Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)

Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)

В статье рассмотрен проект организации исследований и охраны херсонесского городища, разработанный в 1887 г. Императорской археологической комиссией (ИАК). Документ был подготовлен товарищем председателя ИАК В. Г. Тизенгаузеном....

Ausführliche Beschreibung

Gespeichert in:
Bibliographische Detailangaben
Datum:2014
1. Verfasser: Шаманаев, А.В.
Format: Artikel
Sprache:Russian
Veröffentlicht: Кримський філіал Інституту археології НАН України 2014
Schriftenreihe:Херсонесский сборник
Online Zugang:http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/173073
Tags: Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
Назва журналу:Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Zitieren:Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.) / А.В. Шаманаев // Херсонесский сборник. — 2013-2014. — Вип. 18. — С. 239-246. — Бібліогр.: 23 назв. — рос.

Institution

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
id irk-123456789-173073
record_format dspace
spelling irk-123456789-1730732020-11-21T01:26:30Z Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.) Шаманаев, А.В. В статье рассмотрен проект организации исследований и охраны херсонесского городища, разработанный в 1887 г. Императорской археологической комиссией (ИАК). Документ был подготовлен товарищем председателя ИАК В. Г. Тизенгаузеном. У статті розглянуто проект організації досліджень і охорони Херсонеського городища, розроблений в 1887 р. Імператорською археологічною комісією (ІАК). Документ був підготовлений товаришем голови ІАК В. Г. Тизенгаузеном. The paper discusses the project on the studying and protection of the ancient city of Chersonesos developed by the Imperial Archaeological Commission (IAC) in 1887. The document prepared by IAC vicechair Vladimir Tiesenhausen. 2014 Article Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.) / А.В. Шаманаев // Херсонесский сборник. — 2013-2014. — Вип. 18. — С. 239-246. — Бібліогр.: 23 назв. — рос. XXXX-0129 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/173073 ru Херсонесский сборник Кримський філіал Інституту археології НАН України
institution Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection DSpace DC
language Russian
description В статье рассмотрен проект организации исследований и охраны херсонесского городища, разработанный в 1887 г. Императорской археологической комиссией (ИАК). Документ был подготовлен товарищем председателя ИАК В. Г. Тизенгаузеном.
format Article
author Шаманаев, А.В.
spellingShingle Шаманаев, А.В.
Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
Херсонесский сборник
author_facet Шаманаев, А.В.
author_sort Шаманаев, А.В.
title Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
title_short Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
title_full Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
title_fullStr Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
title_full_unstemmed Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.)
title_sort проект организации изучения и охраны херсонесского городища императорской археологической комиссии (1887 г.)
publisher Кримський філіал Інституту археології НАН України
publishDate 2014
url http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/173073
citation_txt Проект организации изучения и охраны херсонесского городища Императорской Археологической Комиссии (1887 г.) / А.В. Шаманаев // Херсонесский сборник. — 2013-2014. — Вип. 18. — С. 239-246. — Бібліогр.: 23 назв. — рос.
series Херсонесский сборник
work_keys_str_mv AT šamanaevav proektorganizaciiizučeniâiohranyhersonesskogogorodiŝaimperatorskojarheologičeskojkomissii1887g
first_indexed 2025-07-15T09:36:38Z
last_indexed 2025-07-15T09:36:38Z
_version_ 1837705146601046016
fulltext 239 Херсонесский сборник. Выпуск 18 А. В. ШАМАНАЕВ ПРОЕКТ ОРГаНИЗаЦИИ ИЗУЧЕНИЯ И ОХРаНЫ ХЕРСОНЕССКОГО ГОРОДИЩа ИМПЕРаТОРСКОЙ аРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ КОМИССИИ (1887 г.) Для истории изучения Херсонесского городи- ща 1888 г. является одной из наиболее значимых дат. С этого года археологические раскопки памят- ника, а также его охрана полностью перешли в ве- дение Императорской Археологической Комис- сии (ИАК), курировавшей эти вопросы до 1919 г. [Стоянов 2009: 522–555]. До 1888 г. ведущую роль в изучении и сохранении памятника играло Одес- ское общество истории и древностей (ООИД). В 1876–1886 г. эта организация осуществляла рас- копки на городище, в 1887 г. исследования, фор- мально, курировались совместно ООИД и ИАК [Юргевич 1886: 57–58; Иванов 1912: 173–174; Гриневич 1927: 18–23; Сорочан, Зубарь, Марчен- ко 2000: 25–26; Тункина 2002: 256–280, 533–534]. Деятельность ИАК в Херсонесе, продолжи- тельная по времени, масштабная по объему вы- полненных работ и научному значению полу- ченных результатов, давно привлекает внимание исследователей. В многочисленных статьях, раз- делах ряда монографий, рассмотрены различные аспекты организации и методики археологических раскопок, развития системы охраны памятни- ка, взаимодействия ИАК с военным ведомством, представителями церковных структур и т. д. [см. напр.: Бобринский 1905: 178–184; Иванов 1912: 174–178; Гриневич 1927: 23–40; Якобсон 1959: 11–14; Романчук 2000: 16–22; Сорочан, Зубарь, Марченко 2000: 24–42; Стоянов 2009: 522–555; Калиновский 2012: 157–224]. Особое внимание исследователи уделили истории перехода Херсонесского городища под контроль Императорской Археологической Ко- миссии, после чего, по словам Е. Э. Иванова, наступил «цветущий период херсонесских рас- копок» [Иванов 1912: 175]. Стоит отметить, что уже в начале XX в. начала формироваться тра- диция противопоставления исследовательских практик Одесского общества истории и древно- стей и Императорской Археологической Комис- сии. Так, А. А. Бобринский (председатель ИАК в 1886–1919 г.) считал, что до 1888 г. все раскопки и охрана памятника осуществлялись на низком научно-методическом уровне [Бобринский 1905: 177–178]. Е. Э. Иванов указал на ошибки ООИД, проявившиеся в плохой организации работ и над- зора за ними, утрате ценных находок, отсутствии стратегии исследований. К заслугам ИАК он от- нес планомерность работ, их масштабность, высо- кий уровень организации и методики археологи- ческих исследований [Иванов 1912: 173–176]. Другой поход к оценке деятельности ООИД и ИАК в Херсонесе представлен в книге К. Э. Гри- невича. Он дал характеристику, как достижений, так и проблем, сопровождавших археологические раскопки этих организаций, попытался устано- вить причины успехов и неудач. К. Э. Гриневич оценил работы ООИД как время первых «систе- матических раскопок Херсонеса» и отметил, что «общая линия подхода к раскопкам городища была взята совершенно правильно» [Гриневич 1927: 18]. При рассмотрении деятельности ИАК, исследователь отметил отсутствие на начальном этапе плана работ, «разбросанность» по городищу объектов изучения, децентрализованное хранение находок [Гриневич 1927: 24–40]. В целом, он выя- вил схожие проблемы ООИД и ИАК, и не отметил существенной разницы в методике исследований. Позже, А. Л. Якобсон, дал негативные оценки деятельности как ООИД, так и ИАК. Работы Одес- ского общества он считал антинаучными во всех отношениях. Менее категорично ученый высказал- ся об исследованиях Императорской Археологиче- ской Комиссии. Однако его суждения о заведую- щих раскопками демонстрируют представления исследователя о низкой научной квалификации археологов. Так, о К. К. Косцюшко-Валюжиниче он писал как о дилетанте, который не понимал «самых элементарных требований методики раскопок» и пренебрегал этими требованиями; Р. Х. Лепер — не уделял должного внимания раскопкам, не писал отчеты; Л. А. Моисеев — «мало проявил себя как в научном, так и организационном отношении» [Якобсон 1959: 13–14]. Суждения о деятельности ООИД и ИАК в Херсонесе, сложившиеся к середине XX в., 240 Шаманаев А. В. Проект организации изучения и охраны херсонесского городища... были пересмотрены в 1990–2000-х гг. В частно- сти, А. И. Романчук, полагает, что исследования ООИД не имели существенного научного значе- ния. В тоже время, раскопки ИАК, хотя и не были «систематическими и планомерными», но их основными недостатками были «отсутствие де- тальной фиксации и паспортизации находок» [Ро- манчук 2000: 15, 17, 22]. Близкая точка зрения, но с менее категоричными оценками, представле- на и в коллективной монографии С. Б. Сорочана, В. М. Зубаря, Л. В. Марченко [Сорочан, Зубарь, Марченко 2000: 24–42]. Необходимо отметить, что публикация фун- даментального исследования по истории Импе- раторской Археологической Комиссии позволила кардинально изменить представления о деятель- ности этой организации [Императорская Архео- логическая Комиссия 2009]. Один из разделов монографии посвящен вкладу ИАК в изучение и сохранение Херсонесского городища [Стоя- нов 2009: 522–555]. Р. В. Стоянов, полагает, что исследовательская и административная работа, проделанная ИАК, привела к тому, что Херсонес стал наиболее изученным античным центром Се- верного Причерноморья, несмотря на серьезные недостатки методики раскопок. Также, Комиссия первой смогла создать «систему мер по охране открытых памятников и сохранению древностей, найденных на территории городища» [Стоянов 2009: 555]. Данная оценка, конечно, не исключа- ет продолжения дискуссии о деятельности ИАК в Херсонесе. В целом, исследование Р. В. Стояно- ва, насыщенное большим фактическим материа- лом, и дающее целостное представление о рабо- тах ИАК на памятнике, показывает необходимость и перспективность дальнейшей разработки вопро- сов истории археологических исследований и ор- ганизации охраны Херсонесского городища. Как было показано выше, одним из обсуждае- мых в научной литературе, является вопрос о си- стемности и планомерности исследовательских работ на памятнике как ООИД, так и ИАК. В свя- зи с этим, важным можно признать выявление документальных источников, характеризующих подходы к решению этих проблем организаторами раскопок. Судя по всему, наличие «программы» исследований ИАК в Херсонесе, впервые отметил А. Л. Якобсон, на основании опубликованного от- чета Императорской Археологической Комиссии за 1888 г. [Якобсон 1959: 11]. Позже, А. И. Ро- манчук привела несколько положений из рапор- та А. А. Бобринского Министру Императорского Двора (1887), в котором речь идет о необходимо- сти разработки плана и системном подходе к ор- ганизации исследований [Романчук 2000: 16–17]. К сожалению, выявленные материалы позволяли говорить только о нескольких общих принципах деятельности ИАК в Херсонесе: продолжение си- стематических раскопок, организация музея и мер по охране памятника [Доклад 1891: CCV–CCVI]. Р. В. Стоянову удалось выявить наличие це- лостного плана изучения и организации охраны Херсонесского городища Археологической Ко- миссией в Рукописном архиве Научного архива Института истории материальной культуры РАН (Санкт-Петербург), а также опубликовать основ- ные положения этого проекта [Стоянов 2009: 527]. Данный документ представляет собой ра- порт старшего члена ИАК (с 1876 по 1894 г., с 1894 по 1900 г. — товарища председателя Ко- миссии) Владимира Густавовича Тизенгаузена (1825–1902) Министру Императорского Двора (1882–1894) Иллариону Ивановичу Воронцову- Дашкову (1837–1916) от 27 июля 1887 г. [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34–36 об.]. Подробный анализ положений этого плана позво- ляет лучше понять принципы деятельности ИАК в Херсонесе в конце 1880-х — начале 1890-х гг. Изучение рапорта В. Г. Тизенгаузена 1887 г. представляет интерес в сравнении с аналогичным документом Одесского общества истории и древ- ностей 1876 г. Несмотря на сложившееся у ряда исследователей мнение об отсутствии у ООИД системного подхода и планомерности исследо- ваний Херсонеса, документальные материалы свидетельствуют о существенно иной ситуации. В фондах Государственного архива города Сева- стополя сохранилось извещение ООИД от 6 мар- та 1876 г. на имя настоятеля монастыря игумена о. Анфима (Казимирова) с изложением програм- мы исследований памятника и план мер по орга- низации его охраны [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21–21 об.; Шаманаев 2012: 215–222]. Сравнение двух проектов исследовательской и охранной ра- боты (1876 и 1887 г.) дает важную информацию для понимания развития этих направлений дея- тельности российских археологов XIX в. Рапорт В. Г. Тизенгаузена был подготовлен в ответ на запрос министра Императорского Двора от 27 июня 1887 г. о мерах по обеспечению сохране- ния Херсонесского городища, в связи с известным обращением главы Московского археологического общества П. С. Уваровой (1840–1924) к Алексан- дру III от 5 июня 1887 г. [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34; Стоянов 2009: 526]. Судя по всему, при подготовке рапорта В. Г. Тизенгаузен ориентировался на заключе- ние министра народного просвещения И. Д. Де- 241 Херсонесский сборник. Выпуск 18 лянова (1818–1897), подготовленного совместно с обер-прокурором Святейшего Синода К. П. По- бедоносцевым (1827–1907) и помощником пред- седателя Русского археологического общества А. Ф. Бычковым (1818–1899). Этот документ был выполнен по распоряжению императора и со- держал оценки фактам, изложенным в письме П. С. Уваровой, а также предложения по измене- нию ситуации в Херсонесе [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 286–289]. Кроме того, В. Г. Тизенгаузен об- ратился за консультациями к известным специа- листам — Н. П. Кондакову (1844–1925), И. И. Тол- стому (1858–1916), предложения которых были учтены при подготовке рапорта [письмо И. И. Тол- стого от 9 июля 1887 г. см.: НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 28–29 об.]. Наиболее пространной частью документа яв- ляется параграф, посвященный археологическим исследованиям памятника. Общая цель проек- та В. Г. Тизенгаузена заключалась в том, чтобы «Ежегодно производить систематические раскоп- ки, часть которых будет обращена на расследова- ние города, с целью расчистить улицы, площади и вообще определить топографическое положение древнего Херсонеса, другая — на исследование тамошних древних могил» [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.-35]. Как по содержа- нию, так и по форме эта установка практически не отличалась от той, которую определило ООИД в 1876 г. [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21 об.]. Однако, если Одесское общество истории и древностей с 1876 по 1886 г., по крайней мере, формально, было единственным организато- ром раскопок, то проект 1887 г. предусматри- вал разделение этой обязанности между ООИД и ИАК. Предполагалось, что эти организации должны разработать «подробный план раскопок». При этом, за Археологической Комиссией закре- плялось доминирующее положение, так как Одес- ское общество могло только содействовать состав- лению проекта исследований [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.-35]. Необходимо отметить, что фактическое поло- жение, как ООИД во второй половине 1870-х — середине 1880-х гг., так и ИАК в конце 1880-х — 1910-х гг. было существенно сложнее простых формулировок проектов 1876 и 1887 г. На тер- ритории Херсонесского городища пересекались сферы интересов монастыря св. Владимира и во- енного ведомства, которые противоречили це- лям научного изучения и сохранения памятника. Одесское общество изначально пыталось решить эту проблему путем привлечения к раскопкам, как священнослужителей, так и представителей военного ведомства. Для этого был создан колле- гиальный орган — раскопочный комитет [Отчет 1877: 10]. Однако, если с монастырем удавалось прийти к компромиссу, то военное ведомство практически игнорировало интересы археологов [Бертье-Делагард 1893: 10]. Археологическая Ко- миссия также была вынуждена уступать военному ведомству, а отношения с монастырем складыва- лись сложные. Одним из последствий обращения П. С. Уваровой к императору в 1887 г. стал катего- рический запрет «монашествующим производить раскопки» [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 294–294 об.]. Не исключено, что на этом фоне руководство ИАК сочло возможным диктовать монастырю свои условия. Первоначально Археологическая Комис- сия пыталась заставить монастырь ограничить хо- зяйственную деятельность, разрушительную для культурного слоя памятника. После ряда более или менее острых конфликтов, обитель и Комис- сия были вынуждены пойти на взаимные уступки и документально зафиксировать в 1896 г. принци- пы сосуществования на городище монахов и архе- ологов [Шаманаев 2009: 5–15; Калиновский 2012: 166–185]. В конце параграфа, определявшего цель и по- рядок организации раскопок Херсонеса, был за- тронут вопрос о финансировании исследований. Археологические работы В. Г. Тизенгаузен оценил в 4000 руб. в год, не считая жалования сторожу — 500 руб. ежегодно [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.-35]. Документ не содержит каких- либо расчетов, обосновывающих эти суммы. Воз- можно, они были определены исходя из нескольких обстоятельств. Одесское общество истории и древ- ностей получало 1000 руб. в год на проведение ис- следований и меры по охране городища из средств Святейшего Синода (с 1876 по 1881 г.) и Министер- ства народного просвещения (с 1882 по 1885 г.) [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21; Гриневич 1927: 22]. В докладной записке И. Д. Делянова затраты на раскопки, устройство музея и содержание сто- рожа были определены в пределах 3000–5000 руб. в год. [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 286 об.-287]. И. И. Толстой в письме В. Г. Тизенгаузену от 9 июля 1887 г. рекомендовал указать в докладной записке на имя министра двора, что кроме расходов на рас- копки, дополнительного финансирования потребу- ют содержание музея и реставрационные работы «о чем Комиссией будут составляться особые до- клады» [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 29]. В. Г. Тизенгаузен предпочел не поднимать во- прос о дополнительных затратах, но прямо связал 4000 руб. именно с производством раскопок [НА ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.]. 242 Шаманаев А. В. Проект организации изучения и охраны херсонесского городища... Фактические объемы финансирования всех видов работ в Херсонесе составляли 2000 руб. с 1888 г., с 1890 г. — 4500 руб., с 1898 г. — 6000 руб., с 1902 г. они выросли до 7840 руб. [Гриневич 1927: 27; Стоянов 2009: 529–532]. Важно подчеркнуть, что еще три параграфа рапорта В. Г. Тизенгаузена были посвящены про- блемам сохранения и музеефикации древностей Херсонесского городища, что также сближает до- кумент с проектом Одесского общества истории и древностей 1876 г. Различия между планами отражают в большей степени изменения режима использования территории памятника, чем транс- формацию концепции охранной и музейной рабо- ты на археологических объектах [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.-36; ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21 об.]. Прежде всего, Археологической Комиссии пришлось учесть активизацию строительной деятельности военного ведомства на городище. С этой проблемой столкнулось еще Одесское об- щество, когда в 1885–1886 гг. военное ведомство начало масштабные работы по укреплению линии береговой обороны Севастополя [Отчет 1886: 9]. Возведение военных объектов наносило невоспол- нимый ущерб культурному слою памятника, спо- собствовало утрате артефактов [Бертье-Делагард 1893: 10]. На эти обстоятельства обратил внима- ние В. Г. Тизенгаузен в своем рапорте, указав, что отсутствие взаимодействия между ИАК и воен- ными «лишило Комиссию множества интересных памятников древности, которые по слухам были найдены при производстве этих работ, ставших известными Комиссии только тогда, когда они уже были окончены» [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 36]. Для предотвращения таких случаев предла- галось «Просить военное ведомство, чтобы оно, в случае возведения каких-либо укреплений в тех местах, своевременно уведомляло Комиссию о та- ких работах и этим давало бы ей возможность принимать нужные меры к обеспечению таких археологических открытий, которые могут быть сделаны при производстве земляных фортифика- ционных работ» [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 36]. На фоне изменения военно-политической об- становки на рубеже XIX–XX в. Севастополь по- лучил статус военной крепости. В связи с этим в 1890 г. был разработан проект развития обо- ронительной линии, затрагивавший территорию Херсонесского городища [Крестьянников 2006: 67–70]. К 1906 г. на памятнике были размеще- ны бетонно-земляные артиллерийские батареи № 12 и 13 (западная часть), временная батарея пушек системы Кане (восточная часть), минная станция, тоннельные погреба (на берегу Каран- тинной бухты), караульный дом, склады, шлю- почные сараи. Всего военные объекты занимали 32 десятины (около 34 га) городища. Кроме это- го, военное ведомство планировало построить казармы, офицерские флигеля и другие объекты военной инфраструктуры. В целом крепость пре- тендовала на 50,5 десятин (около 54,5 га) на про- странстве между Карантинной и Стрелецкой бух- тами [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 37, л. 57–58 об.]. Таким образом, в случае полной реализации этих планов, большая часть памятника оказалась бы застроена военными сооружениями. В значительной сте- пени «разбросанность» раскопок К. К. Косцюшко- Валюжинича была обусловлена необходимостью учитывать деятельность военных инженеров на территории Херсонеса. Другая проблема, решение которой предусма- тривал план В. Г. Тизенгаузена, заключалась в ор- ганизации физической охраны городища. К со- жалению, хищения находок и акты вандализма регулярно имели место на памятнике. Одесское общество истории и древностей, монастырское начальство, полиция пытались бороться с этим злом различными методами: разъяснениями зна- чимости херсонесских древностей, угрозами преследования за кражу церковного имущества, привлечением монашествующих лиц к надзору за посетителями и др. [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 62–62 об., 95 об.; Императорское Одесское обще- ство 1885: 108; Гриневич 1927: 12–15]. В 1880 г. севастопольский полицмейстер назначил урядни- ка для охраны городища [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 83–84, 151]. Однако, эффективность всех этих мер оставалась низкой. Археологическая Комиссия планировала «Для охранения развалин, и для устранения раскопок частными лицами построить на месте небольшой караульный домик (для семейного человека) напо- добие того, какой по распоряжению Археологиче- ской Комиссии построен в Керчи для охранения так называемого Царского кургана… При этом домике на первое время следует построить са- рай, для склада в нем громоздких вещей (колонн, надписей, обломков статуй и т. п.), которые могут быть найдены при раскопках» [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 34 об.-35]. Такие объекты существовали в Керчи с 1865 г. [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1864 г., д. 22, л. 18–19]. В Херсонесе вопрос решался в течение нескольких лет после нача- ла раскопок. Первоначально находки хранились в монастырской гостинице и на городской кварти- 243 Херсонесский сборник. Выпуск 18 ре К. К. Косцюшко-Валюжинича. Только в 1892 г. был построен «Склад местных древностей», кото- рый служил для размещения артефактов, библио- теки, лаборатории камеральной обработки ма- териалов, проживания заведующего раскопками [Сорочан, Зубарь, Марченко 2000: 31–32; Стоянов 2009: 536]. К сожалению, создать эффективную систему постоянного надзора в Херсонесе ИАК так и не удалось. В проекте 1887 г. был рассмотрен вопрос о соз- дании музея на месте раскопок. ИАК планировала «Восстановить на первый раз одну из базилик (на- пример, наиболее сохранившуюся близ новостро- ящегося собора) на существующем древнем фун- даменте, преимущественно из древних остатков… с перестилкою мраморного пола, установкою ста- ринных баз, колонн, капителей и проч. …Прак- тическое же исполнение возложить на Академию Художеств» [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 35]. Одесское общество в 1876 г. предполагало построить действующий баптистерий из остатков средневековых сооружений городища [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21 об.]. Однако, через два года идея была пересмотрена в пользу строительства «Христианского музея» стилизованного под ви- зантийскую базилику [Отчет 1879: 9]. На основании письма И. И. Толстого от 9 июля 1887 г. можно предположить, что мысль о рекон- струкции базилики и использования ее для экс- понирования находок была высказана Н. П. Кон- даковым. Однако сам И. И. Толстой скептически оценил такую перспективу: «Относительно вообще устройства музея в Херсонесе я нахожусь в вели- ком сомнении. Много хороших вещей, может быть уже все лучшие, находятся в музеях, и требовать все это обратно, для сокрытия в захолустном хра- нилище, немыслимо. Еслиб и нашлись еще хоро- шие вещи, то едва-ли возможно оставлять их под охраной инвалидов сокрытыми от глаз большин- ства образованной публики (не только большин- ства, а почти всей). Только в виду того, что могут быть найдены вещи громоздкие или дупликаты, можно ввести в записку пункт, которым опять-таки только факультативно дозволял Комиссии устро- ить местный музей, хотя-бы в базилике, как пред- лагает Ник.<одим> Павл.<ович>» (курсив — И. Т.) [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 29]. Стоит отметить, что Н. П. Кондаков уже 1888 г. поставил под сомнение целесообразность рекон- струкции храма и предложил разместить музей в нижнем этаже собора св. Владимира [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1887 г., д. 22, л. 65 об.-66]. Еще более решительно против проекта сооружения базилики-музея высказался А. Л. Бертье-Делагард (1842–1920) в 1890 г. В ответ на запрос пред- седателя ИАК А. А. Бобринского (1852–1927) Александр Львович счел нужным заметить: «В Херсонесе открыто до 25 церквей и не смо- тря на то говорить о восстановлении какой либо из них можно только очень условно», так как хер- сонесские памятники такого рода настолько пло- хо сохранились, что «Все это дает возможность, конечно, построить базилику, отчасти подобную бывшим в Херсонесе, но восстановить, строго говоря, ничего кроме плана, ибо пригодного име- ются только фундаменты» [ИИМК РАН, РА: ф. 1, 1890 г., д. 26, л. 115–115 об.]. В итоге Императорская Археологическая Ко- миссия отказалась от идеи реконструкции базили- ки и размещения в ней экспозиции. В 1903 г. ИАК приняла решение о строительстве специального музейного здания в стиле модерн и выделении для этого 40000 руб. Однако, из-за начала русско- японской войны и последовавших революцион- ных событий музей так и не был построен. Экс- позиция по-прежнему размещалась в помещениях «Склада местных древностей» [Гриневич 1927: 30–31; Стоянов 2009: 536–540]. Важно подчеркнуть, что отказ от реконструк- ции одного из открытых в Херсонесе храмов со- ответствовал передовым представлениям того времени о приоритетности консервационного подхода в сохранении руин архитектурных памят- ников прошлого. Принципы этого течения были сформулированы в середине XIX в. Джоном Рас- киным (1819–1900) и развиты во второй половине столетия Уильямом Моррисом (1834–1896), Джо- ном Джеймсом Стевенсоном (1831–1908) и др. На практике идеи консервационного подхода ши- роко применялись при реставрационных работах на архитектурных и археологических памятниках Англии, Франции, Германии, Италии и Греции [Jokilehto 2002: 174–188]. Нужно учесть и то, что реализации проекта неизбежно привела бы к утра- те подлинного археологического объекта, а науч- ный уровень такой реконструкции был бы низким из-за плохой сохранности памятников. Проект 1876 г. ООИД и 1887 г. ИАК различа- ются в решении вопроса о хранении артефактов, полученных при раскопках. Документ 1876 г. за- креплял принцип разделения находок на антич- ные и средневековые, а также их распределение между музеем ООИД в Одессе и монастырем св. Владимира в Херсонесе [ГАГС: ф. 19, оп. 1, д. 10, л. 21 об.]. В 1887 г. В. Г. Тизенгаузен не счел нужным сформулировать позиции ИАК по это- му вопросу. Можно предположить, что после решения Александра III передать Херсонес под 244 Шаманаев А. В. Проект организации изучения и охраны херсонесского городища... патронаж Археологической Комиссии и запре- та монастырю принимать участие в раскопках, право ИАК распоряжаться находками рассматри- валось как безусловное. Так, епископ Тавриче- ский и Симферопольский Николай (М. З. Зиоров) потерпел поражение, когда в 1899 г. попытался добиться передачи культовых предметов из рас- копок в монастырь для устройства древлехрани- лища христианских реликвий [Гриневич 1927: 31–32; Стоянов 2009: 542–543; Калиновский 2012: 186–191]. К сожалению, практика разделения комплексов сохранялась в течение всего времени работ ИАК на городище, но в другом варианте, чем в 1870–1880-х гг. Наиболее ценные предме- ты пересылались в Санкт-Петербург, как правило, поступая в коллекции Императорского Эрмитажа. Громоздкие вещи, дубликаты, малоценные наход- ки оставались на «Складе местных древностей» [Гриневич 1927: 30]. Таким образом, анализ проекта изучения и охраны Херсонесского городища Императорской Археологической Комиссией 1887 г. и сравнение этого документа с аналогичным планом Одесского Общества истории и древностей 1876 г. позволяет сделать несколько общих выводов. Оба докумен- та декларируют идею систематических раскопок памятника. Однако, как ООИД, так и ИАК были вынуждены приспосабливаться к обстоятельствам (деятельность монастыря св. Владимира и воен- ного ведомства) и проводить исследования на уда- ленных друг от друга участках, оказывавшихся под угрозой застройки. Организация охраны па- мятника воспринималась этими организациями как задача равнозначная научной программе. При этом, проект 1887 г. ориентирован на определение стратегических направлений охранной деятель- ности, а план ООИД — на решение конкретных проблем. Сходство между проектами просматри- вается и в подходах к музеефикации результатов раскопок. Р. В. Стоянов отметил, что руководство ИАК планировало применить в Херсонесе, «керчен- скую модель» организации научных исследований и охраны памятников [Стоянов 2009: 527]. Изуче- ние плана 1887 г. показывает, что, речь не шла о механическом перенесении системы, апробиро- ванной в восточном Крыму. В. Г. Тизенгаузен по- пытался учесть специфику Херсонесского городи- ща и опыт ООИД. К сожалению, несовершенство законодательства, особый статус Севастополя как военной крепости, сложная политическая обста- новка в стране, существование монастыря и со- бора Св. Владимира, не позволили организовать максимально эффективный комплекс мер для обе- спечения сохранения уникального археологиче- ского памятника. В целом, оба проекта соответствуют уровню развития археологии второй половины XIX — на- чала XX в. и актуальным для этого периода пред- ставлениям об организации охраны памятников археологии. ЛИТЕРаТУРа БЕРТЬЕ-ДЕЛАГАРД А. Л. Древности Южной России: Раскопки Херсонеса // МАР 12. — СПб., 1893. БОБРИНСКИЙ А. А. Херсонес Таврический: Исторический очерк. — СПб., 1905. ГРИНЕВИЧ К. Э. Сто лет херсонесских раскопок (1827–1927). — Севастополь, 1927. Государственный архив города Севастополя (ГАГС), фонд 19, опись 1, дело 10; 37. Доклад о действиях Императорской Археологической Комиссии за 1888 г. // Отчет Императорской Археологиче- ской Комиссии за 1882–1888 гг. — СПб., 1891: CCIII–CCCXXXIV. ИВАНОВ Е. Э. Херсонес Таврический. Историко-археологический очерк // ИТУАК 46. — 1912. Императорская Археологическая Комиссия (1859–1917): К 150-летию со дня основания. У истоков отечественной ар- хеологии и охраны культурного наследия / Науч. ред.-сост. А. Е. Мусин. Под общ. ред. Е. Н. Носова. — СПб., 2009. Императорское Одесское общество истории и древностей в 1884 году // ЖМНП 238 (апрель). — 1885: 107–114. КАЛИНОВСКИЙ В. В. «Древностей — и замечательных, и интересных, и красивых — непочатый уголок»: Цер- ковное крымоведение (1837–1920) // Биобиблиография крымоведения 18. — Киев-Симферополь, 2012. КРЕСТЬЯННИКОВ В. В. Воссоздание крепости «Севастополь» во второй половине XIX — начале XX вв. // Се- вастополь: взгляд в прошлое. — Севастополь, 2006: 65–72. Научный архив Института истории материальной культуры РАН, Рукописный архив (НА ИИМК РАН, РА), фонд 1, 1864 г., дело 22; 1887 г., дело 22; 1890 г., дело 26. Отчет Императорского Одесского общества истории и древностей с 14 ноября 1875 г. по 14 ноября 1876 г. — Одесса, 1877. Отчет Императорского Одесского общества истории и древностей с 14 ноября 1877 г. по 14 ноября 1878 г. — Одесса, 1879. Отчет Императорского Одесского общества истории и древностей с 14 ноября 1884 г. по 14 ноября 1885 г. — Одесса, 1886. 245 Херсонесский сборник. Выпуск 18 РОМАНЧУК А. И. Очерки истории и археологии византийского Херсона. — Екатеринбург, 2000. СОРОЧАН С. Б., ЗУБАРЬ В. М., МАРЧЕНКО Л. В. Жизнь и гибель Херсонеса. — Харьков, 2000. СТОЯНОВ Р. В. Императорская Археологическая комиссия и изучение Херсонеса Таврического // Императорская Археологическая Комиссия (1859–1917): К 150-летию со дня основания. У истоков отечественной археоло- гии и охраны культурного наследия / Науч. ред.-сост. А. Е. Мусин. Под общ. ред. Е. Н. Носова. — СПб., 2009: 522–555. ТУНКИНА И. В. Русская наука о классических древностях юга России (XVIII — середина XIX в.). — СПб., 2002. ШАМАНАЕВ А. В. Раскопки Херсонеса и монастырь Св. Владимира: конфликт и компромисс интересов (1895–1896 гг.) // ИНК 24. — Симферополь, 2009: 5–15. ШАМАНАЕВ А. В. Проект исследований и охраны Херсонесского городища Одесского общества истории и древ- ностей 1876 г. // Херсонесский сборник 17. — Севастополь, 2012: 215–222. ЮРГЕВИЧ В. Н. Краткий очерк деятельности Императорского Одесского общества истории и древностей // ЗОО- ИД 14. — Одесса, 1886: 52–58. ЯКОБСОН А. Л. Раннесредневековый Херсонес. Очерки истории материальной культуры // МИА 63. — М., 1959. JOKILEHTO J. A history of architectural conservation. Oxford, 2002. а. В. Шаманаев ПРОЕКТ ОРГаНИЗаЦИИ ИЗУЧЕНИЯ И ОХРаНЫ ХЕРСОНЕССКОГО ГОРОДИЩа ИМПЕ- РаТОРСКОЙ аРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ КОМИССИИ (1887 Г.) РЕЗЮМЕ В статье рассмотрен проект организации иссле- дований и охраны херсонесского городища, разра- ботанный в 1887 г. Императорской археологичес- кой комиссией (ИАК). Документ был подготовлен товарищем председателя ИАК В. Г. Тизенгаузе- ном. План ИАК предусматривал: систематические раскопки памятника под руководством Комиссии; организацию взаимодействия с военным ведом- ством, осуществлявшим строительство военных объектов на городище; привлечение постоянного сторожа к надзору за древностями Херсонеса; по- стройку склада для находок; реконструкцию одной из раскопанных базилик для размещения музея. Сравнение документа 1887 г. с аналогичным про- ектом Одесского общества истории и древностей 1876 г. показало наличие общего подхода к реше- нию вопросов организации исследовательских и охранных работ на памятнике. Сопоставление пунктов плана 1887 г. с фактическими достиже- ниями ИАК показывает, что он не был реализован в полной мере. а. В. Шаманаев ПРОЕКТ ОРГаНІЗаЦІЇ ВИВЧЕННЯ Та ОХОРОНИ ХЕРСОНЕСЬКОГО ГОРОДИЩа ІМПЕРаТОРСЬКОЇ аРХЕОЛОГІЧНОЇ КОМІСІЇ (1887 Р.) РЕЗЮМЕ У статті розглянуто проект організації дослі- джень і охорони Херсонеського городища, розро- блений в 1887 р. Імператорською археологічною комісією (ІАК). Документ був підготовлений това- ришем голови ІАК В. Г. Тизенгаузеном. План ІАК передбачав: систематичні розкопки пам’ятки під керівництвом Комісії; організацію взаємодії з вій- ськовим відомством, яке здійснювало будівництво військових об’єктів на городищі; залучення по- стійного сторожа до нагляду за старожитностями Херсонеса; будівництво складу для знахідок; ре- конструкцію однієї з розкопаних базилік для роз- міщення музею. Порівняння документа 1887 р. з аналогічним проектом Одеського товариства істо- рії та старожитностей 1876 р. показало наявність загального підходу до вирішення питань органі- зації досліджень та охоронних робіт на пам’ятці. Зіставлення пунктів плану 1887 р. з фактичними досягненнями ІАК показує, що він не був реалізо- ваний повною мірою. 246 Шаманаев А. В. Проект организации изучения и охраны херсонесского городища... A. V. Shamanayev A PRoJeCt oN tHe StUDYING AND PRoteCtIoN oF CHeRSoNeSoS BY tHe IMPeRIAL ARCHAeoLoGICAL CoMMISSIoN (1887) SUMMARY The paper discusses the project on the studying and protection of the ancient city of Chersonesos de- veloped by the Imperial Archaeological Commission (IAC) in 1887. The document prepared by IAC vice- chair Vladimir Tiesenhausen planned: systematic archaeological excavations under the IAC’s super- vision; cooperation with the military office that or- ganized military buildings at the ancient city area; monitoring of the antiquities in Chersonesos by a per- manent guard; building of a warehouse for finds; res- toration of a medieval basilica for the museum. The comparison of the 1887 document with analogous project by the Odessa Society for History and Antiq- uities of 1876 indicates that they suggested a com- mon approach to the aspects of the works on research and protection of the ancient city. The collation of the 1887 plan with the IAC’s actual achievement show that it was not realised in fill.

Ähnliche Einträge