Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел)
В статье рассматриваются некоторые результаты исследования материалов кургана № 10 могильника Берел, касающиеся конского снаряжения и убранства. Подробно описываются отдельные элементы убранства лошадей из кургана, предлагается реконструкция снаряжения каждого животного. Дается общая характеристика...
Збережено в:
| Дата: | 2010 |
|---|---|
| Автори: | , , |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Інститут археології НАН України
2010
|
| Назва видання: | Археологический альманах |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70518 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) / З. Самашев, Г.С. Джумабекова, Г.А. Базарбаева // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 251-286. — Бібліогр.: 28 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-70518 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-705182014-11-08T03:01:24Z Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) Самашев, З. Джумабекова, Г.С. Базарбаева, Г.А. В статье рассматриваются некоторые результаты исследования материалов кургана № 10 могильника Берел, касающиеся конского снаряжения и убранства. Подробно описываются отдельные элементы убранства лошадей из кургана, предлагается реконструкция снаряжения каждого животного. Дается общая характеристика погребального и предметного комплекса. Выявляется новый образ каждого коня, полученный в результате совершения цикла погребально-поминальных обрядов, система расположения элементов убранства. У статті резюмуються деякі результати дослідження кургану № 10 могильника Берел, що стосуються кінського спорядження і вбрання. Матеріали берельских курганів дозволяють реконструювати вигляд кінського спорядження племен, що населяли регіон у IV-III ст. до н.е. Детально описуються окремі елементи вбрання коней з кургану, пропонується реконструкція спорядження кожної тварини. Подається загальна характеристика поховального і предметного комплексу. Виявляється новий образ кожного коня, отриманий в результаті здійснення циклу поховально-поминальних обрядів, система розташування елементів убрання, зоо- та інших образів. In the article some research results of the burial grounds of Berel barrow No.10 concerning the caparison are summarised. Materials of Berel barrows allow to reconstruct shape of caparison of the tribes occupying region in 4-3 centuries BC. Separate elements of caparison from a barrow are described in details, reconstruction of each animal caparison is offered. The general characteristic of a funeral is given. The new image of each horse received as a result of fulfillment of a cycle obsequies, system of caparison elements arrangement, zoo- and other images. 2010 Article Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) / З. Самашев, Г.С. Джумабекова, Г.А. Базарбаева // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 251-286. — Бібліогр.: 28 назв. — рос. 2306-6164 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70518 ru Археологический альманах Інститут археології НАН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| description |
В статье рассматриваются некоторые результаты исследования материалов кургана № 10 могильника Берел, касающиеся конского снаряжения и убранства. Подробно описываются отдельные элементы убранства лошадей из кургана, предлагается реконструкция снаряжения каждого животного. Дается общая характеристика погребального и предметного комплекса. Выявляется новый образ каждого коня, полученный в результате совершения цикла погребально-поминальных обрядов, система расположения элементов убранства. |
| format |
Article |
| author |
Самашев, З. Джумабекова, Г.С. Базарбаева, Г.А. |
| spellingShingle |
Самашев, З. Джумабекова, Г.С. Базарбаева, Г.А. Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) Археологический альманах |
| author_facet |
Самашев, З. Джумабекова, Г.С. Базарбаева, Г.А. |
| author_sort |
Самашев, З. |
| title |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) |
| title_short |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) |
| title_full |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) |
| title_fullStr |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) |
| title_full_unstemmed |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) |
| title_sort |
конское снаряжение древних скотоводов алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника берел) |
| publisher |
Інститут археології НАН України |
| publishDate |
2010 |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/70518 |
| citation_txt |
Конское снаряжение древних скотоводов Алтая: опыт реконструкции (по материалам кургана № 10 могильника Берел) / З. Самашев, Г.С. Джумабекова, Г.А. Базарбаева // Археологический альманах. — 2010. — № 21. — С. 251-286. — Бібліогр.: 28 назв. — рос. |
| series |
Археологический альманах |
| work_keys_str_mv |
AT samaševz konskoesnarâženiedrevnihskotovodovaltaâopytrekonstrukciipomaterialamkurgana10mogilʹnikaberel AT džumabekovags konskoesnarâženiedrevnihskotovodovaltaâopytrekonstrukciipomaterialamkurgana10mogilʹnikaberel AT bazarbaevaga konskoesnarâženiedrevnihskotovodovaltaâopytrekonstrukciipomaterialamkurgana10mogilʹnikaberel |
| first_indexed |
2025-07-05T19:43:50Z |
| last_indexed |
2025-07-05T19:43:50Z |
| _version_ |
1836837377985740800 |
| fulltext |
Археологический альманах. – № 21. – 2010. – С.251-286.
251
Самашев З., Джумабекова Г.С., Базарбаева Г.А.
КОНСКОЕ СНАРЯЖЕНИЕ ДРЕВНИХ СКОТОВОДОВ АЛТАЯ:
ОПЫТ РЕКОНСТРУКЦИИ (по материалам кургана № 10 могильника Берел)
В статье рассматриваются некоторые результаты исследования материалов кургана № 10 могильни-
ка Берел, касающиеся конского снаряжения и убранства. Подробно описываются отдельные элементы
убранства лошадей из кургана, предлагается реконструкция снаряжения каждого животного. Дается
общая характеристика погребального и предметного комплекса. Выявляется новый образ каждого
коня, полученный в результате совершения цикла погребально-поминальных обрядов, система располо-
жения элементов убранства.
Ключевые слова: звериный стиль, конское снаряжение, пазырыкская культура, курган, образы живот-
ных, система расположения, первичная реконструкция, Берел.
В работе анализируются элементы кон-
ского снаряжения, декорированные анима-
листическими изображениями, выполнен-
ными в традициях скифо-сибирского зве-
риного стиля. За основу взяты материалы
кургана № 10 могильника Берел. В статье
приводится попытка рассмотрения ритуаль-
ного снаряжения коней как источника по ре-
конструкции отдельных аспектов системы
мировоззрения населения Казахского Алтая
IV-III вв. до н.э.
Могильник Берел находится в Катон-
карагайском районе Восточно-Казахстан ской
области Республики Казахстан (рис.1). Он
расположен в высокогорной долине, на тре-
тьей надпойменной террасе р.Бухтарма, в 7
км юго-западнее одноименного села, на абсо-
лютной высоте 1100 м (рис.2). Здесь долина
реки Бухтарма ограничена горными реками
Ак Берел, Буланты (Сохатушка), впадающи-
ми в нее. С восточной и западной сторон она
замкнута горами, склоны которых покрыты
смешанным лесом и луговыми травами.
Памятник образован четырьмя парал-
лельными цепочками курганов различной
величины, вытянутыми в направлении СЗ-
ЮВ и группами отдельных погребально-
поминальных сооружений (рис.2). В период
с 1865 по 2008 гг. на Береле изучено 27 объ-
ектов, из них 21 комплекс исследован в 1998-
2008 гг.
Отметим, что курганы могильника Берел
подвергались сильному ограблению как в
древности, так и в более позднее время, но в
них наименее всего пострадали те конструк-
тивные элементы погребального комплекса,
где находились захоронения коней.
Курган № 10 является третьим по величи-
не объектом могильника. Его параметры: 32 х
25 м, высота 2 м. Конструкция наземного соо-
ружения аналогична ранее исследованным на
памятнике: в основе его лежит платформа из
крупных плит, уложенных “чешуей”, с напу-
ском друг на друга, с наклоном к периферии
кургана. Погребение человека было соверше-
но на глубине 3,35 м, в двухвенцовом срубе,
за северо-западной продольной стенкой ко-
торого находилось захоронение из 10 коней
[Некоторые итоги работ, 2006]. Сруб и захо-
ронение коней сверху сплошь были перекры-
ты берестяными полотнищами, уложенными
в несколько слоев (8-10) (рис.3).
Кони были уложены в три ряда, в про-
странстве между срубом и стеной могильной
ямы. Первый ряд состоял из четырех лоша-
дей, второй и третий – из трех. Для обозна-
чения животных была принята индексация
на основе латинского алфавита; поскольку
расчистка сопроводительного захоронения
коней была начата с коней третьего ряда, то
лошади, завершающие композицию данного
конструктивного элемента внутримогильно-
го погребального комплекса маркированы
литерами: A, B, C (рис.4). Все последующие
костяки животных получили, соответствен-
но, обозначения: D, E, F, G, H, I, K (рис.4).
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
252
Рис. 1. Могильник Берел в системе памятников Алтая.
Fig. 1. The burial ground “Berel” in the system of Altai.
Отметим, что головы передних четырех
животных покоились на ребрах вертикально
установленных массивных каменных плит
(рис.4). Для сравнения кратко остановимся
на характеристике этого момента в материа-
лах других курганов могильника Берел. Так,
в кургане № 11 головы коней находились в
вертикальном положении за счет того, что
животных укладывали таким образом, что-
бы они плотно упирались в стену могильной
ямы. В кургане № 36 голова коня находилась
на некотором возвышении по сравнению с
уровнем, занимаемым туловищем. В курга-
не № 31, где погребение человека сопрово-
ждалось двумя лошадьми, первый конь был
уложен по тому же принципу, что и в кургане
№ 11, а под голову второго коня, была под-
ставлена мощная каменная плита. Заметим
также, что когда сопроводительный комплекс
состоит из 3 и более животных, то головы по-
следующих животных, обычно покоятся на
крупах передних. Если обратить внимание на
позу животных, то они, в основном, уложены
с подогнутыми под брюхо ногами.
Вернемся к кургану № 10. Сохранивший-
ся сопроводительный вещевой комплекс,
состоящий из элементов костюма и конско-
го убранства, одного предмета вооружения,
посуды, изготовленный из дерева, войлока,
глины, косвенно свидетельствует о том, что в
погребальной камере на протяжении длитель-
ного времени сохранялась низкая температу-
ра, способствовавшая консервации на многие
столетия отдельных фрагментов обряда. При
проведении геокриологических исследований
на кургане № 10 в 1999 г., датчики показыва-
ли температуру равную – 0,1° C [Горбунов,
Самашев, Северский, 2005, с.89].
Ниже приведем описание предметов в со-
ответствии с выделенными категориями.
Элементы костюма и предмет вооруже-
ния. Данная категория предметов представле-
на серией разрозненных находок из заполне-
ния грабительского лаза и частично была об-
наружена в положении in situ, в срубе, у коло-
ды, в пределах изголовья. Исследуемые пред-
меты – это составляющие элементы костюма
в виде блях, пуговиц, навершия (?) головного
убора и фрагмента гривны (?), а также пред-
мета вооружения в виде плети, выполненные
из дерева в технике художественной резьбы
(рис.5, 1-8).
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
253
Бляха в виде изображения травоядно-
го выполнена в комбинированной технике
(рис.5, 4). Зверь изображен стоящим на кон-
чиках копыт, со слегка согнутыми передни-
ми ногами и приоткрытой пастью, обращен
в профиль влево, голова направлена вперед.
Глаза миндалевидные с высоким веком и вы-
пуклыми зрачками, оконтурены невысоким
валиком. Ноздри обозначены парой миниа-
тюрных округлых углублений. Уголок пасти
оконтурен рельефной скобочкой. От основа-
ния шеи вверх к горлу тянется “гривка”, про-
Рис. 2. План могильника Берел.
Fig. 2. The plan of the burial ground “Berel”.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
254
работанная в невысоком рельефе, фактура
прядей которой обозначена сходящимися на
острие углубленными наклонными борозд-
ками. На макушке сохранилось два “пенька”-
паза от вставных рогов, декорированных
“жемчужинами”. На голове, с двух сторон,
выполнены округлые углубления, очевидно
предназначенные, для вставных ушей. Ноги
сохранились лишь передние, на них врезка-
ми обозначены анатомические особенности
голеней; каплевидными выступами тракто-
ваны скакательные суставы; углубленными
бороздками показаны копыта. Скульптурная
часть изделия соединена с низкорельефной
при помощи шпенька. На лопатке и крупе по-
мещены изображения голов горных баранов,
направленных в противоположные стороны.
Животное на лопатке показано с сомкнутой
пастью, обращено вперед и вниз, его голова
лаконично вписана в контур левого бедра. У
зверя круглый, рельефно выделенный глаз
со слезницей и выпуклым зрачком. От глаза
вверх, к холке, тянется рог с шестью годовы-
ми кольцами, фактура которых передана ор-
наментом, состоящим из ряда наплывающих
друг на друга полукружий. Ухо длинное, ли-
стовидное, с углублением посередине, пока-
зано плотно прилегающим внешней стороной
к внутреннему краю рога. Контур рта выделен
едва заметным аккуратно проработанным ва-
ликом. Зверь, помещенный на крупе, изобра-
жен несколько иначе: характерный рог круто
закручен, ухо округлое, с углублением в сре-
динной части. На роге обозначено 7 годичных
колец. Необычная трактовка образа позволя-
ет наблюдать некое отступление мастером от
существующих канонов в изображении, объ-
ясняемое манерой исполнения ряда содержа-
тельных элементов. Например, в трактовке
головы – лоб не выделен, показан схематич-
но – это одновременно и лоб и глаз. Подобная
трактовка фактуры рогов обычна для изобра-
жений горных баранов. В данном конкретном
случае обращает на себя внимание манера
передачи рога, показанного не закручиваю-
щимся в кольцо, а в виде “воротничка”.
Навершие головного убора выполнено
в виде скульптурного изображения горного
барана (рис.5, 6). Высокохудожественно вы-
полненная фигурка изображает стоящее, с
сомкнутой пастью животное. Глаза минда-
левидные, нос тупо срезан, двумя округлы-
ми углублениями обозначены ноздри. Пасть
оконтурена едва заметным валиком. Ухо
овальное, с углублением посередине. Ото лба
вверх, спиралевидно закручиваясь к морде,
тянется рог, на нем полукружьями, выпол-
ненными в невысоком рельефе, при помощи
плавных углубленных бороздок показано
пять годовых колец. Короткий хвост показан
прижатым. Копыта и скакательные суставы
едва намечены.
Пуговицы (2 экз.) в виде изображений
горных баранов (рис.5, 3, 5). Удивительным
образом древнему мастеру в пространство
небольших круглых пуговиц удалось вписать
целые изображения горных баранов с вывер-
нутым на 180° крупом. Животные показаны
с приоткрытыми пастями, с подогнутыми под
брюхо передними ногами, задние же, описы-
вая круг, нависают над головой. Приведем
описание одного изображения. У зверя мин-
далевидный глаз с круглым выпуклым зрач-
ком и со слезницей; овальное, с углублением
посередине, ухо. Ото лба вверх, спиралевид-
но закручиваясь и частично перекрывая мор-
ду, тянется мощный, с 9 годовыми кольцами
рог. Полусферы годовых колец, выполненные
углублено, напоминают гнезда для вставки
камней, постепенно уменьшаются к оконча-
нию. Для обозначения лопатки и крупа ис-
пользованы различные геометрические фи-
гуры: треугольник с вогнутыми сторонами,
точка и треугольник (лопатка); точка и полу-
подковка (круп). Выделены копыта.
Плакетка с изображением оленя (рис.5,
8). В пространство миниатюрной подпрямоу-
гольной нашивной бляхи мастерски вписано
целое изображение оленя с вывернутым на
180° крупом. Животное показано в профиль,
влево, с согнутыми в суставах передними
ногами (правая – плотно прижата к шее и
упирается вниз, левая – копытом примыкает
к брюху). Направленный вверх корпус оленя
перекручен так, что круп зверя изображен
касающимся холки, задние же конечности
(четко показана одна) находятся над голо-
вой. Тщательно проработан контур изящной
головы, увенчанной массивным, ветвистым
рогом с пятью отростками. Передние два от-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
255
Рис. 3. Могильник Берел, курган № 10. Сруб и захоронение коней, перекрытые берестяны-
ми полотнищами.
Fig. 3. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10. Log constructions and the burial place of
the horses, blocked birchbark panels.
ростка отделены от основной ветви рога, как
бы нависают над пастью, параллельно ей, на-
правлены вперед с загнутыми кверху и назад
кончиками. Остальные три отростка направ-
лены вверх и назад, слегка соприкасаясь друг
с другом. Глаз миндалевидный с высоким ве-
ком, слезницей и круглым выпуклым зрачком,
выделенным углубленной линией. Сомкнутая
пасть оконтурена невысоким валиком. Ноздря
обозначена едва заметной округлой выпукло-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
256
Рис. 4. Могильник Берел, курган № 10. Сруб и захоронение коней после снятия бересты.
Система расположения сопогребенных с человеком животных.
Fig. 4. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10. Log construction and the burial place of
horses after birchbark removal. Arrangement system of burying a person with animals.
стью. Ухо длинное, листовидное, направлено
вверх, параллельно основанию рога, по одно-
му краю нанесены насечки, имитирующие
фактуру волосяного покрова. Лопатка и круп
обозначены точкой и полуподковкой, выпол-
ненными в низком рельефе. На холке показан
подтреугольный выступ, параллельно которо-
му, на брюхе в той же манере, в какой трактова-
ны лопатка и круп, присутствует изображение
треугольника. На конечностях углубленными
линиями обозначены копыта, скакательные
суставы трактованы в виде двух округлых и
одного подтреугольного уступов. Нижняя и
левая стороны планки ограничены бордюром.
Сверху изделие плакировано желтой фольгой.
На тыльной стороне планки, вдоль длинных
сторон, выполнено два выступа, в верхней и
нижней частях которых фиксируется по одно-
му сквозному отверстию. На выступе отвер-
стие выполнено дважды, по-видимому, из-за
неудачной первой попытки.
Плеть с зооморфным декором.
Окончание рукояти плети декорировано тре-
мя изображениями, одно из них представле-
но головой кошачьего хищника, два других
– фантастическими существами (рис.5,1-2).
Предмет изготовлен с использованием ком-
бинированной техники, содержит элементы
низкорельефного и скульптурного изображе-
ния. Кошачий показан несколько объемно,
в фас, выполнен в той же изобразительной
традиции, характерной для изображений на
подвесных бляхах со щитками в материалах
кургана № 11. Глаза посажены несколько
под углом, они миндалевидные с выпуклыми
зрачками, проработанными углубленными ли-
ниями. Рельефно выступающий длинный нос
подпрямоугольный с прямосрезанным кончи-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
257
Рис. 5. Могильник Берел, курган № 10. Находки: 1-8 – предметы из категории элементов
костюма и вооружения, 9 – керамический сосуд.
Fig. 5. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10: 1-8 – subjects from a category of elements
of a suit and arms, 9 – a ceramic vessel are found.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
258
ком. Короткие, ложечковидные уши выделе-
ны объемно, изображены плотно прижатыми
к голове. Вдоль линии глаз проработаны ши-
рокие, видимо, очень густые брови, на пере-
носице они изображены сходящимися в виде
завитков. На противоположном окончании
плети изображено два (?), видимо, сдвоен-
ных, синкретических существа, показанных в
профиль. Миниатюрная голова одного из жи-
вотных передана в хищном, алчном оскале.
В пасти обнажены плотно сжатые зубы. Глаз
округлый со слезницей. Лоб высокий, рельеф-
но выделен. Щека трактована двумя выпукло-
стями, обозначенными углубленными борозд-
ками. Длинное, листовидное ухо изображено
плотно примыкающим к шее. Фактура его во-
лосяного покрова передана при помощи насе-
чек, нанесенных по одному краю. Второе изо-
бражение представлено существом со слегка
приоткрытой пастью, у него мясистые губы,
обозначенные двумя рельефно выступающи-
ми валиками. Глаз миндалевидный, со слез-
ницей и круглым выпуклым зрачком, пока-
зан как бы вложенным в каплевидную выпу-
клость. От шеи вверх проработана рельефно
выступающая S-видная фигура, которая тя-
нется к макушке, оконтуривая внешний край
глаза, плавно огибая полулунную выпуклость
щеки, завершается завитком с окончанием в
виде шарика. Кончик носа обозначен окру-
глым выступом. Приоткрытая беззубая пасть
напоминает гримасу так называемых “улыба-
ющихся” кошачьих хищников, выделенных
Л.Н. Ермоленко как предмет специального
исследования [Ермоленко, 2008, с.142-144].
Так, объемная рукоять плети оказалась деко-
рированной двумя барельефными изображе-
ниями синкретических существ, возможно,
при слиянии этих фантастических живот-
ных получается “двуликий” скульптурный
образ, насыщенный признаками полиморф-
ных персонажей, что в свою очередь усили-
вают качества искомого зверя ирреального
происхождения. В качестве предположения
можно допустить, что манера исполнения
двойственного персонажа, возможно, являет
собой схему создания образа, получившего
определение “обобщенный образ хищника”
[Ермоленко, 2008, с.146; Переводчикова,
1994, с.45].
Фрагмент элемента костюма в виде
скульптурной головы кошачьего хищника,
предположительно происходящего от грив-
ны (?) (рис.5, 7). Зверь показан в хищном
оскале. У него небольшая голова на широ-
кой шее, лоб покатый. Глаза каплевидные
с выпуклыми зрачками, проработанными
углубленными бороздками. Щеки выделены
объемно, двумя каплевидными фигурами,
направленными к пасти. Уши ложечковид-
ные с завитком в основании, показаны тор-
чащими вверх. В основании шеи выполнен
шпенёк, видимо, служивший для крепления
скульптурно выполненной детали к основе,
которая, к сожалению, не сохранилась.
Посуда, выявленная в погребении, пред-
ставлена двумя сосудами деревянным блю-
дом и керамическим кувшином. Глиняный
сосуд имеет традиционную форму, но среди
материалов могильника Берел отличается
необычным декором, состоящим из четырех,
крестовидно расположенных, вертикальных
рядов из 11 сосцевидных налепов (рис.5, 9).
Конское снаряжение. Конструктивные
элементы ритуального убранства верховых
коней обычно представляют собой систему
из ремней оголовья, включающих узду, а так-
же нагрудных, подхвостных, седельных (под-
пружных) и, непосредственно, седла.
При описании элементов конского сна-
ряжения в основу классификации положены
размеры и форма изделий, а также способ их
крепления. Термином “бляхи” обозначены
крупные украшения, которые различными
способами крепятся на ремни конской сбруи.
Соответственно топографии они опреде-
ляются как “налобная”, “нагрудная” и т.д.
К подвесным бляхам отнесены предметы,
имеющие сквозные отверстия, выполненные
в торцах планок под углом и выходящие на
тыльную сторону. Тонкие прямоугольные или
фигурные планки со сквозными отверстиями
на концах трактованы термином “нашивки”.
Изделия со сквозными отверстиями, проходя-
щими через всю длину предмета, обозначены
термином “пронизь”.
Подвесные бляхи, имитирующие каба-
ньи клыки, выявлены в наборах коней “A”,
“B” и “C”, изготовлены из дерева, представ-
ляют собой предметы с широким основани-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
259
ем и сужающимся окончанием (рис.6, 7). В
верхней части выполнены сквозные круглые
отверстия-проколы для крепления. Техника
изготовления – круглая скульптура. Отметим,
что изделия наподобие клыка и кабаньего, в
том числе, могут быть полисемантичными –
иметь значение когтя или клюва.
Подвесная бляха в виде птицы с опу-
щенными вниз крыльями представляет со-
бой предмет, выполненный в комбинирован-
ной технике, объёмная часть которого не со-
хранилась (рис.7, 4). Бляха происходит из на-
бора коня “B”. Имеет определенное сходство
с изображением из кургана № 11, но главное
отличие – в подаче крыльев. Здесь они изо-
бражены опущенными вниз, а на предметах
из кургана № 11 подняты вверх. Кроме того,
несколько отлична манера изображения хво-
ста. Фактура оперения передана при помощи
ряда углубленных, прочерченных, слегка изо-
гнутых линий. Несколько по-иному трактова-
но оперение шеи и верхней части туловища –
рельефно выделено и напоминает своеобраз-
ный воротничок, с приостренными концами;
поверхность гладкая. Скульптурно выполнен-
ная голова со шпеньком, к сожалению несо-
хранившаяся, видимо, крепилась при помощи
отверстия в основании.
Налобная круглая бляха с округлой вы-
пуклостью в центре присутствует в наборах
коней “D” и “I” (рис.6, 1). Подобные детали
конского снаряжения были широко распро-
странены в круге синхронных памятников
на сопредельных территориях. Аналогичные
экземпляры содержатся в материалах берель-
ского кургана № 11.
Подвесная бляха в виде планки, декори-
рованной изображениями, имитирующими
жгут, происходит из набора коня “D” (рис.6,
4). Присутствуют изображения с различными
вариантами решений, напоминающие узел/
плетение.
Начельник из набора коня “E” представ-
ляет собой скульптурно выполненный дере-
вянный чехольчик со сквозными отверстия-
ми, расположенными в расширяющейся кни-
зу части и сверху (рис.6, 6). Вся поверхность
сплошь покрыта поперечными углубленными
линиями, которые как бы слегка набегают
друг на друга. Видимо, такой декор изделия
выбран далеко не случайно. Переданная по-
добным образом фактура начельника позво-
ляет высказать предположение, что перед
нами, скорее всего, жесткий гребень, обычно
присущий существам синкретического про-
исхождения. Всего в коллекции берельских
находок присутствует два экземпляра начель-
ников, но, в отличие от своего “предшествен-
ника”, выявленного в кургане № 11, описы-
ваемый предмет имеет декор.
Подвесная бляха в виде фигурок рыб,
выполненных в условной стилистической
манере (конь “E”) (рис.7, 3). Животные по-
казаны в фас, обращены головами к планке.
На рыбах обозначены хвостовые плавники,
фактура которых передана при помощи слег-
ка изогнутых углубленных бороздок, рит-
мично выполненных одна под одной так, что
толщина постепенно уменьшается, создавая
впечатление характерного, раздваивающе-
гося, слегка изгибающегося плавника. На
тулове при помощи углубленной линии про-
работана каплевидная фигура, направленная
острием к хвосту и широкой частью к голове,
соответственно. В коллекции, в зависимости
от композиции убранства, имеются изделия,
содержащие по 2 и 3 фигурки рыб на одной
планке.
Планка подпрямоугольная в плане, с вы-
пуклой внешней и плоской тыльной сторона-
ми. Выполненные в торцах сквозные отвер-
стия выходят на тыльной стороне в прямоу-
гольный в плане и подтреугольный в сечении
желобок.
Подвесная бляха в виде изображения го-
лов травоядных показанных в профиль и об-
ращенных в противоположные стороны (конь
“F”?) (рис.7, 2). Животные горбоносыми мор-
дами упираются в планку. Пространство меж-
ду травоядными, образованное плотно сом-
кнутыми головами, – замкнутое, что вместе
с другими элементами придает изображению
ажурность и легкость. Звери изображены с
сомкнутыми пастями, контур мягких губ обо-
значен округлыми, слегка выступающими ва-
ликами. Глаза круглые, выделены рельефно,
с круглыми выпуклыми зрачками, обозначен-
ными углубленными линиями, трактованы
по-разному, в одном случае слезница выделе-
на, в другом – нет. Ото лба вверх возвышает-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
260
ся рог с проработанными двумя отростками,
передний направлен вверх и вперед, второй
– вверх и назад. На каждом отростке углу-
блением обозначено по одной каплевидной
фигуре, направленной острием к основанию.
Пенёк рога декорирован рядом “жемчужин”.
Ноздри трактованы по-разному, имеются изо-
бражения, на которых они всего лишь намече-
ны в виде округлого углубления, вместе с тем
встречается иной, тщательно проработанный
вариант подачи данного содержательного
элемента в виде округлого углубления, окон-
туренного рельефным, аккуратным валиком.
Уши листовидные с углублением в срединной
части, направлены вверх и слегка отогнуты
назад. Планка подпрямоугольная в плане, с
выпуклой внешней и плоской тыльной сто-
ронами. Выполненные в торцах сквозные от-
верстия выходят на тыльной стороне в капле-
видные в плане и подтреугольные в сечении
врезки, расположенные на противоположных
концах планки.
Бляха в виде изображения орлиного
грифона (кони “I”, “H”) (рис.8, 3-4). В тех-
нике изготовления предмета совмещены при-
ёмы низкого рельефа и скульптурного изобра-
жения, а также материал: дерево и кожа – из
чего была выполнена двумерная часть изде-
лия. К сожалению, имеющиеся в коллекции
бляхи представлены не полностью, истлев-
шая кожаная часть не поддается восстанов-
лению. Лишь, благодаря тому, что туловище
покрывалось жёлтой фольгой, становится
возможным представить целостный образ
Рис. 6. Могильник Берел, курган № 10. Элементы конского снаряжения.
Fig. 6. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10. Elements of caparison.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
261
синкретического животного. Миниатюрная
голова – на мощной шее, изготовлена в виде
скульптурного изображения, в основании вы-
полнен шпенёк для крепления к низкорельеф-
ной части. У существа мощный, сомкнутый
и хищно загнутый вниз клюв. Ротовая щель
показана в виде дуговидного сквозного отвер-
стия. Глаза каплевидные, выделены углублен-
ной бороздкой, зрачок круглый – выпуклый,
слезница плавно переходит в линию воскови-
цы с прямым основанием. Линия лба также
постепенно переходит в восковицу. На голове
возвышается хохолок, трактованный в виде
стилизованной трёхлепестковой пальметты.
В целом, манера исполнения хохолка техно-
логически близка созданию геральдических
композиций с центральным доминирующим
элементом, каким является центральный “ле-
песток” с двумя симметрично расположен-
ными боковыми деталями. Каждый лепесток
композиции, видимо, обозначает фактуру хо-
холка, состоящего из трех прядей. Щека изо-
бражена традиционно – выпуклостью, в дан-
ном случае в виде удлиненной, рельефно вы-
ступающей каплевидной фигуры. Интересно
трактованы настороженные, торчащие вверх
Рис. 7. Могильник Берел, курган № 10. Элементы конского снаряжения, декорированные
образами реально существующих животных.
Fig. 7. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10. The elements of caparison are decorated in
the images of real-life animals.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
262
и в стороны большие, скульптурно выпол-
ненные, уши, показанные уплощёнными с
внешней и объёмными – с тыльной сторон.
Уши удлинённых пропорций, расширяющие-
ся и уплощающиеся в верхней части, завер-
шаются плавными округлыми очертаниями,
либо имеют ровный прямой край. От хохол-
ка вниз спускается скульптурно выделенный
гребень с ровным краем. Фактура оперения
гребня показана дуговидными бороздками,
образующими 5 плавно наплывающих друг
на друга прядей, лаконично передающих его
упругость и жёсткость. Контурное изображе-
ние туловища орлиного грифона вырезано из
жёлтой фольги, выполнено в условной сти-
листической манере, передает позу синкре-
тического существа, показанного с расправ-
ленными крыльями и веерообразно распу-
щенным хвостом. Обращает на себя внима-
ние довольно необычная трактовка крыльев,
кончики которых “колечковидно” заверша-
ются. Своеобразная ажурность изображения,
достигаемая за счет прорезей, придает ему
воздушность и легкость. Торчащие хохолок,
гребень, уши, взгляд вкупе с особенностями
трактовки дуговидной щели клюва, расправ-
ленных крыльев и распущенного хвоста в
целом, видимо, создают образ насторожен-
ного, готового к молниеносной реакции фан-
тастического персонажа.
Бляха-нашивка в виде круглой “пуго-
вицы” со щитком, декорированным стилизо-
ванным растительным орнаментом (конь “G”)
(рис.6, 5). Верхняя часть предмета выполнена
в виде округлой выпуклости, в центральной
части которой расположена пара сквозных
круглых отверстий для крепления, соединён-
ных в верхней части небольшим углублени-
ем. От неё вниз тянется щиток. Декор щитка
образован из двух пар “побегов”, обращён-
ных вниз и расположенных друг под другом;
из основания второй пары лепестков вырас-
тает ромбовидный лепесток, напоминающий
бутон, который в целом уравновешивает всю
композицию предмета. Окончания лепестков
завершаются завитками. Линии центрального
стебля плавно огибают основание округлой
части бляхи, разветвляясь в противополож-
ные стороны, завершаются двумя слегка изо-
гнутыми выступами.
Бляха-накладка – конструктивный эле-
мент седла в виде пятилучевой розетки (конь
“G”) (рис.6, 2). Лучи расположены последова-
тельно друг за другом, завершаются завитка-
ми, в целом образуя вихревую композицию.
Подвесная бляха, декорированная рядом
“жемчужин”/“рубчиков” (конь “H”) (рис.6, 3).
Имеются предметы, где изображено по 6, 8,
16 таких содержательных элементов.
Подвесная бляха с изображением компо-
зиции из стилизованных зооморфных элемен-
тов на планке с признаками фитоморфизма
(конь “I”) (рис.8, 2). Декор предмета пред-
ставляет собой два развернутых в противо-
положные стороны по принципу зеркальной
симметрии побега/крыла. В верхней части
между ними расположен еще один, с более
коротким стеблем. Стебельки во всех трех
случаях завершаются утолщениями в виде
шариков, листья, венчающие их, симметрич-
но раздваиваются, направлены в противопо-
ложные стороны. Имеющиеся аналогии опи-
сываемому изображению встречены в кургане
№ 1 могильника Туэкта [Руденко, 1960, табл.
LXXXVII, 2].
Псалий S-видный с зооморфно деко-
рированными окончаниями – изображения
протом орлиноголовых грифонов c хохол-
ками в виде трехлепестковой пальметты,
переданных в профиль (конь “I”) (рис.8, 1).
Асимметричность изделия наблюдается в
различных параметрах окончаний: одно – ми-
ниатюрное, тщательно проработанное, другое
– удлиненных пропорций. У синкретического
существа, изображение которого проработано
наиболее четко, – миниатюрная голова. Глаз
ближе к каплевидному, с выпуклым зрачком,
с намеченной слезницей. На мощном, крюч-
ковидно загнутом сомкнутом клюве показа-
на восковица с прямым основанием. Ротовая
щель – в виде дуговидного углубления. Щека
выделена традиционной каплевидной вы-
пуклостью, обращенной “острием” к клюву.
Голова увенчана извивающимся хохолком, его
фактура трактована тремя загибающимися
кверху прядями, обозначенными углубленны-
ми бороздками. В целом, хохолок проработан
художественно и представляет собой пример
геральдической композиции, с центральным
доминирующим элементом и двумя други-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
263
ми, выполненными в зеркальной симметрии.
От хохолка вниз тянется мощный, очевидно,
жёсткий, и постепенно сходящий на нет гре-
бень. Его фактура проработана углубленными
бороздками, передающими направление слег-
ка заходящих друг на друга, ровных прядей.
Проработка фактуры гребня точно воспроиз-
водит декор упоминавшегося выше начельни-
ка. На противоположном окончании псалия
в передаче таких содержательных элементов
как глаз, щека, ротовая щель, детализация от-
сутствует. Композиция псалия организована
таким образом, что направление животных
можно охарактеризовать как поступательное
Рис. 8. Могильник Берел, курган № 10. Элементы конского снаряжения, декорированные
образами полиморфных существ.
Fig. 8. The burial ground “Berel”, the barrow No. 10. The elements caparison decorated in the
images of polymorphic beings.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
264
движение – друг за другом, вереницей.
Подвесная бляха, выполненная в зер-
кальной симметрии, с изображением голов
двух горных козлов (конь “K”) (рис.7, 5).
Животные мордами упираются непосред-
ственно в планку. Композиция уравновешива-
ется за счет дополнительных элементов в виде
условно обозначенных фрагментов подшей-
ных грив и бородок, пряди которых трактова-
ны при помощи слегка изогнутых, параллель-
ных, углубленных бороздок. Отлична манера
подачи “грив” и бородок. Первые изображены
смыкающимися, последние – сливающимися
как бы в одно целое. Глаза крупные, показа-
ны в невысоком рельефе, каплевидные, с вы-
пуклым зрачком, обозначенным углубленной
линией. Сомкнутый рот оконтурен валиком.
Уши трактованы несколько по-разному, одно с
округлым окончанием, другое – с приострен-
ным, форма близка к ложечковидной. Ото лба
вверх и назад, смыкаясь с подшейной грив-
кой и образуя замкнутый круг, тянется рог.
Годичные кольца показаны традиционно – в
виде ряда округлых выступов, помещенных
на округлом основании, повторяющем абрис
рога. В среднем количество бугорков на роге
колеблется от 7 до 10. В конкретном опи-
сываемом случае у одного животного 10 (?)
бугорков, у другого – 7. Композиция сюжета
воспринимается уравновешенной, достигае-
мой за счет манеры подачи содержательных
элементов изображенных анималистических
образов.
Планка подпрямоугольная в плане, с вы-
пуклой внешней и плоской тыльной сторона-
ми, на одном конце проработано небольшое
утолщение. Выполненные в торцах сквоз-
ные отверстия выходят на тыльной стороне в
длинный, прямоугольный в плане и подтреу-
гольный в сечении желобок.
Приведем описание некоторых седел,
найденных в кургане № 10. Седельное по-
крытие коня “А” украшено изображениями
восьми шествующих сфинксов, расположен-
ных друг за другом, по четыре с каждой сто-
роны (рис.9, 1). Фигурки миксантропоморф-
ных существ выполнены на войлоке желтого
цвета в технике аппликации, составленной из
разноцветных кусочков войлока, обшитых по
краям крученой нитью. Сфинксы представ-
ляют собой изображения андрокефалов, рас-
положенных по направлению к голове с левой
стороны седла и к хвосту – с правой стороны,
показаны в профиль. Элемент движения ярко
передает соответствующая трактовка всех че-
тырех лап. Персонажи изображены с телами
кошачьих хищников. Задняя половина туло-
вища красного цвета, передняя первоначаль-
но была, видимо, синего или зеленого цвета.
Фактура пятнистого окраса шкуры передана
при помощи вставок, отличных от основного
фона цвета, выполненных в технике реверса:
красные вставки на зеленой части тулови-
ща, и наоборот – зеленые на красном фоне.
Синкретичность образа усиливают крылья,
рога и необычный хвост. Крылья с прио-
стренным кончиком подняты вверх, загну-
тым вперед к голове. Поднятый кверху хвост
трактован тремя спиралевидными выступа-
ми, загнутыми назад и вниз. Морда сфинк-
са удлиненных пропорций, опущена вниз. У
существа округлый с выделенной слезницей
глаз. Ото лба вверх и назад тянется мощный
дуговидный рог, на котором в виде полупод-
ковок проработано по 6-7 спиралевидных
отростков, имитирующих выступы годо-
вых колец. Фактура рога передана десятью
вставками красного цвета. В основании рога
просматривается два коротких отростка, воз-
можно, дополняющих рог, либо передающих
фактуру пышной шевелюры персонажа. Ухо
листовидное, широкое, с полуовальной встав-
кой в основании, присутствуют следы белой
и желтой фольги. Шея широкая, выгнута. На
линии соединения шеи и туловища прорабо-
тана фактура тела (мускулатура?) в виде ряда
луновидных вставок красного цвета, обра-
щенных концами вверх. Все детали изобра-
жений оконтурены крученой нитью светлого
оттенка.
Седельное покрытие коня “В” украше-
но изображениями восьми шествующих син-
кретических существ – грифонов, располо-
женных друг за другом, по четыре с каждой
стороны (рис.9, 2). К сожалению, одна поло-
вина седельного покрытия сохранилась хуже.
Фигурки грифонов выполнены на войлоке
желтого цвета в технике аппликации, состав-
ленной из разноцветных кусочков войлока,
обшитых по краю крученой нитью. Грифоны
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
265
представляют собой орнитоморфные су-
щества, фантастичность которым придают
острые, торчащие вверх уши, гипертрофиро-
ванные лапы, хохолок и гребень (?). Передняя
часть туловища грифонов сделана из войлока
синего цвета, задняя – из красного. У существ
маленькие овальной формы глаза, мощный,
крючковидно загнутый книзу клюв, хохолок,
отходящий от лба вверх и назад. Острое, тор-
чащее вверх, ухо. На макушке, между хохол-
ком и ухом, находится отросток, имеющий на
конце утолщение. Шея мощная, не пропор-
циональна задней части туловища. Фактура
оперения передней части туловища тракто-
вана четырьмя перьевидными выступами;
мощные лапы – трехпалые; большие крылья
подняты вверх, фактура оперения показана
выступами, придающими им ажурность и
Рис. 9. Могильник Берел, кур-
ган № 10. Элементы конского сна-
ряжения – сёдла: 1 – седло лошади
“А”, 2 – седло лошади “В”, 3 – сед-
ло лошади “G”.
Fig. 9. The burial ground “Berel”,
the barrow No. 10. Elements of the
horse equipment – the saddles: 1 – the
saddle of the horse “A”, 2 – the saddle
of the horse “B”, 3 – the saddle of the
horse “G”.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
266
легкость. На внешнем и внутреннем контурах
крыльев проработано по 5 выступов. Хвост
поднят вверх, фактура его оперения переда-
на тремя выступами, завершающимися утол-
щениями. Кусочками из красного войлока на
синем фоне показаны: глаз, ротовая щель,
внутренняя часть уха, каплевидная фигура на
щеке и две точки на передней части тулови-
ща. Кусочками из синего войлока на красном
фоне выполнено две точки на задней части
туловища.
Седельное покрытие коня “G” украше-
но изображениями восьми шествующих син-
кретических существ – грифонов, располо-
женных друг за другом, по четыре с каждой
стороны (рис.9, 3). Фигурки грифонов вы-
полнены на войлоке желтого цвета в технике
аппликации, составленной из разноцветных
кусочков войлока, обшитого по краю круче-
ной нитью. Фигуры грифонов выполнены из
желтого войлока, на нем кусочками из синего
материала выполнены такие содержательные
элементы как глаз, ротовая щель, каплевид-
ная фигура на щеке, завиток и пятнышко на
туловище, фактура оперения. Полиморфные
персонажи показаны идущими с обернутой
назад (к крылу) головой. Глаз грифона капле-
видный. Мощный клюв крючковидно загнут
книзу, на нем показана ротовая щель. На щеке
выполнена каплевидная фигура, чуть ниже
выполнена еще одна такая же фигура, обра-
щенная острием в противоположную сторону,
ниже которой проработан завиток с прямым
основанием. Ото лба вверх, вдоль шеи тянется
грива с длинными развевающимися прядями.
Всего показано 9 отростков, обозначающих 9
прядей. Крылья подняты вверх и обращены
к голове. Окончания крыльев трактованы че-
тырьмя полукруглыми выступами, в заполне-
нии которых пришиты каплевидные фигуры,
обращенные острыми сторонами вниз – к ту-
ловищу. На крыльях, на двух выступах, рас-
положенных ближе к голове, фиксируется по
два крючковидных отростка, отдаленно напо-
минающих стилизованные изображения го-
лов орлиноголовых грифонов. Веерообразно
распущенный хвост трактован тремя полу-
круглыми выступами, в заполнении которых
также фиксируются каплевидные фигуры,
обращенные острием к туловищу. Фактура
оперения туловища, крыльев, хвоста показа-
на каплевидными фигурами. Лапы хищников
мощные, трехпалые. Длинные когти прорабо-
таны тремя извивающимися отростками.
Перейдем к реконструкции снаряжения
ритуального убранства коней. Если в описа-
нии мы придерживались порядка, выдержан-
ного буквенными обозначениями, то здесь
логичным будет рассмотрение комплектов,
начиная с первого ряда. Предлагаемые вари-
анты реконструкции являются предваритель-
ными, так как еще не закончены работы, свя-
занные с полноценной обработкой материала
и не завершена консервация и реставрация
изделий.
Изобразительный текст комплекта коня
“К”, уложенного первым от сруба, отличает-
ся от всех остальных наличием рогов горного
козла, венчавшими, очевидно, наголовную ма-
ску. Кроме того, в составе парадного конского
убранства присутствуют бляхи с образами ко-
пытных и орнаментальными композициями,
составленными из мотива “бегущей волны”.
На рогах, венчавших маску, валиками-
полусферами обозначено 6 годовых колец.
Мотив подвесных блях также содержал образ
этого же животного, представленный компо-
зицией из изображения двух голов, показан-
ных в зеркальной симметрии. Образ “ведуще-
го” коня, каким, видимо, является анализируе-
мый комплект, усилен изображениями копыт-
ных, в том числе и животными из семейства
оленевых. Среди некоторых реперных при-
знаков, позволяющих различить травоядных
животных, можно выделить следующие: на-
личие бородки у горных козлов, подшейной
гривы у баранов, характерной горбоносости
у лосей, присутствие, в некоторых случаях,
орнаментированного “жемчужинами” пень-
ка в основании рога у оленей, наличие гривы
у коней. Определяя вид животного в данном
конкретном случае, обратим внимание на
присутствие отверстий для рогов, маленький
хвост. Это копытное животное без подшейной
гривы, бородки, горбоносости, гривы, поэто-
му с некоторой долей сомнения определим его
принадлежность к оленевым. Очень похожая
композиция содержится в двух комплектах ко-
ней верхнего яруса из кургана № 11 могильни-
ка Берел. Единственное отличие – оформление
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
267
щитка. Если в кургане № 11 это протомы двух
животных, “вырастающих” из конечностей
лежащих зверей, то в данном случае – орна-
ментальная композиция фитоморфного пла-
на, отдаленно напоминает антропоморфный
силуэт. Подобное контурное изображение,
образованное рядом содержательных элемен-
тов, прослеживается и в декоре “оленьей”
бляшки из Жалаулинского клада. На этот
момент исследователями в контексте изуче-
ния морфологии предмета было в свое время
обращено внимание [Самашев, Ольховский,
Омаров, 1997].
В трансформируемом облике коня вполне
узнаваемы черты травоядных, рогатых жи-
вотных. Элемент рога в комплекте воспроиз-
веден трижды – тремя оригинальными изо-
бражениями рогов: рога горного козла на ма-
ске, рога горных козлов и оленевых в декоре
подвесных блях. В композиционном отноше-
нии данный элемент отчасти перекликается с
декором дужек седла.
Реконструируемый комплект снаряже-
ния коня “К” выглядит следующим образом.
Голова коня, очевидно, была в маске, увен-
чанной рогами травоядного животного, ско-
рее всего горного козла (?). Основной мотив
декора элементов убранства – горный козел,
изображения голов двух животных помещено
на подвесных бляхах. На наносном ремне – 1
бляха, на нащечном – 6, по 3 бляхи с каждой
стороны. Окончания S-видных, зооморфно
оформленных псалиев, декорировано изо-
бражениями синкретических существ – гри-
фонов. На нахолкном ремне 6 блях – по 3 с
каждой стороны. На нагрудном ремне 9 под-
весок: 8 с изображениями горных козлов и
1 с изображением оленевых. На перекрестии
нагрудного и нахолкного ремней расположе-
ны бляхи со скульптурно выполненной го-
ловой оленевого и щитком, декорированным
стилизованным растительным орнаментом,
покрытым желтой фольгой. Аналогичные
бляхи расположены попарно на перекрестии
нащечного ремня с наносным и налобным.
Разделитель ремней – развилка не содержит
декор. На конструктивных элементах седла,
в частности, на распорках содержится орна-
мент, вырезанный из бересты, плакирован-
ный оловом.
Комплект коня “I” состоит из блях, вы-
полненных в виде орлиного грифона. Этот
образ декорировал узловые точки узды рем-
ней оголовья. Мощный, острый, крючковидно
загнутый клюв характеризует облик хищной
мифической птицы, содержащейся в декоре
комплекта. Обращает на себя внимание хохо-
лок, напоминающий фитоморфную компози-
цию, образованную из трех лепестков, напо-
добие пальметт. В данном комплекте присут-
ствуют подвески, напоминающие коробочки
семян растения, выполненные по подобию
дольчатых, декорировавших край седла в
комплекте одного из коней кургана № 11.
Псалии – предметы функционально предна-
значающиеся для управления верховым ко-
нем, содержат образы сильно стилизованных
орлиных грифонов. На лбу располагалась кру-
глая бляха с округлой выпуклостью в центре.
Аналогичные изделия были широко распро-
странены в алтайском регионе. Топография
данных предметов в парадном убранстве
традиционна. Анализ формы такой простой,
какой на первый взгляд кажется круглая на-
лобная бляха, позволяет предположить, что в
ней заключено стилизованное изображение
глаза, характерного для фантастических ор-
нитоморфных существ.
Непосредственное отношение к это-
му комплекту имеет обнаруженная здесь
плеть, от которой сохранилась лишь рукоять.
Символично присутствие плети в убранстве
коней первого ряда. В данном случае, видимо,
этот элемент выступает как предмет вооруже-
ния, возможно выполнявшего “защитную” (в
качестве оберега?) функцию, а также маркиру-
ет коня “собственного седла”. На что косвенно
также указывает и зооморфный декор пред-
мета, представленного исключительно обра-
зами хищных животных, особенно кошачьим
с антропоморфными чертами. Сведенные на
переносье брови – содержательный элемент,
тщательно исследуемый Л.Н. Ермоленко и
обозначенный ею “человеческой «маской
гнева»”. Исследовательница убедительно до-
казала, что антропоморфизированный образ
кошачьего может быть “изобразительным
аналогом эпической звериной метафоры ге-
роя” [Ермоленко, 2006, с.20-21]. Присутствие
данного образа в элементах погребального
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
268
обряда, равно как и использование ряженых
коней в других ритуалах переходного плана,
видимо, предопределялось функциональным
предназначением, призванным обеспечить
скорейшее свершение “посмертного путеше-
ствия”.
Реконструируемый комплект коня содер-
жит основной мотив парадного убранства,
выполненный в виде стилизованного изо-
бражения грифона. На ремнях оголовья бля-
хи расположены в следующем порядке: на
налобном помещена круглая с округлой вы-
пуклостью в центре бляха; на наносном – по
краям от бляхи в виде изображения орлиного
грифона, расположено по одной подвеске, со-
держащей изображение сильно стилизован-
ного орлиного грифона; на нахолкном – 2
симметрично расположенные по отношению
друг к другу подвески с барельефным изобра-
жением орлиного грифона; на нащечном – по
4 упоминавшихся выше подвеске с каждой
стороны. На нагрудном ремне с каждой сторо-
ны расположено по 3 подвески, выполненные
в виде стилизованного изображения грифона.
С правой стороны к седлу приторочена плеть.
С левой стороны седла к распоркам спереди
и сзади подвешены каплевидные подвески,
выполненные из кожи, с 7 “листочками” на
одном “стебле”. Разделитель ремней – раз-
вилка не содержит декор. Таким образом, все
элементы комплекта – налобная бляха, пса-
лии, бляхи переносья и оголовья, “балабош-
ки” – оказываются связанными между собой
внутренней логикой, перекликаясь содержа-
тельными элементами.
В комплекте коня “H” органично пере-
плетаются образы орлиного грифона, пред-
ставленного реалистично и в сильно стили-
зованной манере, а также птицы с расправ-
ленными крыльями. Дополняют набор так
называемые рубчатые бляхи, расположенные
на ремнях оголовья и груди. Налобная бляха
трансформирует образ коня в фантастическое
существо – орлиного грифона. Композицию
ремней оголовья дополняет декор псалиев,
содержащих изображения орлиных грифо-
нов. Персонажи на зооморфных окончаниях
S-видных псалиев расположены таким об-
разом, что создается ощущение непрерыв-
ного движения по кругу. Элемент движения,
вереницы, прослеживается и в декоре перед-
них седельных лук, узнаваемый в компози-
ции из 6 стилизованных орлиных грифонов,
следующих друг за другом, представленных
сокращенно – изображениями голов. Декор
седельных ремней также содержит орнито-
морфный образ – птиц, изображенных в ди-
намичной позе с расправленными крыльями,
демонстрирующих, видимо, состояние поле-
та, парения.
Ведущий образ коня “Н” – орлиный гри-
фон. Образ, несмотря на синкретичность,
вполне узнаваем, в нем нет черт, прису-
щих монстрам, какие во всем многообразии
представлены в материалах кургана № 11.
Собственно, перед нами образ хищной пти-
цы, усиленный лишь гипертрофированным
изображением ушей. Такая трактовка данного
признака обычна для зверей и не свойственна
в реальности орнитоморфным персонажам.
Специального рассмотрения заслуживают
органично дополняющие комплект рубчатые
подвесные бляхи, расположенные на ремнях
– эти предметы, лишенные зооморфизма, мо-
гут выступать в качестве самостоятельных
элементов и в то же время являться звеном,
логическим продолжением всего ансамбля.
Подобный мотив широко представлен в ма-
териалах археологических памятников сопре-
дельных территорий. В материалах кургана
№ 11 могильника Берел известны бляхи, де-
корированные одним-двумя рядами “жемчу-
жин”. Сопоставляя данный содержательный
элемент с признаками, характеризующими
анималистические образы, наиболее близкой
аналогией выступает манера изображения
“воротничков” у синкретических орнито-
морфных персонажей, известная, например,
даже в образе самой массивной скульптуры
рогатого, крылатого, орлиноголового тигро-
грифона, а также в серии предметов этого же
объекта на изделиях со сценами “терзания”,
показанных сокращенно – голова травоядно-
го в клюве фантастического существа. Кроме
того, ряд “жемчужин” содержится в декоре
пеньков рогов у оленей. В материалах пазы-
рыкских курганов известны изображения, на
которых “воротнички” переданы не “жемчу-
жинами”, а “рубчиками”. Какое значение вло-
жено в “берельские” рубчики? Возможно, от
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
269
локализации предметов с подобным декором
в системе украшений зависит смысл, вклады-
ваемый в этот мотив. В том числе не исклю-
чается и “воротничок” существа, в фантасти-
ческий образ которого трансформировалась
сущность коня.
Отметим, что в целом содержательные
элементы данного комплекта органично соче-
таются, дополняя, усиливая и изменяя образ
коня. Реконструкция комплекта. Основной
мотив декора конского убранства – барельеф-
ный орнамент в виде рубчиков. Ремни оголо-
вья содержат следующие элементы: круглую
налобную бляху; S-видные псалии с изобра-
жениями голов орлиных грифонов на концах,
разделитель ремней – развилку и бляхи, деко-
рированные “рубчиками”. На нахолкном рем-
не помещено всего 8 планок, декорированных
“рубчатым орнаментом”, по 4 с каждой сто-
роны; нащечные ремни содержат 6 бляшек,
декорированных “рубчиками” – по 3 с каж-
дой стороны; на наносном ремне – 4 таких
бляшки. Пересечения нащечного и налобного
ремней маркированы массивными бляхами,
выполненными в виде изображения орлино-
го грифона. На нагрудном ремне крепилось 7
блях: по три “с рубчиками” с каждой стороны,
в центре располагалась бляха с изображением
орлиного грифона. Перекрестия нагрудного
и нахолкного ремней обозначены аналогич-
ными бляхами. На подхвостном ремне по-
мещено 2 небольшие нашивки, выполненные
из жёлтой фольги в виде изображения птиц с
расправленными крыльями. На передней рас-
порке седла содержится декор в виде ажурно-
го, вырезанного из фольги орнамента. Здесь
же находилось две кольцевидные пронизки.
В комплекте коня “G”, последнего из
данной четверки, органично переплетаются
стилизованные элементы витиеватой орна-
ментальной композиции, помещенной на под-
весных бляхах, псалиях и изображения фигур
стилизованных орлиноголовых грифонов в
сочетании с пятилучевыми розетками в деко-
ре седла.
Декор псалиев и блях из кургана № 10 от-
личается от своих аналогов тем, что в данном
случае мы наблюдаем преобладание фито-
морфных мотивов. Здесь друг под другом рас-
положены три пары лепестков, причем первые
от щитка лепестки короткие, следующие за ним
– наиболее пышные, круто закручены, пример-
но, в 1,5 оборота, далее – средние, занимающие
по размерам промежуточную позицию между
первой и второй парами; завершает компози-
цию бутон ромбовидной формы, вырастаю-
щий из третьей пары лепестков. Гармоничным
продолжением ансамбля являются изображе-
ния стилизованных синкретических существ с
пышными гривами, показанными в виде длин-
ных, волнообразно закрученных, роскошных
прядей, обрамляющих покрышку седла (рис.9,
3). Развевающиеся мощные гривы фантастиче-
ских персонажей, вероятно, свидетельствуют
о динамичности характера сюжета. Что могло
обозначать изображение развевающейся гривы
у синкретического персонажа – мощь ветра (?),
скорость мчащегося существа (?) – лишь ма-
ленькие фрагменты сложного полотна каким, в
целом, предстаёт перед исследователями мифо-
ритуальная система древнего населения.
На задней дужке седла присутствует на-
кладка, выполненная в виде пятилучевой
розетки. Здесь также угадывается мотив
“бегущей волны”, только в данном случае
построенной не по горизонтали, а по кругу,
замыкаясь в кольцо из последовательно рас-
положенных спиралевидно закрученных за-
витков. Подобные композиции обычно истол-
ковываются как солярные символы. В связи
с этим отметим, что исследователи, рассма-
тривающие вопросы скифо-сакской мифоло-
гии, в своих заключениях приводили также
тезис и о неразрывной связи образа солнца
и образа коня [Акишев, 1984; Беленицкий,
1978; Полидович, 2006, с.369].
Таким образом, завершает первую чет-
верку конь, в комплекте которого перепле-
лись орнаментальные элементы, изображе-
ние стилизованного орлиного грифона и со-
лярный символ. Смысловое содержание этих
предметов, логично связанных присутствием
круговых композиций, отражающих непре-
рывность, цикличность, последовательность
и динамичность сюжета, одновременно до-
полняют образ всадника.
Реконструкция комплекта. Основной
мотив декора конского убранства – стилизо-
ванный растительный орнамент. На ремнях
оголовья расположено 6 подвесок с орнамен-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
270
том, помещенных симметрично на нащечном
ремне по 3 с каждой стороны. Окончания
S-видных псалиев декорированы также как
и подвески, их поверхность имеет оловянное
покрытие. На ремне, идущем к седлу, поме-
щено по 4 подвески со стилизованным орна-
ментом. Распорки седла сзади декорированы
пронизями, выполненными в виде пятилуче-
вых розеток. Здесь же находится деревянная
пряжка от подхвостного (?) ремня.
Реконструировать убранство коня “F”
несколько проблематично из-за того, что на
него пришлась воронка грабительского лаза.
На гипотетическом уровне можно предпо-
ложить, что в комплекте данного коня веду-
щий анималистический образ – олень, пред-
ставленный стилизованными изображениями
сдвоенных головок животного, декорирую-
щих подвесные бляхи, фрагменты которых
были выявлены в лазе.
Ведущий образ коня “F” перекликается
с изображением, помещенным на массив-
ной бляхе от головного убора погребенного
человека. В данном случае это также образ
оленя, определяемый по такому содержа-
тельному признаку, как орнаментированный
“жемчужинами” пенек. Укажем, что положе-
ние, занимаемое этим конем, близко к срубу.
Он “следует” сразу же за животным в маске,
увенчанной рогами горного козла и, как ви-
дим, его основной образ также рогатое, ко-
пытное животное.
В убранстве коня “E” гармонично со-
вмещаются образы ихтиоморфного персо-
нажа и синкретического существа. Образ
рыбы представлен силуэтным изображени-
ем, узнаваемым по характерному контуру.
Изображениями рыбы декорированы ремни
оголовья, груди. Этот конь занимает цен-
тральную позицию, оказываясь окруженным
остальными 9 животными. От облика реаль-
ных представителей фаунистического ком-
плекса в нем присутствует ихтиоморфный
персонаж, от мира синкретичных существ –
орлиноголовый грифон, представленный со-
кращенно – гребнем. В такой манере, отдель-
ными частями, представлены анималистиче-
ские образы, например: рога горных козлов
в декоре масок, кабаньи клыки в качестве
подвесных блях, гребни, в форме которых
выполнены своеобразные чехольчики для че-
лок и грив, выполнены по принципам парци-
альной магии, заменяя частью целое. Так, в
трансформированном облике коня сливаются
два существа, обладающие медиативными
функциями. Рыба, преодолевающая водные
пространства, и грифон, способный передви-
гаться как на земле, так и в небе. О взаимос-
вязи этих двух образов ярко свидетельствует
декор седельных подвесок из кургана № 1
могильника Ак-Алаха-1 [Полосьмак, 2001].
Здесь, в пространство туловища рыбы впи-
саны реалистичные и стилизованные изобра-
жения орлиных грифонов, представленные
как целыми фигурами, так и частями – в виде
сдвоенных голов синкретических существ.
Присутствие образа рыбы в изобразительных
памятниках древних кочевников Российского
Алтая проанализировано В.Д. Черемисиным
[Черемисин, 2006, с.332-333].
Таким образом, комплект коня “E” пре-
ображает лошадь в животное, в котором со-
вмещаются признаки орлиного грифона и
рыбы. Предметы, составляющие отдельные
комплекты из курганов с мерзлотой, уникаль-
ны – трансформируемые образы коней инди-
видуальны, декор ритуального снаряжения
представляет собой удивительное сочетание
схожих в плане организации композиции и
разных, в плане содержания персонажей,
“тексты”. Реконструируемый комплект коня
“E” выглядит следующим образом. Основной
мотив декора конского убранства – рыбы. На
ремнях оголовья помещено 9 подвесок, деко-
рированных изображениями ихтиоморфов: на
наносном – 3, на нащёчных – с каждой сторо-
ны – по 3. На каждой планке изображено по
3 фигурки рыб. Предположительно, изобра-
жения рыбок покрывались жёлтой фольгой,
а планки и верхние части подвесок – белой
фольгой (оловянной). Голова коня, возможно,
была в маске (?). Пряди челки животного были
скрыты в специальном футляре – начельнике.
Лошадь оседлана, к седлу прикреплены сдво-
енные планки (?).
В числе компонентов убранства коня
“D” присутствуют круглая налобная бляха
с округлой выпуклостью в центре, четырёх-
лепестковая розетка, украшавшая передние
дужки седла. В принципах организации орна-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
271
ментальных композиций данных предметов
прослеживаются те же приемы, наблюдае-
мые в сюжетах из анималистических образов.
Присутствие солярных символов в декоре
конского убранства логично сопоставляется с
мастью животных, которая в основном была
рыжей.
В декоре подвесных блях использован ор-
намент, имитирующий жгуты. Жгут предпо-
лагает кручение. В данном случае изображен
жгут, скрученный из трёх прядей. Жгут встре-
чается в элементах одежды древних кочевни-
ков, в сложносоставных головных уборах, к
числу которых можно отнести и парики – ис-
кусственно созданные прически, а его изо-
бражениями декорированы элементы конско-
го убранства. Возможно, при помощи этого
компонента подчеркивалась тесная взаимос-
вязь ансамблей в целом. Не исключается, что
присутствие данного мотива в наборе средне-
го ряда коней олицетворяет некую цепочку,
соединяющую два больших фрагмента “тек-
ста”, отражённого в убранстве коней первого
и третьего рядов.
Итак, реконструируемый комплект
коня “D” содержит следующие элементы.
Основной мотив – орнамент в виде жгута. На
ремнях оголовья картина такая: на налобном
– помещена круглая с округлой выпуклостью
в центре бляха; на наносном – 3 подвески, де-
корированные жгутом; на нащечных - 6 таких
подвесок, расположенных симметрично по
3 с каждой стороны; крайние подвески на-
щечных ремней декорированы растительным
орнаментом; на нахолкном – 8 подвесок, де-
корированных жгутом. На нагрудном ремне
помещено 8 аналогичных подвесок. На перед-
них седельных дужках помещено 2 бляшки,
выполненные в виде четырёхлучевых розе-
ток. Окончания S-видных псалиев, вероятно,
также как и подвески, содержат стилизован-
ный орнамент, перекликающийся с декором
на бляхах, расположенных на краю нащёчных
ремней. Разделители ремней – развилки – не
содержат декоративных элементов.
Ведущий образ в комплекте коня “С” –
кабан, представленный сокращенным изобра-
жением – клыком. Сюда также входит щит,
притороченный к седлу с правой стороны, и
2 маленькие пряжки, имеющие, скорее чисто
эстетическое предназначение, чем функцио-
нальное.
Имитация кабаньего клыка выполнена
из дерева. В декоре снаряжения образ кабана
выступает в качестве объекта, “терзаемого”
кошачьим хищником. Этот же сюжет запе-
чатлен и на окончаниях S-видных псалиев,
в целом образующих круговую композицию
из следующих друг за другом образов жи-
вотных. Топография подвесных блях с изо-
бражением клыка в пасти кошачьего такова:
нос, перекрестье ремней оголовья, псалии,
перекрестье и центральная бляха нагрудных
ремней. Промежуточные бляхи на ремнях
оголовья, нагрудных и подхвостных выполне-
ны в виде четырёхлучевой розетки. Налобная
бляха представляет собой круглый щиток с
округлой выпуклостью в центре. Аппликация
на седле содержит изображение сцены терза-
ния крылатым кошачьим хищником горного
козла. Край седла декорирован бахромой с
длинными прядями. Хвост перехвачен узлом,
закрытым кожаной повязкой, плакированной
желтой фольгой. Таким образом, в комплек-
те дважды воспроизведен сюжет со сценой
терзания. В обоих случаях в роли терзателей
выступают кошачьи хищники, в образе кото-
рых прослеживаются признаки синкретизма.
Животных, переданных в виде скульптурных
изображений, отличает от плоскостных трак-
товка ушей хищников. Если во втором случае
они реалистичны (округлые), то в первом –
вставные уши показаны гипертрофированно
и их листовидная форма не типична в каче-
стве содержательного признака кошачьих.
В искусстве древних кочевников Алтая
среди сцен терзания, показанных сокращен-
но, чаще всего воспроизводится сюжет, в
котором голова “терзаемого” животного на-
ходится в клюве или же пасти “терзателя”.
Конструктивные особенности содержания
композиции в декоре вышеупомянутого ком-
плекта представлены несколько по-иному,
“терзаемое” существо показано сокращенно
в виде клыка. Сходным образом построенный
сюжет присутствует в декоре ножки бронзо-
вого котла из Семиречья. Однако, в данном
случае терзаемое животное представлено но-
гой копытного животного. Роль “терзателя” в
данном случае у синкретического существа,
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
272
которому среди памятников алтайского реги-
она имеется ряд аналогий – это изображение
кошачьего хищника с рогами, завершающи-
мися “шариками” на концах, ровным гребнем
и большими листовидными ушами (рис.10,
18). Аналогичный образ фантастического по-
лиморфного животного присутствует в декоре
гривны из пазырыкского кургана № 2 (рис.10,
11). Равная степень присутствия такого персо-
нажа в элементах костюма, культовых атрибу-
тах, снаряжении коня позволяет причислить
данные образы к числу универсальных.
Медиативные функции, какими обладает
кабан, видимо, подтверждаются на приме-
рах встречаемости этого образа в сочетании
с кошачьим хищником, синкретическим су-
ществом, а также в комплексе с солярными
знаками и сценой терзания фантастическим
животным копытного, на примере комплекта
из пазырыкского кургана № 1.
Резюмируя вышесказанное, попыта-
емся восстановить убранство коня “С”.
Реконструировать систему расположения
элементов ремней оголовья крайне затруд-
нительно вследствие того, что голова была
сильно потревожена грабителями. На нагруд-
ном ремне находилось 3 подвески в виде клы-
ка кабана. Распорки седла сзади были деко-
рированы бляшками, выполненными в виде
четырёхлепестковых розеток. Конь оседлан.
К седлу с левой стороны, к задней части рас-
порки, подвешены конусовидные подвески. С
правой стороны к седлу приторочен щит, со-
ставленный из палочек. Удила кольцевидные,
изготовлены из железа.
Комплект коня “В” выполнен на основе
сочетания нескольких образов. Здесь присут-
ствуют изображения птицы с расправленными
крыльями, орлиноголовые ушастые грифоны,
кабаны. Образ кабана представлен сокращен-
но – клыками. Налобная бляха представляет
собой круглый в плане щиток. К седлу с левой
стороны приторочен щит. Седельные подве-
ски выполнены в виде маленьких деревянных
конусов.
Основной элемент декора комплекта коня
“В” – орлиный грифон с расправленными кры-
льями. На ремнях оголовья прослеживается
следующая система расположения подвесок:
на налобном – круглая бляха с выпуклостью
в центре; на наносном – в центре массивная
бляха в виде изображения синкретического
существа, такими же бляхами маркированы
пересечения нащечного ремня с наносным и
налобным. Псалии S-видные с окончаниями,
декорированными изображениями стилизо-
ванных орлиных грифонов; разделители рем-
ней оголовья – развилки не содержат декор;
удила железные кольцевидные. На нагрудном
ремне – 3 подвески-имитации кабаньего клы-
ка. Конь оседлан. К седлу с правой стороны
прикреплено 3 подвески в виде усеченного
конуса, с левой – фиксируется 1 такая подве-
ска. На распорках седла, спереди, на правой и
левой сторонах, прикреплено по 1 кольцевид-
ной пронизке. С левой стороны к седлу при-
торочен щит.
В убранстве коня “А” использовано не-
сколько анималистических образов: стилизо-
ванный орлиный грифон на псалиях, подвес-
ные бляхи в виде клыка кабана и изображения
8 шествующих сфинксов, помещенные на се-
дельном покрытии. На ремнях оголовья на-
блюдается сочетание двух образов животных:
кабана и орлиного грифона. Исключительный
интерес представляет аппликация, поме-
щенная на седле, выполненная из сочетания
оттенков синего, красного, черного тонов.
Композиция шествующих сфинксов, существ
со смешанной сущностью, сама по себе очень
символична.
Убранство коня “А” реконструирует-
ся следующим образом. Основной элемент
декора – имитация кабаньего клыка. Ремни
оголовья содержат следующие элементы: на
налобном – круглая с выпуклостью в центре
бляха; на наносном – 1 подвеска в виде клыка;
на нащёчном ремне симметрично с каждой
стороны расположено по 3 подвески; псалии
– S-видные, с окончаниями, декорированны-
ми изображениями стилизованных орлиных
грифонов; разделители ремней оголовья –
развилки не содержат декор; удила – желез-
ные кольцевидные. К прядям гривы с правой
стороны прикреплены “косички”, сплетенные
из шерстяных нитей, завершающихся подве-
сками, выполненными в виде клыков. На на-
грудном ремне – пять подвесок в виде клыка
кабана. Конь оседлан. Седло декорировано
аппликацией со сфинксами.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
273
Рис. 10. Изображения полиморфных существ с рогами, завершающимися шариками: 1-6 –
материалы могильника Берел, курган № 11; 7-11 – Пазырык.
Fig. 10. Images of polymorphic beings with the horns with balls at the end: 1-6 – materials of the
burial ground “Berel”, the barrow No. 11; 7-11 – Pazyryk.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
274
Образ миксантропоморфного существа
(сфинкса) встречен в материалах трёх кур-
ганов – №№ 9-11 могильника Берел. Образ
сфинкса из кургана № 11 монументален, вы-
ражение ликов – это различные гримасы гнева,
печали или радости (рис.11, 2-3). Возможно, в
облике этих фантастичных существ сокрыта
определенная информация об их владельцах.
В композиционном отношении разделяются
право- и левосторонние изображения. Имеется
и геральдическая композиция, построенная
по принципам зеркальной, образованной из
тел двух персонажей, объединенных одной
головой, выступающей – центральным доми-
нирующим элементом. В то же время, данная
скульптура сфинкса, видимо, является клю-
чевым компонентом некоего украшения, воз-
можно гривны, по крайней мере, эти фигурки,
видимо, вплетались в круговую композицию,
ограничивающую, замыкающую сакральное
пространство. Возможно, это была гривна,
которая в определенные моменты, связанные
с отправлением культов переходного цикла,
присутствовала на шее значимой персоны,
каковой, судя по роскоши погребального об-
ряда, являлся погребенный здесь человек.
Единственная, обнаруженная здесь, фигур-
ка крылатого кошачьего могла декорировать
окончания гривны, либо выступала само-
стоятельным компонентом гривны женщины,
хотя допускается ношение нескольких гривен
одновременно. Изображения сфинксов из
кургана № 9 представляют мобильные обра-
зы, выполнены наиболее просто. Существа
из кургана № 10 занимают промежуточную
позицию между изображениями из объектов
Береля №№ 9 и 11. Шествуя по краю седла,
они тем самым как бы замыкают в кольцо
восседающего на нем всадника.
Возвращаясь к характеристике других
зооморфных образов, отметим, что декориро-
вание узды кабаньими клыками широко прак-
тиковалось древними кочевниками алтайско-
го региона, это были не только оригинальные
предметы, но и их имитации, изготовленные
из дерева. Изображение клыка считается по-
лисемантичным, так как его форма напомина-
ет и клык, и клюв и коготь.
В конском ритуальном снаряжении кур-
гана № 71 могильника Берел, представлен-
ного оригинальными кабаньими клыками,
выделяется один. Он усилен изображением
головы хищной птицы, с мощными ударами
клюва которой ассоциируется острие чека-
нов, кинжалов – зооморфно декорированных
предметов вооружения. Здесь эта взаимос-
вязь прослеживается довольно отчетливо,
так как сопогребенный конь, умерщвленный
ударом чекана, трансформируется в облик
другого животного. В данном случае – хищ-
ной природы. В связи с этим невозможно не
заметить расположение коней в кургане № 10
могильника Берел, где животные, в декоре
убранства которых присутствуют кабаньи
клыки, расположены в один ряд, логично
завершая всю “композицию” данной части
внутримогильного погребального комплек-
са. Декорирование узды кабаньими клыками
было особенно популярно у древних кочев-
ников Западной Азии. Здесь получили ши-
рокое распространение пронизи и крюки в
виде клыка, декорированные различными
изображениями, отлитые чаще всего из брон-
зы [Королькова, 2006, с.105-125, табл.60-65].
Возможно, присутствие кабаньих клыков и
их имитаций в убранстве коней, сопогребае-
мых с человеком, преображают коня в каба-
на, наделяя его также дополнительными ка-
чествами хищных птиц, что в целом способ-
ствует возникновению нового образа, обыч-
но именуемого синкретичным. Присутствие
кабаньих клыков только на передней части
туловища, вероятно, должно было усилить
именно её – из расчета мгновенного пораже-
ния, отражения опасностей на пути долгого
посмертного путешествия на небесные паст-
бища. Известны случаи, когда в комплектах
конского снаряжения Алтая насчитывается
до 50, 60 кабаньих клыков и их имитаций в
погребениях [Черемисин, 2006, с.328].
Образ кабана, обычно, используется в ка-
честве метафоры для характеристики могу-
чих и свирепых персонажей, например таких
как, греческий бог войны Арес, иранский бог
грома и войны Веретрагна, ведийский демон
Вритра [Полидович, 2006, с.369].
О том, что образ кабана известен в искус-
стве кочевников Казахского Алтая с раннесак-
ского времени, свидетельствуют изображения
данного животного в материалах шиликтин-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
275
Рис. 11. Миксантропоморфный образ в искусстве древних скотоводов Алтая: 1 – Пазырык,
2-4 – Берел.
Fig. 11. A mixantropomorphic image in art of ancient breeders of Altai: 1 – Pazyryk, 2-4 – Berel.
ского кургана № 5, а также содержание на-
скальных рисунков в местечке Тамураши
[Черников, 1947].
Опыт первичной реконструкции, выпол-
ненной на материале кургана № 10, свидетель-
ствует о тщательном подборе анималистиче-
ских образов при создании комплектов па-
радного конского снаряжения. Используемые
персонажи логично выстраиваются в изобра-
зительные тексты, гармонично сочетаясь с
наборами коней, расположенных рядом. Так,
ведущий конь в кургане № 10 представлен
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
276
собирательным образом, состоящим исклю-
чительно из копытных: горные козлы, поме-
щенные и на маске и на подвесных бляхах,
травоядные, запечатленные на трехмерных
бляхах (олени?) в комплексе с орнаменталь-
ными композициями, образуют единый текст.
Промежуточную позицию в захоронении за-
нимает комплект, в облике которого преоб-
ладают изображения рыб. Завершает цепочку
конь, в облачении которого использован образ
сфинкса. Замыкает композицию всего конско-
го захоронения три коня, в убранстве которых
использован образ кабана в сокращенном ва-
рианте.
В материалах кургана № 11 кони уложены
в два яруса. Пожалуй, главным отличием мо-
жет являться количество масок в том и другом
ярусе, если в верхнем ярусе их две, то в ниж-
нем – одна. Кроме того, если ведущие образы
в первом случае представлены копытными, то
во втором – птицей. Интересно проследить со-
четание: горный баран – горный козел, лось –
горный козел. В обоих случаях использовано
два рогатых животных: горный баран и лось,
усиленные изображениями рогов горного коз-
ла на маске.
Под термином конегрифон понимается
изображение коня, усиленное качествами дру-
гих животных, как реально существующих:
олень, лось, горный баран, кошачий хищник,
так и содержательными признаками ирреаль-
ных зверей: синкретических существ, персо-
нажей, обитавших в мифологических пред-
ставлениях. Этим термином, видимо, можно
обозначить всех тех коней, в декоре убранства
которых присутствуют анималистические об-
разы.
Образ горного козла трижды воспроиз-
веден в материалах кургана № 11, в элемен-
тах масок коней и дважды в кургане № 10 – в
комплекте одной лошади и в качестве рогов
на маске и в содержании подвесных блях,
крепившихся на ремнях сбруи. Также рогами
горного козла, видимо, увенчана голова мик-
сантропоморфного существа, содержащегося
в декоре седла коня, завершающего компози-
цию сопроводительного захоронения.
К хищникам отнесены изображения коша-
чьих. В материалах кургана № 10 этот образ
воспроизведен в элементах костюма: гривна
(?) и рукоять плети. В обоих случаях в каче-
стве источника выступают изображения го-
лов.
Образ рыбы встречен в курганах №№ 1,
4, 10 и 11 могильника Берел. Контурное изо-
бражение рыбы из кургана № 1 выполнено в
условной стилистической манере, вырезано
из желтой фольги. В материалах кургана № 4
этот образ использован в декоре седла в каче-
стве подвески, от которой сохранились лишь
нашивки из желтой фольги, обозначающие
глаза. В кургане № 10 фигурки рыб присут-
ствуют на планках подвесных блях снаряже-
ния коня, который располагался в централь-
ной части сопроводительного захоронения, в
окружении остальных девяти коней. В декоре
комплекта из кургана № 11 исследуемый пер-
сонаж присутствует в качестве большой под-
вески, крепившейся к седлу.
В материалах кургана № 10 преобладают
образы реально существующих животных.
В элементах костюма, определяемых в пред-
варительном порядке как детали головного
убора, преобладающую позицию занимают
животные: олень, горный баран. В декоре
снаряжения коня трижды использован образ
кабана, по одному разу – горные козлы, оле-
ни, рыбы, пять раз – орлиноголовые грифоны,
единожды комплект полностью представлен
орнаментальными мотивами.
Среди образов синкретических существ
курган № 10 выделяется на фоне остальных
изображениями, декорирующими седла. В
первую очередь это фигура сфинкса (рис.11,
4). Хотя в материалах курганов №№ 9 и 11
также присутствуют подобные существа, изо-
бражение из кургана № 10 имеет целый ряд
существенных отличий. Во-первых, матери-
ал, на котором воплощен образ, – войлок, во-
вторых, функциональное назначение предме-
та – седло, в-третьих, трактовка содержатель-
ных элементов, в-четвертых, поза изображае-
мого персонажа. В данном случае показано
шествующее животное, с изображением всех
четырех ног, в особенностях содержательных
элементов интересна трактовка хвоста, рога,
крыльев. Интересно цветовое решение ком-
позиции. Древний мастер удачно, используя
лаконичные штрихи, смог передать окрас и
фактуру пятнистой шкуры существа. О том,
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
277
что в основе использован образ кошачьего
хищника, свидетельствует типичное для этих
животных изображение поджарого тулови-
ща с когтистыми лапами, а также пятнистый
окрас. Вспомним, что в материалах пазырык-
ского кургана № 1 в декоре ряженого коня,
увенчанного ветвистыми рогами оленя, при-
сутствует маска, выполненная в виде полной
фигуры кошачьего, которая как бы полностью
обхватывает голову животного [Грязнов,
1950, рис.16]. Окрас шкуры этого зверя вы-
делен кружками, передающими пятнистость.
Седло, декорированное миксантропоморф-
ным существом, принадлежит коню, занима-
ющему, очевидно, заключительную позицию.
Если в убранстве коня, уложенного первым,
маска увенчана рогами горного козла, а в
комплекте преобладает образ травоядных, то,
напротив, в наборе “заключительного” коня
ведущая роль, видимо, принадлежит сфинксу.
Тем не менее, оба комплекта объединяет об-
раз горного козла. Голову андрокефала венча-
ют рога горного козла, трактованные в тради-
ционной для алтайских памятников манере.
Обычный содержательный признак горных
козлов – рога с валиками годовых колец, обо-
значаемых полукружиями. В связи с этим ак-
туально рассмотрение рогов из туэктинского
кургана № 1 [Руденко, 1960, таблица LXXII,
1, 2, 3]. В данном случае валики-полусферы
годовых колец рога увенчаны фигурками ко-
шачьих хищников, показанных в профиль,
друг за другом. Изображения сохранились
(?) на 10 из 14 валиках. Звери показаны друг
за другом – по направлению от верхушечной
части к комлевой, получается, что устремле-
ны вниз – к голове коня. В композициях из
татуировки в материалах пазырыкского кур-
гана № 2, присутствуют два синкретических
существа: клювастый олень с хвостом коша-
чьего хищника, длинными прядями гривы (?),
свисающими по шее, и клювастый горный
козел с большими листовидными ушами, за-
чехленным (?) хвостом, завершающимся сти-
лизованным изображением головы орлиного
грифона, гривой [Руденко, 1952, рис.122].
Копытные в обоих случаях изображены с
вывернутыми на 180° крупами и рогами, от-
ростки и бугорки годовых колец которых де-
корированы стилизованными изображениями
грифовых головок. Орнитоморфные персона-
жи изображены друг за другом. На верхней
линии рога горного козла они направлены
к голове, на нижней – к окончанию рога, за
исключением первой фигурки, обращенной
к голове козла. Существа, венчающие пряди
гривы, направлены к голове. Передние от-
ростки на роге оленя направлены навстречу
отросткам основной ветви. Причем данный
рог трактован таким образом, что в его об-
лике одновременно присутствуют признаки
рогов, присущие и оленю, и горному козлу.
Интересен еще один содержательный элемент
этого рога – в его основании обозначен слег-
ка изогнутый отросток (?), завершающийся
грифовой головкой, обращенной к клювастой
голове, и следующий за фигурками идентич-
ных себе существ, помещенных на этой же
поверхности. Рассмотрение данных образов
ставит вопрос – кого изображают эти синкре-
тические существа. В качестве рабочей гипо-
тезы предложим вариант прочтения данных
изображений как иллюстрацию возможного
воплощения коня в синкретический образ,
которому предстоит сложное, полное труд-
ностей, путешествие на небесные пастбища.
Ношение изображений такого содержания на
теле человека при жизни позволяет выска-
зать предположение о том, что данные образы
могли использоваться в обрядовых действи-
ях, возможно, связанных с циклом ритуалов
переходного характера.
Вернемся к предмету из кургана № 10. В
облике сфинкса переплетены признаки чело-
века, кошачьего хищника – барса (?), горного
козла, птицы (рис.11, 4). Все эти животные в
конечном итоге трансформируют облик коня
в синкретическое животное, наделяя его ка-
чествами, присущими каждому названному
персонажу.
Рассматривая облик сфинкса, невольно
возникает вариант сравнения: если антропо-
морфные черты присутствуют в декоре пред-
мета, предназначавшегося для коня, не могло
ли произойти обратное, например, включение
в облик человека элементов звериных при-
знаков. Попытаемся немного иначе взгля-
нуть на женский головной убор из Пятого
Пазырыкского кургана, которому в числе изо-
бразительных памятников имеется аналогия –
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
278
элемент, использованный в декоре пряжки со
сценой “Отдых под деревом”. Верхняя часть
головного убора содержит два патрона, ис-
пользовавшихся, по мнению М.П. Грязнова
и С.И. Руденко, для продевания кос его об-
ладательницы. Изучение сюжетов и образов
изобразительных памятников в материалах
могильника Берел, позволяет предложить
другой вариант использования данных от-
верстий, возможно, они предназначались для
вставления рогов (?).
Особую категорию находок с вымыш-
ленными персонажами представляют собой
седла. На седельных покрытиях, выполнен-
ных из войлока ярких цветовых оттенков,
присутствуют фантастические образы. Они
перекликаются по стилю исполнения с зоо-
морфными изображениями, выполненными
в дереве, металле, но, тем не менее, в таком
мягком, уютном на ощупь, материале как вой-
лок, они особенно выразительны. Седла из кур-
гана № 10 содержат сложные миксобразы: ан-
дрокефалы, орлиные грифоны со звериными
чертами, фантастические существа, отдален-
но напоминающие изображения петушков.
В декоре седельных покрытий использован
образ крылатого фантастического животного.
Изображенные персонажи организованы в ве-
реницы, окаймляющие контур седельных по-
крытий, одновременно как бы замыкая про-
странство вокруг всадника.
Миксантропоморфный образ, помещен-
ный на одном из седел, отдаленно напоми-
нает изображение сфинкса из пазырыкского
кургана № 5, запечатленного на ковре (рис.11,
1). Однако, берельский экземпляр более сдер-
жан в трактовке содержательных элементов,
тогда как андрокефал из Пазырыка выглядит
вычурно. Приведем описание этого персона-
жа. Рогатое, крылатое существо с оскален-
ным (?) человеческим лицом и звериным ту-
ловищем показано в профиль влево стоящим
на двух задних лапах. Передние, трехпалые
лапы подняты, находятся на уровне лица. У
него показан вторичный признак пола – усы,
завершающиеся едва намеченным завитком.
У существа четко проработаны особенности
прически (головного убора? парика?), в ис-
полнении которой прослеживается система из
более мелких компонентов жгутов (косичек?),
собранных на затылке в жгут. Ото лба вверх
и вперед из тоненького, аналогичного тем,
какие уходят назад, жгутов (?) выполнен хо-
холок. На голове возвышается рог, его перед-
ний конец закручен вверх и вниз, так же как
и хохолок. На роге 4 отростка, 2 из которых
выполнены в виде стилизованных головок
орлиноголовых грифонов. Глаза со зрачками,
заужены, веки не проработаны. Над глазами
дуга брови. Нос большой, ноздря показана в
виде завитка. Длинное ухо листовидное, с за-
витком в основании. Внутри зигзагообразной
линией обозначен волос. Туловище поджа-
рое, гибкое, показана тонкая талия. Фактура
шерсти передана в виде знаков – четырех-
лепестковых розеток, заключенных в круг,
равномерно распределенных по поверхности
тела от плеча до сустава на задней конечно-
сти. Животное крепко стоит на мощных, за-
дних, трехпалых лапах. Морфологически
лапы четко проработаны. На каждой пока-
зано по три выпущенных когтя. На правой
ноге – они изображены вонзенными в гори-
зонтальную поверхность. На каждой задней
конечности переданы подушечки мягких лап.
Окончания лап и передних и задних выделе-
ны как бы кантиком. Трактовка передних лап
резко отличается от задних. Во-первых, тем,
что лапы показаны стилизованно, во-вторых,
они больше напоминают не выпущенные ког-
ти, а пальцы рук, в-третьих, они выделены не
просто кантиком, но и отделены небольшим
расстоянием. Огромное крыло, превышаю-
щее по размерам верхнюю часть туловища
(от головы до пояса) существа в 1,5 раза, под-
нято вверх. Фактура крыла показана в виде
семи вытянутых капель, к окончаниям кото-
рых примыкают длинные остроконечные, в
половину их размера, отростки-выступы. Три
из них упруго вытянуты вверх, остальные че-
тыре – плавно спускаются книзу, завершаясь
завитками. Пространство каплевидных кон-
туров заполнено чешуйчатым орнаментом, по
1, 2 или 3 чешуйки, в их расположении про-
слеживается определенная симметрия. Самая
первая (от головы) каплевидная фигура орна-
ментом не заполнена. У существа длинный,
пластичный хвост, пропущен между ног и
соприкасается с брюхом. Передача факту-
ры хвоста перекликается с изображением
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
279
крыла. Окончание хвоста оформлено в виде
трех отростков, трактованных стилизованно.
Каждый отросток имеет окончание, больше
всего напоминающее кисточку и по одному
завитку, в витиеватых контурах которых рас-
познаются сильно стилизованные изображе-
ния орлиноголовых грифонов. Окрас хвоста,
очевидно, передан комбинированно. Сначала
идет три пламевидных (?) язычка, затем один
каплевидный контур, далее три каплевидных
фигуры показаны выпукло, в виде отростков.
S-видный контур хвоста гармонирует с таким
же контуром туловища. В целом, в трактовке
содержательных элементов этого синкретиче-
ского анималистического существа наблюда-
ется симметричность.
Описанное существо показано в динами-
ке, в состоянии готовности к поединку (?).
Его воинственный, агрессивный настрой пе-
редают оскал лица, поза, упругость туловища,
крыльев и хвоста, выпущенные когти, подня-
тые перед собой вверх руки-лапы. Возможно,
судя по окрасу туловища и хвоста, этот пер-
сонаж сочетает признаки и барса – круглые
точки на туловище, и тигра – пламевидные
элементы на хвосте, и льва – окончание хво-
ста в виде кисточки. Солярную сущность ко-
шачьего подчеркивают четырёх-лепестковые
розетки, семиотическое значение которых в
этом плане сохраняется в культуре многих на-
родов. Содержательные признаки персонажа
содержат элементы травоядных животных.
Так, манера изображения уха, соответствует
тому, как трактованы уши у лосей, оленей.
Рога животного более всего напоминают ло-
синые.
Стилизованные изображения крыла и
хвоста обозначают элементы, скорее всего,
несуществующих, выдуманных персонажей.
Различие в трактовке лап, ярко выраженные
кантики, отделяющие конечности от тела, воз-
можно, косвенно свидетельствуют о том, что
человек облачен в костюм, изображающий
фантастического зверя. Богоизбранность, ис-
ключительность изображенного подчеркива-
ют солярные знаки. Также далеко не случайно
многократное использование признаков коша-
чьих хищников. В исследовании А.К. Акишева
на примере изучения 126 изображений жи-
вотных с сущностью кошачьего (тигры, ти-
грогрифоны, львы, пантеры), вовлеченных в
парадное погребальное убранство – костюм
иссыкского воина, убедительно доказана кос-
могоничность этого образа. Вспомним герои-
зированные образы “витязей в тигровых шку-
рах” [Акишев, 1984, с.48].
Уместно привести некоторые аналогии
– так в маске коня, составляющей парадное
убранство коня в пазырыкском кургане, изо-
бражена распластанная шкура барса. Окрас
данного животного четко выражен. Из изло-
женного выше следует, что ритуальное из-
менение облика человека и сопогребаемых с
ним коней было распространенным явлением
в религиозно-мифологической практике на-
родов сакского времени.
Рассмотрим другие изображения седель-
ных покрытий. Образ петуха в скрытом виде
прослеживается в изображениях на двух сед-
лах, выделяясь в одном случае манерой изо-
бражения хвоста и крыла, во втором – трак-
товкой когтей. Семиотическое значение этой
птицы рассматривалось в разработках по ис-
кусству пазырыкской культуры, где она была
особенно популярной.
Например, в контексте исследования зо-
лотых фигурок пяти птиц и четырех крыльев
орла – компонентов сложного головного убора
из кургана Иссык, А.К. Акишев приводит ин-
тересные данные об образе петуха. В частно-
сти, он отмечает, что на огромной территории
“от Европы до Китая – с глубокой древности
до наших дней – это защитник от всякой не-
чисти, зла, хаоса... ” [Акишев, 1984, c.41-42].
Представительная серия находок с изобра-
жениями петушков происходит из курганов
с мерзлотой Алтая, где они включены в де-
кор одежды, парадного конского убранства и,
что особенно примечательно, присутствуют
в татуировке, что стало известным благода-
ря новейшим исследованиям мумий из пазы-
рыкских курганов. Так, на руках мужчины и
женщины из курганов №№ 2 и 5 могильника
Пазырык содержатся орнитоморфные изобра-
жения, напоминающие петушков [Баркова,
Панкова, 2005]. Еще один комплекс с эле-
ментами костюма в виде фигурок петушков
введен в научный оборот В.Д. Кубаревым и
П.И. Шульгой. Предметы в виде петушков
были обнаружены во время раскопок курга-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
280
на № 3 могильника Балык-Соок-1, изготов-
лены из бронзы и покрыты жёлтой фольгой,
относятся к элементам парадного конского
снаряжения. Авторы раскопок полагают, что
такие предметы были редкостью в числе элит-
ных погребений алтайского региона [Кубарев,
Шульга, 2007, c.128].
Вернемся к рассмотрению декора покры-
тия еще одного из описанных выше седел из
кургана № 10 могильника Берел. Здесь мы
видим присутствие двух орнитоморфных об-
разов в одном существе. При этом второй пер-
сонаж, как бы вырастает из крыла первого и
представлен в сильно стилизованной манере.
Оба существа показаны противопоставлен-
ными.
Рассматривая седла из кургана № 10, от-
метим, что на покрытиях в двух случаях фон
желтый, а сами фигуры персонажей выполне-
ны из комбинации синего и красного; в одном
случае фон красный, а фигуры животных ис-
полнены из желтого войлока. Однако, цвето-
вые предпочтения в подборе оттенков имеют
один спектр: красный, желтый, синий.
В материалах берельского кургана № 10
содержится изображение, заслуживающее
тщательного рассмотрения – это так назы-
ваемый обобщенный образ хищника, поме-
щенный на рукояти плети. На одной из гра-
ней присутствует ощерившийся кошачий.
Обычно в состоянии агрессии, в пользу ко-
торой свидетельствуют такие признаки, как
оскаленная, морщинистая пасть, сведен-
ные на переносье брови, показаны кошачьи.
Трактованные подобным образом признаки
с элементами антропоморфизма прослежи-
ваются на нескольких предметах из кургана
№ 11 могильника Берел, кроме того, имеют-
ся они и в Семиречье. Подробно этот образ
проанализирован в работах Л.Н. Ермоленко,
основываясь на представительной серии изо-
бражений из центрально-азиатского региона,
исследовательница приходит к выводу о том,
что эмоциональное состояние, характери-
зуемое, сведенными на переносье бровями,
в изобразительной традиции сопоставляется
с “иконографией гнева” [Ермоленко, 2006,
с.21]. Кроме того, имеющиеся в коллекции
кургана № 11 Береля предметы с изображе-
ниями так называемых улыбающихся коша-
чьих хищников, также находят точки сопри-
косновения с результатами исследований
Л.Н. Ермоленко в контексте изучения вопро-
са, связанного с мотивом эпической ярости,
изобразительно проявляющейся в улыбке,
смехе персонажей. Подобное проявление
вышеназванного эмоционального состояния
характеризуется как составляющая феноме-
на эпической воинской ярости [Ермоленко,
2006, с.17]. Присутствие же таких содержа-
тельных признаков на предметах вооружения
(плеть), конского убранства (бляхи) предпо-
лагает визуальный контакт реципиента с изо-
бражением, в результате которого возникают
соответствующие проявления, выражаемые
в ответной реакции “зрителя”, вдохновляю-
щей на подвиг. В условиях военизированного
общества, равно как и при отправлении куль-
тов, связанных с обрядами переходного цик-
ла, где также предполагается преодоление
сложного, полного трудностей пути, необхо-
димость в подобном эффекте от изображений
была велика.
В исследованиях Е.Д. Турсунова, посвя-
щенных анализу тюрко-монгольской эпиче-
ской традиции, ярко охарактеризован идеал
степного рыцаря. Военный быт средневеково-
го, насыщенного событиями времени, служил
источником для вдохновения поэтов: “Отсюда
насыщенность средневековой поэзии горя-
чим дыханием жизни, энергией, хлещущей
через край, топотом и диким ржанием боевых
коней, звонов клинков, опьянением битвой,
радостью победы. Ведь достойный – это тот,
кто окажется в битве первым: такими рисо-
вали предков предания, легенды, такими они
представали в сознании потомков” [Турсунов,
2001, с.41]. Кроме того, Е.Д. Турсуновым ука-
зывается на тот факт, что героический эпос
был неотъемлемым атрибутом обрядов во-
енной магии и использовался для того, что-
бы героизированные предки, упоминаемые в
произведении, способствовали победе своих
потомков в сражении [Турсунов, 2001, с.112].
Информативность материала берельских
курганов позволяет подробнее рассмотреть
предметы конского снаряжения. Убранство
каждого верхового коня состоит из узды, сед-
ла, ремней оголовья, нагрудных и подхвост-
ных. Поскольку облик коней преображался в
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
281
новый персонаж, то снаряжение дополнялось
масками, чехольчиками для челок (начельни-
ками), грив (нагривниками) и хвостов (на-
хвостники). Ремни декорировались бляхами,
различными по параметрам и насыщенности
теми или иными образами, композициями,
сюжетами, орнаментальными мотивами.
Ремни оголовья декорированы бляхами
таким образом, что изображения с правой и
левой сторон головы коня направлены вперед
– друг к другу, в целом, изначально вереницы,
стыкуясь в центре, образуют композицию, ха-
рактеризующуюся, как противопоставление.
Следует, что система ремней оголовья орга-
низована по определенному принципу, в ко-
тором, возможно, прослеживается своеобраз-
ный семиотический ряд.
Анализируя такой компонент погребаль-
ного комплекса как захоронение коней, не-
возможно обойти вниманием присутствие
образа лошади в изобразительных памят-
никах древних номадов. Упомянем, что в
материалах предшествующей эпохи извест-
ны изображения, выполненные в так назы-
ваемом “сейминском” стиле. С территории
Восточного Казахстана происходит несколько
таких изображений, запечатленных не только
в произведениях монументального характе-
ра - в петроглифах, но и в предметах мелкой
пластики. Это случайные находки бронзового
кинжала с навершием в виде фигурки коня
и каменный жезл в виде протомы лошади
[Самашев, Жумабекова, 1993]. На территории
сопредельного региона выявлены серьги с
изображением миниатюрных фигурок лоша-
док, аналогичных найденным на могильнике
Мыншункыр в Жетысу (Семиречье).
Образ коня – популярный сюжет в изо-
бразительной традиции древних кочевников
Евразии. Среди многочисленных изображе-
ний этого животного имеются такие, где мы
видим оседланного коня, например, извест-
ные фигурки лучников из Жетысу [Самашев,
Григорьев, Джумабекова, 2005, с.75], сце-
на с изображением возвращения процессии
воинов-всадников из похода в Сибирской
коллекции Петра I [Руденко, 1962, с.29,
рис.29], еще одно изображение коня с рем-
нями оголовья на одном культовом атрибуте
из серии культовых бронз Жетысу [Самашев,
Григорьев, Джумабекова, 2005, с.76].
Представительная серия с изображениями
лошадей проанализирована Е.Ф. Корольковой
[Королькова, 2006, с.184-185]. Большая часть
изображений – это кони с подогнутыми под
брюхо ногами, происходящие в основном из
памятников Центральной Азии.
В контексте исследования снаряжения
интересна еще одна находка из числа предме-
тов сибирской коллекции Петра I – это бляха
с многофигурной композицией, известная в
науке под названием “Отдых под деревом”.
Расшифровка смыслового содержания дан-
ного изобразительного текста рассматрива-
лась в работе М.П. Грязнова, предложивше-
го видеть в нем иллюстрацию героического
эпического произведения [Грязнов, 1961].
Альтернативный вариант прочтения и, как нам
кажется, вполне обоснованный, находим в ис-
следовании Ю.А. Мотова, по мнению которо-
го, изображение отражает “текст” погребаль-
ного обряда пазырыкцев, реконструируемый
на основе находок из Пятого Пазырыкского
кургана [Мотов, 1999].
Возвращаясь к исследованию образа коня
в изобразительном искусстве исследуемо-
го периода, отметим, что это тема заслужи-
вает специального научного рассмотрения
[Савинов, 2000].
Необычный обряд погребения зафиксиро-
ван в кургане № 34 берельского археологиче-
ского комплекса, иллюстрацией какого ритуа-
ла или отражением какого мифа (?) является
данный памятник [Продолжение исследова-
ний…, 2002]. Парное погребение мужчины
(?) и женщины (?) сопровождалось захороне-
нием двух коней, у передних ног первого коня
были уложены отчлененные (?) головы лю-
дей, похороненных в этом кургане. В связи с
этим привлекательна бляха, декорировавшая
мужской головной убор погребенного в кур-
гане № 4 Уландрыка-III [Кубарев, 1987, с.263,
табл.LXII, 12]. Зооморфный декор предмета
представляет собой трехмерную фигурку оле-
ня с барельефным туловищем и скульптурной
головой, усиленную изображениями головы
горного барана на крупе и травоядного, поме-
щенного на лопатке, в ногах которого на план-
ке размещено изображение личины. Из сопро-
водительного вещевого комплекса берельско-
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
282
го кургана № 34 выделяются 2 керамических
кувшиновидных сосуда, очень похожих друг
на друга, отличающихся лишь проработкой
– один более аккуратный, округлый, симме-
тричный, второй – немного выше и выполнен
несколько грубовато (рис.12, 1-2).
Сохранность находок в берельских кур-
ганах, представляющих собой изделия из
дерева, войлока, кожи позволяет проводить
их изучение на этнографическом уровне.
Комплекс полученных предметов позволяет
наглядно представить хозяйственный уклад и
занятия древних жителей Казахского Алтая.
Сопогребение с человеком большого количе-
ства верховых коней, в ритуальном убранстве,
безусловно, свидетельствует о его высоком
социальном статусе.
Археологический контекст курганов с
мерзлотой позволяет провести работу по ре-
конструкции снаряжения коней. В силу труд-
ностей, возникающих при изучении материа-
ла, эта работа требует большого количества
времени. Консервация одного предмета длит-
ся порой от нескольких месяцев до нескольких
лет. Отправной точкой такой работы является
составление подробного описания предметов,
без которого увидеть стилистические особен-
ности каждого предмета невозможно.
Междисциплинарные исследования пред-
метов художественное резьбы, проведенные
трасологом В.П. Мыльниковым, свидетель-
ствуют о том, что на Береле, видимо, суще-
ствовала своя школа резчиков по дереву, ко-
торые передавали свой опыт из поколения в
поколение. Каждый предмет, изготовленный
из мягкого материала – из дерева или рога,
индивидуален, так как, несмотря на шаблоны,
вырезался каждый раз заново. Иногда обнару-
живаются какие-то неточности в разметке или
в асимметричности парных изображений, но
стиль исполнения выдерживался. Древние ху-
дожники были прекрасными знатоками фау-
ны, реалистично исполняя образы оленей, ло-
сей, горных баранов и козлов, птиц, кошачьих
хищников. Наиболее популярным образом
древних кочевников Берельской степи был
синкретический персонаж, изображения ко-
торого встречены на многих функционально
значимых предметах, выполненных из мест-
ных пород дерева – кедра и лиственницы.
Образы реально существующих живот-
ных, запечатленных на предметах художе-
ственной культуры, знаками зооморфного
кода отражают особенности хозяйственно-
культурного типа древнего населения регио-
на, практиковавшего наряду со скотоводством
охоту, являвшуюся неотъемлемой частью эко-
номики.
Образы вымышленных, полиморфных,
синкретических животных отражали особен-
ности мировоззрения древнего населения.
Один комплект коня в среднем состоит
из 20 предметов. Если на изготовление одной
пары псалиев затрачивалось примерно 8 ча-
сов чистого времени, то на создание неболь-
шого комплекта затрачивалось около 60 ча-
сов рабочего времени [Самашев, Мыльников,
2004, с.215].
Территория Алтая никогда не была изо-
лирована, постоянно шел обмен с племена-
ми соседних территорий, военные походы
(военная добыча), пути перекочевок, предо-
пределяли сонм изображаемых животных.
Перенимались технологии, изменялись эле-
менты одежды, но идеология, религиозные,
мифологические представления не могли пе-
рениматься с легкостью.
Материалы берельских курганов позво-
ляют реконструировать облик конского сна-
ряжения племен, населявших регион в IV-III
вв. до н.э.
Дальнейшие исследования в этом направ-
лении позволят обобщить данные междисц-
плинарных исследований и провести данную
работу на более качественном уровне. В том
числе используя современные разработки, су-
ществующие в методологии функционально-
семиотического подхода к анализу археологи-
ческих источников.
Опыт первичной реконструкции, вы-
полненной на материале кургана № 10, сви-
детельствует о тщательном подборе ани-
малистических образов при создании ком-
плектов парадного конского снаряжения.
Используемые персонажи логично выстраи-
ваются в изобразительные тексты, гармонич-
но сочетаясь с наборами коней, расположен-
ных рядом.
Снаряжение, в декоре которого присут-
ствует анимализм, позволяет обозначить
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
283
образы исследуемых коней термином “ко-
негрифон”. Этим термином именуются изо-
бражения коней, дополненные признаками
других животных, как реально существую-
щих – олень, лось, горный баран, кошачий
хищник, так и фантастических – персона-
жей, обитавших только в мифологических
представлениях.
Произведения искусства, выполненные в
традициях скифо-сибирского звериного сти-
ля, представляют собой истинные шедевры
творчества древних кочевников, в которых
посредством сложной системы из знаков ан-
тропо-, зоо-, фито-, ихтио-, полиморфного
кода отражались представления о мирозда-
нии.
Рис. 12. Могильник Берел, курган № 34. Керамические сосуды.
Fig. 12. The burial ground “Berel”, the barrow No. 34. Ceramic vessels.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
284
ЛИТЕРАТУРА
Акишев, 1984: Акишев А.К. Искусство и мифология саков / А.К. Акишев. – Алма-Ата: Наука,
1984. – 176 с.
Баркова, Панкова, 2005: Баркова Л.Л. Татуировки на мумиях из Больших Пазырыкских курганов
(новые материалы) / Л.Л. Баркова, С.В. Панкова // АЭАЕ. – 2005. – № 2 (22). – С.48-59.
Беленицкий, 1978: Беленицкий А.М. Конь в культах и идеологических представлениях народов
Средней Азии и евразийских степей в древности и раннем средневековье / А.М. Беленицкий //
КСИА. – М., 1978. – № 154. – С.31-39.
Горбунов, Самашев, Северский, 2005: Горбунов А.П. Сокровища мёрзлых курганов Казахского
Алтая (по материалам могильника Берел) / А.П. Горбунов, З. Самашев, Э.В. Северский. –
Алматы: ТОО “Иль-тех-кiтап”, 2005. – 114 с.
Грязнов, 1950: Грязнов М.П. Первый Пазырыкский курган. / М.П. Грязнов. – Л.: Государственный
Эрмитах, 1950. – 90 с.
Грязнов, 1961: Грязнов М.П. Древнейшие памятники героического эпоса народов Южной
Сибири / Грязнов М.П. // АСГЭ. – 1961. – № 3. – С.7-31.
Ермоленко, 2006: Ермоленко Л.Н. Изобразительные памятники и эпическая традиция (по ма-
териалам культуры древних и средневековых кочевников Евразии): автореф. ... докт. ист.
наук: 07.00.06. / Л.Н. Ермоленко. – Кемерово: КемГУ, 2006. – 36 с.
Ермоленко, 2008: Ермоленко Л.Н. Изобразительные памятники и эпическая традиция по мате-
риалам культуры древних и средневековых кочевников Евразии. / Л.Н. Ермоленко. – Томск:
ТГПУ, 2008. – 288 с.
Королькова, 2006: Королькова Е.Ф. Звериный стиль Евразии. Искусство племен Нижнего
Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху (7-4 вв. до н.э.). Проблемы стиля и эт-
нокультурной принадлежности. / Е.Ф. Королькова. – СПб.: Петербургское востоковедение,
2006. – 272 с.
Кубарев, 1987: Кубарев В.Д. Курганы Уландрыка. / В.Д. Кубарев. – Новосибирск: Наука, 1987. –
301с.
Кубарев, Шульга, 2007: Кубарев В.Д. Пазырыкская культура (курганы Чуи и Урсула). /
В.Д. Кубарев, П.И. Шульга. – Барнаул: АлтГУ, 2007. – 282 с.
Мотов, 1999: Мотов Ю.А. К интерпретации изображений на парных пластинах из “Сибирской
коллекции Петра 1” / Ю.А. Мотов // РА. – 1999. – № 3. – С.141-148.
Переводчикова, 1994: Переводчикова Е.В. Язык звериных образов. Очерки искусства евразийских
степей скифской эпохи. / Е.В. Переводчикова. – М.: Восточная литература, 1994. – 206 с.
Полидович, 2006: Полидович Ю.Б. Хищник и его жертва: Выражение круговорота жизни и
смерти средствами скифского зооморфного кода // Структурно-семиотические исследова-
ния в археологии / Ю.Б. Полидович. – Донецк, 2006. – Т.3. – С.355-398.
Полосьмак, 2001: Полосьмак Н.В. Всадники Укока / Н.В. Полосьмак. – Новосибирск: Инфолио-
пресс, 2001. – 336 с.
Руденко, 1952: Руденко С.И. Горноалтайские находки и скифы / С.И. Руденко. – М.-Л.: АН
СССР, 1952. – 266 с.
Руденко, 1960: Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая в скифское время /
С.И. Руденко. – М.-Л.: Наука, 1960. – 359 с.
Руденко, 1962: Руденко С.И. Сибирская коллекция Петра I / С.И. Руденко // САИ. – 1962. –
Вып.Д 3-9. – 203 с.
Савинов, 2000: Савинов Д.Г. Реалистические изображения лошадей скифского времени и сей-
минская изобразительная традиция / Д.Г. Савинов // Исторический ежегодник. Спец. вы-
пуск. – Омск, 2000. – С.179-187.
Самашев, Жумабекова, 1993: Самашев З. К вопросу о культурной атрибуции некоторых слу-
чайных находок из Казахстана / З. Самашев, Г.С. Жумабекова // Изв. НАН РК. Сер. обществ.
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
285
наук. – Алматы, 1993. – № 5 (191). – С.23-33.
Самашев, Ольховский, Омаров, 1997: Самашев З.С. К изучению торевтики кочевников Евразии 1
тыс. до н.э. (“оленья” бляшка из Семиречья) / З.С. Самашев, В.С. Ольховский, Г.К. Омаров //
Евразийское сообщество: экономика, политика, безопасность.– Алматы, 1997. – № 3. –
С.98-106.
Продолжение исследований…, 2002: Продолжение исследований на могильнике Берел /
З. Самашев, А.Т. Толеубаев, А. Исин, Г. Жумабекова, Г. Базарбаева, Г. Омаров, А. Онгар,
Г. Киясбек, Е. Атагелдиев, Н. Жетписбай, У. Умиткалиев // Археологические исследования
в Казахстане: труды научно-практической конференции “Маргулановские чтения – 14”. –
Шымкент-Алматы, 2002. – С.132-139.
Самашев, Мыльников, 2004: Самашев З. Деревообработка у древних скотоводов Казахского Алтая
(материалы комплексного анализа деревянных предметов из кургана 11 могильника Берел) /
З. Самашев, В. Мыльников. – Алматы: Общественный фонд “Берел”, 2004. – 312 с.
Самашев, Григорьев, Джумабекова, 2005: Самашев З. Древности Алматы / З. Самашев,
Ф. Григорьев, Г. Джумабекова. – Алматы, 2005. – 184 с.
Некоторые итоги работ, 2006: Некоторые итоги работ на некрополе Берел / З. Самашев,
Г. Джумабекова, Г. Базарбаева, А. Чотбаев, А. Онгар, Г. Киясбек, Е. Толегенов // Изучение па-
мятников археологии Павлодарского Прииртышья. – Павлодар, 2006. – Вып.2. – С.168-174.
Турсунов, 2001: Турсунов Е.Д. Древнетюркский фольклор: истоки и становление / Е.Д. Турсунов –
Алматы: Дайк-Пресс. – 2001. – 172 с.
Черемисин, 2006: Черемисин Д.В. О языке искусства звериного стиля в пазырыкских погре-
бальных комплексах / Д.В. Черемисин // Структурно-семиотические исследования в архео-
логии. – Донецк, 2006. – Т.3. – С.325-354.
Черников, 1947: Черников С.С. Наскальные изображения верховий Иртыша / С.С. Черников //
СА. – 1947. – № 9. – С.251-282.
Samashev Z., Jumabekova G.S., Bazarbayeva G.A.
Caparison of the ancient breeders of Altai: reconstruction experience
(based on materials of No. 10 Berel burial grounds)
In the article some research results of the burial grounds of Berel barrow No.10 concerning the capari-
son are summarised.
Materials of Berel barrows allow to reconstruct shape of caparison of the tribes occupying region in
4-3 centuries BC.
Separate elements of caparison from a barrow are described in details, reconstruction of each animal
caparison is offered. The general characteristic of a funeral is given. The new image of each horse
received as a result of fulfillment of a cycle obsequies, system of caparison elements arrangement,
zoo- and other images.
Unique informational contents of the material of Berel barrows allow to consider caparison in details.
The caparison consists of a bridle, a saddle, head belts, breast and tail belts. As the shape of horses
changed into new characters the caparison was supplemented with masks, bang covers, manes and
tails. Belts were decorated by metal plates, various on parametres and a saturation in those or other
images, compositions, plots and ornamental motives.
Head belts are decorated by metal plates in such a manner that images from the right and left parties of a
head of a horse are directed forwards each other and as a whole, initially chains, being joined in the centre,
form a composition characterized as opposition. Following that it is possible to say that the system of head
belts is organized by a certain principle in which, probably, an original semiotics number is traced.
Results of the primary reconstruction executed on barrow No. 10 material testify a careful selection of
Археологический альманах. – № 21. – 2010.
286
animalistic images while creating complete sets of smart caparison. Used characters are logically built
in graphic texts, harmoniously being combined with sets of horses nearby.
Keywords: animal style, horse equipment, Pazyryk culture, barrow, images of animals, arrangement
system, primary reconstruction, Berel.
Самашев З., Джумабекова Г.С., Базарбаєева Г.А.
Кінське спорядження стародавніх скотарів Алтаю: досвід реконструкції
(за матеріалами кургану № 10 могильнику Берел)
У статті резюмуються деякі результати дослідження кургану № 10 могильника Берел, що сто-
суються кінського спорядження і вбрання.
Матеріали берельских курганів дозволяють реконструювати вигляд кінського спорядження
племен, що населяли регіон у IV-III ст. до н.е.
Детально описуються окремі елементи вбрання коней з кургану, пропонується реконструкція
спорядження кожної тварини. Подається загальна характеристика поховального і предметного
комплексу. Виявляється новий образ кожного коня, отриманий в результаті здійснення циклу
поховально-поминальних обрядів, система розташування елементів убрання, зоо- та інших
образів.
Унікальна інформативність матеріалу курганів Береля дозволяє досить детально розглянути
предмети кінського спорядження. Убрання кожного верхового коня складається з вузди, сідла,
ременів наголів’я, нагрудних і підхвісних ременів. Спорядження доповнювалося масками,
чохольчиками для чубків (начільниками), грив (нагривниками) і хвостів (нахвісники), завдя-
ки чому коні за виглядом перетворювався на новий персонаж. Ремені декорувалися бляхами,
різними за параметрами і насиченістю, тими чи іншими образами, композиціями, сюжетами,
орнаментальними мотивами.
Ремені наголів’я декоровано бляхами таким чином, що зображення з правої та лівої сторін
голови коня спрямовано уперед – один до одного, загалом, вервечки тварин, стикуючись у
центрі, утворюють композицію, що характеризується, як протиставлення. Вірогідно, що си-
стему ременів наголів’я організовано за певним принципом, в якому, можливо, простежується
своєрідний семіотичний ряд.
Досвід первинної реконструкції, виконаної на матеріалі берельського кургану № 10, свідчить
про ретельний підбір анімалістичних образів при створенні комплектів парадного кінського спо-
рядження. Персонажі, які використано у оздобленні вбрання одного коня, логічно поєднуються
в образотворчі тексти та гармонійно сполучаються з наборами коней, розташованих поруч.
Ключові слова: звіриний стиль, кінське спорядження, пазирикська культура, курган, образи
тварин, система розташування, первинна реконструкція, Берел.
|