Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности
В статье рассматривается своеобразие драматургии Симеона Полоцкого и определяется ее место в творческом наследии автора. Особое внимание уделяется риторической культуре России XVII века, в пределах которой анализируется творческий метод Симеона Полоцкого – ярчайшего представителя эпохи русского баро...
Збережено в:
| Дата: | 2004 |
|---|---|
| Автор: | |
| Формат: | Стаття |
| Мова: | Russian |
| Опубліковано: |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України
2004
|
| Назва видання: | Культура народов Причерноморья |
| Теми: | |
| Онлайн доступ: | http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/73833 |
| Теги: |
Додати тег
Немає тегів, Будьте першим, хто поставить тег для цього запису!
|
| Назва журналу: | Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| Цитувати: | Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности / О.В. Пуреховская // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 47. — С. 61-65. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. |
Репозитарії
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine| id |
irk-123456789-73833 |
|---|---|
| record_format |
dspace |
| spelling |
irk-123456789-738332015-01-16T03:01:47Z Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности Пуреховская, О.В. Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ В статье рассматривается своеобразие драматургии Симеона Полоцкого и определяется ее место в творческом наследии автора. Особое внимание уделяется риторической культуре России XVII века, в пределах которой анализируется творческий метод Симеона Полоцкого – ярчайшего представителя эпохи русского барокко. The article is devoted to peculiarity of dramas written by Simeon Polocky and revelation of their position in the author’s creative heritage. Special attention is given to rhetorical culture within creative method of the Russian baroque representative - Simeon Polocky – is analyzed. 2004 Article Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности / О.В. Пуреховская // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 47. — С. 61-65. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. 1562-0808 http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/73833 821.161.1 – 2.09 «16» ru Культура народов Причерноморья Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| institution |
Digital Library of Periodicals of National Academy of Sciences of Ukraine |
| collection |
DSpace DC |
| language |
Russian |
| topic |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ |
| spellingShingle |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ Пуреховская, О.В. Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности Культура народов Причерноморья |
| description |
В статье рассматривается своеобразие драматургии Симеона Полоцкого и определяется ее место в творческом наследии автора. Особое внимание уделяется риторической культуре России XVII века, в пределах которой анализируется творческий метод Симеона Полоцкого – ярчайшего представителя эпохи русского барокко. |
| format |
Article |
| author |
Пуреховская, О.В. |
| author_facet |
Пуреховская, О.В. |
| author_sort |
Пуреховская, О.В. |
| title |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| title_short |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| title_full |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| title_fullStr |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| title_full_unstemmed |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| title_sort |
особенности русской барочной драмы симеона полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности |
| publisher |
Кримський науковий центр НАН України і МОН України |
| publishDate |
2004 |
| topic_facet |
Вопросы духовной культуры – ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ |
| url |
http://dspace.nbuv.gov.ua/handle/123456789/73833 |
| citation_txt |
Особенности русской барочной драмы Симеона Полоцкого: анализ светского жанра в системе древнерусской нравоучительной словесности / О.В. Пуреховская // Культура народов Причерноморья. — 2004. — № 47. — С. 61-65. — Бібліогр.: 15 назв. — рос. |
| series |
Культура народов Причерноморья |
| work_keys_str_mv |
AT purehovskaâov osobennostirusskojbaročnojdramysimeonapolockogoanalizsvetskogožanravsistemedrevnerusskojnravoučitelʹnojslovesnosti |
| first_indexed |
2025-07-05T22:19:21Z |
| last_indexed |
2025-07-05T22:19:21Z |
| _version_ |
1836847163019100160 |
| fulltext |
Пуреховская О.В.
ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ БАРОЧНОЙ ДРАМЫ СИМЕОНА ПОЛОЦКОГО:
АНАЛИЗ СВЕТСКОГО ЖАНРА В СИСТЕМЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ
НРАВОУЧИТЕЛЬНОЙ СЛОВЕСНОСТИ
Драматургическое наследие Симеона Полоцкого можно справедливо считать наиболее изученным
пластом его творческой деятельности. Свидетельством тому выступают многочисленные работы по поэ-
тике барочных (школьных) драм Симеона. Однако эти исследования объединяет повышенное внимание к
поэтике образов и композиции, стилистике изобразительных средств, анализируемых в контексте обраще-
ния к притче – оригиналу.
Актуальность настоящего исследования заключается в религиозно – философском осмыслении куль-
турной ситуации России XVII века – времени создания драм. Автора прежде всего интересует не содержа-
тельная сторона текстов иеромонаха Симеона, а возможность рассмотрения ситуативного - «барочного» -
контекста сквозь призму конкретных текстов, что и формулирует цель исследования.
Необходимость поставленной проблемы обусловлена целесообразностью восстановления облика эпо-
хи русского барокко XVII века.
Интересно суждение П.В. Михеда: «Саме театр, назагал, був тією художньою формою, що найбільш
повно відповідала природі барокового мистецтва» [7, с.14].
Теоретической основой исследования следует считать, кроме теоретико-литературоведческих работ,
например, Бегунова Ю.К., Державиной О.А., Робинсона А.Н., Сафроновой Л.А., наблюдения, сделанные в
XIX столетии Морозовым П.О., Тихонравовым Н.С., которые претендуют, как представляется, на целост-
ность в изображении предпосылок появления барочной драматургии в русско-украинском контексте.
Практическая значимость исследования видится в том, что материал статьи может быть использован
на лекционных занятиях, спецкурсах, спецсеминарах по древнерусской литературе. Кроме того, итоги ис-
следования расширяют представления о творчестве Симеона Полоцкого и его личности.
Статья посвящена следующим малорешенным проблемам: специфике русского барокко в драмах Си-
меона Полоцкого; соотношению прометеевского и мессианского в творческом методе Симеона; установ-
лению типа религиозной жизни России 2-й половины XVII века.
Статья предполагает такие задачи:
1) переосмыслить особенности драматургии Симеона Полоцкого;
2) выяснить следствия развития барочной идеи «мир – театр»;
3) определить типы религиозной жизни в России 2-й половины XVII века в контексте концепции месси-
анизма.
В результате изменения и нарушения древнерусской иерархии ценностей в искусстве XVII века уже
не человек изображается, мыслится и оценивается по критериям Богоподобия, а к божественному прила-
гаются человеческие мерки. «Все двоится и мешается, цельность и устойчивость утеряны», - справедливо
наблюдение И.М. Концевича [4, с.192]. Так возникает «иллюзорное искусство», «искусство подобия» в
противоположность «искусству священному», литургическому» [10, с.219]. По мнению М.М. Дунаева, это
было следствие «внутренней усталости, ибо человеку трудно выдерживать длительное напряжение духов-
ных сил <…> Неизбежно наступает расслабленность, успокоение, обманчивое состояние пребывания в
полноте веры» [1, с.86].
А.В. Карташов подчеркивает, что «прежнее напряженно – аскетическое житие уступает место «благо-
быту» и «культовому благочестию»…» [4, с.192]. Одним из средств «утишения боли мира», преодоления
«тонкого духовного уныния» в России XVII века явились театральные постановки.
Символично возникновение театра при дворе «тишайшего» Алексея Михайловича, который, как пи-
шет В.О. Ключевский, «одной ногой…еще крепко упирался в родную православную старину, а другую
уже занес было за ее черту, да так и остался в этом нерешительном положении» [11, с.367]. Арх. Иоанн
(Шаховской) четко определил функцию «театра как быта»: «Он есть продолжение всей жизненной обста-
новки, в которой живет на земле человек. Продолжение политической, социальной, романтической, торго-
вой, поэтической, прозаической жизни мира. Посещающий театр не выходит из своей общей обстановки
мира, но может уйти в лучшую – морально» [15, с.245]. По-видимому, происходило «духовное ниспаде-
ние» и возвращение к ветхозаветному началу: театр предстал разъединителем древнерусской духовной
гармонии Царства духа и отражал «разъединение человека с Творцом» [15, с.243].
Неслучайно обращение в XVII веке к духовным драмам, или мистериям, зародившимся в недрах за-
падно-христианской католической культуры, возникшим из стремления иллюстрировать для народа собы-
тия Священной истории и догматы веры. Во-первых, мистерия (теургия) предполагала «действие человека
на высшие силы, определяющие ход истории»: уже не Бог преображал мир, а искусство. Во-вторых, чело-
век выступал со-творцом «космического художника». В-третьих, наряду с барочной идеей «мир – книга»
утверждалась идея Нового времени - «мир – театр». Происходило отступление от идеи мирообъемлющего
храма, где «храм не есть внешнее единство общего порядка, а живое целое, собранное воедино духом
Любви» [14, с.49]. Следствиями стали: уподобление автора Богу и элитарность писательской деятельно-
сти. И.Есаулов отмечает, что это была «первая попытка трансформации соборного начала в отечествен-
ной литературе» [3, с.276], но она же стала обожествлением культуры и своеобразной формой идолопо-
клонства, развившихся в XVIII веке.
В России XVII века литургичность затемняется театральностью: православный храм переносится в те-
атральную «хоромину». М.М. Дунаев так осмысляет новую культурную систему России: «Верующий че-
ловек мыслится теперь в храме не как смысловой центр Божественного космоса, средоточие соборного
единства, а как простодушный невежда, нуждающийся в картинках – иллюстрациях для полноты понима-
ния Евангелия, в котором главным содержанием становилась внешняя событийность, а не вероучительный
смысл» [1, с.103]. О.Павел (Флоренский) дает исчерпывающее объяснение становлению театрального
начала в русской литературе XVII века: «Пограничные жанры искусства, так называемые мистерии, воз-
никают, когда состояние духа времени не определилось – при переходе мировоззрения от теургического к
светскому. Когда безусловность теоцентризма заподозривается и наряду с музыкой сфер звучит музыка
земли (…самоутверждения человеческого «я»), тогда начинается попытка подставить на место помутнев-
ших и затуманившихся реальностей – подобия и призраки, на место теургии – иллюзионистическое искус-
ство, на место божественного действа – театр» [10, с.235].
Драматургия в России XVII века заменила церковные действа, предназначенные для исполнения в
храмах: Хождение на осляти, Пещное действо, Действо Страшного суда. Школьные драмы составлялись
людьми духовными и носили поучительный характер: «Алексей, человек Божий»; «Иосиф, сын Израи-
лев»; «Воскресение мертвых» Георгия Конисского; «Брань честных седми добродетелей с седьми грехами
смертными» Иосафа Горленка и другие.
В то время «умственное состояние русского народа» (определение В.А. Мякотина) находилось под
влиянием своеобразного мессианизма, продиктованного идеей «Москва – Третий Рим». В этих условиях в
интервале драматургического текста древнерусская аскетическая духовность встречается со средневеко-
вым европейским мистическим аскетизмом.
Несомненно, что в эпоху религиозного эгоцентризма Симеон Полоцкий продолжает работать в тради-
ционных жанрах церковной словесности. Но, предупреждает Л.В. Левшун, «имитация... характерна для
авторов данной культурной эпохи <…> модус отражения действительности, когда наиболее интересными
и значимыми для художника становятся подробности собственного бытия в мире» [5, с.134]. Вероятно,
именно этот «чувственный» модус и привлекал Алексея Михайловича.
В драмах Симеона в лице одного героя сталкиваются два типа личности (исходя из классификации
Шубарта): прометеевский, героический, и иоанновский, мессианский, следующий идеалу, данному в
Евангелии от Иоанна. В XVIII веке побеждает первый тип, ибо, как пишет Н.О. Лосский, «секуляризация
– его судьба» [6, с.9]. Но иеромонаху ближе последний, поэтому в драматургических опытах Симеона
наблюдается трансформация героического в мессианское.
Симеон Полоцкий переосмысляет традиции школьных действ южно -русской драматургической ли-
тературы, которые отличались «совершенной отрешенностью от живой действительности и сухим, отвле-
ченным дидактизмом» [8, с.120]. Как указывает Н.С. Тихонравов, «святость, авторитет церкви не обязыва-
ли [выпускников киевской коллегии – О.П.] рабски влачиться по пути, указанному иезуитской схоласти-
кой, и скрывать свою мысль под туманными символами или облекать свое чувство в холодные аллегории»
[8, c.104].
Тем не менее, драмы Симеона Полоцкого носят риторический характер: в них автор совмещает ос-
новные – согласно «Риторике Макария» - типы ораций. Так, «род научающий» отсылает читателя к толко-
ванию евангельских сюжетов, имеющих назидательное значение и воспринимающихся как проповедь
(например, притча о блудном сыне и пророчество о теле злате); композиция «Комидии притчи о блуднем
сыне» напоминает структуру «рода судебного»; в каждой драме реализуется задача «разсуждающего ро-
да» - «радети и советовати кому ни есть в делах своих» [2, с.27]; содержание «показующего рода» со-
ставляет похвала царя и его деяний, например, в «предисловце» и эпилоге.
«Предисловец» драмы «О Навходоносоре царе, о теле злате и о триех отроцех, в пещи не сожженных»
строится на противопоставлении образов «благовернейшего пресветлейшего царя, многих царств и князтв
правого государя» и Навуходосора, «тмою неверства бе…помраченны»: первая часть – текст «показующе-
го рода», вторая – «рода судебного»; в целом достигаются цели «научающего» и «разсуждающего» родов:
…Трие отроцы во огнь вовержени,
но от аггела цело сохранени,
Имже царь чюдом к вере приведеся,
честь же отроком велика дадеся… [12, с.192].
Драмы Симеона Полоцкого могут быть восприняты в отдельных случаях только как произведения
«рода судебного»: например, автор помещает церковное таинство покаяния в драматургический контекст.
Если в притче о блудном сыне традиционно выделяют 4 момента, то Симеон в «Комидии…» расширяет
временное пространство и предлагает 6 действий. Так, уже в 1-й части герой совершает не только грех бо-
гоотступничества, но через театральность самораскрытия происходит переименование действующего ли-
ца: «сын юнейший» далее зовется сыном блудным.
2-я часть рисует бунт против Отца, выбор свободного пути. Эмоциональная значимость образа свобо-
ды на стезях греха подчеркивается театральностью самоизменения:
Бех у отца моего, яко раб плененный…
…Яко птенец из клетки на свет испущенный,
желаю погуляти… [12, с.170]
3-я часть отражает путь распутства, соблазнение окружающих неправедным поведением. Слуга блуд-
ного сына рассуждает так:
И аз не мышлю больше работати,
не можеши мя без злата наяти [12, с.175].
В 4-й части явлен грех осуждения ближнего:
Людие злые вси ми расхитиша,
ниже на пищу мало оставиша [12, c.177].
В 5-й части Симеон Полоцкий показывает, что необходимость освобождения от ощущения вины рож-
дает у блудного сына стремление к покаянию.
В заключительной части автор, используя театральность самораскрытия, изображает раскаяние и
наставляет:
Познах бо ныне юность дурность быти,
аще кто хощет без науки жити [12, с.187].
Несмотря на театральность самораскрытия, в драмах Симеона Полоцкого нет внутреннего действия,
для них характерно действие внешнее. Последнее отличает метод Полоцкого от опыта его предшествен-
ников: в драмах Симеона есть динамика.
Если о школьной драме писали, что «на всех действах лежит печать холодно – официального, без-
участного, казенного отношения к предмету», то драматургия Симеона Полоцкого явила образец свобод-
ного творчества [8, с.120]. У Симеона абстрактные понятия не выступают как действующие лица: его дра-
ма реалистична, поэтому предпочитаются жизненные ситуации и актуальный конфликт, который у Си-
меона всегда разрешим. По сравнению с Пещным действом в «Трагедии о Навходоносоре» на сцену выво-
дится Навуходоносор, который в заключении именуется Царем. К приему подстановки титула вместо
имени автор обращается, чтобы мораль исходила от монарха, которому в драме воздается похвала:
…Аз грешный прельстихся,
на рабы бога живаго ярихся.
Они суть святы, аз же грешен зело;
невинных и огнь сохранил есть цело.
Что убо имам аз, бедный, творити?
О прощении хощу их молити [12, с.199].
Симеон Полоцкий вводит в структуру «Комидии…» интермедии, предполагавшиеся после каждой ча-
сти и содержавшие наставление.
Следует заметить, что Симеон не всегда соблюдает модель построения драмы: например, «Трагедия о
Навходоносоре» не делится на акты, а роль хора исполняют «трие отроцы», возносящие молитвословие.
Симеон Полоцкий условно определяет жанр своих драм – «комидия» и трагедия. В жанровом отно-
шении драматургические опыты Полоцкого, включенные в «Рифмологион», необходимо рассматривать
как вершеванные притчи – жанр поучительной и сатирической литературы. В драмах Симеон соединяет
поэтику «среднего» и «низового» барокко.
Соблюдая мифологическую основу действа, Полоцкий вместо символа – намека использует «общие
места»: «Егда хощем и желаем, чтоб те статьи в памяти были у нас, где бы удобно искати начала де-
ла…» [2, с.27]. Это было следствие влияния античной литературы, необходимое барочной культурной си-
стеме, потому что, как пишет С.С. Аверинцев: «Общее место – инструмент абстрагирования, средство
упорядочить, систематизировать пестроту явлений действительности, сделать эту пестроту легко обозри-
мой для рассудка» [2, с.27].
Система образов постоянно напоминала о нравоучительном подтексте, содержание должно было быть
архетипичным и доступным для понимания царствующим зрителям, а музыкальный фон и молитвословие
услаждали слух (см. «Трагедию о Навходоносоре»).
В итоге были сделаны нижеследующие выводы.
Драма Симеона Полоцкого литургична, сохраняет молитвенность и исповедность, в некоторой мере
теогностична, спасительна (автор чтит традицию церковной словесности), без сомнения, поучительна и
обращена к еще не утраченному древнерусскому соборному сознанию.
Драмы священного содержания, созданные впоследствии, отличаются, по наблюдению свящ. Н. Ко-
лосова, более светским характером: «…Все более и более исчезает мистический, сверхъестественный эле-
мент, меркнет вера и благоговение перед изображаемыми священными событиями и лицами, и явно вы-
ступает элемент рационалистический. Священные события изображаются почти как обыкновенные, толь-
ко лишь с исторической и психологической точек зрения, с примесью фантазии, иногда слегка необуздан-
ной» [10, с.205].
В эпоху «потерянного равновесия» русское барокко подготовило переход от аскетического и Еван-
гельского типов благочестия к синодальному XVIII века и формировалось под влиянием уставщического
и эстетического типов духовной жизни. XVII веку свойственно внешнее отношение к жизни, что подгото-
вило древнерусское сознание к восприятию процессов обмирщения (XVII век) и секуляризации (XVIII).
Представляется актуальным выявление особенностей творческой манеры драматурга святителя Ди-
митрия Ростовского в контексте сопоставления с поэтикой стиля драматургического наследия Симеона
Полоцкого, что может послужить темой следующего отдельного исследования.
Использованная литература и источники
1. Дунаев М.М. Своеобразие русской религиозной живописи. Очерки русской культуры XII –XX вв. –
М.: «Филология», 1997. – 324с.
2. Елеонская А.С. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII века. – М.: Наука, 1990. –
223с.
3. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. – Петрозаводск: ПГУ, 1995. – 174с.
4. Концевич И.М. Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси. – М.: «Лепта», 2002. – 230c.
5. Левшун Л.В. История восточнославянского книжного слова XI –XVII вв. – Минск: Экономпресс, 2001.
– 352с.
6. Лосский Н.О. Характер русского народа. – Германия: Посев, 1957. – 64с.
7. Михед П.В. Творчість Миколи Гоголя в контексті літературної культури бароко. – Автореф. дис. ...
доктора філолог. наук. – Сімферополь, 2003. – 48с.
8. Морозов П.О. Очерки по истории русской драмы XVII – XVIII вв. – СПб., 1888. – 389с.
9. Мякотин В.А. Протопоп Аввакум. Его жизнь и деятельность. – М.: Захаров, 2002. – 200с.
10. Православие и искусство: Опыт библиографического исследования / Сост. Данилова Е.В., Новиков
Д.В. – М.: Воениздат,1994. – 248с.
11. Путилов Б.Н. Древняя Русь в лицах. Боги, герои, люди. – СПб.: Азбука, 2000. – 368с.
12. Симеон Полоцкий. Избранные сочинения. – М. – Л.: Наука, 1953. – 282с.
13. Скобцова Мария. Типы религиозной жизни. – М.: Свято – Филаретовская московская православно -
христианская высшая школа, 2002. – 68с.
14. Трубецкой Е.Н. Умозрение в красках // Трубецкой Е.Н. Три очерка о русской иконе. – М.: Лепта,
2000. – 320с.
15. Шаховской Иоанн, архиепископ. Философия игры // Сущность христианства. Сборник статей. –
Минск: Издательство Белорусского экзархата, 2000. – С.239 – 249.
Аннотации: В статье рассматривается своеобразие драматургии Си-
меона Полоцкого и определяется ее место в творческом наследии автора.
Особое внимание уделяется риторической культуре России XVII века, в
пределах которой анализируется творческий метод Симеона Полоцкого –
ярчайшего представителя эпохи русского барокко.
The article is devoted to peculiarity of dramas written by Simeon Polocky
and revelation of their position in the author’s creative heritage. Special attention
is given to rhetorical culture within creative method of the Russian baroque rep-
resentative - Simeon Polocky – is analyzed.
УДК: 821.161.1 – 2.09 «16».
Ключевые слова: барокко, мессианский человек, мистерия, промете-
евский человек, театральность.
|