Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора)
Статья посвящена анализу лингвостилистических особенностей юридического текста. Автор рассматривает взаимодействие разных функциональных стилей литературного языка в структуре правового документа....
Збережено в:
| Дата: | 2006 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України
2006
|
| Назва видання: | Культура народов Причерноморья |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/36707 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) / И.А. Братухина // Культура народов Причерноморья. — 2006. — № 91. — С. 32-34. — Бібліогр.: 6 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-36707 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-367072012-08-03T12:08:38Z Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) Братухина, И.А. Статья посвящена анализу лингвостилистических особенностей юридического текста. Автор рассматривает взаимодействие разных функциональных стилей литературного языка в структуре правового документа. Стаття присвячена аналізу мовностилістичних особливостей юридичного тексту. Автор розглядає взаємодію різних функціональних стилів літературної мови в структурі правового документа. The article is devoted to the linguistic and stylistic features of juridical text. The author examines the interaction of different functional styles of the literary language in the structure of a legal document. 2006 Article Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) / И.А. Братухина // Культура народов Причерноморья. — 2006. — № 91. — С. 32-34. — Бібліогр.: 6 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/36707 ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| description |
Статья посвящена анализу лингвостилистических особенностей юридического текста. Автор рассматривает взаимодействие разных функциональных стилей литературного языка в структуре правового документа. |
| format |
Article |
| author |
Братухина, И.А. |
| spellingShingle |
Братухина, И.А. Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) Культура народов Причерноморья |
| author_facet |
Братухина, И.А. |
| author_sort |
Братухина, И.А. |
| title |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| title_short |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| title_full |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| title_fullStr |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| title_full_unstemmed |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| title_sort |
лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) |
| publisher |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| publishDate |
2006 |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/36707 |
| citation_txt |
Лингвостилистические особенности юридического текста (на примере жанра судебного приговора) / И.А. Братухина // Культура народов Причерноморья. — 2006. — № 91. — С. 32-34. — Бібліогр.: 6 назв. — рос. |
| series |
Культура народов Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT bratuhinaia lingvostilističeskieosobennostiûridičeskogotekstanaprimerežanrasudebnogoprigovora |
| first_indexed |
2025-07-03T18:21:49Z |
| last_indexed |
2025-07-03T18:21:49Z |
| _version_ |
1836651024738156544 |
| fulltext |
Бондаренко Т.А., Гавриленко В.В.
АКСИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ КОНЦЕПТА "ЖЕНЩИНА" В РУССКОМ, ИСПАНСКОМ
И УКРАИНСКОМ ЯЗЫКАХ
32
pegalas (чучело) и т.д. Спецификой некоторых испанских лексем является совмещение в семантике призна-
ков "неопрятность" и "аморальность" (desaseada, sucia). Признак "модная одежда" в русских словах являет-
ся одним из основных при характеристике одежды лица женского пола: модница, форсунья, франтиха, то-
гда как сема "старомодная одежда" остается не эксплицированной. Интегральная сема "отношение к одеж-
де" наиболее ярко проявляется в семантике русских существительных: тряпичница, фифа, в украинском :
цяця, писанка и т.д.; в испанском языке рассматриваемый признак реализуется в коннотации у лексем niña
gotica, figurera, amiga de trapos ( тряпичница, подружка тряпок), рetimetre, сurrutacа, careta , cuica (шмо-
точница), niña fresa, hueca , vacía, cerebro vacío и под.
Выводы. В русском и украинском языках для оценки женской красоты используются практически
идентичные понятия, эта оценка ведется с аналогичных позиций. Однако критерии несколько отличаются, и
образ идеальной женщины в каждой стране свой. В русском сознании красота определяется преимущест-
венно предписанным набором атрибутов, которые составляют один из существующих типов красоты (сла-
вянский, русский, восточный), ср. также: классическая красота, истинная красота, настоящая красота,
красота от Бога, ангельская красота, неземная красота и под. Для испанского языкового сознания осно-
вополагающим является свойство "каузация эмоций" у субъекта оценки, его индивидуальные предпочте-
ния. Иными словами, для русских красота – это то, что предписано другими, для испанской культуры – то,
что нравится самому субъекту речи, тогда как для украинцев красота – это то, что дано природой, а не за-
слуга самого человека.
Источники и литература
1. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. – М., 2001.
2. Вендина Т.И. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм). – М., 1998.
3. Карасик В.В., Слышкин Г.Г. Лингвокультурный концепт как единица исследования / Методологиче-
ские проблемы когнитивной лингвистики. – Воронеж, 2001. – С.75–80.
4. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. – М., 2001.
5. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического
состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. – М., 1999.– С. 13 – 24.
6. Шмелев А.Д. Могут ли слова языка быть ключом к пониманию культуры / Вступит. статья кн.
А.Вежбицкой "Понимание культур через посредство ключевых слов". – М., 2001. – С. 7–11.
Братухина И.А.
ЛИНГВОСТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО ТЕКСТА
(на примере жанра судебного приговора)
Каждый из пяти функциональных стилей современного русского литературного языка обладает своей
собственной системой жанров. Среди всего многообразия жанров практически в каждом из стилей можно
выделить группу речевых жанровых форм, которые в наибольшей степени отражают специфику того или
иного стиля, в них, как правило, четко и однозначно выявляются основные стилеобразующие факторы одно-
го, конкретного стиля. Так, например, в официально-деловой речи это приказ, справка, заявление, а также
некоторые другие документы, которые имеют строго определенную композицию, тематику и в плане языко-
вого оформления достаточно устойчивы.
С другой стороны, в структуре каждого функционального стиля есть жанр или группа жанров, которые
находятся на пересечении нескольких стилей, т.е., будучи репрезентантами, например, научного стиля они
испытывают на себе влияние разговорной речи (это относится к жанру учебной лекции, который активно
исследуется лингвистами именно по этой причине) [1].
Концепция полевой организации стилей была сформулирована М.Н. Кожиной: «...функционально–
стилистическое расслоение речи не сводится к пяти основным стилям, оно представляет собой чрезвычайно
сложную картину. К тому же в реальной действительности стили взаимодействуют, и тот или иной конкрет-
ный текст или даже жанр в целом (выделено мной. – И. Б.) может и совмещать черты разных стилей; в этом
случае он находится в области пересечения стилей» [3, с.72]. «...функционально-стилевое расслоение языка
удобно представить в виде полевого структурирования, а именно так, что у каждого стиля есть центр и пе-
риферия. Центр составляют тексты, наиболее «чисто» и полно эксплицирующие специфику данного функ-
ционального стиля, а в области периферии находятся тексты, менее «чисто» представляющие его специфику,
т.е. с видоизменениями и наслоениями, в том числе «заимствованными» от других стилей, так как именно на
периферии, в пограничной «зоне» наблюдается пересечение функциональных стилей и наиболее возможное
их взаимодействие» [там же].
Принадлежность того или иного текста к одному из функциональных стилей определяется, прежде всего,
набором основных стилеобразующих факторов, как экстралингвистических, так и собственно языковых.
Причем, именно экстралингвистические факторы в данном случае являются определяющими.
Судебный приговор – один из жанров официально-делового стиля. Строго определенная тематика, целе-
вая установка на констатацию и предписание, ситуация официального общения определяют преимуще-
ственное использование языковых средств делового стиля. Но, кроме того, язык этого документа испытывает
значительное влияние разговорной речи. Несмотря на то, что судебный приговор объективируется только в
33
пределах официально-делового стиля, он представляет собой один из таких «пограничных» случаев взаимо-
действия разных языковых стилей и тем самым находится на периферии официально-делового стиля.
Такое положение обусловлено, на наш взгляд, противоречием между письменной формой реализации
приговора и устным источником той информации, на основе которой приговор создается, а также содер-
жательными особенностями этого жанра. Процедура составления приговора непроста и имеет свою специфи-
ку. Это итоговый документ, завершающий судебное разбирательство, он продуцируется на основе обви-
нительного заключения, включает в себя данные различных экспертиз, показания свидетелей, потерпевших и
т.д. Отсюда и причудливое переплетение стилистических средств разных функциональных стилей – офици-
ально–делового, разговорного, а в некоторых случаях и научного. Таким образом, сложность приговора, веро-
ятно, обусловлена вторичным характером данного речевого жанра, поскольку он возникает на основе пере-
работки многих, более простых жанров деловой письменности.
При составлении протоколов и других процессуальных актов преследуются несколько иные цели, нежели
при создании приговора, следовательно, исходные документы должны быть переработаны соответствующим
образом, чтобы их можно было включить в структуру приговора.
Однако этого не происходит, результатом чего является предельно низкое лингвистическое качество су-
дебных приговоров. Так, при изложении обстоятельств дела текст описательной части совершенно не от-
вечает нормам, предъявляемым официальному документу, так как здесь нередко можно встретить языковые
средства, относящиеся к устной разговорной речи и даже к просторечию. Очевидно, это происходит потому,
что произошедшие события описываются свидетелями, потерпевшими и подозреваемыми на допросах, где
все это заносится в протокол, а затем из протоколов переносится в текст приговора. Возникает следующая
ситуация: устная, спонтанная речь приобретает статус письменного документа (протокола), который является
вторичным речевым жанром и должен бы подвергаться определенной обработке, но этого не происходит, и в
результате протокол допроса принимает вид не письменного документа, а простой фиксации устной разго-
ворной речи.
Как справедливо отмечает А.Н. Васильева, «конкретные стилистические проявления в речи обычно
экстралингвистически и / или содержательно обусловлены (выделено мной. – И.Б.)» [2,с. 4]. Именно
при описании бытовых подробностей произошедшего чаще всего используются элементы разговорной речи.
Судьи, как правило, не утруждают себя поисками литературного варианта, а активно используют разговор-
ные, а иногда и просторечные языковые средства. Следовательно, проникновение элементов разговорной
речи в текст судебного приговора обусловлено не столько экстралингвистическими факторами, сколько со-
держательными особенностями документа.
Вводная и резолютивная части приговора наиболее полно отвечают требованиям, предъявляемым офи-
циальному документу. Они имеют четко оформленную структуру и довольно устойчивы в плане языкового
воплощения и содержания: в первой части дается информация о составе суда и необходимые сведения о под-
судимых, в последней – формулируется решение суда. В обоих случаях существует уже отлаженная схема
передачи этой информации. Судья со стажем очень хорошо владеет данной схемой и трудностей при оформ-
лении вводной и резолютивной части не испытывает.
Можно сказать, что первая и последняя части приговора создаются по типу документа-трафарета: в них
можно выделить информацию постоянного характера и переменные данные. «Трафарет – традиционная, ли-
нейная запись, но с пробелами, которые заполняются переменной информацией» [6,с. 7]. Вводная часть при-
говора начинается с заголовка, а далее постоянная информация чередуется с переменной. В качестве постоян-
ной информации выступают наименования участников судебного заседания по их профессиональной при-
надлежности, а переменные данные – их фамилии, имена, а также возрастные, социальные и некоторые дру-
гие характеристики подсудимого. Во вводной части приговора иностилевых вкраплений не наблюдается, эта
часть документа представляет собой «чистую» реализацию официально-делового стиля.
Наиболее сложна описательная часть приговора, что обусловлено как объемом, так и характером переда-
ваемой информации. Именно здесь наблюдается использование элементов разговорной речи, а в некоторых
случаях – научного стиля.
Элементы научного стиля эксплицируются в тексте приговора через выдержки из данных судебно-
медицинских экспертиз. Например: «В результате совместных действий подсудимых потерпевшему были
причинены следующие телесные повреждения: открытая черепно-мозговая травма, которая включает в
себя: переломы костей свода и основания черепа, кровоизлияния в пазухи лобных, решетчатой костей, раз-
рывы твердой мозговой оболочки в проекции вдавленного перелома, окутывающее субарахноидальное крово-
излияние на конвекситальной, базальной и медиальной поверхности обоих полушарий и ушиб головного мозга
в области полюсов височных долей».Очевидно, что человеку, несведущему в медицине не всегда понятно
значение некоторых научных терминов, тем не менее, их появление обусловлено содержанием приговора, по-
скольку при рассмотрении преступлений, направленных против жизни и здоровья людей, суд обязан предос-
тавить материалы судебно-медицинской экспертизы, которая определяет степень тяжести нанесенных по-
терпевшему повреждений.
Элементы разговорной речи чаще всего используются при описании обстоятельств произошедшего. Кро-
ме того, это происходит, когда события описываются со слов свидетелей. Специфика содержания судебного
приговора такова, что совершенное преступление или преступления освещаются с позиции всех его участни-
ков: потерпевших, самих подсудимых, свидетелей и, плюс к этому, все эти свидетельства подтверждаются
(либо не подтверждаются) данными различных экспертиз, результатами осмотра места происшествия и т. д.
Именно в тех случаях, когда о преступлении рассказывают свидетели, потерпевшие или подсудимые в текст
приговора проникают элементы разговорной речи и просторечия: «Допрошенный в судебном заседании под-
Братухина И.А.
ЛИНГВОСТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО ТЕКСТА
34
судимый Ч. вину в совершении преступления признал частично и показал, что... (далее с его слов подробно
описываются все обстоятельства совершенного им деяния; приведем в качестве примера лишь те пред-
ложения, которые представляют для нас интерес в связи с вышесказанным) ... Чтобы потерпевшая пере-
стала кричать, он придавил её подушкой, порвав ночнушку, и, возможно, ударил при этом локтем». Ис-
пользование номинации ночнушка вместо ночная рубашка характерно именно для устной разговорной речи, а
не для письменного кодифицированного языка. «Поскольку Ф. был слабее, он боялся Иванова и старался
ему не перечить» (глагол перечить имеет разговорную окраску); «Свидетель Орлова показала, что она
слышала от своего мужа об убийстве и о том, что Федоров припрятал нож на чердаке»; «Муж её посто-
янно избивал, но поскольку родственников у неё нет и податься некуда, приходилось терпеть побои».
Иногда, вероятно, сознавая неуместность употребления разговорной и просторечной лексики в офици-
альном документе, авторы приговоров берут в кавычки подобные лексемы: «По словам свидетеля, под-
судимый ворвался в дом, держа в руках нож и угрожая тем, что всех будет "мочить"»', «Допрошенный С.
суду пояснил, что он видел, как подсудимый бил потерпевшего по голове каким-то предметом, а затем со-
общил всем, что он, т.е. С., "вырубил" потерпевшего». Можно предположить, что появление подобной лек-
сики вызвано стремлением судей подчеркнуть циничность совершенных преступлений и желанием негативно
охарактеризовать подсудимых.
Таким образом, судебный приговор – это жанр официально–делового стиля, испытывающий влияние
разговорной речи и научного стиля, что обусловлено сложным, «вторичным» характером документа и его со-
держательными особенностями.
Источники и литература
1. Богданова В.А. Письменная и устная формы научного стиля (на материале лексики) // Вопросы стилистики.
– Выл 23. – Саратов, 1989.
2. Васильева А.Н. О целостном комплексе стилеопределяющнх факторов на уровне макростилей // Функцио-
нальная стилистика: Теория стилей и их языковая реализация. – Пермь, 1986.
3. Кожина М.Н. К основаниям функциональной лингвистики. – Пермь, 1968.
4. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. – М ,1993.
5. Митрофанова О.Д., Акншина Т.Е. Учебная лекция как зона влияния научной и разговорной речи // Основ-
ные понятия и категории лингвостилистики. – Пермь, 1982.
6. Рахманин Л.В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. – М., 1988.
Вауліна О.С.
ОСОБЛИВОСТІ ПЕРЕДАЧІ УКРАЇНСЬКИХ ДІЄСЛІВНИХ ФРАЗЕОЛОГІЗМІВ
У РОСІЙСЬКИХ ПЕРЕКЛАДАХ РОМАНІВ О.ГОНЧАРА
У фразеологічному фонді яскраво виявляються самобутність мови, її специфічний колорит, особливості
образного народного мислення . Фразеологічні одиниці вносять у художнє мовлення струмінь свіжості, на-
дають йому більшої колоритності й естетичної краси , сприяють стислості, пружності опису.
Творчий спадок Олеся Гончара давно став о’єктом пильної уваги з боку вчених, але існує чимало про-
блем , пов’язаних із дослідженням індивідуального стилю письменника, специфіки перекладу його творів
іншими мовами.
Мова перекладу – це своєрідна система засобів вираження, яка має ряд особливостей , що «відрізняють
її від інших різновидів літературної мови , і які пов’язані з орієнтацією текстів перекладу на іншомовні ори-
гінали , їхньою вторинною мовленнєвою природою [7,с.1].
Однією з умов адекватного відтворення першотвору є бездоганна орієнтація перекладача у фразеології
обох мов, прагнення відтворити художньо – стильову своєрідність оригіналу та індивідуальну манеру
письменника.
Актуальність дослідження зумовлена важливістю проблеми художньої майстерності перекладу росій-
ської мовою творів класика української літератури Олеся Гончара.
Матеріал для дослідження : художні твори Олеся Гончара (оповідання «Геній в обмотках», «Кресафт»,
«Двоє вночі», «За мить щастя», «Чорний яр», роман «Собор») та їх переклади російською мовою.
Художній переклад – це вид перекладацької діяльності, надзавдання якого полягає у створенні мовою –
рецептором твору, здатного справляти на читача естетичне враження, аналогічне впливові оригіналу. Осно-
вне завдання перекладу відчувається при інтерпретації творів красного письменства загалом і виявляється
однаковою мірою при відтворенні окремих мікро -компонентів оригіналу, серед них і фразеологізмів.
У фразеології дуже багато національного , а національне – завжди своєрідне.
До оцінювання ефективності того чи іншого способу відтворення семантико – стилістичних функцій
фразеології оригіналу треба завжди підходити , враховуючи і літературознавчі , і мовознавчі аспекти. Ви-
значаючи ефективність перекладу тієї чи іншої фразеологічної одиниці, розв’язуючи проблему вибору най-
точнішого еквівалента , необхідно враховувати естетичну функцію художнього тексту, контекстуальне зна-
чення фразеологічної одиниці, за мовознавчим аспектом не забувати літературознавчого. Адже фразеоло-
гізм як мікроелемент складного художньо – естетичного цілого , різнорідна сукупність яких створює склад-
ну опору – індивідуальний авторський стиль, може бути не рівно вартий одиниці оригіналу в художньому
аспекті, хоча з мовного погляду він буде перекладений точно.
|