Еще только спустившись с плато Усть-Юрта, переправля- ясь через первую же реку на территории современного Западного Казахстана, послы попали в область набегов башкир, а потому на- чали принимать меры, чтобы не быть застигнутыми врасплох их неожиданным нападением. Это заставляло их переправлять сна- чала вооруженный отряд, под прикрытием которого происходила переправа всего остального каравана. Так проехали всю террито- рию огузов и далее – печенегов до реки Яик. К северу от Яика тер- ритория и огузов, и печенегов кончалась. Здесь, собственно, и на- чиналась территория уже не набегов только, а настоящих кочевий башкир. Однако, как Ибн-Фадлан сам говорит, путешественники старались держаться от башкир как можно дальше, они «остерега- лись их с величайшей осторожностью, потому что это худшие из тюрок». Весьма возможно, что так продолжалось до самого между- речья Кундурча – Б. Черемшан. Здесь, вероятно, находилось наи- более густое население башкир и, возможно, не только кочевое, но и более или менее оседлое, связанное с рыбной ловлей на реках и с земледелием. Здесь Ибн-Фадлан волей-неволей вступил в бо- лее близкий контакт с ними и имел возможность ближе с ними по- знакомиться. Meстное население, жившее близко к постоянному тракту из Средней Азии в страну булгар, очевидно, уже свыклось с проезжающими, башкиры вступали с ними в разговоры на рели- гиозные темы, нашелся даже башкир, уже принявший ислам и по- ступивший на службу к проезжающим, очевидно, для того чтобы что-нибудь заработать. Следует заметить, что указанный вывод о более широком рас- селении башкир и о манере Ибн-Фадлана излагать маршрут своего путешествия без увязки со вставными рассказами о местных на- родах, подтверждает и венгерский исследователь К. Цегледи в сво- ей работе (Czeglédy K. Zur Meschheden Handschzift von Ibn Fadlan’s “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 58 Reisebericht // Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hungaricae. T. 1, fasc. 2–3. Budapest, 1950–1952). Более подробно им же иссле- дован вопрос о маршруте посольства и о реках башкирской терри- тории в специальной статье в журнале “Százador” (LXXVII, 1943, с. 277–306), которую я, к сожалению, использовать не мог («Этни- ческий состав населения Башкирии в Х веке и образование баш- кирского народа»). Обратимся теперь к рассказу Ибн-Фадлана о башкирах. Он со- стоит из следующих частей: 1. Сообщение о том, что башкиры имеют обыкновение, встретив человека в дороге, убить его и взять его голову с собою в качестве трофея. Словом, нечто вроде «охоты за черепами». 2. Рассказ о том, что башкиры, очищая свою одежду от вшей, едят их и даже находят в этом удовольствие. 3. Рассказ о поклонении символическому изображению фалла. При этом это изображение берут с собой в путешествие и прибега- ют к нему в случае встречи с врагом. 4. Рассказ о двенадцати богах, которым поклонялась некоторая часть башкир («кое-кто»). 5. Рассказ о том, что различные «группы» у башкир поклоняются змеям, рыбам и журавлям. Передача со слов других лиц рассказа о том, каким образом поклонники журавлей объясняют происхож- дение у них этого культа. Просматривая эти сведения одно за другим, мы можем заме- тить, что они расположены в известной последовательности, имен- но, по-видимому, в том порядке, как сам Ибн-Фадлан узнавал о них. Сначала членам посольства рассказали об ужасных нравах башкир и заставили их держаться от них в стороне. Убийство на дороге и отсечение головы касалось, прежде всего, конечно, иноземцев, проезжавших через землю башкир, или членов другого племени. Далее Ибн-Фадлан сталкивается с живым башкиром, служившим у посольства. Он наблюдает за тем, как он вылавливает из своей одежды вшей и давит их своими зубами. Действительно этот баш- кир ел вшей или нет, решить конечно трудно, так как Ибн-Фадлан приводит данный рассказ в стиле анекдота. В свою очередь, и баш- кир, заметив отвращение иностранца, мог нарочно разыграть ко- медию и сделать вид, что он со смаком пожирает вшей. А. П. Ковалевский 59 Следующий рассказ о поклонении изображению фалла – также результат непосредственного наблюдения. Башкир здесь, конечно, уже не «мусульманин», а очевидно – язычник, Ибн-Фадлан увидел на нем амулет и через переводчика подробно расспрашивал его обладателя о его значении. Далее следует разговор о 12-ти богах. Из контекста ясно видно, что Ибн-Фадлан специально допрашивал одного из башкир об этих богах и даже вступил с ним в полемику. Слова башкира, что выс- ший бог неба «объединяется с теми [остальными богами] в согла- сии, и каждый из них одобряет то, что делает его сотоварищ», ука- зывают на то, что он в данном случае отклоняет обычное мусуль- манское возражение против язычников, что, дескать, при наличии многих богов все они между собой перессорились бы (Коран XXI, 22). Перед нами две концепции – концепция деспотической монар- хии, где Аллах единолично управляет миром, не терпя при себе никаких «сотоварищей», и концепция, выросшая на базе развитого родового строя, где при наличии общего главного вождя сохраня- ются еще элементы родовой демократии, по крайней мере – для родовой знати. В этом своеобразном споре Ибн-Фадлан не смог найти никакого разумного аргумента в опровержение слов башки- ра, а потому ограничился общим осуждением его мнения и восхва- лением всемогущества Аллаха. Наконец, едва ли не самое интересное – сообщение о поклонни- ках змей, рыб и журавлей, Ибн-Фадлан передает его с чужих слов. Правда, его сообщение начинается словами: «Мы видели, как [одна] группа из них поклоняется змеям и т. д.», но все же нет уверенно- сти, что Ибн-Фадлан видел это поклонение собственными глазами. Выражение «мы видели» – رأينا – в рассказе Ибн-Фадлана имеет несколько неопределенный характер. Говоря о непосредственном личном наблюдении, он употребляет выражение شاھدنا – «мы были очевидцами» чего-либо. Что же касается выражения «я видел», то он употребляет его иногда в отношении того, о чем он в действи- тельности только слышал. Например, «Я видел, что они [булгары] считают очень хорошим знамением для себя завывание собак, ра- дуются ему и говорят о годе изобилия» (М. 206а, 9–10). Следова- тельно, и в данном случае на основании этого выражения нельзя безоговорочно утверждать, что Ибн-Фадлан непосредственно на- блюдал своими глазами поклонение змеям и журавлям, но все же “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 60 люди, поклонявшиеся этим животным, жили на той территории, по которой он проезжал. Он, по-видимому, узнал об этих культах по- сле разговора о двенадцати богах, после того как он попал некото- рым образом в самую гущу башкирского населения. Все же объяс- нение причин и обстоятельств возникновения культа журавлей Ибн-Фадлан получил, по-видимому, от третьих лиц. Приняв во внимание вышесказанное, мы можем попытаться дать более глубокий анализ сообщения Ибн-Фадлана о башкирах. С первого же взгляда для нас ясно, что культ двенадцати богов и групповой культ животных относились к различным стадиям обще- ственного развития и по существу не могли принадлежать одним и тем же людям. Правда, даже в высокоразвитом рабовладельче- ском обществе Римской Империи при господстве культа двенадца- ти главных богов (deii consenses) существовали пережитки тотем- ной эпохи. Родовые и местные гении представлялись в виде змей, Пикус, первый царь Лациума, отождествлялся c дятлом, волчица по преданию выкормила своим молоком Ромула и Рема, основате- лей Рима. Но все же все эти священные животные мыслились уже не сами по себе, а как перевоплощение или превращение антро- поморфных богов. Тем более, на этой стадии развития уже не бы- ло каких-либо племенных групп, которые вели бы свое происхож- дение от какого-либо животного и непосредственно ему поклоня- лись. Греческие «мирмидоняны» сохранялись только в легенде. Но именно это мы и видим у той части башкир, которые, по словам Ибн-Фадлана, жили небольшими группами, связанными общим культом животных – змей, рыб и журавлей. Это явление для ран- ней родовой стадии так типично, так много раз было описано в этнографической литературе, что о его характере не может быть никакого сомнения. Перед нами здесь драгоценнейшее свидетель- ство наличия этих культов, а значит и тотемных групп в Приуралье. То, что объектами поклонения являлись рыбы и журавли, указыва- ет на то, что они возникли на базе рыболовства и охоты. Археоло- гические данные Приуралья этой эпохи также подтверждают рас- пространение этого рода животных культов. Однако в эпоху Ибн-Фадлана эти культы и породивший их обще- ственный строй уже клонились к упадку. В первоначальном своем виде такого рода тотемные верования связаны с убеждением, что данная группа физически связана с соответствующим видом жи- А. П. Ковалевский 61 вотного, является его ближайшим родственником, непосредствен- но от него происходит. В процессе дальнейшего развития это пред- ставление о происхождении от животного постепенно отпадает, но прежние культы продолжает существовать. Образовавшееся про- тиворечие стараются оправдать искусственными теориями. Бог – родоначальник, предок рода, сам по себе уже антропоморфен, но временно принимает образ животного. Порода тотемных животных уже не является прямыми родственниками данной группы людей, но они или являются превращенными людьми, или оказали какую- либо услугу людям, чем и заслужили их уважение. Таковы были известные гуси в храме Юноны на Капитолии. Именно последнее объяснение приведено у Ибн-Фадлана. Воз- можно, что группа башкир, поклонников журавлей, все же верила в их божественность и может быть сохраняла убеждение, что жу- равли были их предками. Но верование это, по-видимому, уже не соответствовало уровню их развития и тем более уровню развития соседних народов. Поэтому они создали «историческое», более «рациональное» объяснение своего культа, В рассказе Ибн-Фадла- на заметно ироническое отношение к этому объяснению, как и к са- мим поклонникам журавлей. Возможно, что эта ирония имелась уже в словах его собеседника или переводчика. Несомненным, однако, остается то, что такого рода тотемные племенные группы существовали в то время в стране башкир. Это не были башкиры, которые верхом на лошадях совершали смелые грабительские набеги за сотни километров. Этих башкир не могли бы испугать крики журавлей. Это не были также кочевники-ското- воды. Поклонники рыб и журавлей занимались мелкой охотой и рыбоводством и, вероятно, примитивным земледелием. Словом, это было старое местное население, тот «угорский» элемент, со- ставивший основной слой башкирского народа, который тогда еще сохранял свой прежний «угорский» язык. Он сохранял этот язык еще долго после того, когда венгерские монахи были поражены его сходством с их родным языком. Иное дело – поклонники двенадцати богов. Перед нами разви- той политеизм родового строя, в котором уже далеко зашло клас- совое расслоение, образовалась родовая знать во главе с племен- ным вождем. Понятие о богах уже не связано непосредственно с производственным процессом. Божества мыслятся антропоморф- “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 62 но, причем в качестве управляющих отдельными областями при- роды, стихиями и явлениями. Среди них есть, однако, одно боже- ство, наличие которого объясняет многое, – господь лошадей. Бо- ги – покровители других животных, птиц, рыб и т. д. не упомянуты. Нет даже богов хозяйственных животных – рогатого скота или овец. Вероятно, они были, но они не были введены в этот пантеон выс- ших богов. Такое исключительное предпочтение лошади указывает на то, что здесь имелась в виду не рабочая земледельческая ло- шадь, а боевой конь кочевника. Правда, Ибн-Фадлан этого не под- черкивает, употребляя здесь слово لدواب (203а, 16), которым он во всем своем сочинении обозначает лошадей вообще. Но это не меняет дела. Лошадь в то время у этих народов играла главным образом такую роль. Эти двенадцать или, вернее, тринадцать бо- гов были богами башкир-кочевников, главным образом – участни- ков далеких конных набегов. Для этих набегов нужны были и боги дня и ночи, дождя и ветра, бог воды на случай переправ, наконец, бог неба, который руководил совокупностью всех этих факторов. Еще шаг к укреплению понятия о центральной власти, и бог неба превратился бы в мусульманского Аллаха, а остальные боги поте- ряли бы свое самостоятельное значение. Вместе с тем этот панте- он богов имел и всенародное значение. Боги земли, воды, ветра, дождя и т. д. важны и для благополучия и умножения стад, и для охоты, и для земледелия. Однако в то время культ этих двенадцати богов у башкир от- нюдь не был всеобщим. Ибн-Фадлан сам говорит, что это был лишь культ части населения – «кое-кого». Из существа дела ясно, что он относился к господствующему классу или, вернее, к господ- ствующему племени, которое в отношении своего общественного развития стояло выше поклонников рыб и журавлей. Именно с эти- ми людьми Ибн-Фадлан и посольство халифа больше всего и име- ли дело. Набегов этих башкир они остерегались при переправах, этих же башкир Ибн-Фадлан имеет в виду, когда говорит, что «это худшие из тюрок, самые грязные из них и более других посягающие на убийство». Как пример их грязи он приводит случай с башкиром, который ел вшей. Башкир этот служил при посольстве и, безуслов- но, не принадлежал к башкирам – поклонникам журавлей. Это были те башкиры, которые говорили на тюркском языке и, очевидно, принадлежали к числу кочевников-завоевателей. Даль- А. П. Ковалевский 63 нейшее формирование башкирского народа состояло в слиянии этих двух элементов. Уже Ибн-Фадлан говорит о башкирах как об одном народе. По-видимому, это название в то время уже приме- нялось ко всему населению данной территории, хотя местные пле- менные группы, вероятно, еще сохраняли свои особые названия. Распространялось ли на них название «угры», трудно сказать. На- звание «югра» русских летописей и восточных писателей в X– XI векax относится к более северным и зауральским народам. Если оно прежде и применялось к населению Башкирии, то к тому вре- мени общее название «башкиры», по-видимому, его уже вытес- нило. Между тем, ал-Андалуси ал-Гарнати в ХІІ веке еще отождеств- лял не только народы башкир и мадьяр, но и применял к ним одно и то же название. Но если «башгард» и «магйар» – одно и то же слово, то «мадьяр» должно было в прошлом означать господ- ствующий тюркский слой. Иначе говоря, как это ни странно для на- стоящего времени, «венгры (угры)» это была основная часть наро- да, а «мадьяры» – кочевая знать тюркского происхождения. В Баш- кирии то же самое: местные племена – поклонники рыб и журав- лей, с одной стороны, и «башгард» – башкиры, давшие имя всему народу. Чем же все таки объяснить, почему масса башкирского народа, сидя на месте, утратила свой прежний местный язык и целиком приняла кыпчако-тюркский диалект, в то время как венгры, совер- шив огромные переселения на Северный Кавказ, а оттуда на бере- га Дуная, сохранили свой угорский язык, который приняла и тюрк- ская часть их народа. Объясняется это тем, что венгры уже срав- нительно рано перешли через Карпаты и изолировались от моря тюркских кочевников. На новом месте, среди совершенно чуждых им по языку славянских народов, они сохранили свой общенарод- ный венгерский язык. В IX веке часть знати, по-видимому, еще го- ворила по-тюркски. Поэтому у византийцев и у западных славян венгры в то время иногда причислялись к тюркам. Но потом тюрк- ская знать стала тоже говорить по-венгерски, дав всему народу общее название «мадьяры». В степях Приуралья было иначе. Ме- стное население частично говорило «по-венгерски» до самого та- тарского нашествия. Но прилив все новых и новых тюркских кочев- ников окончательно утвердил здесь господство тюрко-кипчакского “Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 64 языка. Впрочем, так было не только у башкир, но и у соседних бул- гар, которые приняли кипчакский язык и образовали татарский на- род. Эта картина формирования башкирского народа, мне кажется, имеет большое значение и для истории чувашского народа. Уже более или менее установлено, что местное население пра- вого берега Среднего Поволжья принадлежало к племенам, гово- рившим на финском языке. Завоевание Среднего Поволжья булга- рами и образование булгарского государства привело к вытесне- нию местного языка, или языков, и распространению булгарского. Одно из племен на левом берегу Волги, в районе реки Утки, не принадлежавшее к булгарам, но говорившее на диалекте булгар- ского языка, постепенно переселилось на правый берег и, слив- шись с местным населением, передало ему и свой язык, и народ- ное название «суваз», превратившееся в дальнейшем в «чаваш» – «чуваш». Таким образом, пути формирования обоих народов, башкир и чуваш, аналогичны.

Башкиры в X веке по данным Ибн Фадлана

Репозитарії

Схожі ресурси