Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца)
В катакомбных захоронениях аланского населения салтово-маяцкой культуры достаточно часто встречаются так называемые пряжки-пуговицы из раковины моллюсков. При этом, согласно материалам дореволюционных раскопок, катакомбный могильник у с. Верхний Салтов образует вместе с Ютановским катакомбным могиль...
Збережено в:
| Дата: | 2015 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України
2015
|
| Назва видання: | Хазарский альманах |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171730 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) / В.С. Аксёнов // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 65-81. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-171730 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-1717302020-10-04T01:25:11Z Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) Аксёнов, В.С. Статьи и публикации В катакомбных захоронениях аланского населения салтово-маяцкой культуры достаточно часто встречаются так называемые пряжки-пуговицы из раковины моллюсков. При этом, согласно материалам дореволюционных раскопок, катакомбный могильник у с. Верхний Салтов образует вместе с Ютановским катакомбным могильником один кластер, для которого характерен самый низкий процент пуговиц или вообще отсутствие пуговиц, сделанных из раковины. The paper considers the buttons (disks) from the mollusk shells, which originate from 53 catacomb burial of the Verhne-Saltovskogo (45 burials), Staro-Saltovskogo (6 burials) and Rubezhansky (2 burials) and are stored in the Kharkov Historical Museum (91 examples). Materials of excavations show that the disks are found in the graves of children of both sexes, adolescent girls and young women of childbearing age. Such products are not typical for burials of adult men and older women. At human skeleton is 1–2 disks, and only in rare cases their number reaches three (cat. № 30 ВСМ-I, № 111 ВСМ-IV). Discs from the shell are placed in the area of the head, thorax (neck, shoulder) and belt of buried people, i.e. in the area of the upper part of the human body – in places associated with life and proper (head, chest), and the reproductive functions of people (belt). In semantic plane, we are inclined to believe that these buttons are a symbol of the Great Goddess, the foremother of all living things – the daughter of the lord of the water kingdom Dzerassu. Presence in the suits of children, girls of marriageable age, brides and women of childbearing age of buttons from mollusk shells (symbol of the Great Goddess) on the other – serves as a marker of age of the individual and his social status in the society. 2015 Article Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) / В.С. Аксёнов // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 65-81. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. XXXX-0128 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171730 ru Хазарский альманах Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Статьи и публикации Статьи и публикации |
| spellingShingle |
Статьи и публикации Статьи и публикации Аксёнов, В.С. Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) Хазарский альманах |
| description |
В катакомбных захоронениях аланского населения салтово-маяцкой культуры достаточно часто встречаются так называемые пряжки-пуговицы из раковины моллюсков. При этом, согласно материалам дореволюционных раскопок, катакомбный могильник у с. Верхний Салтов образует вместе с Ютановским катакомбным могильником один кластер, для которого характерен самый низкий процент пуговиц или вообще отсутствие пуговиц, сделанных из раковины. |
| format |
Article |
| author |
Аксёнов, В.С. |
| author_facet |
Аксёнов, В.С. |
| author_sort |
Аксёнов, В.С. |
| title |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) |
| title_short |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) |
| title_full |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) |
| title_fullStr |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) |
| title_full_unstemmed |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) |
| title_sort |
пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна северского донца) |
| publisher |
Інститут сходознавства ім. А. Ю. Кримського НАН України |
| publishDate |
2015 |
| topic_facet |
Статьи и публикации |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/171730 |
| citation_txt |
Пуговицы из раковин моллюсков у аланского населения салтово-маяцкой культуры (по материалам катакомбных могильников бассейна Северского Донца) / В.С. Аксёнов // Хазарский альманах. — 2015. — Т. 13. — С. 65-81. — Бібліогр.: 34 назв. — рос. |
| series |
Хазарский альманах |
| work_keys_str_mv |
AT aksënovvs pugovicyizrakovinmollûskovualanskogonaseleniâsaltovomaâckojkulʹturypomaterialamkatakombnyhmogilʹnikovbassejnaseverskogodonca |
| first_indexed |
2025-07-15T07:38:43Z |
| last_indexed |
2025-07-15T07:38:43Z |
| _version_ |
1837697727047139328 |
| fulltext |
II
Статьи и публикации
В. С. Аксёнов
ПУГОВИЦЫ ИЗ РАКОВИНЫ МОЛЛЮСКОВ
У АЛАНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
САЛТОВ-МАЯЦКОЙ КУЛЬТУРЫ
(по материалам катакомбных могильников
бассейна Северского Донца)
В катакомбных захоронениях аланского населения салтово-маяц-
кой культуры достаточно часто встречаются так называемые пряж-
ки-пуговицы из раковины моллюсков. При этом, согласно материа-
лам дореволюционных раскопок, катакомбный могильник у с. Верх-
ний Салтов образует вместе с Ютановским катакомбным могильни-
ком один кластер, для которого характерен самый низкий процент
пуговиц или вообще отсутствие пуговиц, сделанных из раковины
[Афанасьев, 1993, с. 90, табл. 39]. На других катакомбных могиль-
никах лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры количест-
во найденных пуговиц, изготовленных из раковины, колеблется от
6 (катакомбы Маяцкое селище) до 13 (Дмитриевский и Нижнелу-
бянский могильники) [Афанасьев, 1993, с. 91, табл. 39; Плетнёва,
1989, рис. 56]. Однако исследования последних лет катакомбных
захоронений у с. Верхний Салтов экспедицией Харьковского исто-
рического музея показали, что данное заключение далеко от исти-
ны. Так, диски из раковин моллюсков были найдены: в 6 катаком-
бах из 22 исследованных на Старо-Салтовском могильнике [Аксё-
нов, 1999, рис. 3, 28; рис. 4, 7, 21; рис. 5, 6, 19, 20; рис. 6, 52]; в 2 из
18 погребальных комплексов Рубежанского могильника [Аксёнов,
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 66
2001, рис. 4, 29: рис. 6, 46, 47]; в 22 из 76 катакомб Верхне-Салтов-
ского-I могильника; в 19 из 109 катакомб Верхне-Салтовского-IV мо-
гильника; в 4 из 25 катакомб Верхне-Салтовского-III могильника.
Таким образом, в коллекции Харьковского исторического музея на
сегодня хранится 91 диск из раковины, которые происходят из
53 катакомбных захоронений выше названных могильников (табл.).
Т а б л и ц а
Инвентарь погребений катакомбных захоронений
Верхне-Салтовского археологического комплекса с дисками из раковины
№
кат./погр.
(могильник)
Воз-
раст
д
и
с
к
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
№ 2/3 (ВСМ-I) 3–5 3 + + + +
№ 16/3 (ВСМ-I) 5–7 1 + + + + + + +
№ 17/2 (ССМ) 3–4 1 + + + + +
№ 68/4 (ВСМ-I) 3–4 1 + +
№ 3/1 (ССМ) 5–7 2 = + + + + + + 1 + +
№ 78/1 (ВСМ-IV) 2–3 1 = + + + 1
№ 99/2 (ВСМ-IV) 4–6 1 = + + + + + 5 + + + + + +
№ 5/1 (РМ) 3–4 3 + + + + 1 +
№ 5/3 (РМ) 2–3 1 + + + + +
№ 24/4 (ВСМ-I) подр. 1 + + + + +
№ 37 (ВСМ-I) подр. 2 + + + + + + +
№ 73/3 (ВСМ-I) подр. 1 + +
№ 50/2 (ВСМ-I) подр. 1 + + + + + + + +
№ 74/3 (ВСМ-I) подр. 2 + + + 2 + + + +
№ 8 (ССМ) подр. 2 + + + + + + 1 +
№ 30/1 (ВСМ-I) подр 3 = + + + +
№ 14/2 (ССМ) подр. 2 + + + + + + + 2 + +
№ 10/2 (ВСМ-I) взр. 1 + + + + +
№ 9/1 (ВСМ-III) взр. 1 = + + 1
№ 72/3 (ВСМ-I) взр. 1 + + + + +
№ 70 (ВСМ-I) взр. 3 + + + + + + + + + + +
№ 12 (ВСМ-III) взр. 2 = + + + +
№ 16 (РМ) взр. 2 = + + + + 2 + +
№ 18/2 (ССМ) взр. 1 = + + + 2 + + +
№ 46/3 (ВСМ-I) взр. 1 + + + + 1 +
№ 31/1 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + + + + + +
№ 43/2 (ВСМ-IV) взр. 3 = + + + 2 +
№ 44/2 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + 1 +
№ 52 (ВСМ-IV) взр. 2 = + + + +
№ 93/2 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + + + + + + + +
В. С. Аксёнов 67
№
кат./погр.
(могильник)
Воз-
раст
д
и
с
к
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
№ 96/1 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + + + + 1 + + + +
№ 117/2 (ВСМ-IV) взр. 1 = = = = = = =
№ 119/2 (ВСМ-IV) взр. 2 = = = = = = 10 + = = = = = =
№ 2/2 (ССМ) взр. 1 = + + + + 2 + + +
№ 111/2 (ВСМ-IV) взр. 3 = + + + 2 + + + +
№ 115/2 (ВСМ-IV) взр. 3 = = + + + + + + + +
№ 38/1 (ВСМ-I) взр. 3 + + + 4 + + +
№ 59/1 (ВСМ-I) взр. 3 = + 0 + + + + + +
№ 59/2 (ВСМ-I) взр. 1 = + + + + 1 + + +
№ 11/1 (ВСМ-III) взр. 1 = + + 1 + + + +
№ 11/2 (ВСМ-I) взр. 2 + + + + 4 + + + +
№ 31/2 (ВСМ-I) взр. 3 + + + + + + + + +
№ 43/1 (ВСМ-I) взр. 1 = + * + + +
№ 66/2 (ВСМ-I) взр. 1 = + + 1 + + + + +
№ 68/3 (ВСМ-I) Взр. 1 = + + 3 + + + + + +
№ 72/2 (ВСМ-I) взр. 1 = + +
№ 75 (ВСМ-I) взр. 1 + + +
№ 19/2 (ВСМ-III) взр. 1 = + + + + + + + +
№ 53/1 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + +
№ 55/3 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + + 1 +
№ 76/2 (ВСМ-IV) взр. 1 = + + + + + + + + + +
№ 113/2 (ВСМ-IV) взр. 2 = + + +
№ 114/2 (ВСМ-IV) взр. 2 = + + + + 2
1 – диск у головы; 2 – диск на груди; 3 – диск на поясе; 4 – бусы; 5 – серьги;
6 – бляшки-нашивки/монеты-нашивки; 7 – бубенчики (штампованные, литые);
8 – пуговицы бронзовые (штампованные, литые); 9 – пронизи бронзовые; 10 – аму-
леты разных типов; 11 – астрагал; 12 – браслет; 13 – перстень/кольцо; 14 – копо-
ушка; 15 – туалетная кисточка; 16 – туалетная коробочка (реликварий); 17 – вор-
ворка; 18 – «рогатая» пряжка; 19 – подвеска-печатка; 20 – элементы поясной гар-
нитуры; 21 – нож; 22 – фибула; 23 – зеркало.
Представленные в захоронениях Верхне-Салтовского, Старо-
Салтовского и Рубежанского могильников пуговицы из раковины
имеют форму круга или овала, в центре которого расположено не-
большое отверстие круглой формы диаметром 0,5–1,0 см (рис. 1).
Диаметр дисков колеблется от 2,2 см (рис. 1, 1) до 6–7 см (рис. 1, 9,
10). При этом диски небольших размеров зачастую почти плоские,
тогда как крупные диски – выпукло-вогнутые. Пуговицы диаметром
2,2–2,7 см чаще всего перламутрового цвета, так как материалом
для них служили створки раковин пресноводных моллюсков – пер-
ловиц (лат. Unio). Вероятно, они изготавливались мастерами из
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 68
местного сырья. Диски диаметром от 3,0 до 7,0 см имеют молочно-
белый цвет, часть их поверхности покрыта светло-коричневым на-
летом. Данные диски изготавливались из створок крупных морских
моллюсков, что свидетельствует об их привозном характере.
Отдельные экземпляры пуговиц имеют еще одно дополнитель-
ное отверстие меньшего размера, расположенное между цен-
тральным отверстием и краем диска (рис. 1, 5, 6). В двух случаях
(кат. № 50, 59 ВСМ-I) в меньшее по диаметру отверстие диска бы-
ла вставлена бронзовая проволочная петелька для подвешивания
к ней каких-то предметов (рис. 1, 6). Два диска (кат. № 96, 118
ВСМ-IV) носят следы ремонта, указывающие на то, что ими доро-
жили (рис. 1, 7, 8). Данные треснувшие пуговицы были дополни-
тельно усилены спаренными бронзовыми пластинками, скреплен-
ными между собой с помощью бронзовых заклепок. Следы более
примитивного ремонта имеет пуговица из катакомбы № 36 Дмитри-
евского могильника [Плетнёва, 1989, рис. 56].
Размер, оформление и особенно материал, из которого изготов-
лены рассматриваемые диски, свидетельствуют, что они вряд ли
могли иметь назначение пуговиц в современном понимании этого
слова. Створки раковин достаточно хрупкие. Поэтому можно пред-
положить, что в костюме аланского населения Подонцовья им от-
водилась другая роль. Материалы из аланских некрополей Север-
ного Кавказа X–XIII вв. свидетельствуют, что диски из раковин вхо-
дили в состав нагрудных ожерелий, соседствуя в них с целым ря-
дом амулетов [Доде, 2001, с. 28, рис. 22, 4]. На то, что таким же об-
разом могли использоваться диски из раковин населением Верхнего
Салтова, указывают следы от шнурка на пуговице из кат. № 44 ВСМ-
I (рис. 1, 4). Возможно также, что диски из раковины вдевались в пе-
тельки из тесьмы, к которым в свою очередь подвешивались бусы и
амулеты, как это было зафиксировано на женском платье VIII–IX вв.
из Мощевой Балки [Иерусалимская, 1992, с. 18, № 22, сх. 6]. Но и в
этом случае они имели назначение своеобразных украшений–аму-
летов, а не пуговиц. Использование раковин в качестве амулетов
«или особняком, или, чаще всего, в соединении с бусами, камнями и
другими мелкими предметами, нанизанными на нитку в виде ожере-
лья, или нашиваемыми на материю», отмечено у многих народов
Северного Кавказа [Чурсин, 1929, с. 22]. Перламутровые просвер-
ленные в центре кружки у северокавказских народов еще в начале
XX в. были связаны с апотропической и лечебной магией [Чурсин,
В. С. Аксёнов 69
1929, с. 23; Лавров, 1959, с. 109, 130]. Перламутру (матери жемчу-
га) многие народы приписывали свойство приносить здоровье, а зна-
чит и долголетие, богатство и счастье, привлекать удачу.
На то, что найденные в салтовских захоронениях диски из рако-
вин служили амулетами-оберегами, указывает их форма, цвет, ма-
териал, из которого они изготовлены. Так, форма дисков указывает
на их связь с солярным культом [Голан, 1993, с. 27, рис. 47, 4]. Бе-
лый/перламутровый цвет данных изделий также не случаен. Если
желтый цвет у многих народов мира отождествлялся с солнцем, то
белый/перламутровый цвет был символом луны. Диск из раковины
моллюска в семантическом плане следует рассматривать как сим-
вол богини, связанной с луной, ибо, как считалось у многих наро-
дов, перламутр содержит частицу лунного света [Тохтабаева,
1991, с. 92]. На почитание луны народами Северного Кавказа ука-
зывает культ богини Мерем, существовавший еще в XIX в. [Лавров,
1959, с. 201]. Подобные круги и кольца белого цвета, но вырезан-
ные из рыбьей кожи или бересты, у некоторых народов Сибири яв-
лялись символом солнца/луны – богини плодородия и подвешива-
лись над колыбелью ребенка, если ребенок проявлял беспокойство
ночью/днем, а со временем включались в состав комплексных аму-
летов (связок) детей [Иванов, 1977, с. 85]. У народов Северного
Кавказа существовал аналогичный обычай: к колыбели ребенка от
дурного глаза подвешивали крупную морскую раковину, известную
под названием «алискури», т.е. ухо русалки [Чурсин, 1929, с. 23].
Материал дисков – створки раковин пресноводных и морских мол-
люсков – свидетельствует и об их связи с водной стихией. У осетин
мифологическим персонажем, в котором сочетаются солярная и
водная стихии, является Дзерасса [Калоев, 1997, с. 375]. Дзерассу,
дочь владыки водного царства Донбеттыра (связь с водной стихи-
ей), характеризует эпитет «сияющая, подобная солнцу и луне» [Ка-
лоев, 1997, с. 375]. Ее образ в текстах сказаний описывается так:
«…волнами падают на пол ее золотые волосы. Солнце смеется на
ее лице, луны блестят на ее груди» [Сказания о нартах, 1981,
с. 33]. Связь Дзерассы с близнецами Ахсаром и Ахсартагом (стар-
шим поколеньем нартов), рождение ею сыновей-близнецов Урыз-
мага и Хамыца в контексте общемирового близнечного культа по-
зволяют видеть в ней образ матери/прародительницы всего живого
(Великой Богини). Об этом свидетельствует и то, что через год по-
сле своей смерти Дзерасса родила от Уастырджи (небожителя, по-
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 70
кровителя мужчин, путников, воинов) Шатану (мать и хозяйку всего
племени нартов), жеребенка Арфана («старшего из коней») и щен-
ка Силама («старшего из собак») [Калоев, 1997, с. 375; Сказания о
нартах, 1981, с. 42–43]. Этот женский образ вводит нас в круг изна-
чальных теогонических, антропогонических и этногонических ми-
фов осетин [Абаев, 1981, с. 6].
Прорезанное в середине дисков круглое отверстие также несет
глубокий семантический смысл. Значение дыр как символа «жен-
ского плодоносящего начала» считается вполне очевидным [Успен-
ский, 1982, с. 51]. Использование самых разнообразных предметов
с отверстиями в магических целях при родах, в обрядах ритуально-
го «перерождения», совершавшихся над больными, слабыми, но-
ворожденными детьми зафиксировано у многих народов и связы-
вается исследователями с пронимальной магией [Щепанская, 1999,
с. 149–190]. Вся пронимальная символика при этом связана с сим-
воликой женского сообщества и с родами/материнством [Щепан-
ская, 1999, с. 152]. Раковина является одним из устойчивых жен-
ских символов (раковина, в которой живет слизняк, называется
«матица» – т.е. мать [Даль, 1995, с. 308]). У многих народов рако-
вина символизирует женское начало, идею плодородия и одновре-
менно осмысливается как образ покровительницы деторождения и
детей [Тохтабаева, 1991, с. 94; Щепанская, 1999, с. 172].
Таким образом, диски из раковин с круглым отверстием посере-
дине из аланских катакомбных захоронений салтово-маяцкой куль-
туры в контексте всего вышесказанного следует рассматривать
в качестве символа Великой богини (подательницы жизни), праро-
дительницы всего живого.
В этом случае интересно местонахождение дисков из раковин в за-
хоронениях Верхне-Салтовского, Старо-Салтовского и Рубежанского
катакомбных могильников (табл.). Материалы раскопок свидетель-
ствуют, что диски встречаются в погребениях детей обоего пола, де-
вочек-подростков и молодых женщин детородного возраста. Для за-
хоронений взрослых мужчин и пожилых женщин такие изделия не ха-
рактерны. При костяке человека обычно находятся 1–2 диска, лишь в
редких случаях их количество достигает трех (кат. № 30 ВСМ-I, № 111
ВСМ-IV) (табл.). Диски из раковин располагались в районе головы,
грудной клетки (шея, плечи) и пояса погребенных людей, т.е. в районе
верхней части тела человека – в местах, связанных, собственно, и
с жизнью (голова, грудь), и с детородной функцией людей (пояс).
В. С. Аксёнов 71
Рис. 1.
Диски из раковин моллюсков:
1 – кат. № 5 Рубежанского могильника; 2, 3 – кат. № 113 ВСМ-IV; 4 – кат. № 44
ВСМ-IV; 5 – кат. № 15 Рубежанского могильника; 6 – кат. № 50 ВСМ-I; 7 – кат.
№ 118 ВСМ-IV; 8 – кат. № 96 ВСМ-IV; 9, 10 – кат. № 119 ВСМ-IV
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 72
Рис. 2.
Захоронения детей с дисками из раковин моллюсков: 1–9 – кат. № 17 (погр. № 2)
Старо-Салтовского могильника; 10–40 – кат. № 3 (погр. № 1) Старо-Салтовского
могильника; 41–55 – кат. № 5 (погр. № 1) Рубежанского могильника
В. С. Аксёнов 73
Нахождение дисков из раковин возле черепа погребенных лю-
дей (рис. 2: 4, 9; рис. 3: 1, 8) указывает на то, что они могли быть
пришиты к головному убору. По этнографическим данным, у наро-
дов Северного Кавказа морские ракушки, пришитые к головному
платку или шапочке [Студенецкая, 1989, с. 59], должны были обе-
регать ребенка от сглаза [Чурсин, 1929, с. 23]. Нашивки из перла-
мутровых пуговиц на головных уборах встречаются у многих наро-
дов [Снесарев, 1969, с. 38; Широкова, 2002, с. 85]. Нашитые на го-
ловной убор диски белого/перламутрового цвета отвлекали взгляд
чужого человека от ребенка и в тоже время отдавали его под по-
кровительство Великой Богини, символом которой они являлись.
В этом случае они вполне сопоставимы по своему семантическому
значению с круглыми бронзовыми бляшкам, нашитыми на налоб-
ные ленты аланских девочек, уже прошедших обряд инициации, но
еще не достигших брачного возраста [Иерусалимская, 1992, с. 7,
62, фото 4]. Связь этих бронзовых бляшек-нашивок с культом солн-
ца/луны подтверждается присутствием на некоторых экземплярах
солярных символов – косого креста, креста в круге [Аксёнов, 1999,
рис. 5, 31; Аксёнов, 2001, рис. 6, 13, 14]. В этом плане показательно,
что некоторые диски из раковин, найденные в северокавказских по-
гребениях VIII–IX вв., также украшены солярным орнаментом в виде
лучей, отходящих от центрального отверстия (кат. № 18 Тарского мо-
гильника), или же орнаментированы дополнительными окружностями
вокруг центрального отверстия (кат. № 27 Тарского могильника)
[Кантемиров, Дзаттиаты, 1995, табл. XX, 18, 19; XXXIV, 3, 4].
Диски, найденные на уровне пояса погребенных людей (рис. 2:
52, 55; рис. 3: 9, 24, 25), вполне могли быть вплетены в косы или
входить в состав накосных украшений. Данный тип украшений, по
данным этнографии, в основном характерен для убора девочек и
молодых девушек, еще не вступивших в брак. Украшения в виде
диска с отверстием посередине у тувинцев и теленгитов вплетались
в накосные украшения девочек с 5–6-летнего возраста [Дьяконова,
1988, с. 169]. У тюркских народов Сибири молодые девушки на 3–
5 кос привязывали накосное украшение («тана поос», «чач пууш»),
в состав которого входили от 3 до 9 перламутровых блях/пуговиц
«тана» [Бутанаев, 2006, с. 568; Клюева, Михайлова, 1988, рис. 9а,
123]. В день свадьбы алтайцы к одному из шнуров накосных укра-
шений невесты привязывали кружок 1,5–3 см в диаметре из кости,
рога, перламутра, фаянса с отверстием внутри (украшение «тана»),
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 74
входивший в состав украшения «чач пууш». После свадьбы само
украшение «чач пууш» уже не носили, а пуговица «тана» подвеши-
валась к соединенным вместе косам [Потапов, 1951, с. 44; Клюева,
Михайлова, 1988, с. 120]. У киргизов наряду с таким украшением
плечевой одежды, как круглые перламутровые пластины «тана»,
существовала полная ей аналогия в металле – брошь «тооноч»,
представляющая собой круглую серебряную пластину небольших
размеров с вырезанным в середине круглым отверстием [Борозна,
1974, с. 43]. У девочек же наиболее распространенным накосным
украшением были ракушки каури (народы Амура, хакасы, тувинцы,
народы Средней Азии и др.) [Борозна, 1975, с. 288; Клюева, Михай-
лова, 1988, с. 115, 118, 120, рис. 9б, 10а, 10б, 11]. Раковины в каче-
стве амулета, оберегающего от сглаза, известны у многих народов
[Столба, 2009, с. 118; Чурсин, 1929, с. 22].
По этнографическим материалам, роль вплетенных в косы рако-
вин сводится к продуцирующей функции.
Диски из раковин, найденные в районе шеи и грудной клетки,
могли входить в состав как нагрудных украшений (рис. 2: 10, 34;
рис. 3: 43, 50; рис. 4: 1, 2), так и просто пришиваться к верхней оде-
жде. В этом случае они играли роль оберега, осуществляя магиче-
скую защиту такого важного органа девушки и молодой женщины,
как грудь. Аналог такого нагрудного охранительного украшения, в со-
став которого входило от 3 до 5 перламутровых пуговиц, известен у
хакасов под названием «пого» [Тудоякова, рис. 5]. Назначение пого
связано с важным событием в жизни человека – вступлением в брак,
созданием семьи. Надевали его замужние, семейные, многодетные
женщины поверх праздничной (свадебной) одежды. Обычно пого
делала мать еще до замужества дочери. Данное украшение у наро-
дов Сибири имеет глубокие корни (аналоги его встречаются уже в
комплексах раннего железного века). В XX в. у хакасов произошла
трансформация данного нагрудного украшения – по праздникам мо-
лодые женщины надевали распашной кафтан, на лацканы которого
нашивались перламутровые пуговицы («тана») или раковины каури,
а под лацканом на левом борту у застежки нашивались 3, 6, 9 (по 3
в 3 ряда) перламутровые пуговицы «тана» [Бутанаев, 2006, с. 565;
Фёдорова, 2006, с. 153, рис. 23]. Вероятно, подобный вид нагрудных
украшений мог существовать и у раннесредневековых алан в бас-
сейне Северского Донца и Северного Кавказа, так как в одежде жен-
щин XVIII–XIX вв. у адыгов, осетин и чеченцев были зафиксированы
В. С. Аксёнов 75
круглые серебряные бляхи с простым орнаментом, нашивавшиеся
попарно около воротника рубахи или около плеча [Студенецкая,
1989, с. 201, рис. 39а], т.е. в тех местах, где нами были зафиксиро-
ваны пряжки из раковин моллюсков в кат. № 119 Верхне-Салтовско-
го IV могильника (рис. 1: 9, 10). Как тут не вспомнить описание Дзе-
рассы в осетинском эпосе: «Солнце смеется на ее лице, луны бле-
стят на ее груди» [Сказания о нартах, 1981, с. 33]. Именно это мы и
видим в захоронении молодой женщины 22–25 лет из катакомбы
№ 119 (рис. 4: 2). То, что подобные нагрудные украшения-обереги
были широко распространены в раннем средневековье у разных на-
родов Евразии, подтверждается наборами женских ожерелий с ум-
боновидными бляхами у народов Крыма, в пеньковских древностях
V–VII вв. [Айбабин, 1999, рис. 69; Гавритухин, Обломский, 1996,
рис. 57, 59, 9]. В более позднее время, например, у таджиков полу-
чили распространение украшение «рохти мугра», состоящее из не-
скольких нитей одноцветного бисера через определенные проме-
жутки, перехваченные 2–3 белыми плоскими круглыми пуговицами
или бусинами «садаф» (перламутровые раковины) [Чвырь, 1977,
с. 29, рис. 12; 17, 2; табл. 7, 24]. Приблизительно так же были распо-
ложены три диска из раковин на теле погребенной женщины из
кат. № 111 Верхне-Салтовского IV могильника (рис. 4: 1). Здесь мы
имеем дело с явлениями одного порядка. Таким образом, диски из
раковин, найденные на груди захоронений аланского населения сал-
тово-маяцкой культуры, по-видимому, входили в состав нагрудных
украшений девушек-невест и молодых женщин, находящихся в пе-
риоде активного осуществления ими репродуктивных функций.
В ряде случаев диски из раковины размещались в районе пояса в
комплекте с амулетами, туалетной коробочкой, копоушкой, туалет-
ной кисточкой, ножом и т.п. (кат. № 11, 38, 43, 50 ВСМ-I) (табл.). Ве-
роятно, диск из раковины мог быть просто подвешен на шнуре к поя-
су или украшать сумочку, в которой находились туалетные принад-
лежности. В данном случае диск из раковины – символ Великой Бо-
гини – на поясе женщины вполне мог выступать зрительным марке-
ром принадлежности ее к группе замужних женщин, имеющих детей.
Таким маркером у некоторых народов, как свидетельствуют данные
этнографии, являлись подвешенные к поясу мешочки с зашитыми в
них пуповинами детей, по количеству и форме которых можно было
определить не только число детей у данной женщины, но и их пол
[Каруновская, 1927, с. 25, рис. 2; Потапов, 1951, с. 43, рис. 36, 37].
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 76
Рис. 3.
Захоронения подростков с дисками из раковин моллюсков: 1–8 – кат. № 73 (погр.
№ 3) ВСМ-I; 9–26 – кат. № 8 Старо-Салтовского могильника; 27–50 – кат. № 14
(погр. № 2) Старо-Салтовского могильника
В. С. Аксёнов 77
Рис. 4.
Захоронения молодых женщин с дисками из раковин моллюсков:
1 – кат. № 111 (погр. № 2) ВСМ-IV; 2 – кат. № 119 (погр. № 2) ВСМ-IV
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 78
Рассмотренные материалы показывают, что диски из раковин у
алан Подонцовья следует, по-видимому, рассматривать в качестве
символа Великой Богини, подательницы жизни, прародительницы
всего живого. В таком случае присутствие дисков в аланских ката-
комбных погребениях детей обоего пола, девочек-подростков, мо-
лодых женщин детородного возраста вполне объяснимо, ибо
именно эта группа населения наиболее нуждалась в защите богини
плодородия и подательницы жизни. Предположительно, то, что эти
диски находились как амулеты на головных уборах, в составе укра-
шений кос, в комплекте нагрудных украшений может рассматривать-
ся в качестве зрительного маркера возраста индивида и его соци-
ального положения в обществе (дети, девочки-подростки, девушки-
невесты и женщины репродуктивного возраста). Не исключено и
применение данных дисков аланами в обрядах пронимальной магии,
целью которых было лечение от сглаза, испуга и т.п., а также обре-
тение людьми определенных положительных качеств (силы, лов-
кости, здоровья, ума), как это имело место у других народов (сла-
вян, народов Сибири и Средней Азии) [Щепанская, 1999, с. 163–
168; Иванов, 1977, с. 88]. Мода на данные амулеты распространи-
лась у алан Северного Кавказа в VIII–IX вв. [Албегова, 2001, с. 89,
рис. 4, 18–20] и потом уже была принесена переселенцами в бас-
сейн Северского Донца. В салтово-маяцких древностях, как сви-
детельствуют материалы Верхне-Салтовского, Старо-Салтовского
и Рубежанского катакомбных могильников, амулеты в виде дисков
из раковин характерны для комплексов второй половины VIII –
IX в. При этом амулеты в виде дисков из раковин моллюсков в
большей степени являлись неотъемлемой частью костюма деву-
шек, достигших брачного возраста, и женщин-матерей, ассоции-
руясь со статусом взрослой женщины. Присутствие дисков из ра-
ковин в костюме детей предполагало, по-видимому, обращение к
защитной силе материнства и распространение на них магических
сил Великой Богини.
Небольшое количество найденных дисков из раковин по срав-
нению с количеством исследованных женских захоронений на
упомянутых могильниках бассейна Северского Донца объясняет-
ся, по-видимому, тем, что данные предметы как символы мате-
ринства и амулеты, способствующие деторождению, могли пере-
даваться от матерей дочерям при достижении ими определенного
возраста или при вступлении в брак, а также от женщин, имеющих
В. С. Аксёнов 79
много детей, – бездетным молодым женщинам. Подобные дейст-
вия отмечены учеными-этнографами у самых разных народов
мира.
Литература
Абаев В. И. Нартовский эпос осетин // Сказания о нартах. Цхинвали, 1981.
Айбабин А. И. Этническая история ранневизантийского Крыма. Симферо-
поль, 1999.
Аксёнов В. С. Старосалтовский катакомбный могильник // Vita antigua.
1999. № 2.
Аксёнов В. С. Рубежанский катакомбный могильник салтово-маяцкой куль-
туры на Северском Донце // Донская археология. 2001. № 1–2.
Албегова З. Х. Палеосоциология аланской религии VII–IX вв. (по материа-
лам амулетов из катакомбных погребений Северного Кавказа и Сред-
него Дона) // РА. 2001. № 2.
Афанасьев Г. Е. Донские аланы. Социальные структуры алано-ассо-
буртасского населения бассейна Среднего Дона. М., 1993.
Борозна Н. Г. Виды женских украшений у народов Средней Азии и Казах-
стана (в связи с подготовкой Историко-этнографического атласа) // СЭ.
1974. № 1.
Борозна Н. Г. Некоторые материалы об амулетах-украшениях населения
Средней Азии // Доисламские верования и обряды в Средней Азии. М.,
1975.
Бутанаев В. Я. Хакасы // Тюркские народы Сибири. М., 2006.
Гавритухин И. О., Обломский А. М. Гапоновский клад и его культурно-
исторический контекст. М., 1996.
Голан А. Миф и символ. М., 1993.
Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 2. М., 1995.
Доде З. В. Средневековый костюм народов Северного Кавказа. Очерки
истории. М., 2001.
Дьяконова В. П. Детство в традиционной культуре тувинцев и теленги-
тов // Традиционное воспитание детей у народов Сибири. Л., 1988.
Иванов С. В. О детских «амулетах» нанайцев // Сборник МАЭ. Т. 33. 1977.
Иерусалимская А. А. Кавказ на шелковом пути. Каталог временной вы-
ставки. СПб., 1992.
Калоев Б. А. Дзерасса // Мифы народов мира. Т. 1. М., 1997.
Кантемиров Э. С., Дзаттиаты Р. Г. Тарский катакомбный могильник
VIII–IX вв. // Аланы: история и культура. Владикавказ, 1995.
“Хазарский альманах”. Том 13. Москва 2015 80
Каруновкая Л. Э. Из алтайских верований и обрядов, связанных с ребен-
ком // Сборник МАЭ. Т. 6. 1927.
Клюева Н. И., Михайлова Е. А. Накосные украшения у сибирских наро-
дов // Сборник МАЭ. Т. 42. 1988.
Лавров Л. И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев // Труды
ИЭ АН СССР. Т. 51. 1959.
Плетнёва С. А. На славяно-хазарском пограничье. Дмитриевский архео-
логический комплекс. М., 1989.
Потапов Л. П. Одежда алтайцев // Сборник МАЭ. Т. 13. 1951.
Сказания о нартах. Цхинвали, 1981.
Снесарев Г. П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков
Хорезма. М., 1969.
Столба В. Ф. Бусы, подвески и амулеты: вера в сглаз у греческого и ме-
стного населения Таврики // ВДИ. 2009. № 2.
Студенецкая Е. Н. Одежда народов Северного Кавказа XVIII–XX вв. М.,
1989.
Тохтабаева Ш. Ж. Семантика казахских украшений // СЭ. 1991. № 1.
Тудоякова Э. К. Пого – женское нагрудное украшение хакасов // festival.
1september.ru/articles/514548/.
Фёдорова Е. Г. Украшения верхней плечевой одежды народов Сибири
(народы Приамурья, Приморья, Сахалина, долганы, якуты, народы
Южной Сибири) // Сборник МАЭ. Т. 51. 2006.
Чвырь Л. А. Таджикские ювелирные украшения. М., 1977.
Чурсин Г. Ф. Амулеты и талисманы кавказских народов. Махачкала, 1929.
Широкова З. А. Детская одежда таджиков и связанные с ней обряды // ЭО.
2002. № 4.
Щепанская Т. Б. Пронимальная символика // Сборник МАЭ. Т. 47. 1999.
Сокращения
ВДИ – Вестник древней истории
ИЭ – Институт этнографии
МАЭ – Музей антропологии и этнографии
РА – Российская археология
СЭ – Советская этнография
ЭО – Этнографическое обозрение
В. С. Аксёнов 81
V. S. Aksyonov
Buttons of mollusk shells in Alani population
of Saltovo-Mayaki culture
(materials of the catacomb burial grounds
of the Severskiy Donets basin)
Summary
The paper considers the buttons (disks) from the mollusk shells, which
originate from 53 catacomb burial of the Verhne-Saltovskogo (45 burials),
Staro-Saltovskogo (6 burials) and Rubezhansky (2 burials) and are stored in
the Kharkov Historical Museum (91 examples). Materials of excavations show
that the disks are found in the graves of children of both sexes, adolescent girls
and young women of childbearing age. Such products are not typical for burials
of adult men and older women. At human skeleton is 1–2 disks, and only in
rare cases their number reaches three (cat. № 30 ВСМ-I, № 111 ВСМ-IV).
Discs from the shell are placed in the area of the head, thorax (neck, shoulder)
and belt of buried people, i.e. in the area of the upper part of the human body –
in places associated with life and proper (head, chest), and the reproductive
functions of people (belt). In semantic plane, we are inclined to believe that
these buttons are a symbol of the Great Goddess, the foremother of all living
things – the daughter of the lord of the water kingdom Dzerassu. Presence in
the suits of children, girls of marriageable age, brides and women of childbear-
ing age of buttons from mollusk shells (symbol of the Great Goddess) on the
other – serves as a marker of age of the individual and his social status in the
society.
|