Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста
Збережено в:
| Дата: | 2002 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Інститут української мови НАН України
2002
|
| Назва видання: | Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/38231 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста / Н. Слухай // Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем. — 2002. — № 9. — С. 93-97. — Бібліогр.: 5 назв. — pос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-38231 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-382312012-11-02T12:12:58Z Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста Слухай, Н. Текстологія 2002 Article Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста / Н. Слухай // Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем. — 2002. — № 9. — С. 93-97. — Бібліогр.: 5 назв. — pос. XXXX-0097 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/38231 ru Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем Інститут української мови НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Текстологія Текстологія |
| spellingShingle |
Текстологія Текстологія Слухай, Н. Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем |
| format |
Article |
| author |
Слухай, Н. |
| author_facet |
Слухай, Н. |
| author_sort |
Слухай, Н. |
| title |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| title_short |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| title_full |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| title_fullStr |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| title_full_unstemmed |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| title_sort |
разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста |
| publisher |
Інститут української мови НАН України |
| publishDate |
2002 |
| topic_facet |
Текстологія |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/38231 |
| citation_txt |
Разрушение архетипа как фактор формирования патологенного текста / Н. Слухай // Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем. — 2002. — № 9. — С. 93-97. — Бібліогр.: 5 назв. — pос. |
| series |
Волинь-Житомирщина. Історико-філологічний збірник з регіональних проблем |
| work_keys_str_mv |
AT sluhajn razrušeniearhetipakakfaktorformirovaniâpatologennogoteksta |
| first_indexed |
2025-07-03T20:08:56Z |
| last_indexed |
2025-07-03T20:08:56Z |
| _version_ |
1836657763837542400 |
| fulltext |
1
Наталия СЛУХАЙ
РАЗРУШЕНИЕ АРХЕТИПА КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ
ПАТОГЕННОГО ТЕКСТА
Определения текста в последние десятилетия эволюционировали от
дефиниций, квалифицирующих текст как социально-речевое явление,
представляющее собой законченное структурированное семантико-
синтаксическое целое, до представлений о тексте как сложном знаке,
обозначающем мегаситуацию и обладающем номинативной функцией.
Расширение представлений о феномене, обозначаемом термином «текст»,
обусловлено несколькими факторами, среди которых, во-первых,
вовлечение в круг рассматриваемых объектов связных знаковых
комплексов с несловесными произведениями искусства и их
интерпретациями (текстами искусствоведения) включительно, шире –
текстов любых семиотических систем (сочетание «текст Петербурга» пере-
шло в разряд нормативных); во-вторых, расширение представлений о
возможном объеме текста (от минимального, переданного средствами
невербальной коммуникации, вплоть до жеста, позы, выражения глаз, до
максимального – мегатекста человеческой цивилизации); в-третьих,
усиление внимания к проблемам восприятия текста наряду с проблемами
порождения (восприятие текста зависит от пресуппозиционной базы
реципиента, воспроизводимость текста трактуется как допустимая «в
диапазоне смыслов» и так далее). В результате приемлемым, если абстраги-
роваться от периферийных явлений, сегодня можно считать следующее
определение: текст – это завершенный фиксированный инвариант смысла.
Среди текстов, составляющих информационное поле современника, в
последние годы оформилась ярко выраженная тенденция выделять группу
патогенных. Б.Потятиник определяет патогенный текст как такой,
«который вызывает не только страдания, но и способен генерировать
болезненные отклонения в психике реципиента, вызывать моральную и
психическую деградацию личности», оказывает заметное воздействие на
способ жизни и мировидение человеческого сообщества, нации [1: 9], то
есть основным признаком патогенности текста называет его способность к
индуцированию реципиента негативной информацией, которая способна
привести к его деградации, и относит к патогенным тексты тоталитарной
идеологии и гипертрофированной рекламы.
Однако, конечно, перечень патогенных текс-
тов, составляющих значительную часть
современного информационного поля, сего-
Текстологія ����
дня гораздо шире названного. Мало того – существовавший издревле (к
примеру, в виде заговоров «на зло» или проклятий), современный
патогенный текст проявляет тенденцию к экспансии прежде недоступных
ему сфер – например, сферы художественного.
Художественные тексты, даже если в них описываются сцены крови,
насилия и ужасов, безумия или объективируется прочая отрицательная
информация, как правило, не проявляют тенденции к индуцированию
реципиента, служа средством концептирования в системе взаимокоордини-
рованных вокруг стержней Добра и Зла понятий, что хорошо объясняется
психолингвистической концепцией двойственного восприятия Л.С. Вы-
готского. Жизнь, говорил ученый, вливается в сознание человека через
широкую воронку впечатлений, ощущений, чувств, эмоций, но не всем им
суждено найти выход через узкую воронку действий; «изжить»
нереализованный потенциал и помогает человеку художественное
произведение; основой же эстетической реакции «являются вызываемые
искусством аффекты, переживаемые нами со всей реальностью и силой, но
находящие себе разряд в той деятельности фантазии, которой требует от
нас всякий раз восприятие искусства» [2: 206]. Следует, однако, отметить,
что в последнее десятилетие появились работы, постулирующие растущую
патогенность словесного художественного текста (например, 3: 93-94), где
среди факторов перехода текста, реализующего общую установку на
художественное восприятие, в число текстов-знаков когнитивной катастро-
фы названы ориентация на моделирование действительности как абсурда;
установка на языковую игру и сверхрефлексивность; расшатывание
оппозиции норма-аномалия, в том числе аномальное оформление сильных
позиций текста и нарушения в развертывании текстообразующих
категорий и другие. Однако в свете отмеченной трактовки природы
эстетического воздействия художественного текста становится очевидным,
что и эти произведения всего лишь «переигрывают действительность»
(М.М. Бахтин), часто абсурдную, средствами художественной изобрази-
тельности. И напротив, часть художественных текстов (в основном,
сатирико-юмористического жанра) способны, судя по результатам совре-
менных исследований, выполнять функции конкурента патогенного текста,
а именно – нейтрализатора гипертрофированного идеологического текста,
потока политической и коммерческой рекламы и даже «новояза» [4: 8-28].
Казалось бы, сказанное позволяет вынести художественные тексты за
рамки группы текстов, способных приобретать свойства патогенных. Но
это не так. Художественно-образная форма категоризации универсума
предполагает осмысление мира при участии многообразно явленных
мифопоэтических значений, среди которых представлены архетипические
смыслы различной степени архаичности. В условиях расшатывания или
разрушения архетипа – скрытого, поскольку архетипический смысл прояв-
ляет тенденцию к имплицитности, художественный текст обнаруживает
уязвимость и способен изменить вектор воздействия с креативного на про-
Наталия Слухай. Разрушение архетипа как фактор формирования патогенного текста.
тивоположный – разрушительный. Мы можем наблюдать сегодня этот
процесс в таких поздних формах объективации художественного, как
художественные фильмы (телефильмы), именами (сильными позициями
названия, выступающими темой по отношению к реме – фильму) которых
выступают такие, как «Белоснежка. Страшная сказка», «Чтоб ты сдох»,
«Дед Мороз – отморозок», «Охота на Золушку», но особенно заметным
становится этот процесс при анализе художественных открыток Интернет-
источников.
Корпус поздравительных открыток представлен в динамично
развивающихся подсистемах на различных языках мира, в том числе
русском. Оформленными на текущий момент являются реестры
поздравительных открыток в нескольких русских поисковых системах,
среди которых в качестве репрезентанта однопорядковых избрана одна –
Яndex.
В ключе трикстерного переигрывания мифопоэтических смыслов
художественной открытки значительный интерес представляет анализ
подтемы «Сказочные открытки» темы «Эксклюзивно» раздела «Открытки
по случаю», обеспеченной 10 изображениями, среди которых отмечены
следующие: молча и игриво танцующая на черном острове посередине
зеленого круглого озера на фоне черно-зеленого леса избушка на курьих
ножках; изображение Вини-Пуха, мечтающего о жареном окорочке Пятач-
ка, который в это время наивно взирает со сковородки; вариация сюжета о
сестрице Аленушке и братце Иванушке (повзрослевший Иван испил воды
из лужицы и обернулся в смеющегося козла; испил из другой и вновь
обратился в Ивана); изображение дятла (хтонической птицы), на черном
фоне с белыми пятнами привидений со спины клюющего растерянного Бу-
ратино (вспомним распространенное поверие о том, что стук дятла в угол
дома – вестник смерти); огромный червь, показываясь из дыры в репке,
пугает бабку, дедку, внучку, Жучку, кошку, мышку; изображение
трехголового богатыря и испуганного дракона; изображение
надвигающегося на Колобка катка и подпись: «У меня тяжелое
предчувствие! Всю ночь блины снились!»; изображение троих,
обращающихся к Карлсону: «Слетай за бутылкой»; изображение Богатыря
на распутье, недоумевающего глядя на разрисованный камень: «Ненавижу
граффити! Куда же теперь ехать?»; изображение Лисы, обращающейся к
Колобку в обличье черного хлеба с вопросом «Что, Колобок, жизнь
тяжелая?».
Тенденция к трикстерному переосмыслению сакральных сказочных
сюжетов в детском фольклоре стала весьма заметной (хотя существовала
она и прежде), по меньшей мере, пятнадцать лет тому назад, когда
достаточно широкое распространение приобрели устные примитивные
стихотворные формы грубого, стилистически сниженного «переигрыва-
ния» известных сказочных сюжетов. Сегодня эта тенденция проявилась
еще заметнее, и вряд ли она демонстрирует преемственность современной
культуры относительно этнически обусловленной шутовской. Гораздо
больше оснований есть в предположении, что эта тенденция является
слепком с многочисленных аналогичных образцов американской культуры,
и тогда, оценивая большую численность демонстрирующих эту тенденцию
открыток, нужно признать ее доминантной и развивающейся. Причем
вербальные компоненты поздравительных открыток в большей мере
ориентированы на этнические ментально-вербальные парадигмы, а не-
вербальные компоненты (изображения) – на американизированные. Можно
высказать предположение, что язык оказывает сопротивление инокуль-
турным образцам и в этом смысле согласиться с Л.Г. Лузгиной в
утверждении, что «культурные концепты определяют речевое поведение
языковой личности как представителя конкретного этноса» [5]; во всяком
случае, речевое поведение в большей степени зависит от культурных
концептов, чем невербальное. Иначе говоря, подпись на русском языке к
открытке инокультурного содержания ведет к освоению изображения,
причем вербальное освоение изображения присваивает ему параметры
Наталия Слухай. Разрушение архетипа как фактор формирования патогенного текста.
этнической ментально-вербальной картины мира. Однако осознанная как
единство вербальных и невербальных средств презентации смысла
художественная открытка приведенных образцов демонстрирует расшаты-
вание этномифопоэтических смыслов, функция которых – обеспечивать
устойчивость, глубину и своеобразие концептуальной и языковой картин
мира человека, и приобретает свойства патогенной.
Безусловно, размывание культурологически значимого фундамента
текста проявляется не только в художественных текстах или открытках –
периферийных формах объективации художественно-мифопоэтического
смысла. Не менее отчетливо эта тенденция проявляется в современном
рекламном тексте. Например, тот же принцип лежит в основе слогана
«Возьми рюкзак, иди на пляж» рекламы метро (кампания Nivea, акция
1.06.2002 – 20.08.2002), коррелирующего с устойчивым выражением «Бери
шинель, иди домой», ассоциированным с Великой Отечественной войной –
сакральным событием социума. Число примеров можно увеличить
многократно. Важно другое: разрушение архетипа служит фактором
формирования патогенного текста, а процесс расшатывания обычно
устойчивой системы мифопоэтических смыслов этноса сегодня проявляет
выраженную тенденцию к развитию.
1. Потятиник Б. Екологія ноосфери. –
Львів, 1997. – 142 с.
2. Выготский Л.С. Психология искусства. –
М., 1987. – 416 с.
3. Компанцева Л.С. Базовые качества со-
временной молодежной эссеистической
прозы как знаки когнитивной катастро-
фы // Когнитивные стратегии языковой
коммуникации: Доклады Международ-
ной научной конференции / Ред.
С.С. Дикарева и др. – Симферополь,
1998. – C. 93-94.
4. Семенюк О.А. Язык эпохи и его отраже-
ие в сатирико-юмористическом тексте. –
Кировоград, 2001. – 366 с.
5. Лузгина Л.Г. Распределение информа-
ции в тексте. Когнитивный и прагмати-
ческий аспекты. – М., 1996. – С. 31.
|