Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект
В статье рассматривается орнамент срубной культуры в его связи с поло-возрастной градацией и социальной структурой общества. Автор суммирует основные достижения своих предшественников и пытается на основе анализа орнаментальных композиций, выполненных на сосудах из погребений западной части территор...
Збережено в:
| Дата: | 2010 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Інститут археології НАН України
2010
|
| Назва видання: | Археологический альманах |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70512 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект / В.В. Цимиданов // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 120-139. — Бібліогр.: 33 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-70512 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-705122014-11-08T03:01:23Z Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект Цимиданов, В.В. В статье рассматривается орнамент срубной культуры в его связи с поло-возрастной градацией и социальной структурой общества. Автор суммирует основные достижения своих предшественников и пытается на основе анализа орнаментальных композиций, выполненных на сосудах из погребений западной части территории срубной культурно-исторической общности (Подонье, Предкавказье, Днепро-Донецкий регион), проследить связь некоторых композиций с определенным полом, возрастом, статусом и рангом погребенных. Автор приходит к выводу, что при помещении сосудов в погребения часто (но, вероятно, не всегда) учитывались половозрастные и социальные особенности умерших. Автор аналізує 3165 поховань зрубної культури. Він робить низку спостережень, важливішими із яких є наступні: a) імовірність того, що у поховання потрапить орнаментована посудина, збільшувалася відповідно до підвищення рангової позиції; б) ця імовірність зростала також після досягнення віку 13 років, а надалі – після 40 років; в) орнамент із домінуючим компонентом демонструє кореляцію із чоловіками та особами із віком 13-20 років; г) іррегулярний орнамент та “паркет” (рис.2, 4) корелювався із особами 13-20-річного віку; д) валик (рис.1, 2) корелювався із чоловіками та літніми особами; е) зиґзаґ із “віями” (рис.1, 4) корелювався із 7-12-річними особами; є) трикутник із лівим штрихуванням (рис.1, 6) корелювався із особами, старшими за 40 років; ж) меандр (рис.2, 1-3) корелювався із особами віком до 6 років. The author had analyzed 3165 burials of Timber-Grave culture and came to several conclusions. The most important of them are as follows: a) a probability of location of a vessel with ornament in burial increases simultaneously with the rise of rank position; b) this probability increases if a man reaches the age of 13 and than after age of 40; c) ornament with predominating component correlates with men and people of 13-20-years old; d) irregular ornament and “parquet” (Fig.2, 4) correlates with the people of 13-20-years old; e) “valik” (Fig.1, 2) correlates with men and elderly people; f) zigzag with “eyelashes” (Fig.1, 4) correlates with people of 7-12-years old; g) triangle with a left touches (Fig.1, 6) correlates with the people older than 40; h) “meandr” (Fig.2, 1-3) correlates with the people younger than 6. 2010 Article Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект / В.В. Цимиданов // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 120-139. — Бібліогр.: 33 назв. — рос. 2306-6164 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70512 ru Археологический альманах Інститут археології НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| description |
В статье рассматривается орнамент срубной культуры в его связи с поло-возрастной градацией и социальной структурой общества. Автор суммирует основные достижения своих предшественников и пытается на основе анализа орнаментальных композиций, выполненных на сосудах из погребений западной части территории срубной культурно-исторической общности (Подонье, Предкавказье, Днепро-Донецкий регион), проследить связь некоторых композиций с определенным полом, возрастом, статусом и рангом погребенных. Автор приходит к выводу, что при помещении сосудов в погребения часто (но, вероятно, не всегда) учитывались половозрастные и социальные особенности умерших. |
| format |
Article |
| author |
Цимиданов, В.В. |
| spellingShingle |
Цимиданов, В.В. Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект Археологический альманах |
| author_facet |
Цимиданов, В.В. |
| author_sort |
Цимиданов, В.В. |
| title |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| title_short |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| title_full |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| title_fullStr |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| title_full_unstemmed |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| title_sort |
орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект |
| publisher |
Інститут археології НАН України |
| publishDate |
2010 |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70512 |
| citation_txt |
Орнаментация керамики срубной культуры: социальный и поло-возрастной аспект / В.В. Цимиданов // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 120-139. — Бібліогр.: 33 назв. — рос. |
| series |
Археологический альманах |
| work_keys_str_mv |
AT cimidanovvv ornamentaciâkeramikisrubnojkulʹturysocialʹnyjipolovozrastnojaspekt |
| first_indexed |
2025-07-05T19:43:31Z |
| last_indexed |
2025-07-05T19:43:31Z |
| _version_ |
1836837358427701248 |
| fulltext |
120
Археологический альманах. – № 21. – 2010. – С.120-139.
Цимиданов В.В.
ОРНАМЕНТАЦИЯ КЕРАМИКИ СРУБНОЙ КУЛЬТУРЫ:
СОЦИАЛЬНЫЙ И ПОЛО-ВОЗРАСТНОЙ АСПЕКТ
В статье рассматривается орнамент срубной культуры в его связи с поло-возрастной градацией
и социальной структурой общества. Автор суммирует основные достижения своих предшествен-
ников и пытается на основе анализа орнаментальных композиций, выполненных на сосудах из пог-
ребений западной части территории срубной культурно-исторической общности (Подонье, Пред-
кавказье, Днепро-Донецкий регион), проследить связь некоторых композиций с определенным полом,
возрастом, статусом и рангом погребенных. Автор приходит к выводу, что при помещении сосудов в
погребения часто (но, вероятно, не всегда) учитывались половозрастные и социальные особенности
умерших.
Ключевые слова: срубная культура, погребение, сосуд, орнамент, социальная группа, половозрастная
группа.
Ярчайшим проявлением изобразитель-
ной деятельности населения срубной куль-
турно-исторической общности является
орнамент, выполненный на керамических
сосудах. Изучение орнаментации срубной ке-
рамики продолжается уже несколько десяти-
летий. При этом исследователи затрагивают
различные аспекты данной проблематики.
Орнамент рассматривается не только с целью
установления хронологии памятников, изу-
чения культурогенеза и культурных связей,
разработки классификации орнаментальных
композиций. Часто он служит источником
для реконструкции религиозно-мифологи-
ческих представлений (см., например: [Отро-
щенко, 1990, с.9, 14-15; 1998; 2006, с.41-43;
Кузнецова, Седова, 1991, с.176-177; Горбов,
Усачук, 1993, с.118-120; Кочерженко, Слонов,
1993; Захарова, 1996; Чивилев, 2002, с.110-
112; Прохорова, 2003; Сергеева, 2004]). Ана-
лизируются изображения на срубных сосудах
и в связи с изучением рациональных знаний
носителей срубной культуры. В частности,
привлекают внимание орнаментальные ком-
позиции, которые многие авторы трактуют
как календарные [Андриенко, 1979; Беседин,
Сафонов, 1996; Луньков, 2003: др. раб.]. До-
пускается даже возможность того, что сруб-
ный орнамент запечатлел познания в облас-
ти астрономии [Кудлай, 1999]. Серия работ
посвящена т.н. “письменам” (см., например:
[Формозов, 1953; Отрощенко, Формозов,
1988; Буров, 1997].
Есть, однако, аспект, который привлекал
незаслуженно мало внимания. Это – связь
орнамента сосудов из погребений с социаль-
ной позицией умерших, их полом, возрастом.
Срубное общество, как сейчас уже надежно
установлено, было социально дифференци-
рованным. Его нельзя трактовать как клас-
сическое первобытное. Более уместно рас-
сматривать данное общество в рамках эпохи
классообразования. Исследования многих
авторов показали, что в нем уже выделились
группы с различным социальным положени-
ем. Как мы считаем, каждый член срубного
социума имел две “координаты” – статус, т.е.
принадлежал к группе, специализирующей-
ся на отправлении определенной функции,
и ранг – т.е. занимал в пределах статусной
группы некоторую позицию. При этом статус
и ранг умершего при погребении подчерки-
вались разнообразными знаками [Цимида-
нов, 2004, с.69]. А был ли связан с социаль-
ной позицией погребенного орнамент сосуда,
попадавшего в могилу? Некоторые авторы
уже касались данной проблематики. Правда,
при этом в основном рассматривались такие
изображения, которые могут быть тракто-
ваны как сюжетные рисунки, пиктограммы,
“календари”, “письмена”. Так, Л.Л. Галкин,
публикуя сосуд с изображением колесни-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
121
цы, предположил, что данное изображение
замещало реальную повозку по принципу
pars pro toto, и допустил, что человек, пог-
ребенный с этим сосудом, занимал высокое
положение в обществе [Галкин, 1977, с.195].
По мнению Е.Е. Кузьминой, сосуды с изоб-
ражением мифологических сюжетов, нахо-
дящиеся в могилах, могут быть критерием
выделения жреческих погребений [Кузьми-
на, 1981, с.121]. Аналогичную точку зрения
высказывали В.В. Отрощенко [Отрощенко,
1993, с.26, 28] и В.Н. Горбов [Горбов, Уса-
чук, 1993, с.120-121]. На наш взгляд, слу-
жителей культа маркируют сосуды с “кален-
дарями”, “письменами”, “пиктограммами”
[Цимиданов, 2001, с.227]. По поводу сосудов
со “знаками” О.Д. Мочалов писал, что они
обычно обнаруживаются в рядовых, чаще –
детских погребениях [Мочалов, 2003, с.307].
Исследователь делит орнамент со “знаками”
на две группы: а) “циклические композиции”
(замкнутые фризы – В.Ц.); б) “абстрактные
знаки” (орнамент не имеет вида замкнутого
фриза – В.Ц.). О.Д. Мочалов, рассматривая
погребения II Спиридоновского могильника
(Самарская обл.), обратил внимание на то,
что “циклические композиции” встречают-
ся на сосудах из погребений молодых жен-
щин, а “абстрактные знаки” – на керамике
из захоронений мужчин. Правда, автор ого-
ворил, что данные наблюдения нуждаются в
проверке. Он же написал о перспективности
сопоставления особенностей декора с по-
ловозрастными характеристиками умерших
[Мочалов, 2003, с.308-309].
Сосуды с орнаментацией упомянутых
выше типов в срубной культуре встречаются
не часто. В большинстве случаев орнамент
является регулярным: в состав композиции
входят повторяющиеся фигуры. Керамика
с таким орнаментом составляет около 85%
среди всех орнаментированных погребаль-
ных сосудов [Полидович, Цимиданов, 1990,
с.88].
То, что регулярный орнамент тоже мог
быть знаком социальной сферы, уже предпо-
лагали некоторые авторы. В частности, В.И.
Мамонтов отметил, что в захоронениях лиц
с высоким статусом встречаются “парадные”
орнаментированные сосуды [Мамонтов,
1996, с. 61]. Ю.Ю. Каргин писал о том, что
керамика из погребений, “имевших особый
статус”, отличается “богатым” орнаментом
[Каргин, 2006, с.79]. Исследования Н.М. Ма-
лова и О.В. Кочерженко позволили авторам
утверждать, что “в захоронения помещалась
строго определенная керамика, в соответс-
твии с принадлежностью умершего к той или
иной половозрастной, а также социальной
группе” [Малов, Кочерженко, 1989, с.145]. К
сожалению, полностью результаты этих ин-
тересных исследований не были опубликова-
ны. Упомянем также наблюдение, сделанное
Ю.Ю. Каргиным: на сосудах из детских пог-
ребений орнамент часто нанесен крайне не-
ровно, а ведущими “мотивами” являются зиг-
заг и меандр [Каргин, 2006, с.81]. Отметим
в данной связи, что высказывалась и точка
зрения, согласно которой “форма сосуда или
его орнамент при совершении погребального
обряда особой роли не играли” [Раннесруб-
ные курганные могильники..., 1996, с.123,
125]. Существование столь разных мнений и
неразработанность вопроса побудили нас об-
ратиться к данной проблематике.
В качестве базы источников мы избрали
погребения западной части территории сруб-
ной культурно-исторической общности (По-
донье, Предкавказье, Днепровско-Донецкий
регион). Всего было учтено 3165 погребений
с сосудами. Следует сделать уточнение, ка-
сающееся коллективных захоронений. Мы
включили в сводку лишь те из них, где со-
суды тяготели к определенному костяку, и
при этом каждый такой костяк условно рас-
сматривался нами как отдельное погребение.
Этот подход, на наш взгляд, позволяет более
надежно проследить корелляцию орнамента
с полом и возрастом.
В 45,2% захоронений присутствовала
орнаментированная керамика. Но этот пока-
затель усреднен. Для выяснения локальных
различий стоит рассмотреть ситуацию в бо-
лее узких регионах. Таких регионов с опре-
деленной долей условности мы выделяем 11.
Подсчеты удельного веса погребений с орна-
ментированными сосудами в сводках захоро-
нений с керамикой показывают, что ситуация
в разных регионах имеет свои особенности
(табл.1). Наиболее низкий показатель дают
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
122
Днепровский Правобережный и Крымский
регионы. Это объясняется, вероятно, тем, что
здесь подавляющее большинство учтенных
нами погребений относится к позднесруб-
ному этапу по периодизации, предложенной
Р.А. Литвиненко и поддержанной В.В. Отро-
щенко [Отрощенко, 2001, с.155]. А в это вре-
мя удельный вес орнаментированных сосудов
среди посуды из погребений падает.
В ранговой градации срубного населения
рассматриваемой территории мы условно вы-
деляем три уровня: высший, повышенный и
низший ранг. Несомненно, эта картина упро-
щена. Как показывают этнографические дан-
ные по ранжированным обществам, ранговых
ступеней обычно было значительно больше.
Но специфика археологических источников
такова, что требовать от них слишком много-
го не стоит. Сравнивая массивы комплексов
трех ранговых уровней (табл.2), можно обра-
тить внимание на то, что во всех регионах в
погребениях повышенного ранга орнаменти-
рованная керамика встречается значительно
чаще, чем в погребениях низшего ранга. Если
брать рассматриваемую территорию в целом,
то в массиве высшего ранга удельный вес
погребений с орнаментированными сосудами
превышает соответствующий показатель по
массиву повышенного ранга. В отдельных ре-
гионах это порой нарушается. Но последнее,
очевидно, вызвано лишь тем, что выборка за-
хоронений высшего ранга невелика. В целом,
можно утверждать, что вероятность попада-
ния в погребение орнаментированного сосуда
находится в прямой зависимости от высоты
ранговой позиции человека. Но, вместе с тем,
примерно пятая часть погребений высшего
ранга и около половины повышенного содер-
жали сосуды без орнамента. Отсюда видно,
что помещение орнаментированной посуды
в погребение определялось рангом отнюдь
не автоматически. В дополнение к данным,
помещенным в таблице 2, приведем еще не-
которые. В ряде погребений присутствовали
2 и более орнаментированных сосудов. В т.ч.
73 захоронения (5,1% учтенных комплексов с
орнаментированными сосудами) содержали 2
сосуда с орнаментом, 13 (0,9%) – 3, 1 (0,07%)
– 4 орнаментированных сосуда. В целом же,
лишь 6,1% погребений с орнаментированной
керамикой содержали более 1 орнаментиро-
ванного сосуда.
Сосуды с орнаментом встречаются в пог-
ребениях лиц разного возраста (минимальный
в нашей сводке – 6-12 месяцев, максималь-
ный – 60-70 лет). Посмотрим, как они распре-
деляются по разным возрастным и половым
группам. Археологи традиционно оперируют
терминами “ребенок”, “подросток” и “взрос-
лый”. А между тем (о чем многие исследо-
ватели не подозревают), среди антропологов
существует большой разнобой во взглядах на
возрастные рубежи между детьми и подрост-
ками, подростками и взрослыми [Цимиданов,
2008, с.60]. Следовательно, если привлекать
для статистических подсчетов захоронения,
где возраст умерших выражен с помощью
названных терминов, это породит серьезные
искажения. Поэтому в нашем исследовании
мы решили опираться, главным образом, на
комплексы, для которых есть данные о воз-
расте умерших в годах. Конечно, при таком
подходе сотни погребений окажутся “за бор-
том”, но зато есть надежда, что полученные
выводы будут более объективными.
На наш взгляд, применительно к сруб-
ному обществу западной территории можно
выделять следующие возрастные группы:
а) младшая – от рождения до 6 лет вклю-
чительно;
б) I средняя – 7-12 лет;
в) II средняя – 13-20 лет;
г) I старшая – 21-39 лет;
д) II старшая – 40 и более лет [Цимида-
нов, 2008].
Конечно, мы осознаем, что такая гра-
дация несколько условна. В жизни каждого
конкретного человека в силу действия самых
разнообразных факторов фиксируемая нами
градация могла “давать сбои”. Но в рамках
всей совокупности людей она “работала”,
что подтверждается анализом погребений.
В таблице 3 приведены данные об удель-
ном весе захоронений с орнаментированны-
ми сосудами в разных возрастных и половых
группах. Естественно, часть показателей не
вполне достоверна статистически из-за недо-
статочного объема привлекаемых выборок,
а потому нуждается в дальнейшей проверке.
Тем не менее, можно заметить определенную
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
123
тенденцию. Вероятность попадания в погре-
бение орнаментированной посуды возрастает
при переходе во II среднюю группу, а затем
(но, похоже, – не так сильно) – при переходе
во II старшую группу. Стоит обратить внима-
ние и на то, что процент орнаментированных
сосудов близок в мужских и женских погре-
бениях. При рассмотрении захоронений лиц
двух полов без разбивки на возрастные груп-
пы и с подключением комплексов, для кото-
рых вообще нет данных о возрасте в годах, но
определен пол, мы получили для массива из
232 мужских погребений показатель 48,3%, а
для 125 женских захоронений – 47,2%.
Рассмотрим теперь некоторые орнамен-
тальные композиции в их связи с возрастом и
полом погребенных. Композиции, не являю-
щиеся регулярными, мы склонны делить на 4
группы (см.: [Цимиданов, 2004, с.51]):
а) композиции с повторяющимися эле-
ментами, среди которых находится домини-
рующий компонент, нарушающий ритм;
б) композиции с иррегулярным орнамен-
том. Здесь орнаментальный фриз замкнут и
включает элементы разного облика. Подоб-
ные композиции исследователи нередко трак-
туют как “календари”;
в) композиции, состоящие из знаков, не
образующих замкнутого фриза, а порой и
располагающихся хаотично. Именно такие
знаки некоторые авторы именуют “письме-
нами”;
г) “пиктограммы”, т.е. рисунки икони-
ческого характера (внешне сходные с изоб-
ражаемым предметом). Впрочем, термин
“пиктограмма” применительно к срубным
изображениям не очень корректен, т.к. рису-
нок может на самом деле воплощать не кон-
кретный предмет, а связанную с ним идею,
и тогда более уместен термин “идеограмма”
[Добльхофер, 1963, с.31]. Кроме того, сходс-
тво изображения с конкретным предметом
порой – плод фантазии (в работах по орна-
ментации с этим приходится сталкиваться).
Учитывая сложность разграничения “пись-
мен” и “пиктограмм”, мы в данном исследо-
вании склонны рассматривать их суммарно и
обозначать словом “знаки”.
Обращаясь к композициям регулярного
характера, отметим, что они очень разнооб-
разны. Поскольку рамки работы ограничены,
мы решили остановить свое внимание лишь
на некоторых из композиций – тех, которые
относительно часты. Таков ряд вдавлений
или коротких насечек (рис.1, 1). Данный ор-
намент встречен на 50 сосудах. Это составля-
ет 18,9% в массиве из 264 орнаментирован-
ных сосудов, выявленных в учтенных нами
погребениях, для которых есть данные о воз-
расте и/или поле умерших.
На 19 сосудах (7,2%) был орнамент в виде
двух рядов вдавлений (насечек), на 4 (1,5%) –
трех рядов. Уточним, что при отнесении со-
судов к данным группам мы использовали и
такие, где орнамент был выполнен по срезу
венчика (это орнаментальное кольцо тракто-
валось как ряд). Ниже три отмеченные ком-
позиции в зависимости от количества рядов
мы называем одно-, двух- и трехрядными.
Нередко на рассматриваемой террито-
рии, в отличие от более восточных регио-
нов общности, встречается орнамент в виде
горизонтальных валиков. Они могут быть
налепными или оттянутыми. Чаще всего ва-
лики расчленены вдавлениями или насечка-
ми. Обычно на сосуде присутствует 1 валик
(рис.1, 2), но их бывает 2 и более. В целом,
сосудов, где орнамент представлен гори-
зонтальными валиками, в нашей сводке 11
(4,2%). Уточним, что в данном случае мы не
берем в расчет сосуды, где валик сочетается с
другим орнаментом.
Еще одна композиция – горизонтальный
зигзаг (рис.1, 3). Он может быть выполнен
сплошной прочерченной линией, серией от-
резков, вдавлений. Встречается двойной и
тройной зигзаг. В части случаев зигзаг свер-
ху, снизу или с обеих сторон обрамлен го-
ризонтальной линией (или несколькими),
рядом (или несколькими рядами) вдавлений.
Орнамент в виде зигзага, не сочетающегося
с другим декором, присутствует на 31 сосуде
сводки (11,7%). На 4 (1,5%) сосудах от зиг-
зага отходят “реснички” (короткие насечки,
вдавления по одну или две стороны от основ-
ной линии) (рис.1, 4).
Зигзаг служит своего рода скелетом, на
основе которого образуется такой распро-
страненный в срубной культуре орнамент, как
фриз треугольников, направленных вершина-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
124
ми вверх или вниз. Данный фриз возникает в
результате того, что углы зигзага заполняют-
ся штриховкой, вдавлениями и т.д. Заполне-
ние треугольников бывает разнообразно, но
чаще это – косые отрезки. В данной работе
мы останавливаем внимание лишь на фризах
треугольников, обращенных вершиной вверх
и имеющих косую штриховку. Здесь возмож-
ны два варианта:
а) отрезки идут от правого катета к осно-
ванию треугольника (рис.1, 5). Далее мы име-
нуем такие фигуры треугольниками с правой
штриховкой;
б) отрезки идут от левого катета к осно-
ванию (рис.1, 6). Далее эти фигуры мы име-
нуем треугольниками с левой штриховкой.
Попутно отметим, что штриховку ва-
рианта а) удобнее наносить правой рукой, а
штриховку варианта б) – левой. Возможно,
последний орнамент выполнен левшами.
В обоих случаях фриз треугольников мо-
жет быть усложнен “ресничками” на катетах,
вдавлениями или насечками между верхни-
ми углами (рис.1, 7), насечками или вдавле-
ниями ниже фриза (рис.1, 7), зигзагом ниже
фриза (рис.1, 8). В двух последних случаях
ряд усложняющих орнамент элементов вряд
ли стоит трактовать как самостоятельный
фриз, ибо высота образующейся полосы на-
много уступает высоте фриза треугольников.
В целом, фриз треугольников с правой штри-
ховкой, не дополненный другими фризами,
встречен на 2,3% сосудов сводки, а фриз с
левой штриховкой – на 1,5% сосудов.
На 4,5% сосудов присутствовал т.н. “пар-
кетный” орнамент (рис.2, 4). Он является про-
изводным от зигзага и получается в результа-
те того, что углы зигзага, как направленные
вверх, так и обращенные вниз, заполняются
косыми отрезками, вдавлениями, углами и
т.д. В итоге образуются два фриза треуголь-
ников (один – вершинами вниз, другой – вер-
шинами вверх), “вставленные” один в один.
При этом заполнение двух фризов треуголь-
ников бывает как тождественным (чаще), так
и разнящимся.
В 3,8% случаев орнамент на сосуде пред-
ставлен меандром. Последний бывает Т-об-
разным (рис.2, 2), Г-образным (рис.2, 1), “не-
гативным” (рис.2, 3).
На многих сосудах присутствовал орна-
мент, который мы называем полифризным. Он
включает 2 и более фризов. Здесь следует сде-
лать некоторые уточнения. В состав орнамен-
та могут входить элементы, не являющиеся,
на наш взгляд, самостоятельными фризами.
Во-первых, это упомянутые выше ряды
черточек, вдавлений, невысоких зигзагов и
т.д., которые примыкают к основному фризу,
обычно – ниже (рис.1, 7, 8; 3, 1, 4), изредка
– выше (рис. 2, 5). Данные ряды уместно на-
звать ограничителями. Иногда ограничитель
имеет вид “чистой” (не заполненной орна-
ментом) полосы (рис.1, 8; 2, 1). Во-вторых,
это – узкие полосы, размещающиеся между
фризами. Данные полосы мы склонны назы-
вать разделителями. Изредка они “чистые”
(рис.2, 3; 3, 2), но чаще заполнены вдавлени-
ями, зигзагом и т.д. (рис.2, 5; 3, 2).
В полифризном орнаменте можно выде-
лить 3 варианта:
а) на сосуде присутствуют 2 и более по-
лосчатых фризов (рис.2, 3, 5; 3, 1, 2);
б) полосчатый фриз, валик, зигзаг допол-
нены 1-2 рядами вдавлений (насечек). При
этом ряд вдавлений должен находиться на
большом расстоянии от полосчатого фриза
либо быть отделенным от него разделителем
(рис.3, 2). В противном случае вдавления яв-
ляются не самостоятельным рядом, а ограни-
чителем. В полифризном орнаменте вариан-
та б) ряд вдавлений может размещаться по
срезу венчика, краю дна, а изредка – внутри
сосуда;
в) орнамент на стенках сосуда сочетается
с орнаментом на дне. Последний, как прави-
ло, представлен солярным знаком (рис.3, 3).
На данном этапе исследования мы рас-
сматриваем все полифризные орнаменты
суммарно.
В таблице 4 приведены показатели удель-
ного веса упомянутых композиций по масси-
вам погребений разных возрастных и поло-
вых групп. Конечно, большинство показате-
лей статистически не слишком достоверны,
однако некоторые заключения мы все-таки
склонны сделать. Для оценки содержащихся
в таблице данных уместно воспользоваться
методом, при котором рассчитывается тен-
денция признака [Формализованно-статис-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
125
тические методы..., 1990, с.84-88]. Значения
данного показателя применительно к конк-
ретным композициям приведены в таблице
5. Напомним, что если значение тенденции
находится в интервале от 0,8 до 1,2, то встре-
чаемость признака можно считать нормаль-
ной. При меньшем значении встречаемость
следует трактовать как пониженную, а при
большем – как повышенную. Анализ данных,
приведенных в таблице 5, позволяет отметить
некоторые моменты.
Младшая группа демонстрирует повы-
шенную встречаемость зигзага с “реснич-
ками”, трехрядного орнамента, фриза треу-
гольников с правой штриховкой, “паркета” и,
особенно, меандра.
В I средней группе повышена встреча-
емость иррегулярного и двухрядного орна-
мента, фриза треугольников с правой штри-
ховкой и, особенно, зигзага с “ресничками”.
Во II средней группе повышена встреча-
емость орнамента с доминирующим компо-
нентом, иррегулярного, двухрядного и, осо-
бенно, “паркетного” декора.
I старшая группа демонстрирует повы-
шенную встречаемость знаков, горизонталь-
ного валика, зигзага без “ресничек” и, осо-
бенно, трехрядного орнамента.
Во II старшей группе повышена встре-
чаемость валика, однорядного декора, поли-
фризного орнамента, но особенно – фриза
треугольников с левой штриховкой.
В большинстве групп отсутствуют какие-
то композиции, но лишь привлечение более
репрезентативных сводок позволит выяс-
нить, является ли это закономерным.
Если сравнить между собой сводки муж-
ских и женских захоронений (табл.6), то мож-
но отметить следующее. В учтенных мужс-
ких погребениях нет трехрядного орнамента,
а орнамент с доминирующим компонентом,
валик и фриз треугольников с правой штри-
ховкой демонстрирует повышенную встре-
чаемость. В женских погребениях нам не
известно орнамента с доминирующим ком-
понентом и фриза треугольников с правой
штриховкой, а зигзаг, в т.ч. – с “ресничками”,
двухрядный орнамент, “паркет” и, особенно,
трехрядный орнамент демонстрируют повы-
шенную встречаемость.
Стоит отметить и некоторые тенденции
“поведения” отдельных композиций. Частота
встречаемости орнамента с доминирующим
компонентом, иррегулярного орнамента, зна-
ков, зигзага с “ресничками”, двухрядного
орнамента и “паркета” возрастает в средних
группах, а далее падает. Частота встречае-
мости меандра и фриза треугольников с пра-
вой штриховкой наиболее высока в младшей
группе, а потом падает. В массиве погребений
взрослых частота встречаемости треугольни-
ков с правой штриховкой падает при перехо-
де от I старшей группы ко II, а треугольников
с левой штриховкой, напротив, повышается.
Скажем дополнительно о двух компози-
циях – горизонтальном валике и фризе тре-
угольников с левой штриховкой. Судя по
данным в таблице 4, они не характерны для
погребений младшей и средних групп. Но это
не совсем так. Данные орнаменты известны
нам на сосудах из захоронений, где возраст
умерших определен не в годах, а с помощью
терминов “ребенок” и “подросток”. Тем не
менее, можно утверждать, что вероятность
попадания в захоронение сосуда с валиком
очень сильно возрастает с увеличением воз-
раста. Об этом свидетельствует следующее.
В суммарной сводке сосудов из известных
нам захоронений младшей группы и погре-
бений “детей” удельный вес сосудов с вали-
ками составляет 2,9% (учтено 169 сосудов).
В сводке погребений средних групп вместе с
“подростками” данный показатель составля-
ет 3,4% (88 сосудов), а в сводке погребений
старших групп суммарно со “взрослыми”
– 11,0% (498 сосудов). Значения тенденции
признака равны соответственно 0,5, 0,6 и
1,9. То есть, действительно, в первых двух
массивах встречаемость данного орнамента
значительно понижена, а в третьем – сильно
повышена.
Фриз треугольников с левой штриховкой
демонстрирует несколько иную, но сходную
тенденцию. Показатель по младшей группе
вместе с “детьми” составляет 1,2%, по сред-
ним группам вместе с “подростками” – 1,1%,
по старшим группам вместе со “взрослыми”
– 2,4%. Значения тенденции признака – 0,8,
0,7 и 1,5% соответственно. Таким образом,
встречаемость этого орнамента нормальная в
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
126
первой группе, пониженная во второй и зна-
чительно повышенная в третьей.
При рассмотрении вопроса, связаны ли
различные орнаментальные композиции с
рангом умершего, мы подсчитали частоту
встречаемости некоторых композиций по
массивам погребений трех ранговых уровней
(табл.7). Для более объективной оценки полу-
ченных результатов также был использован
метод, при котором высчитывается тенден-
ция признака. Ее значения для разных ком-
позиций приведены в таблице 8. Поскольку
сводка захоронений высшего ранга не очень
репрезентативна, пока имеет смысл рассмат-
ривать данный массив суммарно с захороне-
ниями повышенного ранга. Анализ данных,
приведенных в таблице 8, позволяет сделать
некоторые выводы:
а) помещение в могилу сосуда с иррегу-
лярным орнаментом, знаками, зигзагом без
“ресничек”, однорядным орнаментом, фри-
зом треугольников с правой штриховкой,
“паркетом”, меандром и полифризным орна-
ментом не определялось, скорее всего, ран-
гом человека;
б) погребения лиц высокого ранга де-
монстрируют повышенную встречаемость
орнамента с доминирующим компонентом,
валика, зигзага с “ресничками” и фриза тре-
угольников с левой штриховкой. Вместе с
тем, в данном массиве понижена встречае-
мость двух- и трехрядного орнамента;
в) в погребениях низшего ранга пони-
жена встречаемость орнамента с доминиру-
ющим компонентом, валика, зигзага с “рес-
ничками” и, особенно, фриза треугольников
с левой штриховкой. А вот встречаемость
двух- и трехрядного орнамента, напротив,
значительно выше, чем в группе высшего и
повышенного ранга.
К полифризному орнаменту, несомнен-
но, необходим дифференцированный подход.
Различные его варианты в идеале следует
анализировать отдельно, чего рамки работы
не позволяют. Обратим внимание лишь на
одну закономерность. Орнамент, в состав ко-
торого входит солярный знак, выполненный
на дне, нам известен на 10 сосудах. При этом
8 погребенных имели повышенный ранг и
2 – низший. Значения тенденции признака
для захоронений повышенного ранга – 1,6, а
низшего ранга – 0,4. Отсюда можно сделать
допущение, что данный орнамент преиму-
щественно кореллировался с захоронениями
повышенного ранга.
Прослеживается некоторая связь орна-
мента и со статусом умершего. На рассматри-
ваемой территории мы выделяем статусные
группы властителей, мастеров, служителей
культа (далее – СК) и носителей производс-
твенной функции (далее – НПФ) [Цимиданов,
2004, с.108-109]. Поскольку сводки погребе-
ний первых двух статусных групп не очень
репрезентативны, сопоставим орнаментацию
керамики из захоронений СК и НПФ.
Обращаясь к погребениям СК, отметим,
что они выделяются по различным критери-
ям [Цимиданов, 2004, с.69]. И логично рас-
сматривать не вообще сосуды из захоронений
СК, а сосуды в пределах групп, характеризу-
ющихся наличием определенного маркирую-
щего знака, ведь разные знаки связаны с ню-
ансами общественного положения, что могло
влиять на орнамент. Среди данных знаков на-
иболее выразительны деревянные чаши. Но
сводка их невелика (учтено 21 погребение), а
потому анализировать ее не стоит. Иное дело
– погребения с кремацией и астрагалами. Ор-
наментацию керамики из этих двух сводок
мы и рассмотрим.
В учтенных нами погребениях с астрага-
лами исследуемой территории содержалось
53 орнаментированных сосуда, а в погребе-
ниях с кремацией – 54. Уточним, что при со-
ставлении сводки кремаций мы не учитывали
позднесрубные захоронения Харьковщины и
Полтавщины, где сосуд выступал как погре-
бальная урна, или фрагменты его были поло-
жены на кальцинированные кости. В таких
комплексах кремация, на наш взгляд, – не
знак статуса СК, а “этнографический” эле-
мент (следствие широкого распространения
в данном регионе обряда сожжения умерших
независимо от их статуса в финале срубной
культуры).
В обоих массивах необычайно высок
удельный вес сосудов с иррегулярным орна-
ментом (табл.9). Это можно заметить, срав-
нив показатели таблиц 9 и 7. Таким образом,
высказанное рядом авторов допущение о том,
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
127
что иррегулярный орнамент маркировал СК,
находит подтверждение. А вот в случае со
знаками ситуация сложней. Сравним удель-
ный вес сосудов со знаками в массивах пог-
ребений лиц высшего, повышенного, низше-
го ранга, захоронений с астрагалами и крема-
цией (см. табл.7; 9). Значения тенденции при-
знака – 1,0, 0,9, 1,0, 1,4 и 0,7 соответственно.
Отсюда можно видеть, что лишь погребения
с астрагалами демонстрируют повышенную
встречаемость сосудов со знаками. В погре-
бениях же с кремацией она даже несколько
понижена. Отсюда возможны два диамет-
рально противоположных допущения:
а) знаки не маркировали СК;
б) знаки маркировали СК, а высокая
встречаемость их на керамике из захороне-
ний лиц трех ранговых уровней – результат
того, что в данных сводках присутствует оп-
ределенное количество погребений СК, мар-
кированных знаками.
Какой из двух вариантов ближе к истине,
покажут дальнейшие исследования.
Сравним погребения с астрагалами, кре-
мациями и захоронения НПФ. Мы учли 569
орнаментированных сосудов из погребаль-
ных комплексов последней социальной груп-
пы. При этом в расчет брались лишь погре-
бения лиц низшего ранга, причем – только
такие, которые соответствуют модели рядо-
вого комплекса (о данной модели см.: [Ци-
миданов, 2004, с.34-35]). Среди погребений
НПФ низшего ранга имеются и комплексы
с отклонениями от этой модели. Например –
содержащие украшения, демонстрирующие
необычные проявления обряда (обожжение
умершего, помещение в могилу камней) и
т.д. Данные отклонения, как мы считаем, не
связаны ни с особым статусом, ни с рангом.
Вероятно, они порождены моментами несо-
циальной сферы. Но поскольку эти моменты
могли повлиять и на орнамент сосуда, отби-
раемого для погребения, комплексы с откло-
нениями мы пока не рассматриваем. К сводке
погребений НПФ мы, естественно, не отнес-
ли комплексы, где были сосуды с иррегуляр-
ным орнаментом, ибо полагаем, что все такие
погребения следует рассматривать в рамках
группы СК. А вот захоронения, на керамике
из которых имелись знаки, мы решили пока
включать в массив погребений НПФ (кро-
ме случаев, когда комплекс демонстрировал
явные знаки статуса СК). Даже если такой
подход и является ошибочным, удельный вес
погребений, содержавших сосуды со знаками,
столь низок, что возможная ошибка сильно
не повлияет на результаты наших подсчетов.
Данные о частоте встречаемости некото-
рых композиций в трех сравниваемых масси-
вах приведены в таблице 9, а значения тен-
денции признака – в таблице 10. Исходя из
последней, можно заметить следующее:
а) явно не связано со статусом умершего
попадание в могилу сосуда с зигзагом, осна-
щенным “ресничками”;
б) в погребениях с кремацией повышена
встречаемость иррегулярного орнамента, де-
кора с доминирующим компонентом, валика,
фризов заштрихованных треугольников; не-
сколько понижена встречаемость знаков, зиг-
зага без “ресничек”, полифризного орнамен-
та и сильно – одно- и трехрядного орнамента,
а также меандра;
в) в погребениях с астрагалами повыше-
на встречаемость иррегулярного орнамента,
знаков, меандра и полифризного орнамента;
встречаемость орнамента с доминирующим
компонентом, “паркета” и двухрядного орна-
мента понижена;
г) в погребениях лиц низшего ранга груп-
пы НПФ повышена встречаемость зигзага
без “ресничек”, одно-, двух- и трехрядного
декора, треугольников с правой штриховкой
и меандра; встречаемость орнамента с доми-
нирующим компонентом и, особенно, фриза
треугольников с левой штриховкой пониже-
на.
В заключение суммируем некоторые, на
наш взгляд, наиболее важные наблюдения,
сделанные в ходе данного исследования:
1) орнаментированный сосуд мог попасть
в погребение лица любого возраста (от мла-
денчества), пола, ранга, статуса;
2) тем не менее, вероятность помещения
в могилу керамики с орнаментом возрастала
по мере повышения ранга человека;
3) возрастала она и, примерно, с 13 лет,
а потом, вероятно, лет с 40. Последнее обус-
ловлено, очевидно, тем, что среди лиц стар-
ше 40 лет был наиболее высок удельный вес
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
128
людей повышенного и высшего ранга;
4) пока не удается выделить ни одной
орнаментальной композиции, которая была
бы жестко связана с определенным полом,
возрастом, статусом или рангом. Только ир-
регулярный орнамент, похоже, попадал лишь
в захоронения СК, но окончательно доказать
это затруднительно. Вместе с тем, некоторые
композиции демонстрируют необычайно вы-
сокую встречаемость в определенных груп-
пах:
а) орнамент с доминирующим компо-
нентом – в мужских погребениях и погребе-
ниях II средней группой;
б) иррегулярный орнамент – во II сред-
ней группе;
в) знаки – в I средней группе;
г) валик – в мужских погребениях и
погребениях старших групп. Поскольку тен-
денция данного признака значительно выше
в мужских погребениях, чем в женских, ве-
роятнее всего считать, что данные сосуды
попадали преимущественно в захоронения
мужчин. Не исключено, что попадание сосу-
да с валиком в погребение была обусловлено,
прежде всего, мужским полом и взрослым
возрастом, а не высотой ранговой позиции. В
пользу этого говорит то, что тенденция дан-
ного признака значительно выше в мужских
погребениях, чем в погребениях высокого
ранга;
д) зигзаг с “ресничками” – в I средней
группе;
ж) один ряд вдавлений (насечек) – во II
старшей группе;
з) три ряда вдавлений – в группе НПФ.
Вместе с тем, не исключено, что они корел-
лируются с погребениями женщин;
и) треугольники с правой штриховкой
– в младшей группе;
к) треугольники с левой штриховкой –
во II старшей группе;
л) “паркет” – во II средней группе;
м) меандр – в младшей группе;
н) полифризный орнамент, в состав
которого входит расположенный на дне
солярный знак – в погребениях высокого
ранга.
Основной же вывод, который следует
из проделанной нами работы, заключается в
том, что при помещении в погребение сосу-
да с определенным орнаментом учитывались
социальные и половозрастные особенности
человека, хотя, вероятно, и не всегда.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
129
Таблица 1. Удельный вес погребений с орнаментированной керамикой в разных
регионах (%)
Регионы Учтено погребений с
сосудами
Погребения с орнаментированными
сосудами среди них (%)
Среднее Подонье 243 58,0
Нижнее Подонье 293 45,7
Предкавказье 64 40,6
Украинская левобережная
лесостепь, левобережье Среднего
Донца, верховья Калитвы
240 57,5
Донбасс 648 48,5
Северо-Восточное Приазовье 572 42,5
Орельско-Самарское междуречье 330 50,0
Самарско-Конкское междуречье 198 40,4
Днепровско-Молочанское
междуречье
245 40,8
Днепровское Правобережье 187 34,8
Крым 145 17,9
В целом 3165 45,2
Таблица 2. Удельный вес погребений с орнаментированными сосудами в массивах
комплексов трех ранговых уровней (%)
Регион
Погребения высшего
ранга
Погребения
повышенного ранга
Погребения низшего
ранга
Учтено с
сосудами
С
орнамент.
сосудами
среди них
(%)
Учтено с
сосудами
С
орнамент.
сосудами
среди них
(%)
Учтено с
сосудами
С орнамент.
сосудами
среди них
(%)
Среднее Подонье 3 100,0 132 66,7 108 46,3
Нижнее Подонье 2 100,0 70 57,1 221 41,6
Предкавказье -- -- 21 46,2 43 37,2
Украинская
левобережная
лесостепь, левобережье
Среднего Донца,
верховья Калитвы
3 100,0 103 66,0 134 50,0
Донбасс 11 90,9 224 62,9 413 39,5
Северо-Восточное
Приазовье
5 80,0 165 57,8 402 35,8
Орельско-Самарское
междуречье
5 80,0 135 60,0 190 42,1
Самарско-Конкское
междуречье
4 25,0 60 56,1 134 31,3
Днепровско-
Молочанское
междуречье
7 42,9 87 51,7 151 33,8
Днепровское
Правобережье
4 100,0 59 52,5 124 24,2
Крым -- -- 62 25,8 83 12,0
В целом 44 77,3 1118 46,9 2003 37,2
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
130
Таблица 3. Удельный вес погребений с орнаментированными сосудами в массивах
комплексов разных возрастных и половых групп (%)
Возрастные и половые группы Учтено погребений С орнаментированными
сосудами среди них
0-6 лет 120 33,3
7-12 лет 61 37,7
13-20 лет 26 50,0
21-39 лет в целом 193 45,1
21-39 лет (мужчины) 107 47,7
21-30 лет (женщины) 74 44,6
40 и более лет в целом 89 53,9
40 и более лет (мужчины) 66 54,5
40 и более лет (женщины) 17 58,8
Таблица 4. Удельный вес некоторых орнаментальных композиций в массивах
погребений разных возрастных и половых групп (% от количества орнаментированных
сосудов)
Композиции 0-6
лет
401
7-12
лет
24
13-20
лет
13
21-39
лет
М
56
21-39
лет
Ж
34
40 и
более
лет
М
39
40 и
более
лет
Ж
11
21-39
лет в
целом2
94
40 и
более
лет в
целом2
52
М3
в
целом
123
Ж4
в
целом
61
Орнамент с
доминирующим
компонентом
2,5 4,2 7,7 3,6 -- 5,1 -- 2,1 3,8 3,3 --
Иррегулярный
орнамент
7,5 25,0 30,8 3,6 8,8 5,1 9,1 6,4 5,8 6,5 6,6
Знаки -- 4,2 -- 3,6 -- -- -- 2,1 -- 1,6 1,6
Горизонтальный
валик
-- -- -- 5,4 5,9 7,7 -- 5,3 5,8 8,9 3,3
Зигзаг 10,0 12,5 7,7 14,3 17,6 7,7 9,1 14,9 7,7 9,8 18,0
Зигзаг с
“ресничками”
2,5 4,2 -- -- 2,9 -- -- 1,1 -- 0,8 1,6
Ряд вдавлений 15,0 12,5 7,7 25,0 14,7 23,1 45,5 21,3 28,8 21,9 18,0
Два ряда вдавлений 2,5 16,7 15,4 7,1 8,8 7,7 -- 7,4 5,8 5,7 9,8
Три ряда вдавлений 2,5 -- -- -- 8,8 -- -- 3,2 -- -- 4,9
Фриз треугольников
вершинами вверх с
правой штриховкой
5,0 4,2 -- 3,6 -- -- -- 2,1 -- 2,4 --
Фриз треугольников
вершинами вверх с
левой штриховкой
-- -- -- 1,8 -- 5,1 -- 1,1 3,8 2,4 1,6
“Паркет” 7,5 -- 15,4 3,6 5,9 2,6 -- 4,3 1,9 4,1 6,6
Меандр 10,0 -- -- 1,8 2,9 2,6 -- 2,1 1,9 2,4 3,3
Полифризный
орнамент
15,0 8,3 7,7 16,1 14,7 15,9 27,3 14,9 19,2 17,9 16,4
Прочие композиции 20,0 8,3 7,7 10,7 8,8 17,9 9,1 11,7 15,4 12,2 8,2
Примечания: 1 – число орнаментированных сосудов в группе; 2 – с учетом погребений без
определения пола; 3 – с учетом погребений без определения возраста; 4 – с учетом погребений лиц 13-20
лет и погребений без определения возраста.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
131
Таблица 5. Орнаментальные композиции в возрастных группах (значения тенденции
признака)
Композиции 0-6 лет 7-12 лет 13-20 лет 21-39 лет 40 и более
лет
Орнамент с доминирующим
компонентом
0,6 1,0 1,9 0,5 0,9
Иррегулярный орнамент 0,5 1,7 2,0 0,4 0,4
Знаки -- 3,2 -- 1,6 --
Горизонтальный валик -- -- -- 2,4 2,6
Зигзаг 0,9 1,2 0,7 1,4 0,7
Зигзаг с “ресничками” 1,6 2,6 -- 0,7 --
Ряд вдавлений 0,9 0,7 0,5 1,2 1,7
Два ряда вдавлений 0,3 1,7 1,6 0,8 0,6
Три ряда вдавлений 2,3 -- -- 2,9 --
Фриз треугольников вершинами
вверх с правой штриховкой
2,2 1,8 -- 0,9 --
Фриз треугольников вершинами
вверх с левой штриховкой
-- -- -- 1,1 3,8
“Паркет” 1,3 -- 2,7 0,7 0,3
Меандр 3,6 -- -- 0,8 0,7
Полифризный орнамент 1,2 0,6 0,6 1,1 1,5
Таблица 6. Орнаментальные композиции в половых группах (значения тенденции
признака)
Композиции Мужчины Женщины
Орнамент с доминирующим компонентом 2,0 --
Иррегулярный орнамент 1,0 1,0
Знаки 1,0 1,0
Горизонтальный валик 1,5 0,5
Зигзаг 0,7 1,3
Зигзаг с “ресничками” 0,7 1,3
Ряд вдавлений 1,1 0,9
Два ряда вдавлений 0,7 1,3
Три ряда вдавлений -- 2,0
Фриз треугольников вершинами вверх с правой штриховкой 2,0 --
Фриз треугольников вершинами вверх с левой штриховкой 1,2 0,8
“Паркет” 0,7 1,3
Меандр 0,8 1,2
Полифризный орнамент 1,0 1,0
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
132
Таблица 7. Удельный вес некоторых орнаментальных композиций в массивах
погребений лиц разных ранговых уровней (%)
Композиции Высший ранг
351
Повышенный
ранг
721
Высший и
повышенный
ранги вместе
756
Низший ранг
748
Орнамент с доминирующим
компонентом
2,9 3,2 3,0 1,6
Иррегулярный орнамент 8,6 7,9 7,9 7,2
Знаки 2,9 2,6 2,6 2,7
Горизонтальный валик 14,3 13,5 13,5 7,2
Зигзаг 14,3 9,3 9,5 11,2
Зигзаг с “ресничками” 11,4 2,4 2,8 1,6
Ряд вдавлений -- 14,6 13,9 18,9
Два ряда вдавлений -- 3,7 3,6 6,4
Три ряда вдавлений 0,3 0,3 1,1
Фриз треугольников вершинами
вверх с правой штриховкой
2,9 3,7 3,7 3,1
Фриз треугольников вершинами
вверх с левой штриховкой
5,7 1,9 2,1 1,1
“Паркет” 2,9 3,2 3,2 3,3
Меандр 2,8 2,6 2,0
Полифризный орнамент 17,1 15,8 15,9 14,7
Прочие композиции 17,1 15,1 15,3 17,9
Примечание: 1 – число орнаментированных сосудов в группе.
Таблица 8. Орнаментальные композиции в ранговых группах (значения тенденции
признака)
Композиции Повышенный и
высший ранг
Низший ранг
Орнамент с доминирующим компонентом 1,3 0,7
Иррегулярный орнамент 1,0 1,0
Знаки 1,0 1,0
Горизонтальный валик 1,3 0,7
Зигзаг 0,9 1,1
Зигзаг с “ресничками” 1,3 0,7
Ряд вдавлений 0,8 1,2
Два ряда вдавлений 0,7 1,3
Три ряда вдавлений 0,4 1,6
Фриз треугольников вершинами вверх с правой штриховкой 1,1 0,9
Фриз треугольников вершинами вверх с левой штриховкой 1,6 0,4
“Паркет” 1,0 1,0
Меандр 1,1 0,9
Полифризный орнамент 1,0 1,0
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
133
Таблица 9. Удельный вес некоторых орнаментальных композиций в массивах
погребений служителей культа и носителей производственной функции (%)
Композиции Погребения служителей культа Погребения носителей
производственной
функции
С астрагалами С кремацией
Орнамент с доминирующим
компонентом
1,9 5,6 1,6
Иррегулярный орнамент 15,1 18,5 --
Знаки 3,8 1,9 2,3
Горизонтальный валик 7,5 11,1 7,7
Зигзаг 7,5 5,6 10,4
Зигзаг с “ресничками” 1,9 1,9 1,6
Ряд вдавлений 15,1 3,7 21,9
Два ряда вдавлений 1,9 5,6 7,0
Три ряда вдавлений -- -- 1,2
Фриз треугольников вершинами вверх
с правой штриховкой
-- 3,7 3,3
Фриз треугольников вершинами вверх
с левой штриховкой
1,9 3,7 0,7
“Паркет” 1,9 3,7 3,2
Меандр 1,9 -- 2,1
Полифризный орнамент 20,8 9,3 15,8
Прочие композиции 18,9 25,9 21,1
Таблица 10. Орнаментальные композиции в статусных группах (значения тенденции
признака)
Композиции Погребения служителей культа Погребения
носителей
производственной
функции
С астрагалами С кремацией
Орнамент с доминирующим
компонентом
0,6 1,9 0,5
Иррегулярный орнамент 1,3 1,7 --
Знаки 1,4 0,7 0,9
Горизонтальный валик 0,9 1,3 0,9
Зигзаг 1,0 0,7 1,3
Зигзаг с “ресничками” 1,1 1,1 0,9
Ряд вдавлений 1,1 0,3 1,6
Два ряда вдавлений 0,4 1,2 1,5
Три ряда вдавлений -- -- 3,0
Фриз треугольников вершинами вверх
с правой штриховкой
-- 1,6 1,4
Фриз треугольников вершинами вверх
с левой штриховкой
0,9 1,8 0,3
“Паркет” 0,7 1,3 1,1
Меандр 1,5 -- 1,6
Полифризный орнамент 1,4 0,6 1,1
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
134
Рис. 1. Орнаментированные сосуды срубной культуры: 1 – Гладковка, 1/3; 2 – Авиловка, 7/4;
3, 4 – Ударник, 3/3; 5 – Копани I, 4/2; 6 – Рождественка, 1/9; 7 – Калиновка I, 1/2; 8 – Новоан-
дреевка, 6/2 (1-4 – Донецкая обл.; 5-7 – Харьковская обл.). Масштаб разный.
Fig. 1. Timber-Grave culture vessels with ornament.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
135
Рис. 2. Орнаментированные сосуды срубной культуры: 1 – Гладковка, 2/2; 2 – Старый
Крым, 197/1; 3 – Егоровка ІІ, 3/6; 4 – Семеновка, 1/1; 5 – Залиман, 2/1 (1, 2, 4 – Донецкая обл.;
3, 5 – Харьковская обл.). Масштаб разный.
Fig. 2. Timber-Grave culture vessels with ornament.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
136
Рис. 3. Орнаментированные сосуды срубной культуры: 1 – Красная Гусаровка А, 1/2; 2 –
Беева Могила, 1/1; 3 – Ступки, 5/3; 4 – Старомажарово I, 6/2 (1, 4 – Харьковская обл.; 2, 3 –
Донецкая обл.). Масштаб разный.
Fig. 3. Timber-Grave culture vessels with ornament.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
137
ЛИТЕРАТУРА
Андриенко, 1979: Андриенко В.П. О семантике орнамента сосуда из Владимировки
/ В.П. Андриенко // Проблемы эпохи бронзы юга Восточной Европы. ТД научной
конференции. – Донецк, 1979. – С.70.
Беседин, Сафонов, 1996: Беседин В.И. Числа в орнаментации керамики срубной культуры /
В.И. Беседин, И.Е. Сафонов // РА. – 1996. – № 2. – С.22-33.
Буров, 1997: Буров Г.М. Система знаков на керамике срубной историко-культурной
общности: опыт интерпретации / Г.М. Буров // ДСПК. – Запорожье, 1997. – Т.VI. –
С.48-64.
Галкин, 1977: Галкин Л.Л. Сосуд срубной культуры с сюжетным рисунком из Саратовского
Заволжья / Л.Л. Галкин // СА. – 1977. – № 3. – С.189-196.
Горбов, Усачук,1993: Горбов В.Н. Дружковский могильник и некоторые вопросы
мировоззрения срубных племен / В.Н. Горбов, А.Н. Усачук // АА. – Донецк, 1993. –
№ 2. – С.115-131.
Добльхофер, 1963: Добльхофер Э. Знаки и чудеса / Э. Добльхофер / Пер. с нем. – М.: Изд-во
восточной литературы, 1963. – 388 с.
Захарова, 1996: Захарова Е.Ю. Знаки-рисунки на срубном сосуде из курганного могильника
у с.Старая Тойда / Е.Ю. Захарова // Абашевская культурно-историческая общность
в системе древностей эпохи бронзы степи и лесостепи Евразии. Мат-лы научной
конференции. – Тамбов, 1996. – С.48-50.
Каргин, 2006: Каргин Ю.Ю. Варианты орнаментов срубной культурно-исторической
общности и критерии их выделения / Ю.Ю. Каргин // Урало-Поволжская лесостепь в
эпоху бронзового века. – Уфа, 2006. – С.77-92.
Кочерженко, Слонов, 1993: Кочерженко О.В. О семантике орнамента керамики срубной
культуры / О.В. Кочерженко, В.Н. Слонов // РА. – 1993. – № 3 – С.37-42.
Кудлай, 1999: Кудлай Ю.В. Зоряна піктограма бронзового віку Донбасу / Ю.В. Кудлай //
Наше небо. – К., 1999. – Т.2. – № 2. – С.24-27.
Кузнецова, Седова, 1991: Кузнецова Л.В. Курганный могильник срубной культуры у
с.Волчанка в Куйбышевском Заволжье / Л.В. Кузнецова, М.С. Седова // СА. – 1991. –
№ 3. – С.161-178.
Кузьмина, 1981: Кузьмина Е.Е. Происхождение индоиранцев в свете новейших
археологических данных / Е.Е. Кузьмина // Этнические проблемы истории Центральной
Азии в древности. – М.: Наука, 1981. – С.101-125.
Луньков, 2003: Луньков В.Ю. Сосуды поселения Горный со знаками и нарушением
орнаментального ритма / В.Ю. Луньков // Чтения, посвященные 100-летию деятельности
Василия Алексеевича Городцова в Государственном Историческом музее. Мат-лы
научной конференции. – Ч.I. – М., 2003.– С.140-142.
Малов, Кочерженко, 1989: Малов Н.М. Первичная классификация керамики срубных
погребений правобережных районов пограничья степи-лесостепи Нижнего Поволжья /
Н.М. Малов, О.В. Кочерженко // Археология восточно-европейской степи. – Саратов,
1989. – С.142-145.
Мамонтов, 1996: Мамонтов В.И. Об инсигниях власти в погребениях эпохи поздней
бронзы из районов Поволжья и Дона / В.И. Мамонтов // Древности Волго-Донских
степей в системе восточноевропейского бронзового века. – Волгоград, 1996. –
С.57-61.
Мочалов, 2003: Мочалов О.Д. К вопросу о сосудах со знаками срубной культуры лесостепного
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
138
Заволжья / О.Д. Мочалов // Вопросы археологии Поволжья. – Самара, 2003. – Вып.3. –
С.306-315.
Отрощенко, 1990: Отрощенко В.В. Идеологические воззрения племен эпохи бронзы на
территории Украины (по материалам срубной культуры) / В.В. Отрощенко // Обряды и
верования древнего населения Украины. – К.: Наукова думка, 1990. – С.5-17.
Отрощенко, 1993: Отрощенко В.В. “Жреческие” комплексы в системе погребений срубной
общности / В.В. Отрощенко // Археологічні та історичні дослідження Херсонщини. –
Херсон, 1993. – С.17-31.
Отрощенко, 1998: Отрощенко В.В. Сюжет перевтілення у знаковій системі племен зрубної
спільноти / В.В. Отрощенко // АА. – Донецк, 1998. – № 7. – С.93-98.
Отрощенко, 2001: Отрощенко В.В. Проблеми періодизації культур середньої та пізньої бронзи
півдня Східної Європи (культурно-стратиграфічні зіставлення) / В.В. Отрощенко. – К.,
2001. – 290 с.
Отрощенко, 2006: Отрощенко В.В. Вклад Игоря Васильева в изучение “загадочных знаков”
срубной общности / В.В. Отрощенко // Вопросы археологии Поволжья. – Вып.4. –
Самара, 2006. – С.40-44.
Отрощенко, Формозов, 1988: Отрощенко В.В. К проблеме письменности у племен Северного
Причерноморья в эпоху раннего металла / В.В. Отрощенко, А.А. Формозов // Studia
Praehistorika. – Т.9. – Sofia, 1988. – С.141-178.
Полидович, Цимиданов, 1990: Полидович Ю.Б. Сосуды и их орнаментация в системе
погребального обряда племен срубной КИО / Ю.Б. Полидович, В.В. Цимиданов //
Проблемы исследования памятников археологии Северского Донца. Тезисы докладов
научной конференции. – Луганск, 1990. – С.88-92.
Прохорова, 2003: Прохорова Т.А. Изображения лабиринта-крепости на сосудах срубной
культурно-исторической общности / Т.А. Прохорова // Чтения, посвященные 100-летию
деятельности Василия Алексеевича Городцова в Государственном Историческом музее.
Мат-лы науч. конференции. – Ч.I. – М., 2003. – С.136-140.
Раннесрубные курганные могильники.., 1996: Раннесрубные курганные могильники Золотая
Гора и Кочетное и проблемы формирования срубной культуры Нижнего Поволжья /
А.И. Юдин, А.Д. Матюхин, А.П. Захариков, Г.И. Касанкин // Охрана и исследование
памятников археологии Саратовской области в 1995 году. – Саратов, 1996. – С.119-
139.
Сергеева, 2004: Сергеева М.С. Об одном типе изображений на срубной керамике /
М.С. Сергеева // Древности. – Харьков, 2004. – С.22-27.
Формализованно-статистические методы.., 1990: Формализованно-статистические
методы в археологии (анализ погребальных памятников) / В.Ф. Генинг, Е.П. Бунятян,
С.Ж. Пустовалов, Н.А. Рычков. – К.: Наукова думка, 1990. – 214 с.
Формозов, 1953: Формозов А.А. Сосуды срубной культуры с загадочными знаками /
А.А. Формозов // ВДИ. – 1953. – № 1. – С.193-200.
Цимиданов, 2001: Цимиданов В.В. Астрагалы в погребениях степних культур Восточной
Европы эпохи поздней бронзы и раннего железа / В.В. Цимиданов // АА. – Донецк,
2001. – № 10. – С.215-248.
Цимиданов, 2004: Цимиданов В.В. Социальная структура срубного общества / В.В.
Цимиданов. – Донецк, 2004. – 204 с.
Цимиданов, 2008: Цимиданов В.В. Возрастная стратификация общества срубной культуры /
В.В. Цимиданов // МДАСУ. – № 8. – Луганськ, 2008. – С.56-82.
Цимиданов, Чаур. 1997: Цимиданов В.В. Погребения с астрагалами срубной культурно-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
139
исторической общности / В.В. Цимиданов, Н.А. Чаур // Древности Подонцовья. –
Луганськ, 1997. – С.50-61.
Чивилев, 2002: Чивилев В.А. Сосуд из кургана донской лесостепной срубной культуры у с.
Крутогоры Липецкой области / В.А. Чивилев // Археологические памятники Восточной
Европы. – Воронеж, 2002. – С.109-112.
Tsimidanov V.V.
Timber-Grave culture pottery ornament: social and sex and age-related aspect
The author had analyzed 3165 burials of Timber-Grave culture and came to several conclusions. The
most important of them are as follows: a) a probability of location of a vessel with ornament in burial
increases simultaneously with the rise of rank position; b) this probability increases if a man reaches
the age of 13 and than after age of 40; c) ornament with predominating component correlates with
men and people of 13-20-years old; d) irregular ornament and “parquet” (Fig.2, 4) correlates with the
people of 13-20-years old; e) “valik” (Fig.1, 2) correlates with men and elderly people; f) zigzag with
“eyelashes” (Fig.1, 4) correlates with people of 7-12-years old; g) triangle with a left touches (Fig.1, 6)
correlates with the people older than 40; h) “meandr” (Fig.2, 1-3) correlates with the people younger
than 6.
Keywords: Timber-Grave culture, burial, vessel, ornament, social group, sex and age group.
Циміданов В.В.
Орнаментація кераміки зрубної культури: соціальний та статево-віковий аспект
Автор аналізує 3165 поховань зрубної культури. Він робить низку спостережень, важливішими
із яких є наступні: a) імовірність того, що у поховання потрапить орнаментована посудина,
збільшувалася відповідно до підвищення рангової позиції; б) ця імовірність зростала також
після досягнення віку 13 років, а надалі – після 40 років; в) орнамент із домінуючим компонентом
демонструє кореляцію із чоловіками та особами із віком 13-20 років; г) іррегулярний орнамент
та “паркет” (рис.2, 4) корелювався із особами 13-20-річного віку; д) валик (рис.1, 2) корелювався
із чоловіками та літніми особами; е) зиґзаґ із “віями” (рис.1, 4) корелювався із 7-12-річними
особами; є) трикутник із лівим штрихуванням (рис.1, 6) корелювався із особами, старшими за
40 років; ж) меандр (рис.2, 1-3) корелювався із особами віком до 6 років.
Ключові слова: зрубна культура, поховання, посудина, орнамент, соціальна група, статево-
вікова група.
|