Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта
Рассказы Хикяеджи Сохта беспредельно экспрессивны. Они полны красивых эпитетов, метафор, лексический диапазон невероятно широк. Сопоставляя рассказы Хикяеджи Сохта со сказками известного писателя- эстета конца XIX века Оскара Уайльда приходишь к выводу, что стили их в чём-то очень близки, но Хикяедж...
Gespeichert in:
| Datum: | 2011 |
|---|---|
| 1. Verfasser: | |
| Format: | Artikel |
| Sprache: | Russian |
| Veröffentlicht: |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України
2011
|
| Schriftenreihe: | Культура народов Причерноморья |
| Schlagworte: | |
| Online Zugang: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/52258 |
| Tags: |
Tag hinzufügen
Keine Tags, Fügen Sie den ersten Tag hinzu!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Zitieren: | Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта / Л.С. Сейтхалилова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 206. — С. 51-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос. |
Institution
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-52258 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-522582013-12-30T03:07:11Z Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта Сейтхалилова, Л.С. Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Рассказы Хикяеджи Сохта беспредельно экспрессивны. Они полны красивых эпитетов, метафор, лексический диапазон невероятно широк. Сопоставляя рассказы Хикяеджи Сохта со сказками известного писателя- эстета конца XIX века Оскара Уайльда приходишь к выводу, что стили их в чём-то очень близки, но Хикяеджи Сохта выигрывает своим оптимизмом и надеждой, которую оставляет читателю. 2011 Article Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта / Л.С. Сейтхалилова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 206. — С. 51-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/52258 821(417)+821(=512.19) ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ |
| spellingShingle |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Сейтхалилова, Л.С. Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта Культура народов Причерноморья |
| description |
Рассказы Хикяеджи Сохта беспредельно экспрессивны. Они полны красивых эпитетов, метафор, лексический диапазон невероятно широк. Сопоставляя рассказы Хикяеджи Сохта со сказками известного писателя- эстета конца XIX века Оскара Уайльда приходишь к выводу, что стили их в чём-то очень близки, но Хикяеджи Сохта выигрывает своим оптимизмом и надеждой, которую оставляет читателю. |
| format |
Article |
| author |
Сейтхалилова, Л.С. |
| author_facet |
Сейтхалилова, Л.С. |
| author_sort |
Сейтхалилова, Л.С. |
| title |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта |
| title_short |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта |
| title_full |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта |
| title_fullStr |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта |
| title_full_unstemmed |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта |
| title_sort |
концепт «холод» в произведениях оскара уайльда и крымскотатарского автора рассказов хикяеджи сохта |
| publisher |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| publishDate |
2011 |
| topic_facet |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/52258 |
| citation_txt |
Концепт «Холод» в произведениях Оскара Уайльда и крымскотатарского автора рассказов Хикяеджи Сохта / Л.С. Сейтхалилова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 206. — С. 51-54. — Бібліогр.: 13 назв. — рос. |
| series |
Культура народов Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT sejthalilovals konceptholodvproizvedeniâhoskarauajlʹdaikrymskotatarskogoavtorarasskazovhikâedžisohta |
| first_indexed |
2025-07-04T14:45:33Z |
| last_indexed |
2025-07-04T14:45:33Z |
| _version_ |
1836728015448440832 |
| fulltext |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
51
Сейтхалилова Л.С. УДК 821(417)+821(=512.19)
КОНЦЕПТ «ХОЛОД» В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ОСКАРА УАЙЛЬДА
И КРЫМСКОТАТАРСКОГО АВТОРА РАССКАЗОВ ХИКЯЕДЖИ СОХТА
Ирландский писатель-эстет, один из проповедников «искусства для искусства» и загадочный
крымскотатарский автор коротких, но весьма содержательных и изумительных по красоте языка рассказов
Хикяеджи Сохта. Рассказы этого цикла стали публиковать в газете «Янъы Дюнья» с конца прошлого, 2010
года. Хотелось бы перечислить некоторые рассказы и, может быть, привлечь внимание читателей, которые
ещё не увлеклись ими: «Дервиш огълу»-1903г., «Пенджере»-1906г., «Фуртуна» -1908г., «Ильванлар
дюккяны»-1912 г., «Башташ язылары»-1912г., «Багъчеван»-1913г., «Тул Османнынъ севгиси»,-1914г.,
«Джехэннемин къапусында» -1916г., «Къырмыскъа»- 1917г. «Чешме сую», «Тилькининъ ибадети», «Къаба
къыз ве шаир огълан» - дата неизвестна. Мы не знаем ничего достоверно, строим только догадки о том, кем
мог быть на самом деле Хикяеджи Сохта, но достаточно хорошо осведомлены о творчестве Оскара
Уайльда. Прослеживается какая-то странная связь в стилистике двух авторов. Мы очень многим обязаны
XIX веку. Во второй его половине складываются образы и идеи, которые входят в культуру XX столетия
как наша классика. Приблизительно к этому же периоду относится и творчество Хикяеджи Сохта. Поэтому
изучение культуры конца XIX века остаётся весьма актуальной задачей, тем более для крымскотатарской
литературы, у которой осталось не так много образцов речи данного периода.
Оскар Уайльд прожил недолгую жизнь. (1854-1900) Она была омрачена и унижена общественным
лицемерием, буквой закона. Уайльд отделяет красоту от нравственного начала и в связи с этим отходит от
реальности, тем самым впадает в эстетство, аморализм, декадентство. Уайльд обнаруживает и нежелание
следовать реализму, хотя высоко ценит таких художников, как Толстой, Достоевский, Бальзак. Взгляды
Уайльда противоречивы. Эстетство и индивидуализм господствуют в одних статьях, в других он подвергает
критике буржуазную Англию. Выдвигает культ красоты как антипода буржуазной пошлости, которую он
не приемлет. Оскар унаследовал редкую трудоспособность и любознательность, имел мечтательный и
несколько экзальтированный ум, склонность придумывать и рассказывать необыкновенные истории, был
поглощён искусством, увлекался поэзией. Он окончил Оксфордский университет с отличием. Поза и
эстетские крайности Уайльда, несомненно, весьма очевидны. Но явно выражен и непримиримый протест в
его произведениях: он против приземлённости, мещанских прописей и пустой риторики, против того, что
на самом деле искусством не является.
Сказки являются наиболее популярными из всего написанного Оскаром Уайльдом. И лучшие из них,
так же как и его рассказы, несомненно, служат свидетельством того, что писателю было тесно в рамках
декадентской эстетики.
К сказкам, составляющим сборник «Счастливый принц и другие сказки» относятся такие произведения,
как: «Счастливый принц», «Соловей и роза», «Преданный друг», «Звёздный мальчик». В сказке
«Счастливый принц» писатель говорит о несправедливом устройстве общества, в котором те, кто трудятся,
терпят лишения и нужду, в то время как другие живут прекрасно за счёт их труда. Он поэтизирует
деятельное добро. Статуя счастливого Принца обнаруживает внимательное и сочувственное отношение к
людям. Принц стремится помочь тем, кто живет в нищете. Он просит Ласточку снимать со статуи
драгоценные камни и отдавать их беднякам. А сам в итоге погибает забытый всеми. В «Преданном друге»
он показывает, как эгоизм и алчность этого мира убивает вокруг себя всё живое. Писатель здесь
поднимается до сатирического обнажения алчной и лицемерной морали собственника. Историю маленького
труженика Ганса, ограбленного и погубленного богатым и жестоким Мельником, именующим себя его
другом, Оскар Уайльд возводит до высоты символического обобщения. Невозможно без слёз читать
грустную историю маленького Ганса, беззаботно живущего в скромной избушке, среди роз, фиалок и
крокусов. А когда наступают холода и тяжёлые дни, его «друг» Мельник не навещает его, потому что взять
у него зимой нечего. Оскар Уайльд с поразительным мастерством описывает страшно холодную и
голодную зиму, которую переживает маленький Ганс. Но, несмотря на своё бедственное положение, он не
отказывается помочь богатому Мельнику в спасении его сына в зимнюю стужу. В романтических сказках
Уайльд во много преодолевает свои эстетские взгляды. Опираясь на традицию сказки датского писателя
Андерсена, Оскар Уайльд создаёт свою литературную сказку. В ней он рисует яркий, сверкающий красками
мир, непохожий на реальность буржуазного общества. Таким средством в его палитре является
использование темы зимы, холода для создания атмосферы, фона событий:
“Now it happened that one evening little Hans was sitting by the fireside when a loud rap came at the door. It
was a very wild night, and the wind was blowing and roaring round the house so terribly that at first he thought it
was merely the storm” [2, c.64].
«Геджелернинъ биринде, кичкене Хэнс собасынынъ янында къызынып отургъанда, бирден
данъгъырдап, къапы къакъылды. Шу геджеси ава пек къоркъунчлы олды, боран Хэнснинъ эви чевресинде
ойле уфюрди ве къутурды ки, Хэнс о данъгъырдыны бораннынъ гурюльтиси белледи...» (“Devoted Friend”,
перевод С.Л.)
“What a dreadful storm it was! The night was so black that little Hans could hardly see, and the wind was so
strong that he could hardly stand”[2, с.65].
«Не къадар дешетли боран! Гедже де о къадар къаранлыкъ, Хэнс алдында бир шей корип оламай, ель
исе, о къадар шиддетли, Хэнс зорнен аякъ устюнде турып ола»(“Devoted Friend” С.Л.)
Сейтхалилова Л.С.
КОНЦЕПТ «ХОЛОД» В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ОСКАРА УАЙЛЬДА И КРЫМСКОТАТАРСКОГО
АВТОРА РАССКАЗОВ ХИКЯЕДЖИ СОХТА
52
“But the storm grew worse and worse, and the rain fell in torrents, and little Hans could not see where he was
going or keep up with the horse. At last he lost his way, and wandered off the moor, which was a very dangerous
place, as it was full of deep holes, and there poor little Hans was drowned.”[2, с.65-66].
«Боран эп феналаша,ягъмур къуйып, ташкъын киби ягъа. Кичкене Хэнс баскъан ерини корьмей, атнынъ
пешинден етишамай. Ахыр-сонъу ёлуны джойды ве пек къоркъунчлы батакълыкъкъа келип чыкъты, о
батакълыкъ пек хавфлы бир ер, чюнки терен чукъурлар чамурлы сувнен толу экен, бойле бир чукъурда
гъарип кичкене Хэнс богъулып ольди» («Devoted Friend» С.Л.)
Как видим, жизнь маленького Ганса обрывается именно вследствие тяжёлых испытаний, доставленных
его «другом» Мельником. Трагический финал характерен для многих сказок Оскара Уайльда. Они
пессимистичны и в них добро не побеждает зло. Он не указывает путь в светлое будущее и даже не даёт
надежду на неё. В другой своей не менее известной сказке «Star Child» Оскар Уайльд так описывает ту
ночь, когда был найден Звёздный Мальчик.
“Once upon a time two poor Woodcutters were making their way home through a great pine forest. It was
winter, and a night of bitter cold. The snow lay thick upon the ground and upon the branches of the trees: the forest
kept snapping the little twigs on either side of them, as they passed and when they came to the Mountain-Torrent
she was hanging motionless in the air, for the Ice-King had kissed her. So cold was it that even the animals and the
birds did not know what to make of it.”[2, с. 178].
«Бир заманда бар экен, бир заманда ёкъ экен, эки фукъаре орманджы буюк чам орманындан эвге ёл
алгъан экен. Бу къыш пек агъыр ве аджджы сувукъ олгъан. Юксек къар ерни ве тереклернинъ
пытачыкъларыны баскъан. Къатты аяз исе, индже пытачыкъларны чытырдатып тургъан. Орманджылар
Дагъдан Ташкъан-Сувгъа якъынлашкъанда, о, сессиз-солукъсыз, авада созулып, къатып къалгъан, чюнки
оны Буз Къыралы опип, озь ёлуны девам этип кеткен. Къыш сувугъы о къадар къатты олгъан ки, тап
айванлар ве къушлар чаресини тапалмагъанлар»(“Star Child”С.Л)
Далее, описывая тяжёлый путь дровосеков домой в заснеженном, замёрзшем лесу, Оскар Уайльд
пишет:
“Terribly cold it certainly was. The little Squirrels, who lived inside the tall fir-tree, kept rubbing each other`s
noses to keep themselves warm, and the Rabbits curled themselves up in their holes, and did not venture even to
look out of the doors The only people who seemed to enjoy it were the great horned Owls. Their feathers were quite
stiff with rime, but they did not mind, and they rolled their large yellow eyes, and called out to each other across the
forest, “Tu-whit! Tu-whoo! Tu- whit! Tu-whoo! What delightful weather we are having!”[2. C.179]
«Ава керчектен де мушкюль сувукъ эди. Уфачыкъ Сансарчыкълар нарат терегининъ ичинде яшап,
къызынмакъ ичюн бири-бирлерининъ бурунларына окъаланалар.Тавшанлар топланып юваларында ята ве
тышары бакъмагъа биле къоркъалар. Тек балабан, бойнузлы Миявкъушлар, гъалиба,авадан
хошлана.Къанатлары аяздан къатып, тик турса да, онъа аслы да эмиет бермейлер,балабан сары козьлерини
фырландырып, орманда бири-бирини чагъырып туралар: Ту-вит! Ту-вуу! Ту-вит! Ту-вуу! Насыл аджайип
ава!»(“Star Child”С.Л.)
Описывая картину лютой зимы, когда в лесу был найден главный герой сказки, брошенный замерзать,
Оскар Уайльд подводит читателей к трагической судьбе Звёздного Мальчика.
Хикяеджи Сохта также использует концепт «холод» в своём ироничном рассказе о хитрой, голодной
лисе (бир быралкъы ач тильки) или как он ещё её именует «Тильки ханым», которая ранним утром решила
полакомиться молоденькой курочкой в рассказе, «Тилькининъ ибадети» («Молитва лисы»), [«Янъы
Дюнья», 26.11.2010г] Он так описывает раннее, осеннее утро над Аюв Дагом:
«Сабахын озю даха корюнмезди. Не зиялар, не нурлар, не де учкъунлар даха учмазды кок узеринде.
Кучьлю диреклерин япракъларыны чыкъ басмыш ве дымлыгъын серинлиги этрафтаки варлыгъы серсе
бурюмишти. Хаванынъ кендиси нефес алдыгъы ве эснемесинден дуюлырды сабахын якъынламасы.
Аюв Дагъын арт этеги къою думанлара бурум-бурум бурюнмее башламышты энди. Серин ельчик де
агълаюрды солукълая-солукълая. Къалын будакълар ушюдиклеринден, базен дитрердилер, ве бу
дитремелерден узюлирди узеринден солмуш япракълары. Къара денъизин агъыр нефеси ишитилирди
узакълара. Гидже иле сахарин арасы иди ки, къаранлыкъ кенди-кендини артыкъ тутамазды. Сёкюльмее
башламышты кенарындан гиджедеки коклемлери…»
Из отрывка видно, что это глубокая осень. Природа у Хикяеджи Сохта здесь живая, он широко
использует олицетворение, метафоры, сравнения, объединяя природу в единое целое с человеком:
«хаванынъ кендиси нефес алдыгъы», «денъизин агъыр нефеси», «будакълар дитрердилер», «серин
ельчик агълаюрды», «парланмыш одунлар ушюдиклеринден сыкълашмышты бири-бирине» Ранний
рассвет над землей звучит как гимн началу жизни:
«Къаранлыгъын хукмю яваш-яваш чекильмее тутунмышты, ама хава йине долашырды, ель киби
агъларды солукълая-солукълая, этрафы серинлее-серинлее. Сабахын кендиси исе, Аюв-Дагъын узерине
гозьлерини дикмиш тебессюм эйлиюрды. Аллахын эманетидир бу дюнья!
Крымскотатарский автор Хикяеджи Сохта описывает исключительно холодную зиму в своём
трогательном рассказе о верности, любви и долге «Чешме сую» («Родниковая вода»), [«Янъы Дюнья»,
18.02.2011г.] Главный герой рассказа Сале акай, в лютый мороз, когда снега на Чатыр-Даге выпало по
колено, отправляется в далёкий путь к подножью горы, к роднику, где по поверью, вода святая и
вылечивает от всех недугов. У Сале акай дома лежит умирающая жена, которую он очень любит и прожил с
нею счастливую жизнь, он надеется, что чудодейственная сила святой воды из родника вернёт её к жизни:
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
53
«Азраиль инмишти ер узерине…. Аджджы сувукъ богъарды чеврейи. Этраф орьтюнмишти
бунарланан бем-беяз чаршафлара. Бельден келен къар Чатыр-Дагъы сыкъмышты демир
алкъаларыйле. Дагъ инълерди, ынъранырды, дитрерди онынъ агъырлыгъындан. Ара-сыра растланан
гольчюклерин гозьлери акъыймыш, морланмыш, узерлери бузламыш, челикленмиш олуп
джеренгилерди тосат-тосат…. Сувукъ кенди башына сес верирми асла? Ама бу гидже онун аджымсыз
сесини ишидиюрды дагъа чыкъан Сале акъай. Сувукъ онынъ ичине кирип ичини алыюрды. Эджель
кибийди, чокъ къоркъунчлыйды. Саленинъ эллери, аякълары сувукътан къаттыгъы ичюн зорле
къыбырдарды, сахибини динълемездилер. Нефеси тутулдыгъы халда, кендисини къар узерине чалкъая
атмышты. Памукълашмыш, джансызланмыш эллериле сызлана-сызлана, энинлее-энинлее аякъларындаки
чарыкъларыны зорле чезерек, ялын аякъларыны къарле охалай-охалай къызартмыш ве йине юнь
чорапларыны кийип, кийиз орьтюлю чарыкъларнынъ учкъурларыны диз ашагъысында сыкътырып
багъламышты».
С «Демоном Смерти» или («ангелом смерти») (Азраиль инмишти ер узерине) сравнивает Хикяеджи
Сохта свирепый мороз, сковавший всё над Чатыр-Дагом: «Злобный мороз, душил, убивал всё
окружающее», «земля укуталась затуманенной вуалью из белоснежных покрывал» (С.Л.)
Оскар Уайльд же сравнивает снег с «белоснежным саваном», укутавшим землю в своей сказке «Star
Child»: «the old Earth is dead, and they have laid her out in her white shroud»[ 2,с.178].
Достаточно интересно, что два автора, принадлежавших к разным культурам и, по всей вероятности, не
имевших никаких связей, совершенно одинаково воспринимают и отображают картину «холода». Причём
холод - это основной фон, на котором завязывается сюжетная линия их рассказов. Холод-это
противопоставление силе любви. Холод-это борьба. Это преодоление. Это стремление к жизни. В конечном
итоге - это победа над собой, над злыми силами. В этом плане очень интересен финал рассказа «Чешме
сую»:
«Сале къолундаки ыргъакъ таягъыле базен чалылар ичинден ёл ачаркен, базен де ыргъагъыйле
сувукътан демирленмиш будакълара илинерек, хэп юкъары илерилиюрды. Дерин къар буза дёнерек таш
киби къатмасайды, Саленинъ юрюмеси мумкюнаттан оламазды. Бораннынъ сызгъырысы кяде улуян
копеги, кяде яврусыны гъайып иден кедининъ аджыныкълы миявламасыны анъдырыюрды. Хэм де
бир тарафтан эсмиюрды шу къудурмыш боран. Кях юкъарыдан, кях сагъдан, кях солдан авмыш бир къая
киби келиюрды Саленинъ узерине. Салейи ере сермек, кенди агъырлыгъыйле ону басмакъ ве бузлар
арасында коммек истиюрды бу къудурмыш боран. Бунлар аз олдугъу киби, горюнмеен айнынъ хафиф
ярыгъында гозюне илинен къая уджундаки яраланмыш арсланнынъ окюрмеси ве къулагъына чалынан
гидже къушунынъ кийик-кийик багъырмасы Салени артыкъ джэхэннемин агъызына дюшюрмишти…
Ама чешмее вармакъ ве Нефисее шифа кетирмек эмели о къадар къавий иди ки, бутюн дюньянынъ
хышымы ону артыкъ дурдурамазды.
Хикяеджи Сохта прямо пишет, любовь к жене была так сильна, что никакие силы, гнев и ярость
природы не в силах были остановить его, «…бутюн дюньянынъ хышымы ону артыкъ дурдурамазды»
Безжалостный мороз-это могучий противник, но он готов сражаться и с ним, потому что «Онынъ
гозьбебеги олан Нефисеси хэм онынъ нефеси, хэм джаныйды…..» Снова и снова хочется отметить
художественный стиль Хикяеджи Сохта, его умение находить редкие по красоте сравнения, метафоры,
например: «Мыйыкъларынынъ уджуна асылмыш буз боюнджакъларыны чекменининъ енъиле силип,
къарлара богъулмыш чарыкъларынынъ къонучларыны ара-сыра арындырып ёлуны девам идерди».
«Сырлы Чешменинъ («Таинственный Родник») къая деринликлеринден чыкъан мавы бувлары…»
«Чатыр- Дагъын сыджакъ багърындан бувланып чыкъан буллюр сувлар»
Вернувшись живым, муж видит уже погасшую керосиновую лампу, дрова, догоревшие в печи,
настенные часы, которые уже остановились и только слышится тяжёлое дыхание, умирающей жены. Сале
заправляет догоревшую лампу, подкидывает сухие дрова в печь: « сувмуш собая да джан вермишти» (- «в
уже остывшую печь вдыхает жизнь»).
Нефисе, приоткрыв мокрые от слёз глаза, видит Сале у своей кровати и её лицо меняется:«…бенъзи
гульгуленмиш, дудакълары алевленмиш, назик тени ал атмышты» и далее «….финджан долусы
Сырлы-Чешме суюны ичирдиги заман, хэр юдумда, Саленинъ яшлыгозьлю хэр бакъышында, онынъ
сыджакъ назик эллерининъ хэр опюшинде сагълам хаята якъынлашмасыны дуярды. Нефисенинъ гозьлери
хэп нурланыр, сыджакъ эллериле Саленинъ омузына даяныр, севинчинден дитрер, байылырды. Нефисе
артыкъ енъиден джан ёлуна минмишти». Нефисе тоже возвращается к жизни и всё в доме оживает. Это
можно было бы сравнить с аллегоричными сюжетами сказок Оскара Уайльда, но, к сожалению, в его
сказках финал почти всегда пессимистичен. У Хикяеджи Сохта финал рассказов большей частью
оптимистичен. Это постоянное стремление к преодолению, призыв к борьбе за жизнь. Аналогичную
ситуацию мы прослеживаем и в рассказе Хикяеджи Сохта «Фуртуна» 1908г. («Шторм»), где автор
описывает бушующее море и тонущего в нём рыбака Хайсера.
«Къудурмыш денъизин копюкленен юксек далгъалары бири-бирийле къувушаракъ, де илери китиюр,
де аркъая, де энине, де боюна учуюрлар. онлара къаршылыкъ верен ялы янындаки Ададжыкълар хэман-
хэман авдарыладжакъ киби дуруюрлар. О далгъалар ки, бирер буюк арманташлары вари бири-дигерине
докъуныюр, къарышыюр, эзиюр, денъизи къарышдырыюр, къайнадыюрларды. Окюрен
фуртунанынъ ичинден чыкъан къара къувветлерийле котерилен бина къадар далгъалар бири дигери
аркъасындан юкъарыдан инерек, Ададжыкълара вурулып къулакълары тындыран гудюрдюйле бинъ
парчаджыкълара дагъылып йине денъизе комюлиюр. Денъизин ичинде сархошлайып кезен фуртунанынъ
Сейтхалилова Л.С.
КОНЦЕПТ «ХОЛОД» В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ОСКАРА УАЙЛЬДА И КРЫМСКОТАТАРСКОГО
АВТОРА РАССКАЗОВ ХИКЯЕДЖИ СОХТА
54
эзме седасы, окюрмеси, увултысы, афырмасы о къадар кучьлюйди ки , бутюн дигер варлыгъын сесини
тындырыюр, кесиюр. Ондан гъайры бир шей корюнмиюр, ишидильмиюрды…..»
И в этом очень жестком рассказе о сильнейшем шторме в море, где решался вопрос жизни и смерти,
финал не трагичен. Любимая девушка Зухре («…чокъ генч Зухре ханым…. гизли севиштиклери ичюн,
фенерли джемаата къошулмая базанмыюрды»), не смея в силу традиций того времени присоединиться к
людям, которые искали её любимого с фонарями в руках, бегая по берегу бушующего моря, одиноко сидит
около камня («Ешиль Таш») и, обливаясь слезами, читает и покрывает поцелуями его последнее письмо к
ней. Буря продолжает бушевать, словно решила окончательно разлучить её навеки с любимым. «Дехшетли
фуртуна онынъ орьме сачларыны дагъытмыш, елегининъ ильмеклерини къырмыш, якъасыны узьмюшти.
Башы узеринде сонъсуз гъадабы ве ачувыле сызлая-сызлая дёниюрды ол ольгюр фуртуна…»
Потерявшей сознание Зухре слышится голос Хайсера, зовущего ее из пучины моря. И она «…дуа
окъуя-окъуя денъизе далды.Хэм шу аньде ону бу харекетинден хич бир кучь дурдурамазды дехшетли
диллери горюнен далгъалара, кийикджесине къаба-къаба окюрен фуртуная къаршы реван
олмушты….» Ухватившись обеими руками за воротник тонущего Хайсера, вытаскивает его на берег.
«Къудурмыш денъиз онлары айырмая, бири-биринден узьмее чалышыюр, дагъ киби далгъаларыле
онлара къаршы шап-шап-шап вуруюр, чулдурмыш елле екпареленип арая сокъулыюрды…Ама
нафилейди залым харекетлери бирлешмиш юреклере къаршы…..»
Как мы видим, финал рассказа полон оптимизма и веры в силу любви. В противоположность сказкам
Оскара Уайльда, он звучит как гимн любви, хоть и скованной традициями и устоями крымскотатарского
народа (а вернее и всего мусульманского мира) того времени. Некоторые рассказы полны юмора, тонкой
иронии, временами переходящей даже в сатиру, рассказы: «Джехэннемин къапусында», «Тилькининъ
ибадети», «Къырмыскъа». Язык автора весьма богат, автор использует широкий диапазон синонимов
одного ряда. Например, описывая бушующее море, автор пишет «…бири-бирине докъуныюр,
къарышыюр, эзиюр, къарыштырыюр, къайнадыюрларды» Буря- это « фуртунанынъ кийик-кийик
окюрмеси, увултысы, афырмасы». Синонимы: «окюрмеси, увултысы, афырмасы» Волны
(Далгъалар)- это и противопоставление «аджымасыз далгъалар, сыджакъ дуйгъу далгъалары,
аджджы, къудурмыш денъиз далгъалары», а любовь Хайсера и Зухре - это «сенинъ сыджакъ
эллеринъ», «алевленип янан юрегинъ», «фуртуналанан юмушакъ нефесинъ»
Рассказы Хикяеджи Сохта беспредельно экспрессивны. Они полны красивых эпитетов, метафор,
лексический диапазон невероятно широк. Сопоставляя рассказы Хикяеджи Сохта со сказками известного
писателя- эстета конца XIX века Оскара Уайльда приходишь к выводу, что стили их в чём-то очень близки,
но Хикяеджи Сохта выигрывает своим оптимизмом и надеждой, которую оставляет читателю. Читая те,
которые уже появились на страницах газеты «Янъы Дюнья», поражаешься, какой богатый, красивый язык
мы потеряли. Я говорю «потеряли», потому что, работая над переводами художественной литературы с
английского языка на крымскотатарский язык, постоянно сталкиваюсь с проблемой скудости наших
словарей, лексического диапазона, которым мы сегодня владеем. Размышляя в отношении Хикяеджи
Сохта: кто бы это мог быть, приходят в голову сомнения, что это был «аля-сохта» («студент-отличник»)
одного из медресе Крыма. Очень уж зрелый у него язык, и повторюсь, сочный, богатый. Да и сюжеты, и
стиль рассказов, с моей точки зрения, указывают на человека с большим жизненным опытом. Как бы то ни
было, эта тема ещё ждёт своего исследования, скрупулёзного и неторопливого. Мы же должны быть
благодарны судьбе за то, что уважаемый и маститый филолог Эмиль ага Девлетов представил нам ещё один
прекрасный образец крымскотатарской литературы, за удовольствие, доставленное нам, я не сомневаюсь,
что он нашёл своего благодарного читателя.
Источники и литература:
1. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа / Э. Бенвенист; пер. с фр. К. Г. Филоновой // Новое в
лингвистике / сост. В. А. Звегинцева. – М., 1965. – Вып. IV.
2. Fairy Tales by Oscar Wilde. – Moscow : Progress Publishers, 1979. – 210 p.
3. Девлетов Э. «Дефтеримдеки язылар», «Къаба къыз ве шаир огълан» / Э. Девлетов // Янъы Дюнья. –
2010. – 17 сентябрь.
4. Хикяеджи Сохта. «Тул Османнынъ севгиси» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2010. – 30 декабрь.
5. Хикяеджи Сохта. «Багъчеван» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2010.– 15 апрель.
6. Хикяеджи Сохта. «Тилькининъ ибадети» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2010. – 26 ноябрь.
7. Хикяеджи Сохта. «Ильванлар дюккяны» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 4 февраль.
8. Хикяеджи Сохта. «Чешме сую» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 18 февраль.
9. Хикяеджи Сохта. «Фуртуна» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 4 март.
10. Хикяеджи Сохта. «Къырмыскъа» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 18 март.
11. Хикяеджи Сохта. «Джехэннемин къапусында» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 8 апрель.
12. Хикяеджи Сохта. «Башташ язылары» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 29 апрель.
13. Хикяеджи Сохта. «Пенджере» / Сохта Хикяеджи // Янъы Дюнья. – 2011. – 20 май.
|