Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии

Збережено в:

Бібліографічні деталі
Дата:	2011
Автор:	Ерзаулова, А.Г.
Формат:	Стаття
Мова:	Russian
Опубліковано:	Кримський науковий центр НАН України і МОН України 2011
Назва видання:	Культура народов Причерноморья
Теми:	Точка зрения
Онлайн доступ:	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54970
Теги:	Додати тег Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
Назва журналу:	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
Цитувати:	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии / А.Г. Ерзаулова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 196, Т. 2. — С. 183-187. — Бібліогр.: 16 назв. — рос.

Репозитарії

Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine

id	irk-123456789-54970
record_format	dspace
spelling	irk-123456789-549702014-02-09T22:53:18Z Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии Ерзаулова, А.Г. Точка зрения 2011 Article Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии / А.Г. Ерзаулова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 196, Т. 2. — С. 183-187. — Бібліогр.: 16 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54970 008 (37-11):130.2 ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України
institution	Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine
collection	DSpace DC
language	Russian
topic	Точка зрения Точка зрения
spellingShingle	Точка зрения Точка зрения Ерзаулова, А.Г. Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии Культура народов Причерноморья
format	Article
author	Ерзаулова, А.Г.
author_facet	Ерзаулова, А.Г.
author_sort	Ерзаулова, А.Г.
title	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии
title_short	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии
title_full	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии
title_fullStr	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии
title_full_unstemmed	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии
title_sort	восточно-христианская цивилизация и культурные традиции византии
publisher	Кримський науковий центр НАН України і МОН України
publishDate	2011
topic_facet	Точка зрения
url	http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/54970
citation_txt	Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии / А.Г. Ерзаулова // Культура народов Причерноморья. — 2011. — № 196, Т. 2. — С. 183-187. — Бібліогр.: 16 назв. — рос.
series	Культура народов Причерноморья
work_keys_str_mv	AT erzaulovaag vostočnohristianskaâcivilizaciâikulʹturnyetradiciivizantii
first_indexed	2025-07-05T06:21:39Z
last_indexed	2025-07-05T06:21:39Z
_version_	1836786909043490816
fulltext	ТОЧКА ЗРЕНИЯ 183 Ерзаулова А.Г. УДК 008 (37-11):130.2 ВОСТОЧНО-ХРИСТИАНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРНЫЕ ТРАДИЦИИ ВИЗАНТИИ Анализ острых проблем современного цивилизационного развития в контексте православно-религиозных ценностей и нравственных установок позволяет увидеть в новом ракурсе и более глубоко понять практические возможности православной культуры в преодолении ряда негативных тенденций в глобализирующемся мире XXI столетия. Православная, или восточно-христианская цивилизация характеризуется гармоничным соединением местных локальных традиций с тяготением к сакральному и универсальному. Она не столько созидает себя в пространстве, сколько противопоставляет себя настоящему и обращается от временного к вечному, именно в этом усматривается историческая чуткость к многообразию духовных возможностей, обнаруживается подлинное призвание. В этой цивилизации народ обретает свою идентичность и традицию, что обеспечивает ему полноценное историческое существование и творческое преодоление исторических вызовов и угроз. Цель статьи – охарактеризовать восточно-христианскую цивилизацию в её духовном и культурно- историческом измерении, что предполагает решение следующих задач:  уточнить определение понятия “восточно-христианская цивилизация”;  показать жизнеспособность и значение православных ценностей в условиях современного кризиса Западной культуры;  выявить сверхценности восточно-христианского мира, исходя из духовных традиций Православной Церкви, опираясь на духовный святоотеческий опыт;  определить значение византийской традиции в общем культурно-историческом процессе; При попытке дать определение восточно-христианской цивилизации необходимо обращение к ряду классических работ. Последователи цивилизационного подхода Н. Данилевский, Л. Гумилёв, К. Леонтьев, С. Хантингтон, О. Шпенглер, А. Тойнби под цивилизациями понимают культурно – исторические общности, или типы, имеющие общие черты объективного характера, такие, как религия, язык, традиции, правовые и юридические общественные институты и, что особенно важно, субъективный фактор самоидентификации людей. При всём разнообразии различных цивилизаций Р. Генон усматривает их принципиальное сходство, которое связано с существованием изначальной духовной традиции. Единство духовной традиции определяется им как сходство различных культурных форм и религиозных верований, наличие фундаментальных высших истин. Как вид божественного откровения, она неизменна, её не может коснуться упрощение высших незыблемых истин, которые для общества являются сверхценностью, не подлежащей критике и пересмотру. По мнению Н. Данилевского, реестры культурно-исторических типов могут расходиться в частностях, но ядро у них одно. На протяжении последних столетий сторонники цивилизационного подхода давали разные определения той общности, которая исследуется нами сегодня под названием ”цивилизация”. Так, Н. Данилевский понимает под цивилизацией “культурно-исторические типы”, О. Шпенглер “высокие культуры”, Л. Гумилёв – “суперэтносы”. Единым связующим критерием для всех тех, кто выделял цивилизационную общность, был некий ключевой элемент, например, религия, культура, язык, “самоидентификация” людей, этнические и политические особенности. Но чаще всего главным критерием для исследователей являлась религия, так как именно она при выделении той или иной цивилизации играет первенствующую роль и определяет многие аспекты жизнедеятельности людей. С. Хантингтон пишет об этом следующее: ”Религия является центральной, определяющей характеристикой цивилизаций” [15,с.59]. В данной статье за основу будем брать подход Н. Данилевского, который под цивилизацией предложил понимать “культурно-исторический тип”, как понятие более обширное, чем наука, искусство, религия, взятые в отдельности, ибо оно всё это в себе заключает. Формы исторической жизни человечества, считает он, не только изменяются и совершенствуются повозрастно, но ещё и разнообразятся по культурно-историческим типам. “Прогресс заключается не в том, чтобы все идти в одном направлении, а в том, чтобы всё поле, составляющее поприще исторической деятельности человечества, исходить в разных направлениях” [4, с. 87]. К. Леонтьев также определял цивилизацию как сложную систему религиозных, государственных, политических, юридических, лично-нравственных, философских, художественных, бытовых и экономических идей, вырабатываемую на протяжении всей истории конкретной нации и представляющую из себя не что иное, как своеобразие, особый вид развития жизни, ни на что в совокупности осуществления своих религиозных, государственных и культурных идей не похожих. Профессор богословия, философ В. Тростников в своей работе “Православная цивилизация” подчёркивает, что цивилизация определяется верованием, которое порождает и отличает её идентичность от других цивилизаций [13,с.99]. Вера образует общество, или “культурно-исторический тип” по Н. Данилевскому, который не передаётся народам другого типа эволюционным путём. Цивилизация развивается ступенчатым образом. Первое и главное, на что она опирается, по мнению В. Тростникова, является культ, как “совокупность физических, чувственно воспринимаемых действий, в основном коллективных, которые раскрывают для их участников и наблюдателей содержание соответствующей религиозной догматики” [13,с.99]. Цель культа – приблизить мир божественный к человеческому. На следующем этапе в этот процесс активно включается культура, которая необходима для нормального функционирования любого общества. Сокровенное внутреннее ядро культурно-исторического типа – это совместное, коллективное мироощущение людей, их жизненные ценности, которые координируют и влияют на их поступки. Эту миссию выполняет культура, формируя нравственную чистоту общества, но сама она при этом порождается религией. Ерзаулова А.Г. ВОСТОЧНО-ХРИСТИАНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРНЫЕ ТРАДИЦИИ ВИЗАНТИИ 184 С первого века нашей эры начинает интенсивно развиваться христианская Церковь. У неё с каждым столетием становится всё больше и больше последователей, пока сам император Константин не объявил себя внешним епископом на созванном им I Вселенском соборе. Перед смертью он принял крещение, и с этого момента можно считать, что Римская империя воцерковилась. Отныне христианство законной властью, исключая Юлиана отступника, не ставилось под сомнение и официально не преследовалось. Последовали долгие столетия догматического творчества на Вселенских соборах и напряжённая борьба с возникающими ересями, какие порой захватывали собою умы императоров и патриархов и сотрясали всю Империю. Именно в этот период зарождается то, что впоследствии будет названо Византийской цивилизацией. Её достижения в философии, богословии и искусстве стало фундаментом современной восточной православной цивилизации. И. Мейендорф пишет: “Византия внесла подлинный и непреходящий вклад в историю человечества в сфере религиозной мысли” [6, с. 8]. О значении и влиянии Византии на формирование восточно-христианской цивилизации говорят труды многих византологов и исследователей. Среди них особое место занимают работы представителя славянофильской школы, публициста, литературного критика и философа К. Леонтьева “Византинизм и славянство” [5,с.571]. Православие, греко-византийцами развитое, считал он, имеет для России культурно- государственное значение, просветительное, обособляющее и утверждающее. Леонтьев позволял себе делать больше акцент на византинизм России, чем на её славянство, указывая на то, что наше культурно-национальное сознание “примет более правильное и добросовестное направление” [5]. Византийская цивилизация объединила в себе всё лучшее, что было в эллинском, римском и еврейском мирах и сумела на этом фундаменте воздвигнуть величественную, по-своему уникальную и непревзойдённую культурную традицию, которая заворожила своей красотой К. Леонтьева. Он писал: “Византинизм есть прежде всего особого рода образованность или культура, имеющая свои отличительные признаки, свои общие, ясные, резкие, понятные начала и свои определённые в истории последствия” [5, с. 144] Все авторы, так или иначе, говорят, что византинизм – это особая эпоха в истории человечества. Это не только определённый тип государства, это ещё и политический, культурный, художественный феномен, который притягивает к себе внимание учёных уже не одно столетие. Э. Володихин в книге “Традиция и русская цивилизация” пишет: “У Византии было своё историософское предназначение, которое она исполнила до конца и тем вошла во всемирную история как величайшая империя и непобедимая твердыня... Византийское наследие продолжает уже свыше пятисот лет влиять на судьбы евразийского материка, а духовный стержень Византии - Православие – как было, так и остаётся смыслообразующей основой всемирной истории” [12, с. 7]. А. Величко исследует устройство византийской империи как многогранный, универсальный идеал, блестяще проявившийся в общественных, политических и правовых институтах, которые создали устойчивый политико-правовой и культурный образ идеального государства. Он пишет: “Конкретное историческое государство как политический идеал христианской цивилизации – это и есть основа основ византинизма, существо его онтологической природы” [1, с. 12]. По утверждению А. Величко, особое значение имела православная культура, которая в полной мере определяла и Церковь. Христианские ценности оставались краеугольным камнем на протяжении всей исторической жизни Византии. К середине V века оформляется союз между церковью и государством, окончательно запрещаются языческие мистерии – законодательно империя становится христианской. В 529-534 годах Юстиниан издаёт свой кодекс. Церковь понимала, что падший мир преобразился силой императорских законов, и оттого для неё важно было свидетельство о царствии Небесном, которое становилось теперь целью и для государства. В своё время император Зенон писал в своём указе: “Признавая началом, основанием и непреоборимым оружием нашего царства веру, которая в истине и правде утверждена наитием Бога 318 Святыми Отцами Собора, состоявшегося в Никеи, и подтверждена Святыми Отцами в числе 150 на Соборе в Константинополе, мы днём и ночью, речью и законами ревностно преследуем одну цель, чтобы всюду Апостольская и Кафолическая Церковь, мать нашего царства, множилась в мире и согласии” [1, с. 30]. Для Византийского сознания империя - это прообраз Царства Небесного. А. Величко пишет, что государство становится органом церкви, а Церковь органом государства. Рождается симфония церкви и государства. И как Церковь стремится просветить все народы, так и Византийская империя ставит перед собой задачу охранять веру от ересей и расколов. Главным признаком принадлежности империи становится не национальность, а вероисповедание. Согласно древнерусской летописи, отобразившей устное предание народа, когда князь Владимир выбирал веру для своего народа, Византия переживала высшую точку своего развития – Константинополь был центром христианского мира. Послы великого Владимира были потрясены богослужением в храме святой Софии, и главным потрясением было эстетическое переживание – то, как прославлялся Бог в Византии. Если раньше славяне совершали набеги на ромейское царство, искали военных побед, то сейчас они были сами сокрушены великолепием и неотразимой красотой византийской культуры. Их сердца были покорены нравственной силой и совершенством форм. Письменностью и основными философскими, и богословскими представлениями славяне были обязаны исключительно Византии. В полной мере это относится и к опыту святости, жизни по евангельским законам. Наши предки оказались чрезвычайно одарёнными учениками и уже через некоторое время заговорили своим самобытным языком. Достаточно указать на текст митрополита Иллариона “Слово о законе и благодати”, где звучит самостоятельная, а не подражательная мысль. Автор бесстрашно поднимает сложные философско-богословские проблемы. В Киевской Руси, утверждает Г. Федотов, появляется новый тип святости в лице благоверных князей Бориса и Глеба, которые пострадали не за исповедование веры, а за исполнение евангельской заповеди [14]. Такой вид подвига для византийцев был нов, и пожелание славян их канонизировать вызвало недоумение. Но славянская душа, только что обращённая ко ТОЧКА ЗРЕНИЯ 185 Христу, различила в подвиге святых князей особый подвиг. Происходило быстрое взросление славян, которое не мешало дару ученичества – с лёгкостью и благодарностью впитывать всё лучшее из великого наследия ромеев и при этом сохранять свои национальные самобытные черты, свой национальный характер. После падения Константинополя в 1453 году, церковный корабль отдрейфовал в далёкие славянские земли. В своём поражении византийцы не видели ничего кроме поражения, и падения империи переживали как последнюю выходящую за пределы понимания катастрофу. И менее всего они представляли, что их эстафету, римскую преемственность возьмёт на себя Московское царство. Надо сказать, что и в православной Москве падение Константинополя восприняли с великой тревогой. Канонически совестливые московиты, принимавшие своих митрополитов из Царьграда, не мыслили на тот момент себя самодостаточными и самостоятельными. Да и устремления такого не испытывали. Но падение второго Рима заставило их очнуться и осознать своё абсолютное одиночество в этом мире. Другого православного царства, непокорённого иноверцами, в мире не было. Трагические события на востоке заставили московских князей по-новому осмыслить своё положение в мире, и главное – свою ответственность за судьбы Церкви и империи. Это переживалось не как радостное приобретение, нe как новая возможность заявить о себе в мире, но, напротив, как трагическое обстоятельство, потрясшее основы жизни и заставившее выйти на новое ответственное служение. Московский государь называл себя самодержцем, так как держал в своих руках власть и никому не платил дани. Но в церковно-каноническом отношении русские безропотно принимали греческих митрополитов или, предлагая свои кандидатуры, принимали постановления в Царьграде. И только с трагическими обстоятельствами Ферраро-Флорентийской унии они были вынуждены выгнать греческого митрополита Исидора, покорившегося католическому Риму. Происшедшее во Флоренции в буквальном смысле потрясло русских людей. В полном недоумении они хранили молчание несколько дней, пока князь Иван Калита, первый пришедший в себя, не изгнал из пределов московского княжества лже-митрополита. Все эти обстоятельства неотвратимо подталкивали русское сознание к новым рубежам, принуждали их осознавать своё особое положение в мире и формировали их особую идентичность. Без сомнения, Церкви, православному вероучению принадлежит первенство в формировании русской идентичности, но нельзя оставить без внимания территориально-географические особенности ландшафта, который в значительной мере повлиял на формирование восточно-славянского типа личности, образа жизни и мироощущения. Православная цивилизация гармонично соединяет локальное и универсальное и при этом имеет устойчивое тяготение к сакральному. А. Панарин по этому поводу пишет: “Само православие, унаследованное от Византии, без привязки к русскому космическому пространству не смогло бы дать столь мощного импульса, что его хватило на всю континентальную Евразию” [8,с.148]. Следовательно, православная цивилизация организуется не развитостью сетевых коммуникаций, а единством духовного импульса, это православный космизм, который объясняет поэтику русской души. Человек, привязанный к социальной топографии, мыслит, как правило, эмпирически, а не символически, так как ему трудно распознавать знаки другой реальности. Христианство как религия историческая открывает нам темпоральный и временный характер истории, которая в определённый момент переходит из категории исторической в метаисторическую. Таким образом, влияние византийской цивилизация золотой нитью прошло через славянскую душу, оплодотворило высшим смыслом народную традицию, и стало сокровенным центром в её идентичности. Именно поэтому, славянский гений, сохраняя родовые черты, национальную самобытность, смог заговорить на языке вселенского православия. Великий опыт Византии и на сегодняшний день остаётся существенно важным, живым, не учитывая который остаётся опасность совершить исторические ошибки. Интерес к прошлому, великому и мало изученному, диктуется ещё и тем, что современные проекты, исторический оптимизм XIX-XX веков рассеялся при соприкосновении с реальностью. Мы уже привыкли к катастрофическому сознанию – экологический, техничекий и демографический тупики стали фоном нашей повседневной жизни. А сейчас мы видим восстание машин, техника выходит из-под контроля (Чернобыль, Саяно-шушенская ГЭС и т.д.), восстание природы, пылают леса – лёгкие России, как бы не соглашаясь с варварской деятельностью человека. В поисках выхода, по всей видимости, надо обратиться к своему и чужому историческому опыту, и здесь мы поневоле встречаемся с восточно-христианской цивилизацией и рождённой в ней славянской культурой, историей и традицией. Настоящее и прошлое заставляют нас задуматься о том, кто мы и откуда, куда идём, за что боремся и где наши священные границы. Всё это называется идентичностью, которая в настоящее время в отечественной истории переживает серьёзный кризис. Обретение своей идентичности есть не что иное, как право на будущее, на полноценную жизнь в семье других культур и цивилизаций. Исследователи восточно- христианской цивилизации подчёркивают её мессианский характер, обеспокоенность о судьбах мира и православия. Суд истории, утверждает А. Панарин, совершается с учётом самоопределения людей в глобальном противоборстве добра и зла и обретения настоящего имени, что можно рассматривать как возможность войти в великую духовную традицию и стать её живым продолжением. Живая, универсальная традиция Византии была воспринята и продолжена славянами. Её основой, объединившей многие народы и различные культуры являлась принадлежность к православной Церкви, христианскому мировоззрению, что было сформулированно святыми отцами в Никее. Религиозное мировоззрение, православное мировосприятие не заменяли собою национальное, напротив, всё национальное они возводили на новый, более высокий уровень и способствовали качеству культурного диалога между народами и культурами. Гениальный опыт построения симфонии между Церковью и государством не погиб вместе с Византией. Не взирая на все противоречия и оговорки он был в достаточной степени транслирован в безбрежные просторы обратившегося ко Христу славянского мира. Там, в заснеженных далях, которые большинство жителей Малой Азии представляли очень смутно, суждено было жить и развиваться их идеям и историческим чаяниям. Ерзаулова А.Г. ВОСТОЧНО-ХРИСТИАНСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ И КУЛЬТУРНЫЕ ТРАДИЦИИ ВИЗАНТИИ 186 Православная восточно-христианская цивилизация не столько созидает себя в пространстве, сколько противопоставляет себя настоящему и обращается от временного к вечному. Именно это позволяет сформироваться подлинным ценностям, без которых в человеке не может выжить ничто человеческое. Обращение к опыту древних, лучших представителей мировой культуры – в данном случае к византийскому наследию – помогает нам уяснить основы своего бытия, те координаты в бушующем мире современных противоречий, без которых невозможна продуктивная деятельность и разумное целеположение. Наша мораль успеха остаётся исключительно “антропоцентричной”, считает А. Панарин, противопоставляет себя техно – и экономикоцентризму современной западной культуры. Трансцендентный “антропоцентризм” открывает совершенно иные горизонты: ”Он указывает на то, что человек – существо не пространственное, ограниченное физической наличностью (будь то наличность материальных ресурсов или наличность прав и свобод, закреплённых земными инстанциями), а временное и сверхвременное, которому дано прорываться в сферы сверхналичного” [8, с. 539]. Так проявляется наше чувство истории, мировоззренческая и ценностная установка, которая хранит нас в истории. Православная цивилизация, зародившись в IV веке, своими корнями уходит в дохристианскую эру, является одной из самых древних по своему происхождению. Это серьезная культурно-историческая данность, которая формирует будущее человечества, выстраивает основу человеческого бытия. Сегодня ощущается потребность более внимательно и ответственно изучать византийскую традицию, как замечательный источник богословских, политических и культурных идеалов, созданный опытом многих поколений. Время, которое переживает сейчас человечество, революционно в самом глубоком и точном смысле слова. На наших глазах, как замечает Л. Олех, ломаются архаичные социальные формы и структуры, уходят в прошлое многовековые традиции, “складываются и воплощаются в реальную действительность немыслимые в недавнем прошлом ступени зрелости нового типа цивилизации” [7, с. 3]. Если мы начнём постепенно избавляться от иллюзий, от ложного очарования массовой культуры, то мы сможем духовно обогатиться соприкасаясь с древними и великими цивилизациями, которые продолжают свою таинственную жизнь в недрах коллективного бессознательного. Тогда мы сможем по достоинству в меру оставшихся сил ума и сердца оценить и полюбить свою материнскую цивилизацию, выросшую из греко- римского мира и давшую человечеству величайшие образцы мысли и художественного творчества. Выводы. Проблемы современного цивилизационного развития могут рассматриваться с точки зрения православно-религиозных ценностей. Православная восточно-христианская цивилизация в своём имманентном развитии всегда шла своим самобытным путём, при этом не столько созидала себя в пространстве, сколько противопоставляла себя безусловному настоящему и обращалась от временного к вечному. В этом можно усмотреть историческую чуткость к иначе возможному, обнаружить провиденциальное призвание восточно- христианской цивилизации – показать подлинное единство человечества, которое было утрачено западно- европейской христианской традицией, где, по утверждению греческого богослова Х. Яннараса, Бог действительно был убит богословами, философами-идеалистами и религиозными институтами, которые превратили Творца в мёртвые понятия, постигаемые исключительно разумом и существование которых доказываются отвлечёнными рассуждениями и рациональными аргументами. Другими словами, Бог стал недоступен для человеческого опыта и непосредственные отношения с ним у человека прекратились. Нетривиальный опыт восточно-христианской цивилизации, его глубинно-проникновенные тайны человеческого духа и человеческой природы, может убедительно свидетельствовать перед хаосом европейского модерна, гедонистической индивидуальности и тотального потребления о реальных возможностях выхода из надвигающегося тупика. Способность признавать свои ошибки, творческая способность преодолевать “неснимаемые противоречия” может упростить поставленную задачу и привести к положительному результату. Православная цивилизация, способна взрастить растерянных людей к тому подвигу, который в традиции называется аскезой духа, а также направить к той борьбе, которая помогает в человеке выжить человеческому, и человеческому в человеке подготавливает к преображению. И в то же время со скорбью можно заметить, что западноевропейская цивилизация всё больше и больше напоминает театр, не имеющий режиссёра, где все актёры, вне зависимости от способности, претендуют на главные роли, более того, устанавливают свои правила игры. Философско- религиозный сбой мысли, произошедший в своё время, неизбежно приводит к горьким плодам и неутешительным результатам. И как следствие, из этого рождается агрессивный фундаментализм, по мнению А. Панарина, не желающий менять планетарную программу Фаустовской культуры. Источники и литература: 1. Величко А. М. Политико-правовые очерки по истории Византийской империи / А. М. Величко. – М. : ФондИВ, 2008. – 312 с. 2. Генон Р. Восток и Запад / Р. Генон; [пер. с фр. Т. Б. Любимова]. – М. : Беловодье, 2005. – 240 с. 3. Генон Р. Избранные произведения : Традиционные формы и космические циклы. Кризис современного мира / Р. Генон; [пер. с фр. Т. Б. Любимова]. – М. : НПЦТ «Беловодье», 2004. – 304с. 4. Данилевский Н. Я. Россия и Европа / Н. Я. Данилевский; сост., послесл. и коммент. С. А. Вайгачева. – М. : Книга, 1991. – 574 с. 5. Леонтьев К. Н. Византинизм и славянство. Философия. Психология : сб. ст. / К. Н. Леонтьев. – М. : АСТ, 2007. –571 с. 6. Мейендорф И. Византийское богословие. Исторические тенденции и доктриальные темы / И. Мейендорф. – Мн. : Лучи Софии, 2001. – 336 с. ТОЧКА ЗРЕНИЯ 187 7. Олех Л. Г. Цивилизация и революция / Л. Г. Олех. – Новосибирск : Наука, 1989. – 192 с. – (Искусство и современность). 8. Панарин А. С. Православная цивилизация в глобальном мире / А. С. Панарин. – М. : Эксмо, 2003. – 541 с. 9. Протоиерей Шмеман Александр. Исторический путь православия / Протоирерй Александр Шмеман. – М. : Паломник, 2007 – 397 с. 10. Протоиерей Доненко Николай. Наследники царства : в 2-х т. / Протоиерей Николай Доненко. – Симферополь, 2000. – Т. 1. – 462 с. 11. Тойнби А. Дж. Постижение истории / А. Дж. Тойнби; сост. А. П. Огурцов; вступ. ст. В. И. Уколовой; закл. ст. Е. Б. Рашковского; [пер. с англ.]. – М. : Прогресс, 1991. – 736 с. 12. Традиция и русская цивилизация / Д. Володихин, С. Алексеев, К. Бенедиктов, Н. Иртенина; сост. Д. Володихин. – М. : Астрель : АСТ, 2006. – 282 с. 13. Тростников В. Православная цивилизация : Исторические корни и отличительные черты / В. Тростников. – М. : Изд-кий дом Н. Михалкова «Сибирский цирюльник», 2004 – С. 99. 14. Федотов Г. Святые Древней Руси / Г. Федотов. – М. : ООО «Издательство АСТ», 2003. – 700 с. 15. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон. – М. : ООО «Издательство АСТ», 2003. – 603 с. 16. Шпенглер О. Закат Европы / О. Шпенглер. – М., 1923. Золотухина Н.А. ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ Я. БАСОВА Поэтический образ Крыма в творчестве современных художников создается различными образными художественно-стилевыми средствами: это масляная живопись, акварель, графика – рисунки, гравюры и другие. Автор книги «Искусство акварели» А. М. Михайлов размышляет: «Является ли акварель живописью или графикой? Это не имеет принципиального значения уже потому, что в самой ее природе заложено два начала – и живописное, и графическое» [5, c. 6]. О преимуществах акварели, ее основном качестве – прозрачности и легкости красочного слоя, говорили многие художники. В частности, Э. Делакруа: «То, что дает тонкость и блеск живописи на белой бумаге, без сомнения есть прозрачность, заключающаяся в существе белой бумаги» [3, c. 169]. К акварели обращались многие известные художники: П. Веронезе, Ф. Гварди, Рембрандт, У.Тернер и др. У.Тернер переосмыслил роль цветовой среды, исходя из ее динамики, вечного непостоянства, неповторимости мгновенных ощущений. В акварели он нашел фантастическое разнообразие цветовых нюансов. В эпоху расцвета романтизма к акварели обратились французы – Э. Делакруа, Т. Жерико, О. Домье. Особое значение придавал ей Делакруа. Не остались равнодушными к акварели К. Коро, Ж.-Ф. Милле, Т. Руссо, а также Э. Мане, П. Синьяк, П. Сезанн. Мастером акварели был Делакруа. Его акварель прозрачна, характер мазка свободен. Приемы письма шли непосредственно от мысли и чувства художника. Акварели Делакруа были свойственны цветовые и тоновые контрасты. Иначе подходил к возможностям акварели П. Сезанн: она отличалась напряженностью и цветовыми контрастами, свойственными природе горячего южного Прованса, где жил художник. Акварелью работали русские художники – Ф. Алексеев, С. Щедрин, М. Воробьев, А. Иванов, И. Крамской, В. Суриков и другие. Александр Иванов писал акварелью пейзажи на пленэре и достигал реализма в передаче пространства, воздуха, света и цвета. Легкие и прозрачные акварели писал В.Суриков, тонко используя природу акварельного письма. Мастерство в работе акварелью отличает творчество Т. Г. Шевченко, воссоздавшего пейзажи Украины. Новатором в использовании акварели стал М. Врубель. К акварели обращались и многие мастера ХХ века: А. Остроумова-Лебедева, В. Борисов-Мусатов и другие. Самостоятельное значение акварель приобрела в творчестве С. В. Герасимова, пейзажи которого привлекали своей жизненностью, глубоким проникновением в красоту родной природы. Будучи в Крыму, всегда обращался к акварели П. В. Кузнецов. Через натюрморт на первом плане он раскрывал наполненный светом и воздухом пространственный пейзаж. Мастером акварели являлся Заслуженный художник СССР, Народный художник Украины, лауреат Государственной премии АРК, участник Великой Отечественной войны Яков Басов, крымчанин, работы которого находятся в собраниях 43 музеев Крыма, Украины и зарубежья. «Поэтом акварели» назвал Якова Басова Леонард Кондрашенко, замечательно характеризуя суть творчества крымского художника-пейзажиста. Сам же он свидетельствовал: «Я живу живописью, понимая под этим – чувство жизни» [1, c. 87]. Я. Басов – уроженец Симферополя. Первые навыки в изобразительном искусстве получил у Н. С. Самокиша. В своей книге «Творчество – это судьба» Я. Басов рассказывает об этом сам. Собственно, это единственная в своем роде зарисовка, дающая представление о Самокише 30-х годов. Поражает меткость словесного творчества Я. Басова. Подростком он пришел к Учителю, совершенно не зная, кто он. «Но когда вышел Он, высокий, небольшая гладко зачесанная белая голова, усы, трубка, военная

Восточно-христианская цивилизация и культурные традиции Византии

Репозитарії

Схожі ресурси