Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса)
В статье презентуется концепция пропозициональных моделей конструирования импликатур на основе тавтологических высказываний, под которыми понимаем структуры, которые всегда истинны и приобретают информативность, функционируя в диалогическом дискурсе. В соответствии с теорией Г.П. Грайса (1985) и к...
Збережено в:
| Дата: | 2007 |
|---|---|
| Автори: | , |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України
2007
|
| Назва видання: | Культура народов Причерноморья |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54877 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) / Л.Р. Безуглая, Н.В. Говоруха // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 110, Т. 1. — С. 31-33. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-54877 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-548772014-02-05T03:10:32Z Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) Безуглая, Л.Р. Говоруха, Н.В. В статье презентуется концепция пропозициональных моделей конструирования импликатур на основе тавтологических высказываний, под которыми понимаем структуры, которые всегда истинны и приобретают информативность, функционируя в диалогическом дискурсе. В соответствии с теорией Г.П. Грайса (1985) и концепцией базовых фреймов С. Жаботинской (2003) на материале немецкого дискурса выделяем четыре модели конструирования таких импликатур: модели количества, качества, способа и релевантности. У статті презентується концепція пропозиціональних моделей конструювання імплікатур на ґрунті тавтологічних висловлювань. Під останніми розуміємо структури, які є завжди істинними й стають інформативними, функціонуючи в діалогічному дискурсі. Відповідно до теорії Г.П. Грайса (1985) та концепції базових фреймів С. Жаботинської (2003) на метеріалі німецького дискурсу виділяємо чотири моделі конструювання таких імплікатур: моделі кількості, якості, способу й релевантності. In this paper, we want to present an idea of the propositional construal models of implicatures on the basis of tautological utterances. We consider the latter constituting sentences, which are necessarily true and become informative, while functioning in the dialogic discourse. According to the theory of H.P. Grice (1985) and the idea of basic frames of S. Zhabotynska (2003) the following models of such implicatures have been sorted out: models of quantity, quality, manner and relation, based on the german discourse. 2007 Article Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) / Л.Р. Безуглая, Н.В. Говоруха // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 110, Т. 1. — С. 31-33. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54877 ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| description |
В статье презентуется концепция пропозициональных моделей конструирования импликатур на основе тавтологических высказываний, под которыми понимаем структуры, которые всегда истинны и приобретают информативность,
функционируя в диалогическом дискурсе. В соответствии с теорией Г.П. Грайса
(1985) и концепцией базовых фреймов С. Жаботинской (2003) на материале
немецкого дискурса выделяем четыре модели конструирования таких импликатур: модели количества, качества, способа и релевантности. |
| format |
Article |
| author |
Безуглая, Л.Р. Говоруха, Н.В. |
| spellingShingle |
Безуглая, Л.Р. Говоруха, Н.В. Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) Культура народов Причерноморья |
| author_facet |
Безуглая, Л.Р. Говоруха, Н.В. |
| author_sort |
Безуглая, Л.Р. |
| title |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| title_short |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| title_full |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| title_fullStr |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| title_full_unstemmed |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| title_sort |
когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) |
| publisher |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| publishDate |
2007 |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54877 |
| citation_txt |
Когнитивно-семантические свойства тавтологических высказываний (на материале немецкого диалогического дискурса) / Л.Р. Безуглая,
Н.В. Говоруха // Культура народов Причерноморья. — 2007. — № 110, Т. 1. — С. 31-33. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. |
| series |
Культура народов Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT bezuglaâlr kognitivnosemantičeskiesvojstvatavtologičeskihvyskazyvanijnamaterialenemeckogodialogičeskogodiskursa AT govoruhanv kognitivnosemantičeskiesvojstvatavtologičeskihvyskazyvanijnamaterialenemeckogodialogičeskogodiskursa |
| first_indexed |
2025-07-05T06:09:31Z |
| last_indexed |
2025-07-05T06:09:31Z |
| _version_ |
1836786146068135936 |
| fulltext |
31
Безуглая Л. Р., Говоруха Н. В.
КОГНИТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА ТАВТОЛОГИЧЕСКИХ ВЫСКАЗЫВАНИЙ
(НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО ДИАЛОГИЧЕСКОГО ДИСКУРСА)
Утверждение в современной лингвистической науке когнитивно-коммуникативной парадигмы обусловли-
вает приоритет исследований, предполагающих функциональное и когнитивное описание естественного языка и
его единиц. Именно в рамках когнитивно-коммуникативного подхода стало возможным изучение синтакси-
ческих единиц языка, которые являются традиционными исследовательскими объектами логики и философии.
Среди таких единиц – явление тавтологии, означающее в логике такое суждение/предложение, которое истинно
на основе его логической формы в любых возможных мирах [9].
Лингвистические концепции тавтологии пытаются объяснить особенности ее функционирования в
речевой коммуникации. В лингвистике тавтологические высказывания исследуются с привлечением когнитивно-
семантического [8; 12; 15] и когнитивно-прагматического подходов, последний опирается на теорию импликатур
П. Грайса [2; 7; 10; 11, с. 121-122] и на теорию аргументации [5]. При этом подчеркивается необходимость учета
языковых особенностей тавтологий при их интерпретации как культурно-специфических феноменов [15, с. 392].
Исследователи едины в мнении о том, что в дискурсе тавтологические высказывания приобретают
смыслы, отличные от буквальных. Однако неясным остается вопрос о когнитивных механизмах конструи-
рования этих смыслов коммуникантами, о дискурсивных процессах, которые способствуют адекватной интер-
претации тавтологических высказываний адресатом. В связи с этим исследования когнитивно-семантических и
прагма-дискурсивных свойств тавтологических высказываний остаются актуальной задачей современной
антропоцентрически ориентированной лингвистики.
Настоящая статья имеет целью рассмотреть особенности когнитивного механизма конструирования
импликатур тавтологических высказываний в немецком диалогическом дискурсе и классифицировать их с точки
зрения пропозициональных моделей реализации, что позволит приблизиться к решению указанных проблем.
Под тавтологическими понимаем высказывания повествовательной структуры, имеющие тавтологии-
ческую форму. В зависимости от морфосинтаксического критерия – грамматической сущности повторяющихся
элементов, различаем пять основных структурных типа тавтологических высказываний: субстантивные (Das
Kind bleibt das Kind), адъективные (Sicher ist sicher), адвербиальные (Heute ist heute), партипиципиальные (Gesagt
ist gesagt) и субординационные (Ich sage, was ich sage).
Тавтологические высказывания, употребляемые коммуникантами в диалогическом дискурсе, приобретают
информативность, реализуя дискурсивные импликатуры – имплицитные пропозиции, которые интендируются
говорящим и выводятся адресатом на основе коммуникативных максим и принципа кооперации [2]. Принцип
кооперации устанавливает общую закономерность коммуникации, которая состоит в том, что коммуникативный
вклад каждого участника на определенном участке коммуникации должен находиться в соответствии с ее
целями. Принципу кооперации подчинены дискурсивные максимы: количества (Будь в меру кратким и
достаточно информативным!), качества (Будь искренним!), релевантности (Говори по делу!), способа (Будь
ясным и недвусмысленным!) [2, с. 222].
Когнитивный принцип вывода адресатом дискурсивной импликатуры на основе «эксплуцатации»
дискурсивных максим состоит в следующем: если буквальная интерпретация высказывания говорящего
адресатом не устраивает последнего, это свидетельствует о нарушении этих максим говорящим, а также дает
повод адресату задуматься о причине такого нарушения и прийти к выводу, что, не имея оснований не следовать
принципу кооперации, говорящий хочет вложить в свои слова нечто большее, чем они конвенционально
означают – таким образом адресат выводит имплицитно выраженную в высказывании говорящего пропозицию –
так называемую импликатуру.
Импликатуры, которые реализуются на основе тавтологических высказываний, интендируются и
выводятся благодаря «эксплуатации» максим количества и релевантности. По словам С. Левинсона, то, что
тавтологии «могут иметь какие-либо значения, объясняется эксплуатацией максимы количества. Поскольку она
требует от говорящего быть информативным, высказывание тавтологии является явным ее нарушением. Если
сохраняется допущение, что говорящий кооперативен, должна выводиться инференция, которая и несет
информацию», при этом при формулировке импликатуры важную роль играет и максима релевантности
[11, с. 122].
Описывая процесс возникновения дискурсивной импликатуры на основе тавтологического высказывания,
Б. Фрейзер указывает, что «тавтологическим высказыванием говорящий дает понять адресату, во-первых, что он
намеревается, чтобы тот распознал, что он имеет особое мнение относительно объектов, с которыми соотносится
тавтологическая структура, во-вторых, что он верит, что адресат может распознать это мнение, в-третьих, что это
мнение для коммуникации релевантно» [7, с. 217-218].
Теория импликатур Г. П. Грайса описывает, таким образом, то, как импликатура «вкладывается» в
тавтологическое высказывание говорящим и выводится из него адресатом. Однако, отвечая на вопрос Как
конструируется импликатура?, данная теория уходит от ответа на вопрос Какая импликатура конструи-
руется?. Догадавшись, что говорящий вложил в свое высказывание некий имплицитный смысл – импликатуру,
адресат еще должен ее адекватно вывести. Иначе говоря, вне поля зрения теории импликатур остается
когнитивный механизм конструирования имплицитного смысла, реализующегося отдельно взятым
тавтологическим высказыванием, функционирующим в дискурсе.
Объяснить механизм конструирования в дискурсе имплицитного смысла определенного тавтологического
высказывания, на наш взгляд, позволяет метод концептуального анализа. Если рассматривать пропозицию
высказывания как объединение концептов [4, с. 57, 317], то очевидно, что определяющую роль в формировании
дискурсивной импликатуры тавтологического высказывания играет повторяющийся концепт, который предстает
как фрейм – «объемный, многокомпонентный концепт, представляющий собой «пакет» информации» [1, с. 37].
32
Для целей нашего исследования релевантной представляется концепция базовых фреймов С. А. Жабо-
тинской, демонстрирующая наиболее общие принципы категоризации и организации вербализи-рованной
информации онтологического плана о предметах материального мира, их свойствах и реляциях [3].
«В предметном фрейме одна и та же сущность (НЕЧТО или НЕКТО) характеризуется по своим количественным,
качественным, бытийным, локативным и темпоральным параметрам. Таковые представлены в наборе
пропозиций, где между предметом и его свойствами устанавливается внутрипространственная витальная связь
есть/существует: НЕЧТО есть СТОЛЬКО (количество); НЕЧТО есть ТАКОЕ (качество); НЕЧТО существует
ТАК (способ бытия); НЕЧТО есть/существует ТАМ (место бытия); НЕЧТО есть/существует ТОГДА (время
бытия)» [3].
Данный набор пропозиций можно представить как набор моделей импликатур, которые порождаются
функционирующими в дискурсе тавтологическими высказываниями. Очевидно, что данные модели соотносятся
с дискурсивными максимами: первая модель соотносится с максимой количества, вторая – с максимой качества,
третья – с максимой способа, чатвертая и пятая – с максимой релевантности. Именно таким образом,
структурируя пропозициональные модели, дискурсивные максимы способствуют порождению определенных
дискурсивных импликатур.
Рассмотрим данные модели порождения импликатур на примерах. Первая модель, модель количества –
НЕЧТО есть СТОЛЬКО, функционирует в случае адъективной и партипициальной тавтологии. Количество
признака ограничивается здесь, как правило, приблизительной констатацией: viel, wenig, genug и т.п. Например, в
следующем дискурсивном фрагменте тавтологическое высказывание Gelogen ist gelogen, принадлежащее отцу,
который не принимает оправдания сына, совравшего учителю, реализует импликатуру Gelogen ist zu viel, als dass
man es missachten könnte:
Im Schülertagebuch hatte mein Vater den Satz zu unterschreiben: Heinz hat mich heute belogen!» <…> Mein
Lehrer hatte nämlich gefragt, ob alle ihre Hausaufgaben gemacht hätten. Wer nicht, solle aufstehen. Ich hatte nicht und
stand nicht auf. <…>
Mama ist nämlich im Elternbeirat und hat mich in persönliche Pflege genommen. <…>
«Papa hätte auch unterschreiben müssen – bei vergessenen Hausaufgaben. Und da ich nie etwas vergessen darf,
habe ich es mal so versucht. Bei manch anderen klappt es, bei mir geht’s schon beim erstenmal schief.»
«Gelogen ist gelogen», sagte Papa. «Und wer lügt, betrügt auch!» [13, c. 40]
Модель качества – НЕЧТО есть ТАКОЕ – акцентирует один из признаков предмета, который
расценивается говорящим как положительный. Эту особенность семантики тавтологий отмечает и А. Вежбицка:
«говорящий акцентирует уникальное качество чего-либо, которое должно быть принято, поскольку изменить его
нельзя» [15, c. 395]. Так, в следующем диалоге говорящий (Фрэнки) отвечает на вопрос о фильме Феллини при
помощи тавтологического высказывания In «8½» ist Fellini ja ganz Fellini, которое реализует импликатуру Fellini
ist genial, акцентируя одну из характеристик великого режисера; частицы ja и ganz выполняют при этом
усилительную функцию:
Sophie: ja, ich wollte dich nach dem Verhältnis dieses Films, ist ja ein Meilenstein in der Filmgeschichte
sozusagen, das Verhältnis von «8½» zu deinem Film, das war es, was mich interessiert.
Frankie: Na ja. Der Film ist sicher sehr wichtig für Fellini. In «8½» ist Fellini ja ganz Fellini. Sozusagen auf dem
Höhepunkt, und gleichzeitig schon im freien Fall…[6, c. 16-17]
Модель способа – НЕЧТО существует ТАК – акцентирует один из способов бытия предмета. В
дискурсивном фрагменте, иллюстрирующем эту модель, речь идет о профессии пекаря, которую хочет выбрать
мальчик; отец отговаривает его, употребляя тавтологическое высказывание Ein Bäcker ist eben ein Bäcker, которое
предполагает импликатуру Ein Bäcker existiert so, dass er keine Perspektiven hat; модальная частица eben усиливает
акцентацию:
«Bäcker müssen jeden Tag um drei Uhr aufstehen. Außerdem hat der Beruf keine Perspektiven.»
«Was hat der Bäcker nicht?»
«Ein Bäcker», begann Benno bedeutend ruhiger, «ist eben ein Bäcker. Da wird nichts weiter.»
«Im Fernsehen haben sie mal gesagt, daß Heinz Quermann auch Becker war.» [13, c.63]
Последняя модель – модель релевантности – объединяет время и место бытия: НЕЧТО существует
ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС. Употребляя тавтологическое высказывание, говорящий акцентирует релевантность
повторяемого концепта со всеми его признаками в актуальной ситуации. Например, тавтологическое
высказывание Pflicht ist Pflicht в следующем дискурсивном фрагменте реализует импликатуру Pflicht existiert hier
und jetzt für Glasp, und er wird seine Pflicht erfüllen:
Marha: <…> Mein anderer Sohn, der Glasp, hat seine Einberufung bekommen und geht zur Bundeswehr. Er tuts
nicht gern. Es ist ein Muß. Aber Pflicht ist Pflicht. Er wird’s schon schaffen. (Sie schweigt) [14, c. 326]
Следует подчеркнуть, что функционирование той или иной модели зависит, прежде всего, от дискурсив-
ного контекста – экстралингвальных параметров коммуникации. Помещенные в другой контекст, тавто-
логические высказывания могут реализовать иные дискурсивные импликатуры на основе иной модели, т. е. в
различных контекстах они трактуются по-разному. Именно поэтому для изучения тавтологических высказы-
ваний релевантен дискурсивный подход, выступающий в когнитивно-коммуникативной парадигме действенным
инструментом анализа единиц речи.
Таким образом, когнитивно-семантический анализ функционирования тавтологических высказываний в
немецком диалогическом дискурсе позволил выделить четыре пропозициональные модели порождения
дискурсивных импликатур – модели количества, качества, способа и релевантности, которые обеспечивают
адекватную интерпретацию тавтологических высказываний адресатом на основе дискурсивного контекста.
Перспективы исследования состоят в углублении анализа взаимосвязи структуры и семантики
тавтологических высказываний, в установлении их иллокутивного потенциала, а также в изучении их роли в
реализации дискурсивных стратегий.
33
Источники и литература
1. Болдырев Н. Н. Когнитивная семантика. – Тамбов: Изд-во Тамбовского ун-та, 2001. – 123 с.
2. Грайс П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: Прогресс, 1985. – Вып. 16. – С. 22-127.
3. Жаботинская С. А. Теория номинации: Когнитивный ракурс // Вестник МГЛУ. – 2003. – № 478. – С. 145-164.
4. Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке. Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. –
М.: Языки славянской культуры, 2004. – 549 с.
5. Эйхбаум Г. Н. Экспонентная и содержательная тавтология в коммуникативно-речевом аспекте // Языковое общение и его единицы. –
Межвуз. сб. науч. тр. – Калинин: Калининский гос. ун-т, 1986. – С. 28-39.
6. Bauersima I., Desvignes R. FILM // Theater, Theater: Aktuelle Stücke 13. – Fr./M.: Fischer, 2003. – S. 7-95.
7. Fraser B. Motor oil is motor oil // Journal of Pragmatics. – 1988. – № 12. – P. 214-220.
8. Fritz G. Zur Verwendung tautologischer Sätze in der Umgangssprache // Wirkendes Wort. – 1981. – 31/6. – S. 398-415.
9. Grotz S. Vom Umgang mit Tautologien: Martin Heidegger und Roman Jacobson. – Hamburg: Meiner, 2000. – 291 S.
10. Harras G. Tautologische Äßerungen // Zeitschrift für germanistische Linguistik. – 1999. – № 27. – S. 1-12.
11. Levinson S.C. Pragmatik / Ins Dt. übers. von M. Viese. – Tübingen: Niemeyer, 2001. – 476 S.
12. Miki E. Evocation and tautologies // Journal of Pragmatics. – 1996. – № 25. – Р. 635-648.
13. So lachte man in der DDR: Gedichte, Sketche, Anekdoten. – Augsburg: Weltbild, 2005. – 318 S.
14. Sperr M. Landshuter Erzählungen // Wunschkonzert. – M.: Raduga, 1983. – S. 265-330.
15. Wierzbicka A. Boys will be Boys: even ‘truisms’ are culture-specific // Wierzbicka A. Cross-cultural pragmatics: the semantics of human interaction. –
Berlin, New York: de Gruyter, 1991. – P. 391-452.
Белогуб А. Л.
БИБЛЕЙСКАЯ ГЕОГРАФИЯ В СОВРЕМЕННОЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ ТОПОНИМИКЕ
Историко-географическое толкование материальной культуры, известной нам по Библии, знакомит нас с
географическими названиями, существовавшими на Ближнем Востоке в те далекие от нас времена. Поражает
широкий топонимический ареал некоторых из них, рассеянных по многим странам и континентам на большом
расстоянии друг от друга, поэтому топонимическая лексика библейского происхождения не может не
интересовать географов и лингвистов, археологов, историков и других специалистов.
Вопрос лексической миграции, в том числе терминологической и топонимической лексики изучен полно и
обстоятельно, однако вопрос о влиянии библейских географических названий на образование топонимов в
межнациональном социуме до сих пор остается открытым. Правда, появляются в последние десятилетия работы,
посвященные изучению языка Библии, напр., исследуются библеизмы, фразеологизмы, синонимия и пр., однако
влияние библейской географии на образование новых топонимов в других регионах, т. е. их топонимо-
образующая функция еще не была предметом специального изучения. Исследование этого вопроса является, на
наш взгляд, актуальным и перспективным направлением в описании топонимической лексики. Этот вопрос
приобретает тем большую актуальность, что особенно на Украине возрастает интерес представителей всех слоев
населения к священному Писанию, к культурной традиции древних евреев, к служению Богу.
Задачей нашего исследования является установить те топонимы, в основе образования которых лежат
библейские географические названия. Цель работы – показать влияние христианства на номинативную
деятельность населения межнационального социума.
Теоретические положения нашего исследования основаны на трудах А. В. Суперанской, В. В. Кузикова,
А. П. Крысина и др. Эмпирический материал был получен выборочным методом из библейской энциклопедии. [1].
Для номинации новых географических объектов заимствуются как названия бывших государств, так и
названия древних городов. Так, напр., страна, славившаяся самым лучшим золотом, офирское золото, – это
Офир. Царь Соломон посылал свои корабли в Офир, и они привозили много золота, красного дерева и
драгоценностей. Торговые экспедиции по Средиземному морю совершались в Финикию, Сирию и Офир. Где
был расположен Офир, сейчас неизвестно. Некоторые исследователи предполагают, что в Индии, где найдены
развалины среди залежей золота. Другие предполагают также, что Офир относится к южному берегу Аравии. У
западных берегов Йемена найдены следы древних серебряных и золотых приисков [1, с. 295]. Библейское
название страны переносится на название гор в Индокитае и города на Аляске. Гора Офир, 1276 м, находится на
полуострове Малакка, а одноименная гора высотой 2912 м возвышается на острове Суматра, Индокитай.
Поселок Офир появляется на Аляске на реке Инноко, впадающей в один из притоков Юкон.
Существовавшая в древности страна исчезает бесследно, нет никаких сведений об этой некогда богатой
стране; о ее существовании напоминают лишь ойконим и два оронима; библейское название подтверждает
существование этой страны. Происходит семантическое изменение слова – сужение объема значения: слово
обозначало государство, а теперь определяет город, т. е. используется в новой для него функции.
В семантической мотивированности происходят изменения; название города и двух гор Офир сейчас не
мотивированы, т.к. о существовании государства Офир уже забыли; то, что было важно в древности, с годами
теряет свою актуальность, свою сущность и постепенно забывается носителями языка. Здесь можно говорить и
об отголосках христианского учения, с помощью которого сведения о государстве Офир были переданы далеко
на север, на Аляску. Жители Аляски увековечивают название государства в виде ойконима, названия города,
расположенного в другой местности. Топоним Офир почти непродуктивен в словообразовательном отношении,
т. к. нам не удается обнаружить ни одного производного или сложного топонима, образованного с помощью
слова Офир.
Столицей Сирии является в настоящее время Дамаск. Этот город был объявлен столицей Сирийской
республики после провозглашения независимости Сирии в 1941 г. Несмотря на многочисленные попытки
завоевать страну, Дамаск просуществовал с XVI века до н. э., когда появляются первые сведения о нем, до наших
дней. Город сохраняет свое название до нынешних времен; название города переносится на небольшую
железнодорожную станцию под городом Дамаск. Три одноименных города Дамаскес появляются в США в
штатах Виргиния, Джорджия, Огайо. Название города в Сирии ложится в основу ойконимов в США, в стране,
преобладающее большинство населения которой составляют протестантские христиане. В странах, где родилась
Библия, в странах, которые были христианскими на протяжении 600 лет, в том числе и в Сирии, христианство
|